Мои дни и "Чародеи"

gest — 01.03.2024 Хочу поговорить о "Чародеях", но не знаю, как подобрать слова.

Я имею в виду, это небольшой, но отдельный жанр. Вон сколько zina_korzina про этот фильм накатала. Да и vasilisk_ там где-то тоже отметился.

Понятно, что есть матрица анализа советских фильмов по которой я помещу этот фильм в раздел хороших и известных, в честь новогодней традиции его просмотра, хотя для многих людей "Чародеи" фильм известный, но плохой.

Вот так примерно:



И да, ещё один неизбежный и важный пункт, который уже озвучили до меня:



Фильм снят по сценарию Стругацких. Фильм снят близко к тексту. Сценарий Стругацких известен, его давно нашли и издали ещё в двухтысячных, при жизни Бориса Натановича. Но именно Борис Стругацкий внёс основную путаницу в этот вопрос, когда в какой-то момент с ним приключилась избирательная амнезия и он стал рассказывать в интервью, что с Бромбергом он не работал, что в "Чародеях" от их сценария практических ничего не осталось, и что вообще он плевался, когда впервые увидел сам фильм.

Возможно, это объясняется тем, что братья Стругацкие — это один автор, но два тела, и с Бромбергом общался не Борис, а Аркадий. Допустим, именно старший брат взял на себя основную работу по написанию и правке сценария в соответствии с требованиями режиссёра и студии. Поэтому Борис про этот эпизод вообще забыл, бывает. По-крайней мере, в этом есть определённый географический смысл: фильм снимался в Москве, в сценарии есть очевидная московская тема, в сюжете есть всего два пункта — Москва и Китежград. Аркадий Натанович, как известно, жил в Москве, и долгое время — рядом с Ярославским вокзалом. Китежград по сценарию севернее Москвы, и когда герои едут туда на поезде, они, скорее всего, отправляются именно с Ярославского вокзала; в фильме, правда, поезд отходит с Ленинградского, но это всё равно два соседних здания. Москва в сценарии довольно конкретная: даже то место, где работал Иван Пухов, как я понял, существовало на самом деле. Всё это можно считать влиянием Аркадия.

Так вот, как я уже сказал, если сценарий и является слабым местом фильма (потому что это явно не музыка и не актёры, с музыкой всё в порядке, с актёрами тоже), то это как раз вина братьев Стругацких. Более того, почти во всех случаях, где режиссёр всё-таки отступил от сценария, он был прав и это пошло фильму на пользу.

В своих исследованиях, в поисках, так сказать, политического и метаисторического анализа, я прочёл сценарий "Чародеев". Я так же прочёл изначальный сценарий фильма по мотивам повести "Понедельник начинается в субботу", который отказалась ставить студия Довженко — и, честно говоря, я бы его тоже отказался ставить, тут я внезапно оказался на стороне советского студийного начальства.

В итоге, я там вообще куда-то занырнул.

Помимо прочего, меня в "Чародеях" интересовало следующее. Я разочаровался в Лукьяненко, как в фантасте, как раз на "Дозорах". Но как бы то ни было, независимо от моего личного отношения, первая дилогия была произведением заметным и влиятельным... и вот, ей-богу, но "Дозоры" выросли из "Чародеев", там можно провести практически прямую линию.

Таким образом, Стругацкие являются исключительно важными авторами для отечественного городского фэнтези — просто по факту того, что они авторы "Понедельника...", "Сказки о Тройке" и сценария "Чародеев" (там, возможно, одна и та же вселенная, но это неточно).

Но, естественно, задолго до Стругацких у нас уже был Булгаков, без которого никуда. В связи с этим я прочёл "Дьяволиаду" — и да, генетический код "Дьяволиады", при желании, можно найти даже в "Чародеях".

Булгаков с полным на то основанием считал себя преемником и продолжателем дела классической русской литературы, так что ниточка от него тянется в 19 век, и, в конечном счёте, к Гоголю. "Дьяволиада" — это, одновременно, булгаковская версия "Записок сумасшедшего" и зародыш будущего романа о дьяволе. Говорить о городском фэнтези в России и не упомянуть "Мастера и Маргариту" невозможно.

Продолжая с 19 веком, у меня получилось, что корни отечественной "странной прозы" надо искать в Гофмане — он не был русским автором, но оказал огромное влияние на нашу культуру, по тем или иным причинам.

Размышляя о фильме "Чародеи", я так же попробовал взглянуть на него с точки зрения советских фильмов о волшебниках. Это ещё одна линия, восходящая, в данном случае, к Евгению Шварцу, как к главному советскому сказочнику. В этой своего рода родословной Шварца уместно поместить между Булгаковым и Стругацкими. В сети мне подсказали, что в контексте "Чародеев" стоит познакомится с ранней пьесой Шварца "Приключения Гогенштауфена" (1934), которая совпадает с "Чародеями" по формальному жанру (водевиль) и теме (колдовские разборки на фоне типичного советского учреждения, с офисными интригами и борьбой за сдачу проекта). Так что я прочёл и "Приключения Гогенштауфена" — долго плевался, но оно того стоило. Представьте себе сталинистскую пародию на "Мастера и Маргариту", но вышедшую раньше, чем сам роман!

Вот чем была забита моя голова в последнее время.

Конечно, я это сейчас не напишу, и, возможно, никогда не напишу (вы меня знаете!), но если у вас есть свои пять копеек, фигурально выражаясь, можете вбросить.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив