Кто здесь главный?

anairos — 02.06.2022 Сегодня снова будет мой любимый Лавкрафт.

Мифология придуманной им вселенной настолько туманна и в то же время настолько притягательна, что фанаты могут до хрипоты спорить о её деталях.

Одна из них касается вопроса, кто в этой вселенной самая большая рыба. То есть какая из многочисленных невообразимых сущностей, населяющих её, должна считаться верховной.

Чаще всего полагают, что это Азатот. И в самом деле, у этого мнения вроде бы есть основания.

Чтобы не быть голословными, посмотрим, что пишет об Азатоте сам Лавкрафт.

Неисчислимые опасности ожидали их на этом пути; некоторые подстерегали в определённых местах, но есть и последняя угроза, что нечленораздельно бормочет за гранью упорядоченной вселенной, куда не достигают никакие сны; последний, бесформенный нарыв запредельного смятения, что богохульно бурлит в центре бесконечности – безграничный султан демонов Азатот, чьё имя не решатся произнести вслух ничьи уста, который жадно жуёт в необозримых и непроглядных покоях вне времени, среди приглушённого, сводящего с ума боя гнусных барабанов и тонкого, монотонного завывания проклятых флейт; среди той музыки, под которую пляшут – медленно, неуклюже, нелепо – исполинские предельные боги, слепые, безгласые, бесцветные и безмозглые Иные Боги, чья душа и посланник – ползучий хаос Ньярлатхотеп.

Гилман решил, что, должно быть, запомнил эту концепцию из прочитанного в «Некрономиконе» о безмозглой сущности по имени Азатот, что правит всем временем и пространством со своего причудливого чёрного трона в центре Хаоса.

Он вспомнил древние легенды о Предельном Хаосе, в центре которого простирается слепой полоумный бог Азатот, Повелитель Всего, окружённый плюхающей толпой безмозглых и бесформенных танцоров, завороженный монотонным пением адской флейты, которую сжимают безымянные лапы.

Впечатляет, конечно. Особенно прямо произнесённый титул «Повелитель Всего».

Но что если я вам скажу: во вселенной Лавкрафта есть не одна, не две, а бесчисленное количество сущностей, стоящих неизмеримо выше Азатота по своему могуществу?


Для начала, в этой вселенной править «всем пространством и временем» – не такая уж высокая должность. Пространство и время составляют там лишь ничтожную долю реальности. Не только великий Ктулху со своим народом, но даже членистоногие грибы Ми-Го прибыли сюда из-за пределов этого небольшого пузырька.

Конечно, у фанатов есть теория, что всё сущее снится Азатоту. Потому-то неведомые создания и усыпляют его пением и танцами, что, пока он спит, мир продолжает существовать. Если же он проснётся – то всё, конец обеда.

Однако эта теория взята, представьте себе, из «Богов Пеганы» лорда Дансени – автора, которым Лавкрафт восхищался и вдохновлялся.

Величайший из богов Пеганы – Мана-Йод-Сушай. Он сотворил всех прочих богов и погрузился в сон, и сказано, что, когда он проснётся, то уничтожит богов, которых сотворил, и начнёт заново.

Скарл, первый из сотворённых богов, восседает перед спящим творцом и непрестанно стучит в барабан. Как по мне, от такого проснётся кто угодно, но по версии лорда Дансени, Скарл, наоборот, погружает Мана-Йод-Сушая в ещё более крепкий сон.

Говорят, что все миры и существа – не более чем отзвуки этого ритма. Говорят также, что все они – мимолётные завихрения сновидений Мана-Йод-Сушая, чей сон стал беспокойным из-за барабанного боя. Но что из этого правда – никому не ведомо, ибо кто видел лик Мана-Йод-Сушая, и кто слышал барабан Скарла?

Красивый миф, что ни говори, но у Лавкрафта, как мы только что видели, нет ничего подобного. У него не сказано даже, что Азатот вообще спит. Напротив, это весьма активная сущность – он и жуёт, и бормочет, и вообще всячески шевелится. Музыканты не погружают его в сон, а успокаивают, ибо у него, надо полагать, есть нехорошая привычка пожирать всё, что подходит близко. А так хотя бы у Иных Богов есть шанс уцелеть – правда, всем остальным приближаться к Азатоту, мягко говоря, не рекомендуется.

Ну а титул Повелителя Всего – это даже не выдержки из древнего ужасающего манускрипта, а легенда, которую когда-то запомнил впечатлительный писатель Роберт Блейк.

«Центр бесконечности», где обитает Азатот, находится в мире сновидений – и вовсе не так уж далеко от обжитых мест. У сновидцев он проходит не как «неизмеримо удалённая точка, куда практически невозможно попасть», а скорее как «смертельно опасное место, откуда нет возврата, так что лучше туда не соваться».

В «Поиске неведомого Кадата» сказано, что четверо сновидцев пересекали тёмные пространства между звёзд, но лишь двое вернулись оттуда живыми и в здравом уме.

Сам Картер, оказавшись в плену на чёрном корабле, опасается, что рогатые торговцы завезут его к Азатоту, но затем успокаивает себя – они слишком похожи на людей, такое путешествие и для них самих ничем хорошим не закончилось бы.

А в кульминации повести он – благодаря козням Ньярлатхотепа – всё-таки приближается к покоям Азатота, и уже слышит музыку, звучащую там, но находит в себе силы броситься в бездну, чтобы проснуться у себя дома. Так что теперь их таких трое.


Но мы же помним, что поиск неведомого Кадата, встреча с Ньярлатхотепом и несостоявшаяся гибель в челюстях Азатота – не главное приключение в жизни Рэндольфа Картера?

Главное описано в повести «Врата Серебряного ключа». Здесь тоже стоило бы привести цитаты, но описание этого события занимает где-то треть повести, так что не стану подвергать вас такому испытанию и перескажу вкратце.

При помощи серебряного ключа сновидений Картер достигает Последних Врат. Вернее, вначале он проходит через «предпоследние» Врата, и там его встречает Умр-ат-Тавил – Ветхий Днями, мудрый и благожелательный бог, охраняющий подходы к последней Истине.

Умр-ат-Тавил открывает Картеру Последние Врата. Когда Картер проходит через них, истина открывается ему.

Он оказывается в состоянии, где пространство и время больше не имеют значения. Он осознаёт, что известная ему вселенная – лишь трёхмерное сечение несравненно большей сущности. Последние Врата – не вход, а выход из этой крохотной вселенной в истинную реальность.

Тут, в бесконечной вечности, обитают архетипы – великие сущности, превосходящие любых богов. Они пребывают за Последними Вратами, но в то же время существуют во всех местах и временах. Каждое живое существо, где и когда бы оно ни жило – человек, бог, чудовище или иное создание, для которого нет ни слов, ни понятий в нашем языке – крохотная грань, проекция одного из архетипов.

Но и сами архетипы, в свою очередь – грани ещё более всеобъемлющего целого, для которого нет имени, кроме как Всё-в-Одном и Одно-во-Всём. Однако же люди почитают его под совершенно иным именем – Йог-Соттот.

Йог-Соттот ведает врата. Йог-Соттот и есть врата. Йог-Соттот – и ключ, и привратник. Прошлое, настоящее, будущее едины в Йог-Соттоте.

Йог-Соттот в то же время и сам является архетипом. Его грани-проявления – все великие маги, искатели тайных знаний, странники по запретным пространствам. В их числе – и Умр-ат-Тавил, привратник и ключ к Последним Вратам, и сам Рэндольф Картер, и неисчислимые мириады других.

И это не легенда, прочитанная Картером в древней книге, а его непосредственный живой опыт.


Итак, Азатот – вовсе не сновидец, которому снится всё сущее. Это самая большая и опасная рыба в нашем крохотном пруду – но не более того.

Пожалуй, его можно сравнить с Ёроол-Гуем, «многоруким богом далайна» из повести Святослава Логинова. Они даже внешне похожи, если верить некоторым попыткам изобразить Азатота.

Ёроол-Гуй тоже казался людям своего мира непостижимым запредельным монстром, хотя в действительности был всего лишь живучей голодной тварью, стоящей на вершине местной пищевой цепочки.

Азатот помещается в особом месте мира сновидений, своего рода чёрной дыре, откуда его влияние простирается на всё пространство и время – вернее, простиралось бы, если бы безымянные музыканты не сдерживали его своей музыкой.

Архетипы и их источник – Йог-Соттот – стоят настолько же выше Азатота, насколько сам он выше человека.

Они живут не в мире сновидений, а далеко за его пределами. Достигнуть хотя бы «предпоследних» врат, не говоря уже о последних, за которыми обитает Йог-Соттот – великое деяние, и Картер оказывается первым за много тысяч лет, кому это удалось.

Они разумны и сознательны. Внимание султана демонов привлекать не рекомендуется никому, ибо он не только вреден, но и бесполезен. А вот осознание своего архетипа – весьма и весьма осмысленная, и к тому же вполне достижимая цель.

Сам Азатот, как и прочие боги мира снов, является гранью одного из архетипов. По нему мы можем даже прикинуть общие свойства прочих проявлений.

Давайте подумаем.

Они сильны. Они глупы. Они деятельны и агрессивны. Они вечно жуют всякую дрянь и оглушают себя тупым однообразным музлом. Они обитают в самых неблагополучных частях нашего мира и разводят вокруг себя хаос.

Гм.

Кто-нибудь из моих подписчиков умеет рисовать? По-моему, у нас есть неплохая идея для эпической картины.


Разумеется, любой порядочный исследователь ищет доводы не только за, но и против своей гипотезы – чтобы показать, что она устойчива.

Таких доводов у нас два.

В письме одному из своих знакомых Лавкрафт нарисовал «родословную» Внешних Богов. По этой схеме, Азатот породил Безымянные Туманы, а из них, в свою очередь, зародился Йог-Соттот.

Однако я не думаю, что нам стоит принимать это во внимание. Схема была нарисована больше в шутку (это, собственно, родословная... самого Лавкрафта, возводящая его род к Внешним Богам) и ничем в текстах не подтверждается.

Куда интереснее «Ужас Данвича». Там Йог-Соттот вроде бы предстаёт куда более приземлённой сущностью, чем во «Вратах серебряного ключа» – он является призывающим его культистам, и от него Лавиния Уэйтли рождает двоих чудовищных сыновей.

Однако это никак не противоречит моей версии. Мы уже знаем, что великие маги – а старик Уэйтли, несмотря на свою дикость, невежество и не вполне здравый рассудок, несомненно, был из таких – по самой своей природе тесно связаны с Йог-Соттотом, они – его проявления. А значит, такой человек вполне мог и достучаться до Последних Врат, пусть и не входил в них сам.

Но и это не обязательно. Уилбур Уэйтли и его своеобразный близнец нигде в тексте не названы сыновьями Йог-Соттота. Даже профессор Армитейдж, основательно проштудировавший и «Некрономикон», и дневники Уилбура, может только гадать, что же за потусторонняя сущность была отцом.

Ужас Данвича в последние мгновения своей жизни кричит «Отец! Отец! Йог-Соттот!», и все очевидцы вспоминают пророчество старика Уэйтли: мол, однажды отпрыск Лавинии поднимется на Сторожевой холм и оттуда прокричит имя своего отца на весь мир. Но это, сами понимаете, довольно шаткое свидетельство.

Нам известно, что имя Йог-Соттота использовалось во множестве магических ритуалов – например, в формуле, которой доктор Уиллетт одолел некроманта Джозефа Карвена в повести «Случай Чарльза Декстера Варда». Это имя, насколько можно судить, открывает врата между планами и сферами бытия. Так что Уэйтли вполне могли попросту ошибиться и решить, что, раз они призывают нечто именем Йог-Соттота, то это нечто и есть Йог-Соттот.


Вселенная Лавкрафта известна сейчас под названием «Мифы Ктулху». Однако Ктулху, как мы помним – довольно-таки незначительный персонаж, не играющий в этой вселенной сколько-нибудь важной роли. Ему просто повезло стать мемом из-за красивого имени и харизматичной внешности.

Название это было дано соратниками уже после смерти Лавкрафта. Сам же он, когда его спросили, какое название он бы дал религии, что вырисовывается из его трудов, в шутку назвал её Yog-Sothoterie – это можно передать по-русски как «йог-соттотство».

Что как бы намекает.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив