Колхоз дело добровольное


После окончания девятого класса, как это заведено, повезли нас на месяц на работы в подмосковный совхоз. Думаете, что мы были против? Обязаловка? Принуждение? Да вот хер вам.
Мы в совхоз ездили с большой радостью. С утра завтрак, работа. После обеда ещё немного работы. А потом… Туса в совхозной гостинице, посиделки под гитару и анекдоты у костра, танцы-обжиманцы, конкурсы всякие, активные игры в волейбол, футбол, «картошку», «слона»… Неактивные игры в шахматишки, картишки… Рыбалка, кстати, тоже была – рядом же Москва-река. И хотя мы жили с девочками на разных этажах, ничто не мешало нам с помощью верёвки спускаться к девочкам с третьего этажа на второй. Короче, красота.
Как-то раз закончили мы работать на поле — морковку собирали. Все ушли в совхозный отель. А меня и ещё пару моих друзей заставили погрузить ящики с морковкой в ГАЗ-53 фургон. Ну, мы и грузим. Половину фургона загрузили. Тут кто-то говорит:
— Парни, а чего мы, как лохи-то, пешкодралом до гостиницы пойдём? Давайте спрячемся в фургоне за ящиками. Водила доедет до села, мы там постучим ему и выйдем. А то что-то неохота даже километр идти, чего-то устал я.
Естественно, мы согласились. Спрятались за ящиками и ни гу-гу. Водила такой пришёл, посмотрел, что всё, что нужно погружено, закрыл двери фургона, сел в кабину и поехал.
А у этого долбаного фургона никаких окон не было. Да не то что окон, даже щелей никаких. И вот мы потряслись в темноте по грунтовке, дальше выехали на асфальт и…
Что-то едем и едем, едем и едем. Там езды-то до села минут пять-десять. А времени вроде как гораздо больше прошло. Начинаем понимать, что село мы проехали давно и чешем куда-то уже по трассе. По лучу солнца из дырочки в крыше сообразили, что едем в Москву.
— Может это… постучать в стенку фургона в районе кабины? — предложил кто-то.
— Ага. Постучим и чего? Он остановится, высадит нас и скажет «Ну, звиздуйте назад». И мы это… пешкодралом?
Решили не стучать, ехать тихо, а в конце маршрута разобраться, что и как.
Ну, так и доехали куда-то. Машина остановилась, сдала назад, двигатель заглох, и двери фургона открылись.
— Ёптель-моптель, — сказал водитель, увидев наши рожи. — Вы как тут оказались, идиоты?
После нашего объяснения он расхохотался и говорит:
— Ну, что, назад-то хочете? Ежели хочете, то давайте помогайте разружать моркву.
Короче, привёз нас водила на Рязанский проспект к какому-то гастроному. Так сказать, урожай с поля прямо на прилавок.
Естественно, мы дружно и быстро всё разгрузили, забрались обратно в фургон и, пожирая мороженое в стаканчиках за девятнадцать копеек, полученное нами в виде награды от руководства гастронома, поехали обратно. Водила довёз нас прямо до гостиницы. А нас там уже хватились, искали.
— Вот же три идиота, — сказал преподаватель музыки, отвечавший за нашу совхозную бригаду, выслушав наш рассказ о том, где мы были.
Ну, идиоты не идиоты, а какое-никакое приключение с нами случилось. Всё лучше, чем монотонные совхозные будни.
И это был 1976 год.
Я это всё к чему написал-то? Идёт 2023 год. Ну, и где же сегодня тот совхоз с его морковкой? И где вообще подмосковная морковка? И почему сегодня морковка сплошь из Израиля, Турции и Египта? И почему так дорого стоит? И за каким хером нужен десяток посредников в деле попадания овощей с поля до прилавка?
И вот эта хуйня (извините за мой плохой румынский), которая творится сегодня в агрохолдингах и сетевых и не сетевых магазинах, называется капитализмом? По-моему это что угодно, только не капитализм. По-моему это удушение отечественного производителя, ликвидация рабочих мест и собирание сметаны на говне.
И, кстати, в Подмосковье хорошо росла не только морковь, но и картошка, капуста, свекла и многие другие виды как овощей, так и фруктов.