Месяц в экстремальных условиях или о белых носках
evaevg — 04.03.2017 Я очень городской человек. Родилась и жила всю жизнь в Москве. Ни моя семья, ни я никогда не имели, да и не сильно-то хотели иметь, дачного участка. Мне вполне хватало сначала дачи нашего хорошего друга Иосифа, где мы тусили все девяностые. А потом и дачи Зиминой. Хотя один раз маме почти на халяву перепал дачный участок, и она, помнится, носилась тогда с идеей построить дом. Но ни я, ни мой брат Лелик не поддержали ее в этом начинании, а потому мама, спустя несколько лет, продала участок, признав, что в этом смысле наше семейство безнадежно и садоводов-любителей из нас не выйдет.По советским меркам, у меня было очень обеспеченное детство. До 10 лет я проводила летние каникулы либо в санаториях Главного 4-го Управления (ныне Управления делами Президента), либо на дачах, которое отцу регулярно выделяли в Кратово. Но это были не обычные участки в садово-огородных товариществах, а большие красивые дома, притаившиеся в сосновом бору. Понятно, что никакими посадочными работами семьи партийных работников там не занимались, огурцы и помидоры в теплицах не выращивали, капусту и мороковь не пололи, а чинно гуляли между сказочными соснами. Да и условия в самих домах были достаточно приличными. И мало чем отличались от городских.
Когда дед вышел на пенсию, отец ушел от матери, а в стране началась перестройка (так получилось, что все эти три события практически совпали по времени), наш уровень жизни несколько снизился. Однако, меня это даже забавляло. И вообще, когда вместо комфортабельных, но достаточно чинных санаториев с четрехместными палатами со всеми санитарными удобствами, пятиразовым питанием с икрой и свежими фруктами, я попала в простой понерлагерь от маминой работы, с двенадцатиместными палатами и домиками-туалетами типа сортир (дырки в полу), я пришла в восторг. Да, я восприняла это как приключение, никакого снобизма тогда у меня не было и в помине. Примерно также я восприняла и дачи моих друзей - обычные садовые домики, грядки на участках, удобства во дворе. Это было весело и забавно. Наверное, потому что все эти визиты носили кратковременный характер и воспринимались, как альтернатива обычной жизни.
Первый раз я задумалась о комфорте, когда мы стали ходить в походы. Не то, чтобы я была фанатом такого времяпрепровождения, но в молодости мне хотелось попробовать все. И главным для меня было ни сам процесс преодоления порогов, а именно новизна процесса. Едва закончив школу, мы вчетвером (я, моя подруга Таня, мой тогда еще будущий первый муж, и его лучший друг Иосиф, на тот момент влюбленный в Таню) собрались на двух байдарках пройти речку третьей категории сложности (Сума она называлась). Это была авантюра чистой воды. Абрис маршрута у нас был не полным, и под конец мы выбились из графика и проходили пороги на категорийной речке практически вслепую. Нам нереально повезло, я считаю. Бог хранит дураков и пьяных. В данном случае мы выступали в амплуа дураков. Слава богу все остались живы, и мы даже обошлись без травм. Вторым не самым умным поступком было то, что у нас реально не хватало денег изначально. Продуктов тоже. Цивилизации мы не видели на протяжении месяца. Один раз Иосиф набрел на избушку, где жили зеки, собиравшие ягоды для лагерных нужд, где нам выделили немного хлеба (он, как вы понимаете, кончился в первую очередь), потом мы нашли полузаброшенную деревню, где, чуть ли не единственный оставшийся житель, совершенно безвоздмездно отдал нам банку махорки (вторыми кончились сигареты, и это было катастрофой похуже, чем отсутствие хлеба, курильщики меня поймут). К счастью, грибов и ягод было такое изобилие, что я долгое время не могла смотреть на эти дары природы, переели.
О самом походе можно рассказывать бесконечно. Безумно красивые озера и леса, в которые я влюбилась раз и навсегда. Но я хочу рассказать о другом. О том, почему моя лучшая подруга Зимина отказывалась с негодованием от всех предложений подобного рода.
- Месяц без душа? - скептически заявила она. - Благодарю покорно, я лучше дома.
Казалось бы, реки, озера, купайся сколько влезет. Угу. Те, кто был в Карелии поймет. В августе месяце температура воды в озерах и в реках далека от комфортной. И если первое время мы несколько раз окунались (с визгами и матюгами), то очень скоро забили на это дело. Это был не совсем поход ради удовольствия, где мы бы устраивали бесконечные дневки в красивых местах, это было прохождение маршрута на серьезной реке с достаточно сложными порогами. И мы были ограничены по времени. А потому дневка у нас была только одна, и на ней парни устроили нам что-то вроде бани (на костре раскалили большой камень, из полиэтилена соорудили подобие палатки и внутрь плескали воду, которая мгновенно испарялась). Короче, сейчас я признаюсь в страшном. После этой бани поход длился еще пару недель и мы больше не мылись. Точнее, мы с моим будущим мужем не мылись. А Танька с Иосифом пошли на плохо проклеенной байдарке, которая в последнюю неделю тонула почти каждый день. Каждый вечер парни мужественно накладывали швы на шкуру байдарки, а мы с Танькой просушивали большинство вещей. Понятно, что и Танька и Иосиф тоже требовали просушки, и, строго говоря, их каждодневное купание вполне можно было прировнять к водным процедурам.
На самом деле, к состоянию немытости, особенно в условиях, приближенных к экстремальным, привыкаешь очень быстро. Главным достоинством одежды очень быстро стало: теплая и сухая. Чистота и красота - это уже излишества и роскошь. Грязная голова вообще не доставляла никакого дискомфорта, зеркало, средства гигиены и какие-то другие девичьи радости стали чем-то совершенно ненужным. Сами понимаете, встреча с цивилизацей у нас была веселой.
Хотя, нас, москвичей, место, куда мы прибыли, с точки зрения благ цивилизации поразить, вроде бы, никак не могло. Маленький поселок, откуда раз в день ходил автобус до ближайшего городишки, где находилась железнодорожная станция. Парни отправились разведывать обстановку, а мы с Танькой, увидев на ветхом домишке вывеску "Почта России", решили отправить родным телеграмму о том, что мы выжили.
И вот - картина маслом под названием "Мы из лесу вышли". Брезентовые бесформенные штаны грязно-коричневого цвета, свитера, пропахшие костром и даже не хочу вдаваться в подробности чем еще (угу, в последние дни похолодало и мы их не снимали ни днем ни ночью), немытые волосы, слегка диковатое выражение лица. И вот в таком прикиде мы заходим в помещение и сталкиваемся лицом к лицу с двумя девицами примерно одного с нами возраста. Не знаю, может, они куда собирались пойти после визита в это учреждение, а возможно, и сама почта считалась в поселке своеобразным очагом культуры, но девицы были прикинуты явно на выход: прически, макияж, бижутерия. Нет, я не буду сейчас проходится по провинциальной моде. Меня тогда поразило совсем не это. Но поразило так, что я застыла с видом человека, узревшего чудо, и протупила так минут пять, не в силах оторвать взгляд от детали туалета одной из девушек.
Белые носки. Нет, блин, не так, БЕЛЫЕ носки. Просто белоснежные носки. За месяц блуждания по лесам и рекам Карелии я вообще забыла, что бывает такой белый цвет.
С тех пор к белым носкам я отношусь по особому. Они для меня стали определенным символом цивилизации или чем-то очень близким к этому. И вообще, я тогда еще поразилась, насколько быстро с меня, в сущности достаточно избалованной благами цивилизации, слетели все эти привычки - мыть голову не реже трех раз в неделю, два раза в день принимать душ, подбирать одежду по цвету и стилю, в присутствии парней непременно наносить макияж. А уж передать наши ощущения, когда мы вышли на перрон на вокзале в Москве, я и вовсе не берусь. Количество народа поразило и даже где-то напугало нас настолько, что мы застыли, как четыре идиота посреди толпы со своими огромными рюкзаками, и лично я больше всего мечтала провалиться под землю. Но, к хорошему привыкаешь гораздо быстрее. Не прошло и недели, как все мои привычки вернулись на круги своя, и только белоснежные носочки настолько сильно поразиди тогда мое юное воображение, что когда я вижу особо сияющие экземпляры, нет-нет, да и вспомню то почтовое отделение.
А теперь, признавайтесь. Случалось вам надолго (хотя бы не менее пары недель) жить при полном отсутствии удобств - электричества, водопровода и прочего? Как ощущения?)
А для самых непритязательных выкладываю фотографии далекого 1992 года совершенно жуткого качества. Тот фотоаппарат неоднократно тонул в Иоськиной байдарке, пленка выжила чудом, печаталась самолично фотографом (тогда криворуким Иосифом, это сейчас он профессиональный оператор), и четверть века хранения этим шедеврам явно не пошли на пользу.
Это мы с моим будущим мужем преодолеваем порог. Кстати, он был бывалый походник и только благодаря его мастерству мы ни разу не кильнулись. Хоть вид у меня здесь очень серьезный, и я даже в каске, признаюсь, что матрос из меня был так себе.
А это один из самых счастливых моментов. Очередные зеки (а там их немало) подарили нам почти полную пачку сигарет. Здесь не видно, но это "Янтра" (в Москве я таких не видела) - болгарские сигареты без фильтра. После того, как мы неделю сидели на самокрутках, это были лучшие сигареты в мире. Видите, как мы счастливы? Я - в центре)
А это мой первый муж занимается ежевечерним развлечением - ремонтом Иоськиной байдарки. Если приглядеться, от нее мало что осталось. И так было каждый вечер.
Ну и о водных процедурах. Это все, что мы могли себе позволить. С утра умыться и почистить зубы.