Крах и ненависть

16 декабря мэр Москвы Сергей Собянин одобрил пятый по счету пакет мер помощи малому бизнесу, включающий продление субсидий, льготные условия аренды и снижение кредитной ставки для предпринимателей. При этом Собянин отметил, что главная помощь состоит не в бюджетных вливаниях, а в «возможности работать без карантинных ограничений».

Но несмотря на все «бюджетные вливания», к декабрю 2020 года Москва стала лидером по количеству ИП, исключенных из государственного реестра (ЕГРИП) по инициативе налоговых органов. К такому выводу пришли специалисты базы данных «Картотека».

Самой «пострадавшей» от коронакризиса сферой, по подсчетам «Картотеки», стала розничная торговля в нестационарных помещениях и на рынках — за год налоговая ликвидировала более 14,5 тысячи таких предпринимателей. Отдельно в статистику вошли предприятия, торгующие пищевыми продуктами (8882 ликвидации за 2020 год) и одеждой (5656).

Владелица сувенирного магазина «Своя лавка» Светлана Макарова рассказывает, что из-за снижения продаж ее магазину стало нечем платить аренду.

«Когда началась самоизоляция, товарооборот сильно упал, так как нашими покупателями были в основном туристы и студенты ближайших вузов. Арендатор не пошел нам на уступки по аренде. Пришлось закрыть магазин, новое помещение так и не нашли. Сейчас сама фирма в процессе ликвидации».

Светлана получила помощь в размере 12 тысяч рублей на каждого сотрудника, но ее едва хватило на выплату зарплаты. Восстанавливать бизнес Макарова не собирается — при растущих налогах и стоимости аренды с октября 2019 по апрель 2020 она работала себе в убыток.

Второй по числу ликвидаций отраслью стала деятельность такси — в этой отрасли прекратили работу 12,9 тысяч ИП за 2020 год.

Однако люди, занятые в сфере пассажирских перевозок, признаются, что первая волна ударила по ним куда сильнее из-за локдауна и ввода электронных пропусков на поездки по городу.

«Конечно, пандемия здорово повлияла, особенно по весне, как только ввели ограничения по свободному выходу людей из дома — заказы упали процентов на 80, — рассказывает московский таксист Владимир Фоменко. — Если до этого водитель порядка 12–15 заказов мог выполнить в день, то после введения весенних ограничений — 3–4 заказа максимум. Те люди, которые наработали по системе агрегатора высокие показатели и приобрели приоритет, они, конечно, были в этот период в привилегированном положении. Сейчас процент перевозок упал, но упал не так — процентов на 15–25, и то день на день не приходится. Сравнений с первой волной весенне-летнего периода нет никаких — там ситуация была просто аховая».

Надежда Калинина

Помощь бизнесу со стороны региональных властей — очередное «достижение» Петербурга в период пандемии. И дело даже не в том, что в самый горячий для сферы услуг период — в новогодние праздники — рестораны, кафе, салоны красоты, зрелищные заведения в Петербурге фактически перестанут работать. Само по себе ограничение на фоне катастрофической коронавирусной статистики в регионе понятно и, может быть, правильно. Но при этом никакой помощи ресторанному бизнесу город пока не предложил.

— Мы просим городское правительство: проверяйте жестче соблюдение санитарных требований, но не закрывайте бизнес совсем, — говорит председатель совета Союза малых предприятий Санкт-Петербурга Владимир Меньшиков. — Это было бы наилучшей мерой поддержки.

Совершенно необъяснима форма, в которой введены ограничения. Неясно, говорят рестораторы, чем их залы, продезинфицированные с макушки до пят, со столиками, расставленными в двух метрах друг от друга, опаснее питерской подземки, где, наоборот, сокращены интервалы между поездами, чтоб народу набивалось побольше. И рестораны не то чтобы совсем закрыты: с 25 декабря и до конца праздников они работать могут, но только до 19 часов, с 30 декабря по 3 января — вообще не могут. И никто не рассказал бизнесменам, что это за метки такие временные, после которых, видимо, все засыпают, а вирус просыпается.

Питерский общепит вообще стал если не самой пострадавшей, то самой громко заявившей о своих страданиях отраслью. Рестораторы стонали еще во время первой волны, когда их заведения простаивали три месяца.

— Но в тот период это выдержать было легче, — говорит ресторатор Александр Коновалов, создатель «Карты сопротивления» общепита ограничительным мерам. — Во-первых, тогда закрыто было все, то есть все были в равных условиях. У многих арендодатели не брали плату, поставщики и контрагенты относились с пониманием. И главное, был какой-то «жирок» с прежних, допандемийных времен. Какие-то игроки уже тогда ушли с рынка, а те, кто остался, в июле вернулись с совсем затянутыми поясами. Но дальше, слава богу, сработал эффект отложенного спроса.

Потом рестораторы, продолжает Коновалов, поверили обещаниям властей не устраивать нового локдауна на время второй волны — и начали продавать билеты на новогодние шоу и заключать контракты на корпоративы. Теперь они не просто лишаются выручки в самый «высокий» период: им надо массово возвращать деньги клиентам.

— Это как обухом по голове, — сокрушается Коновалов. — Мы пытаемся убедить клиентов подождать: вдруг власть все-таки найдет компромисс.

Компромисс, предложенный вице-губернатором Петербурга Евгением Елиным (тем самым, который объяснил нам, что полиция — это орган насилия), выглядит, по словам Коновалова, нестандартно. Первая его идея, говорит Коновалов, — проводить новогодние вечеринки по утрам. Корпоративы превратить утренники. Вторая, передает ресторатор слова вице-губернатора, — кормить и развлекать клиентов на улице. Вирус, наверное, будет в восторге.

Самому Коновалову еще летом, после первого локдауна, пришлось закрыть крупнейшее из своих заведений (и одно из самых известных ресторанно-зрелищных пространств в Петербурге) — пустым стоит огромный комплекс «Голицын лофт» на Фонтанке.

— Это был кластер, где в разное время работало от 60 до 80 заведений, — рассказывает владелец. — В итоге работу потеряло больше 800 сотрудников. Арендодатель, к сожалению, не шел ни на какие уступки. Новых арендаторов вместо нас он не нашел до сих пор.

Точное число предприятий, закрывшихся в Петербурге насовсем, назвать пока невозможно.

— Даже если и публикует кто-то статистику, ее нельзя считать корректной, — уверен Владимир Меньшиков. — Реально отражают ситуацию только две цифры: налоговые поступления и количество занятых. А сейчас, по данным налоговой инспекции, около 40% предприятий вообще не подает отчетность.

Представители бизнеса и чиновники в один голос говорят, что статистика должна появиться после подачи налоговой отчетности за 2020-й и подведения итогов по росту числа безработных. А пока масштаб явления можно оценить по числу пустующих помещений и надписей «Аренда» на них.

— Понять, как малый бизнес пережил пандемию и экономические потрясения, можно будет только через полгода после того, как снимут все ограничения и мы вернемся к нормальной, полноценной жизни, — считает Владимир Меньшиков. — Даже те, кто сейчас работает, не уверены, что устоят и выживут. Поэтому и прогнозы невозможны, мы не знаем, как будет развиваться ситуация. А самое плохое — мы и предполагать не можем, когда это все закончится.

Петростат на днях опубликовал данные, согласно которым промышленное производство в Петербурге в целом за период с января по октябрь упало на 2,8% по сравнению с таким же периодом 2019 года, и только в ноябре оно чуть-чуть подросло. В итоге за 11 месяцев спад составляет 2,6%. Больше всего упало производство текстильных изделий — 21%, на втором месте — электрооборудование: 18%. Третий по величине показатель спада — в фармацевтике: производство лекарств снизилось на 14,4%. И на четвертом месте — автомобили: 13,3%. Основные причины проблем понятны: резкое падение покупательского спроса, дефицит оборотных средств у предприятий.

Есть и громкие заявления о банкротствах. Объявить о несостоятельности своего бизнеса намерены владельцы книжной сети «Республика». В Петербурге у нее закрылись все четыре торговые точки. Правда, трудно сказать, насколько виновата в этом пандемия: по данным СПАРК, убытки компании еще в 2019 году превысили 100 млн рублей. По мнению Владимира Меньшикова, доля «вины» коронавируса в этом есть: в кризис «где тонко, там и рвется». С другой стороны, собственники сети владеют еще и мясоперерабатывающим производством — выпускают, например, колбасу и сосиски под маркой «Дымов». А уж есть-то во время пандемии народ точно не прекращал. И если бы владельцы считали нужным спасти свою книготорговлю за счет колбасы, то, видимо, сделали бы это.

— Падает сумма налогов в бюджет города и растет безработица, — подчеркивает Меньшиков. — И у многих предпринимателей, и у сотрудников предприятий страх перед коронавирусом уже отступает по сравнению со страхом остаться без средств к существованию.

Настоящую катастрофу в Петербурге переживает — вполне ожидаемо — туристическая сфера. Глава комитета по туризму Смольного Сергей Корнеев назвал такие цифры: турпоток упал в пять раз, с 10 миллионов в год — до двух. Обороты компаний упали на 70 процентов, общая сумма потерь — 250 миллиардов рублей. Помощь отрасли от государства составила 4 миллиарда.

На федеральном и городском уровнях с весны 2020 года действовали разного рода программы поддержки бизнеса.

Самой эффективной мерой поддержки сами бизнесмены считают выплаты по 12 тысяч рублей на каждого сотрудника. Но с июля таких выплат уже не было. Еще одна мера, говорит Владимир Меньшиков, коснулась тех, кто арендует площади, принадлежащие государству: с ними сразу продлили договоры аренды на три года. Это не освободило бизнес от арендной платы, но позволило ему чувствовать себя увереннее в перспективе.

— Если бы те меры, о которых говорят, были доступны на 100%, их, может, было бы и достаточно, — замечает Меньшиков. — Но беда в том, что воспользоваться этой помощью может примерно треть из тех, кто в ней нуждается. Одна из главных причин — распределение помощи по кодам ОКВЭД. Это специфический код, который предприниматель указывает при регистрации юрлица. Законодательство не запрещает впоследствии вести другую деятельность. И часто получается так, что при регистрации предприниматель написал «розничная торговля», а фактически потом мог заниматься и общепитом. Торговля продовольственными товарами не прекращалась, а рестораны и кафе были закрыты на протяжении трех месяцев. И вот теперь такой предприниматель фактически не может рассчитывать на какую-то поддержку.

Ирина Тумакова

Всю весну и половину лета федеральные телеканалы рассказывали, как государство поддерживает пострадавшие отрасли бизнеса. Крым и Севастополь оказались в числе немногих регионов, где кроме федеральных мер поддержки для бизнеса из-за локдауна реализуются и региональные меры. В числе уже введенных — различные налоговые преференции; в частности, отсрочка подачи налоговых деклараций и уплаты налогов, освобождение от уплаты аренды за государственное имущество и земельные участки, находящиеся в муниципальной собственности.

Самая развитая отрасль в Крыму и Севастополе — туризм: рестораны, кафе, отели. И по ним ковидные ограничения в этом году ударили больше всего.

Глава Союза рестораторов Севастополя Денис Штукатуров рассказал «Новой газете», что отрасли общепита удалось избежать массовых закрытий. Но если во время весеннего локдауна региональные власти хоть как-то поддержали ресторанный бизнес, то сейчас, наоборот, вводятся серьезные ограничения (время работы — строго до 22 часов, запрет корпоративов). И предприниматели «выживают как могут». В Крыму и Севастополе ресторанный бизнес сезонный, зимой одна из основной статей доходов — новогодние корпоративы. По словам Дениса Штукатурова, возможно, тотального «ресторанопада» не случится, но удар по нему нанесен ощутимый.

— Мы недоберем 50–60% выручки, все рассчитывали на корпоративную неделю, и на фоне падения посещаемости запрет корпоративов — очень жестко, — говорит он. — В условиях ограничений печалит отсутствие господдержки. Ограничения вводятся, но поддержки от государства мы не получаем, хотя выполняем все требования.

Рестораторы просили губернатора Михаила Развожаева отменить ограничения, но он отказал и пообещал поддержать бизнес. Недавно рестораторы получили конкретику: им как пострадавшей отрасли предоставят микрокредиты под 1% годовых и отсрочку арендной платы для тех, кто снимает помещения у государства. Но эти деньги в любом случае нужно будет возвращать, так что особого эффекта от обещанной поддержки рестораторы не прогнозируют.

В Крыму под раздачу попали также отельеры. Кроме запрета корпоративов, отелям запретили проводить и новогодние мероприятия на своей территории. Теперь отельеры придумывают аналоги, пытаясь не попасть под штрафы: предлагают провести новогоднюю ночь у себя в номере с вкусной едой, романтические ужины и т. д. По словам председателя «Ассоциации малых отелей Крыма» Натальи Стамбульниковой, уже сейчас загрузка отелей упала на 50%. Многие туристы, которые забронировали места на новогодние праздники еще в августе и сентябре, отказываются от брони. И сейчас очень многие приезжают на один-два дня.

Суммы недополученных прибылей из-за запретов, даже по самым скромным подсчетам, выглядят внушительно.

— Обычно то, что зарабатывалось на Новый год, давало отельерам возможность выжить и поддержать персонал до лета. Теперь многим придется сокращать штат, — говорит Стамбульникова.

После локдауна отели в Крыму выжили, потому что им разрешили открыться, тем не менее упущенную прибыль за лето многие предприниматели вернуть так и не смогли.

От прибыли за сезон и новогодние праздники отельеры, как правило, до 30% вкладывают в ремонт помещений, закупку нового белья и посуды. Если этого не делать ежегодно, то уровень обслуживания будет падать, клиентов станет меньше, а восстановиться до прежнего уровня не получится, говорит Стамбульникова. Сейчас власти не предлагают отельерам мер поддержки из-за новогодних запретов, потому что официально локдаун никто не объявлял. Хотя чтобы поддержать малый и средний бизнес в этом сегменте, власти могли бы выделить субсидию. То есть рассчитать, сколько каждый предприниматель недополучит прибыли по сравнению с прошлым годом, и выделить хотя бы половину этой суммы.

Надежда Исаева