Листая назад
antimeridiem — 13.04.2023 12-13.04.2005День полного молчания и медитации. Необходимо соблюдать четыре запрета: никакого света или огня; никакой работы; никаких плотских утех и развлечений (включая музыку, TV и косметические процедуры); никакого движения (нельзя выходить из дома, открывать окна и двери). Жизнь замирает. И вот – Новый год наступает в абсолютной тишине. Единственное освещенное место – аэропорт. Утром все просят друг у друга прощения, а потом отправляются в гости или на пляж.
Вот это я понимаю, праздник! Жалко, мы живем не на о. Бали. Боюсь, что с нашим Новым годом такие штучки не пройдут.
Интересная игра. Похоже на то, что каждый день происходит что-то такое, чего никогда раньше не было. Во всяком случае, задумываясь об этом, я обязательно нахожу подтверждение. Ну не то что бы что-нибудь значительное. Но что-нибудь обязательно находится.
На это можно посмотреть и с другой стороны. Жизнь так устроена, что каждый день приходится выискивать что-нибудь новое. И это «новое», как правило, ерунда. А все остальное?
«Ну, что нового?» –
Спросят тебя – ответишь:
«Да так… ерунда!»
Но самое забавное, что есть или нет этого «нового», разницы почти никакой. В том смысле, что новое конечно необходимо, но также как всякие остальные естественные отправления. Гигиеническая процедура.
Типа:
«Почистил зубы?» –
Спросят тебя – ответишь:
«Ну да, как всегда…»
Киплинг, конечно, поражал своим максимализмом: «Наполнить смыслом каждое мгновение…» Мало того, что смыслом, да еще и каждое. Если каждое мгновение и наполнено смыслом, то уж точно не по нашей вине.
... вот сегодня М. сделала наблюдение. О том, что наши знакомые многодетные мамаши дают своим детям экзотические имена. Одна назвала Велимиром, и теперь зовет Великом. А другая – Вениамином, сокращенно – Веник. В самом деле, так и зовут! Это я к чему. Вспомнил, что был у нас в классе, а может быть даже и в детском саду, мальчик, которого тоже звали Вениамином. А вот какая у него была фамилия, вспомнить не смог. Этого Веню я, в отличие от других своих одноклассников, пару раз встречал. Здоровенный грузный мужик, такого вида, как грузчик. И в лице у него была странная смесь детской застенчивости и бандитской угрюмости. И клочковатая черная щетина.
После работы М. зашла к нам в редакцию, и мы пошли болтаться по улице. До окончания занятий в худ. школе оставался еще час. М. повела меня в «Книгомир» смотреть на маленькую книжку Улицкой с иллюстрациями Любарова. Говорила, что тоже хочет написать маленькую книжку с картинками. Ну, понятно, кто ж такого не хочет! Уж не знаю, что там Улицкая такого написала, но картинки клёвые. Один раз хотел купить книжку Улицкой, но предварительно полистал. На той странице, что я открыл, не было ни одного абзаца, в котором бы слово «смерть» не встретилось от одного до пяти раз. Не стал покупать.
А вообще, в книжном сегодня всё хотелось купить. Все больше каких-то «прошедших» книг: Фолкнера, Джойса, Апдайка. Странно, вот Бёлль как-то не представлен в этом букинистическом великолепии. Если бы денег было не жалко, то отнес бы кому-нибудь все старые версии книг и купил бы снова. А раньше мне нравилось, что они так густо политы временем… Да – «карму ложью не испортишь»!
|
</> |