которые он беспощадно резал ножницами

… Ведь цепляние за узнаваемые цитаты, размеры, образы в популярных стихах происходит во многом от страха реальности, от страха оказаться среди чужих, от страха признать, что уже оказался среди чужих. Нет уже никаких цитат: никто не читал того же, что ты; а если и читал, то это вас не сближает. Время общего набора прочитанного кончилось, апеллировать к нему нельзя. Работает та речь, которая уместна в данной ситуации: мгновенной ситуации, как она сложилась между нами, которую мы оба видим одинаково, – и только на это мы можем опираться».
(Григорий Дашевский: «Как читать современную поэзию»)
chen_kim: «… по-моему стихи после перевода теряют первого автора, и их автором становится переводчик. В этом я почему-то уверен».
flying_bear: «Я думаю, это не так. Когда читаешь много разных переводов одного и того же поэта, начинаешь видеть то, что принадлежит ему. И, потом, чуть-чуть немецкий я все-таки знаю. Вот для того и учил, чтобы читать Гейне в оригинале».
chen_kim: «У меня есть пример, когда человек (в советское время – когда никто никуда не ездил и даже не мечтал об этом) собирал репродукции. У него было по 20-25 репродукций одной и той же картины Пикассо, например. Он считал, что в принципе, если посмотреть их – разного качества, разной цветопередачи – то можно увеличить полноту впечатления – приблизив ее к ощущениям при просмотре оригинала (который он не чаял увидеть вживую. И не увидел).
Дома остались после него стеллажи с большими папками-коробками в которых хранились репродукции картин разных художников. Там были картинки из "Огонька" и из очень дорогих альбомов, которые он беспощадно резал ножницами. Хоть бы даже они стоили всю его зарплату».
|
</> |