Маоистко-сталинское подполье в Восточной Европе в 1960е гг XX века.

ua_katarsis — 07.11.2021 В либеральной парадигме принято упоминать страны ОВД только в контексте событий в Чехословакии в 1968 и реализации плана "Полония" Бжезинского. Между тем, происходили и другие события, которые не любят вспоминать москвичи, воспитанные на идеологии "братушки нас постоянно предают". Абсолютным лидером по предательству в 20 веке является Москва , особенно эпохи "Ельцина-Путина". А в странах ОВД, видя к чему ведут страны и блок ВД переворотчики из клики Хрущев-Берия-Маленков, были попытки помешать заговорщикам уничтожить социализм. К сожалению,безуспешно, т.к. для этого надо было рубить головы дракона в Кремле. Но польские и болгарские коммунисты хотя бы попытались, в отличие от москвичей.
Вернемся в то время. В июне 1957 Хрущевым, при поддержке Жукова и Серова, убрана т.н. "антипартийная группа". В силу того, что в наше время благодаря недобросовестным "исследователям-ревизионистом" вроде П.Балаева эта группа идеализируется, считаю нужным повторить факты. Строго говоря, "сталинистами" они не были. Никто из "группы" на заседании Президиума ЦК не выдвинул ни одного обвинения Хрущеву, связанного с фактом убийства Сталина, отхода от сталинских принципов построения социализма.
Дальше. Все деятели эпохи "развитого бреженвизма", включая самого Брежнева, Суслова изначально были на стороне Хрущева. Для сравнения-по Жукову и то были предположения,что он пообещал быть с "группой", но потом, оценив расклад.перешел к Хрущеву. И я склонен верить этим слухам, т.к. трусливый Ворошилов иначе ни в коей степени не связался с Молотовым и Кагановичем. И как только Жуков выступил на стороне Хрущева, Ворошилов сразу же перебежал к победителям.
Это не все.
Когда в 1937г разматывали "клубок", была информация, что к заговору примыкает и маршал Будденный (или он не сказал категорически "нет!" заговорщикам). И о заговоре знал и маршал Ворошилов. Который опять таки, не побежал к Хозяину, а просто затихарился, выжидая "чья возьмет".
И я склонен верить этой информации.
Т.к. опять таки, смотрим на поведение "прославленных маршалов" в июне 1957. Про Ворошилова я уже сказал, а вот какую позицию занял Буденный:
"Однако самым удивительным оказалось то, что к общему хору обвинителей и хулителей присоединился даже маршал Буденный. Его соратника, Ворошилова, еще только начали критиковать за политическую близорукость и попустительство "антипартийной группе", а старый конник решил одним махом отвести от себя возможные обвинения:
"Я хотел сказать, — записали стенографистки,— что если мы говорим только об этих персонах, то это преступники партии, и я их иначе не могу назвать. Тут ошибки нет, что они заблудились. Это ясно. Я получаю много писем, в которых спрашивают меня, зачем компрометируют тов. Хрущева и кто? Так что надо это учесть в нашем решении, но они не одни, а еще есть на месте какая-то сеть. (Шум в зале.) Я хочу, чтобы мы об этом знали, что их нужно выгнать, и тогда работа будет лучше, а воздух будет чище. (Аплодисменты.)"".
Эти факты подтверждают мои предположения, что Хозяин уже к концу 1940х чувствовал себя одиноким,окруженным "стаей верных друзей". И когда он сделал известную попытку обновить состав ЦК и ПБ "молодежью", "старики"-Берия,Маленков и Хрущев, убили его.

Поэтому оставшимся группам "сталинцев" в странах ОВД опираться было не на кого. Пришлось искать выходы на КНР и Албанию.

Попытка переворота в Болгарии (1965)
(болг. Опит за преврат срещу Тодор Живков (1965)) — заговор группы партийно-государственных и военных руководителей НРБ с целью отстранения от власти генерального секретаря ЦК БКП Тодора Живкова весной 1965 года. Имела целью установление в Болгарии более жёсткого коммунистического режима маоистского толка и достижение независимости от СССР. Пресечена органами госбезопасности НРБ.
Смерть Сталина в 1953, XX съезд КПСС в 1956, смягчение политического режима в СССР дестабилизировали коммунистические режимы в Восточной Европе. Массовые антикоммунистические выступления произошли в Чехословакии, в ГДР, в Польше, в Венгрии. В Болгарии продолжалось Горянское движение, а в мае 1953 забастовка табачников и рабочее восстание охватили Пловдив. При подавлении пловдивских протестов несколько человек погибли, раненые исчислялись десятками, арестованные — сотнями.
В руководстве правящих компартий возникли трения и конфликты. Сталинистские деятели осуждали хрущёвский «ревизионизм» и «оппортунизм», ориентируясь на компартию Китая во главе с Мао Цзэдуном.
14 октября 1964 года в Москве Хрущев был свергнут. Новое руководство Коммунистической партии во главе с Леонидом Брежневым взяло курс на частичную реабилитацию Сталина. Болгарские сталинисты сочли это подходящим моментом для устранения Живкова.
Сталинистскую группу в Болгарской компартии возглавляли
-Иван Тодоров-Горуня, член ЦК БКП, заместитель министра сельского хозяйства НРБ
-Цоло Крыстев, начальник отдела МИД НРБ, бывший посол в КНДР
-Цвятко Анев, генерал Болгарской народной армии, командующий гарнизоном Софии.
Все трое были ветеранами БКП и участниками партизанского движения 1940-х. Крыстев в 1943—1944 командовал крупным партизанским отрядом «Гаврил Генов», Анев был его помощником, Тодоров-Горуня — политкомиссаром отряда. Они придерживались ортодоксально-коммунистических взглядов, продолжали политические традиции Георгия Димитрова и Вылко Червенкова, рассматривали политику Живкова как «капитуляцию перед империализмом», «реставрацию капитализма» и даже «выполнение масонских приказов». Их политическим ориентиром являлась система маоистского, северокорейского либо ходжаистского типа.
После того, как в 1964 году в СССР был отстранен от власти Хрущев, многие члены Коммунистической партии считали, что Живков тоже должен уйти. Из-за его бесчинств, несовместимых с Конституцией, программой партии и нашим пониманием коммунистической убеждённости и морали.
Переворот предполагалось совершить 14 апреля 1965 во время пленума ЦК БКП. Анев задействовал части столичного гарнизона и брал под контроль ключевые объекты, Велчев (от имени министра обороны Добри Джурова) выдвигал на Софию танковую бригаду, Ерменов — гвардейскую дивизию, Цанков принимал руководство софийским управлением МВД. Тодоров-Горуня и Крыстев должны были поставить ЦК перед фактом переворота, отдать под арест Живкова и возглавить БКП.
Илия Карагонов, лектор Военной академии Г. С. Раковски, участник заговора.
В группу заговорщиков входили более ста партийно-государственных чиновников и военачальников. Среди них были начальник канцелярии министерства обороны НРБ полковник Иван Велчев, начальник департамента генштаба Любен Динов, заместитель начальника армейского политуправления Мичо Ерменов, полковник МВД Цанко Цанков. Общее количество посвящённых и симпатизирующих заговору достигало почти двухсот человек.

Пресечение.
Болгарская госбезопасность (ДС) во главе с Ангелом Солаковым эффективно контролировала ход заговора (некоторые участники находились под наблюдением ещё до 1964). Конкретная информация о готовящемся перевороте поступила в ДС 12 февраля 1965. Днём раньше Любен Динов посетил начальника софийского управления МВД Саби Стефанова — своего бывшего товарища по партизанскому отряду — и призвал присоединиться к мятежу. Стефанов посчитал это провокацией и после ночных размышлений сообщил обо всём министру внутренних дел генералу Дико Дикову.
Оперативный контроль над ситуацией осуществлял заместитель председателя ДС Мирчо Спасов. Конспирация заговорщиков была настолько иллюзорной, что операция по их нейтрализации получила название Дураци. Считается, что автором этого названия был лично Живков.

Непосредственно бандой расправы руководил Мирчо Спасов. Генерал Спасов был правой рукой Живкова, делал всё с его личного благословения. Иван Велчев

28 марта 1965 начались аресты. 8 апреля был арестован Анев, в тот же день Тодоров-Горуня покончил с собой. К 12 апреля под арестом находились все причастные к попытке переворота.
Девять человек предстали перед судом. Наиболее суровый приговор — 15 лет заключения — был вынесен Ивану Велчеву, Ерменов получил 10 лет, Анев, Крыстев и Динов — по 8 лет. К административной и партийной ответственности были привлечены 192 чиновника. 189 партийных функционеров были исключены из БКП, 250 офицеров армии и МВД уволены или понижены в звании. Среди уволенных оказался и Саби Стефанов, которому вменялась в вину задержка с информированием (на одну ночь).
Официально о заговоре не сообщалось, распространившиеся слухи опровергались как «враждебная пропаганда». Однако факт «задержания» Крыстева и Анева 22 апреля пришлось официально признать, как и самоубийство Тодорова-Горуни «в состоянии депрессии» (некоторые участники событий, в частности Илия Карагонов, утверждали, что Горуня был убит, однако доказательств этой версии никогда не было представлено).

Коммунистическая партия Польши (1965)
(польск. Komunistyczna Partia Polski) — нелегальная организация польских ортодоксальных коммунистов, функционировавшая в 1965—1996 годах. Создана бывшими членами ЦК правящей Польской объединённой рабочей партии (ПОРП) во главе с Казимежем Миялем, отстранёнными от власти Владиславом Гомулкой после событий 1956 года. Придерживалась идеологии сталинизма, маоизма и ходжаизма, была связана с властями НРА и КНР. В ПНР считалась иностранной агентурой, преследовалась органами госбезопасности.
VIII Пленум Центрального Комитета Польской объединённой рабочей партии, прошедший в Варшаве 19-21 октября 1956 года, вопреки изначальной позиции руководства КПСС (хотя и считавшего необходимым отстранение Охаба, но не определившегося с предпочитаемым кандидатом), избрал новым Первым секретарём ЦК партии опального Владислава Гомулку, во время событий 1948 года поддержавшего югославскую позицию (так, он единственным из руководителей компартий выступил против исключения КПЮ из Коминформа) и за это отсидевшего в тюрьме, который был реабилитирован под давлением Хрущёва. Единственным членом ЦК, проголосовавшим против избрания Гомулки, был глава канцелярии покойного президента Берута Казимеж Мияль, занимавший в то время пост министра коммунального хозяйства и директора Инвестиционного банка. Он понимал, что Гомулка, полностью поддержавший решения ХХ съезда КПСС, вопреки обещаниям проводить реформы постепенно (данным под давлением советского руководства), начнёт радикальную десталинизацию.
Уже в мае следующего года, когда на IX Пленуме ЦК ПОРП Гомулка атаковал «ревизионизм» и «догматизм», в стране появились составленные неизвестными листовки, в которых он сам обвинялся в ревизионизме. Бывший военный атташе Польши в СССР С. Висек в беседе с советским писателем М. Соколовым подверг резкой критике деятельность нового министра обороны Мариана Спыхальского (также реабилитированного вместе с Гомулкой и заменившего на посту отозванного в СССР маршала Рокоссовского, считавшегося «сталинистом» и «назначенцем Москвы»), всего нового руководства ПОРП в целом и заявил, что «Польша в своём развитии обратилась вспять, а лучшие люди остались не у дел»
В марте 1958 года на XI Пленуме ЦК ПОРП консервативные силы попытались перейти в контрнаступление против реформаторов, предварительно заручившись поддержкой СССР и Китая. 28 января председатель Ревизионной комиссии ЦК ПОРП С. Матушевский (в годы руководства Берута возглавлявший Административный отдел ЦК), видный консерватор, посетил советское посольство и встретился с послом П. Абрасимовым. Он заявил, что «в руководстве партии имеются люди, которые сознательно стремятся сохранить ревизионистов в партии». На вопрос советского посла, кого он имеет в виду, Матушевский уклонился от прямого ответа, но дал понять, что это делают люди еврейской национальности, близко стоящие к Гомулке. Гость также сообщил послу, что на ближайшем пленуме с Гомулки спросят, почему он сохранил ревизионистов в партии. Абрасимов лишь посоветовал Матушевскому донести свою озабоченность до Гомулки и выразил убежденность, что всем партийным кадрам нужно сейчас сплотиться вокруг Первого секретаря, с чем Матушевский неохотно согласился. Куда больше понимания ортодоксы нашли в китайском посольстве.
Заместитель министра труда и социального обеспечения В. Клосевич выступил на Пленуме с критикой экономической политики правительства Циранкевича, а также обвинил Гомулку в попытках идти против руководства КПСС (приведя в качестве примера отказ польской делегации включить в Декларацию московского Совещания представителей коммунистических и рабочих партий 1957 года фразу «во главе с Советским Союзом»). Хотя его выступление было поддержано рядом выступавших, большинство делегатов выступило в защиту Гомулки, и попытка консерваторов легально остановить реформы провалилась. Клосевич был исключён из ЦК и снят с поста, а Матушевский был понижен с председателя до рядового члена Ревизионной комиссии).
Убедившись в том, что новое советское руководство не настроено опираться на консервативные силы и поддерживает Гомулку, часть консервативных сил (национал-католическая группа «ПАКС») отказалась от дальнейшего противодействия ему, но наиболее последовательные ортодоксы сделали ставку на Китай и Албанию, с конца 50-х годов вступивших в ожесточённое идеологическое противостояние с СССР. Они установили контакты с посольствами этих стран и периодически собирались на небольшие встречи, где обвиняли польские партийные власти, а через какое-то время — начали распространять документы Коммунистической партии Китая (КПК). Один из таких несломленных «догматиков», журналист К. Яжембовский, позднее следующим образом характеризовал эти настроения: «Считал и считаю, что со смертью Сталина произошел упадок передовой роли Советского Союза в международном коммунистическом движении. Его наследники – Маленков, Хрущев или Брежнев – уже не соответствовали этой роли. Всех их превосходил Мао, представлявший страну с миллиардным населением».
В декабре 1963 года появилась первая большая брошюра радикалов: «Победа в борьбе! Пассивность и молчание – это гибель!», за авторством молодых журналистов Ю. Снециньского, С. Сенкевича, Р. Конарского и научного сотрудника А. Калестыньского, редактором выступил Казимеж Мияль. В документе говорилось о последовательном проникновении международного капитала во все сферы жизни польского общества и об усилении буржуазной идеологии. Проводниками западного влияния назывались сионисты и троцкисты, под давлением которых якобы произошло освобождение из заключения главы польского епископата кардинала С. Вышиньского, восстановление закона Божьего в школе и активизация «реакционной части духовенства». ПОРП обвинялась в отходе от генеральной марксистско-ленинской линии, а ее руководство — в том, что стало марионетками в руках «буржуазных интеллектуалов». На средства албанского посольства брошюра была размножена и в количестве 10 тыс. экземпляров разослана работникам партаппарата, а также делегатам проходившего в июне 1964 года IV съезда ПОРП. За это Мияль был снят с должности директора Инвестиционного банка и на два месяца помещён под домашний арест. В начале августа 1964 года были арестованы основные участники его группы (Яжембовский, Снециньский и др.). Следствие по их делу вёл заместитель министра внутренних дел Ф. Шляхчиц, а в камеры к заключенным приходил беседовать председатель Главной комиссии партийного контроля Р. Новак. В начале сентября Яжембовский, Сенкевич, Снециньский, а также рабочий М. Фельчак были приговорены к нескольким месяцам заключения (позже срок увеличили до 3-х лет) за «распространение ложных сведений о Народной Польше».
Новая КПП категорически осуждала «ревизионистскую» политику, проводимую Гомулкой с 1956 года. «Польский Октябрь», наравне с «хрущёвской оттепелью», рассматривались как оппортунизм и «реставрация капитализма». Резкую критику группы Мияля вызывали уступки Гомулки польской католической церкви, отказ от коллективизации, концепция «польского пути к социализму». КПП требовала возврата к идеологии и практике ортодоксального сталинизма в духе исторической компартии, ППР и ПОРП конца 1940-х — начала 1950-х.
В 1965 году опальный С. Матушевский попытался донести эти взгляды до руководства Всемирной федерации профсоюзов во время её VI конгресса, проходившего в Варшаве 8–22 октября.

С Албанией.
В 1966 году Казимеж Мияль тайно покинул Польшу (использовав полученный от посольства НРА албанский паспорт) и перебрался в Албанию, откуда от имени Компартии Польши принялся распространять через албанское посольство антигомулковские листовки. В них Первый секретарь ЦК ПОРП критиковался за неспособность повысить жизненный уровень населения, неэффективную экономику, разгул террора и оторванность власти от народа. Этот набор обвинений, несколько странный для последователей Сталина, свидетельствует, что «догматики» отнюдь не закоснели в своих взглядах, но живо чувствовали настроение общества, чьей поддержкой они пытались заручиться. Мияль поступил на «Радио Тираны» и стал вести политико-пропагандистскую программу на польском языке. Также была организована польская редакция «Радио Тираны», передававшая многочасовые передачи на, из-за нехватки полоноязычных кадров и их недостаточного уровня подготовки, польском языке с сильным акцентом, по причине чего эти передачи не пользовались популярностью и были малоэффективны. Через албанское посольство в Варшаве делались попытки вербовать новых членов в КПП. Обращались, в основном, к ветеранам исторической КПП и ППР, бойцам Гвардии Людовой и Армии Людовой.
Сам Гомулка видел в этих интригах руку китайцев. В мае 1969 года, беседуя с Николае Чаушеску, он прямо заявил, что «Компартия Польши – это организация, созданная албанцами на китайские деньги, а ее существование – часть подрывной работы, которую КПК ведет по всему миру с целью распространить свои великодержавные интересы». Служба безопасности ПНР приняла меры для пресечения агитации КПП. Несколько человек были арестованы и приговорены к лишению свободы. Эти факты побудили Службу безопасности составить биографические справки на участников КПП, на основе которых можно получить представление о социальной основе этой организации. Под прицел работников госбезопасности попали одиннадцать человек – сплошь бывшие партийные функционеры, в большинстве сделавшие карьеру при Беруте, а затем по каким-то причинам разошедшиеся с линией Политбюро.
В декабре 1968 года СБ ПНР был арестован Хелховский, распространявший антигомулковские листовки. Было установлено, что он привлёк в состав организации ряд лиц во Вроцлаве, Люблине и Островце Свентокшиском. Помимо этого, во Вроцлаве Хелховский наладил контакт с прокитайской группой греков.

С Китаем.
Понимая, что Албания не в состоянии оказать подпольной компартии большой помощи, Мияль занялся налаживанием связей с Китаем. Ещё в мае 1970 года он, как глава Коммунистической партии Польши, поздравил Китай с запуском его первого искусственного спутника Земли, о чём сохранилась запись в номере газеты "Чунцин жибао". В 70-е Мияль часто посещает КНР — так, 29 января 1975 года он побывал на источниках Юйгунцюань в провинции Хэнань, а 6 мая того же года — в Сиане. Он активно критиковал польские и советские власти, несколько раз встречался с Мао Цзэдуном.
Деятельность так называемой КПП следует рассматривать в более широкой перспективе раскола в коммунистическом движении. Китайцы финансово и организационно поддерживали маоистские партии по всему миру. В ПНР роль посредников в таких контактах взяли на себя албанцы, потому что Албания была единственной восточноевропейской страной, которая выбрала покровительство Пекина, а не Москвы. КПП получила серьёзную помощь, абсолютно непропорциональную своему значению. В 70-х годах она была полностью под контролем СБ, пронизана секретными сотрудниками и фактически не могла действовать.
2 июля 1970 года заместитель министра внутренних дел Р. Матеевский направил партийному руководству обобщающую записку относительно «направлений маоистской диверсии пекинского и тиранского центров». Матеевский сообщал, что «догматики» используют в своих целях не только албанское посольство, но также «маоистские фракции» в Бельгии и Австрии. Только в 1968 – первом квартале 1970 года из Китая, Албании, Франции, Италии, Австрии и Западного Берлина в Польшу поступило 116 070 посылок, содержавших более миллиона брошюр, листовок и цитатников Мао Цзедуна. Из них материалы Компартии Польши составляли: в 1968 году – 1300 посылок и 40 893 экземпляра, в 1969 году – 8520 и 25 000, а в 1-м квартале 1970 года – 4250 и более 6000 соответственно. Также албанское посольство с 1965 года передало членам КПП 370 000 экземпляров различных пропагандистских материалов. Увеличилось число ежедневных 30-минутных радиопередач на польском языке, транслируемых из Албании: с четырех в 1966 году до восьми – в 1970 году, в 1968 году начала свои трансляции польская редакция пекинского радио – по две 30-минутных передачи ежедневно.
Матеевский также отмечал, что после августа 1968 года (участия польских войск в подавлении «Пражской весны») китайская пропаганда стала более агрессивной. На IX съезде КПК в апреле 1969 года впервые было открыто заявлено о существовании подпольной Компартии Польши. Генерал обращал внимание на то, что если албанская пропаганда пыталась воздействовать только на рабочих и молодежь, то китайская не выделяла определенных групп населения и была рассчитана на всех жителей страны, однако в своей конкретной деятельности работники посольства КНР всё же проводили усиленную работу среди некоторых категорий населения: людей, снятых с партийных и государственных постов, школьники, студенты и греческие эмигранты. Весьма облегчало китайцам задачу то, что многие учителя географии отправляли своих учеников в посольство за иллюстративными материалами, а дипломатические работники, пользуясь случаем, передавали им пропагандистские листки.
После смерти Мао Цзэдуна отношения между Китаем и Албанией сильно ухудшились. Идеологически Миялю была более близка ходжаистская НСРА, однако в новых условиях Албанская партия труда, лишённая поддержки КПК, начала переход к режиму жёсткой экономии и уже не могла поддерживать КПП так же, как раньше. Мияль был вынужден перебраться в Китай, но новые китайские власти во главе с Хуа Гофэном и Дэн Сяопином взяли курс на улучшение отношений с США и отказ от поддержки маоистских партий в мире.

Закат.
Службе безопасности ПНР к середине 70-х годов удалось фактически парализовать деятельность КПП. В 1965–1970 гг. у членов КПП было конфисковано 8 копиров, 15 пишущих машинок, 2 радиотранзистора, одна радиостанция, а также автомобиль «Варшава», купленный на деньги посольства Албании. Было установлено, что за эти годы КПП получила от албанцев 2,5 миллиона злотых. Также в Польшу несколько раз приезжал сотрудник албанской разведки Кочи Ксенго, пытавшийся усилить деятельность партии, каждый раз польская госбезопасность брала его под наблюдение. По настоянию польского МИД, из страны был выслан посол Албании и 1-й секретарь албанского посольства.
В результате прекращения китайской помощи и пресечения помощи из НСРА, партия как таковая перестала существовать. Единственным её существенным успехом можно считать формирование группы сторонников в греческой диаспоре в количестве около 400 человек, имевшей поддержку среди чехословацкой и румынской греческих диаспор. Негативную роль сыграла также Культурная революция в Китае, которая была использована пропагандой ПОРП для дискредитации маоизма и его сторонников.
В 1983 году Казимеж Мияль вернулся в Польшу. С его точки зрения, правящий режим даже в период военного положения продолжал ревизионистскую линию, шёл на уступки антикоммунистической оппозиции. Мияль попытался развернуть подпольную агитацию против режима генерала Ярузельского, распространял антиправительственные листовки, безуспешно пытался восстановить деятельность КПП и в 1984 году был арестован. Ему инкриминировалось распространение антиправительственных листовок и участие в убийстве Ежи Попелушко.

Вот две неафишируемые страницы из нашего прошлого. Прочтя их,мы увидим, что в Варшаве и Софии после 1953 явственно понимали, что в Москве с каждым годом укрепляются позиции тех,кто хочет "слить" социализм, победу РККА над фашизмом в 1945 западным "партнерам". И пытались бороться.
В отличии от сакральных москвичей, которые могли найти в себе силы только на колебания вместе с линией партии...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив