Ледяные сказки Милой Дании

marta_nn — 26.07.2010 Это была очень славная, цельная и простая игра –в том смысле, что для меня в ней не было ненужных путаниц, внутренних конфликтов ситуаций, необходимости заставлять себя поступать так, а не иначе.
Финке Сюльви жить было просто и «вкусно» что ли, не знаю, как сказать. Она собирала по лесу травы, гадала тем, кто просил, на рунах, делала амулеты, варила похлебку, продавала в городе тряпичных кукол, заваривала чай с травами, лечила простуженных и обмороженных, которых на Севере было с избытком. Она не собиралась вмешиваться в данный судьбой ход событий, спасать и геройствовать, изменять мир. Она и не сделала этого.
А подробнее и детальнее смысла и нет рассказывать, полотно жизни шло сплошным узором, мне он известен, а читателю вряд ли интересен. Но несколько ярких всполохов на моем узоре не показать не могу.

Сосед мой, шаман-Лапландец. Половина всех узоров на моем полотне была создана вместе с ним. Вместе мы колдовали, вместе зимними ночами пили травяной чай в моем тесном доме, слушая безумный хохот и ледяные прекрасные голоса Дикой Охоты, видя болотные огни и северное сияние, вместе бродили по залитым туманом полям. Ты хороший шаман и хороший сосед, а я честно соблюдала обещание и не называла тебя по имени.

Вальдемар IV, Король Дикой Охоты, нереально прекрасный и пугающий, серебро, не запятнанное дыханием. Когда Сюльви видела его в обличье странника Вальда, очень хотелось поверить в то, что он – все-таки человек, но Зрение, подобное данному Сюльви, не обманывает – поверь в то, что Король может быть человеком, отнесись к нему, как к живому, и ты погибнешь неизбежно. В наших северных мерзлых краях нельзя делать подобных ошибок.

Соседка моя Хельга, злоязычная рыбачка, дочь Болотного Царя. Хоть и злоязыка, да не зла, хоть и бранчлива, да не творит гадостей за спиной. А уж в образе кроткой большеглазой жабы трогательна и вызывает непреодолимое желание помочь. Ради нее Сюльви не побоялась обратиться с просьбой к Дикой Охоте, потому что ни одна душа не должна мучиться разделенной сама с собой.

Оле-Лукойе и его брат под черным зонтом, Оле-Лукойе-старший, без вас шаманка, умевшая видеть и насылать вещие сны, не мыслила своего колдовства. И так хорошо, что Оле-Лукойе-старший хоть и приносил мрачные сны, однако ж всегда навевал такую дрёму, которая помогала разобраться и понять происходящее вокруг. А мрачные баллады, звучавшие в этих снах, нисколько не пугали Сюльви. Она ими любовалась.

Кай и Герда, непоседливые неугомонные дети с горячими сердцами. Сюльви была рада помочь им, потому что живущие на холодном Севере умеют видеть и ценить весну человеческих сердец, это недолгое и яркое тепло. Сюльви была рада, что Лебеди встали на сторону этих детей. Сюльви была рада встретить и отогреть детей, возвращающихся обратно, да и приятно знать, в конце концов, что твое колдовство может хоть чуточку да помочь даже в чертогах Снежной Королевы.

А все прочее – круговерть из ярких шерстяных и шелковых нитей: королевская свадьба (больше похожая на колдовство), пляска Королевской Танцовщицы, щемящий сердце бег Дикой Охоты, освещенный неживыми зелеными факелами, развеселые и шумные «скубенты» (тот рыжий, с шапкой кудрей, напомнил мне рыжих весенних птиц со звонкими голосами), стражники в синих мундирах (какие же они все разные, несмотря на то, что все – стражники), добросердечные женщины из трактира, грустная фрекен в черном, которой захотелось отдать одну из кукол, стойкий Солдатик, защищавший на суде Танцовщицу (ах, Сюльви так хотелось его подлечить, бледного, нервного, но решительного), девочка, попросившаяся в ученицы, яростный и прекрасный Епископ на суде, Король Дикой Охоты в гостях со стаканчиком наливки, белые птицы, кружащиеся над домом Сюльви…

И снежинками на этом узоре те прекрасные устрашающие господа, все в серебре и отблесках северного сияния, встретившиеся мне на ночной дороге, и их Королева с белоснежным лицом и бездонными глазами. Сюльви умерла в тот миг, когда встретилась с ней взглядом, умерла и осталась жить, не могу сказать лучше. Сюльви, женщина-шаманка, устрашилась, а Сорса, женщина-оборотень, признала своих истинных владык.

И те же белоснежные фигуры, бесшумно уходящие в предутренний туман.
Когда-нибудь они вернутся обратно.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив