когда мне было четырнадцать
mmekourdukova — 24.01.2023 Кажется, уже писала об этом (или в каментах поминала?), но страшно давно, те, кто сейчас приходит в каменты, наверняка не читали, - маленький мемуар.Дикий пляж на южной окраине города Гагры в самом конце 70-х годов был райский уголок не только в абсолютном смысле, но также и в узкоспециальном. Затаившись с блокнотцем под сенью распяленной на бамбуковых палках простыни, я предавалась чудодейственным практикам, долженствующим в самом скором времени превратить меня в художника. Рядом плескалось лучшее Море в мире, а вокруг меня шевелилось море, разливанное море бесплатной живой полу- (и более) -обнажённой натуры. Жирные тётки и дядьки, (малоинтересная) молодёжь и голые личинусы обоего пола азартно брались на карандаш, лёжа и стоя, сидя и облокотясь, сзади, сбоку и в три четверти. Блокнот день за днём разбухал, я нежно поглаживала его в пляжной торбе, предвкушая, как приятно удивлю своего студийного гуру, руководителя самых наивысших взросло-юношеских рисовальных курсов в поселении на 50 тысяч жителей, и по совместительству городского художника №1. Как я буду стоять со скромной такой гордостью, а он будет вдумчиво листать содеянное мною и, мож, удовлетворённо мычать и, мож, взглянет на меня с некоторым непрезрительным интересом.
Андрей Прохорович Лайтарук, по творчпрофилю типичный суровостильник (легко гуглится), по происхождению детдомовец военный сирота, всего в жызни добившийся своим горбом, был у нас гуру крутой и по шёрстке никого не гладил, ни врослых, ни школоту, ни мальчишек, ни ещё менее девиц.
Но такой мощной выволочки, какую я получила от него за те пляжные крокишечки в последнее моё лето перед поступлением в художественное училище, я всё же не ожидала.
Он просто в клочки меня порвал с этими набросочками. Съел с говном. Забраковал всё сплошняком и каждый в отдельности. На помойку фтопку. Где руки? Где ноги? Где лица? Где люди вообще? Ни один не стоит, не сидит, не лежит, глазами не глядит. Никакой связи в суставах и логики позы. Пузыри и волдыри, мятые сардельки. Шо ты выдрючиваешься, под кого ты косишь, кого ты этим хочешь обмануть,
Я смотрела и прозревала. Всё-всё было правда. Вся пачка крокишек была мимо и ни о чём. Всё было скука, пошлость и мертвечина, и я действительно не научилась ничему, кроме наглости, и оставалось только провалиться сквозь землю.
Сейчас-то я уверена, что А.П. тогда расходился главным образом потому, что увидел особенно явственно и густо нищету и тупик методики, которую сам же нам впаривал, про количество-де набросков переходит в качество. Но тогда-то я думала, что это я такая безмозглая, всё испорчу, за что ни возьмусь. И в голову не приходило спросить – а как надо было? Вот что я не так делала всё лето, а? канкретна - что я делала не так, перенося в блокнот эти десятки бесплатных натурщиков, как вы же, дорогой гуру, нас наставляли делать?
С другой стороны, а хотя бы и спросила – что изменилось бы? Да ничего. Методист из А.П. был как из меня альхирей. Впрочем, спасибо ему уж за то одно, что он нас ругал.
|
</> |