Карта

watermelon83 — 20.12.2022 - и российский 1905 год в изложении иностранных дипломатов, выписки из корреспонденции которых были в свое время опубликованы "Красным архивом", к вящей славе царизма и его перлюстрации.

Когда во времени пересекаются реальность и ее восприятие, то впоследствии этот момент обычно нарекают очередной "эпохой перемен", которые все так ненавидят, но любят изучать. И в самом деле, фактическое положение вещей может измениться хоть за двадцать лет до того, как это будет признано всеми, но отсчет все равно будут вести с битвы на Альме или избрания Горбачева генсеком. И это тоже особенность нашего мышления.

Российскую империю начало XX века принято воспринимать сквозь призму ее неудачного - говоря мягко - участия в Мировой войне, начавшейся для русских Таннебергом, а закончившейся Фаустшлагом. Французские кредиты, английские интриги, русские поражения - все это делает сегодня Российскую империю не слишком привлекательной в глазах тамошних "патриотов", "государственников" и прочих "державников".

Однако настоящий крен внешнеполитического положения России произошел десятилетием ранее, во время Русско-японской войны (и вовсе не из-за провала "Дальневосточного проекта", с его Корей и "Желтороссией"). Внешнеполитическое положение России представлялось тогда намного более выгодным, чем в 1914 году. Оно казалось самодостаточным. В союзе с Парижем Санкт-Петербург небезосновательно претендовал на первую скрипку, даже несмотря на французские кредиты. Отношения с Германией еще не приобрели окончательно "предвоенный" характер, как это случилось на рубеже 1907-08 гг.

Можно было маневрировать.

В Петербурге не без самодовольства глядели на глобус. Изолированная союзом со "второстепенной азиатской державой" Англия только что с трудом закончила Бурскую войну и, конечно, не могла угрожать России, решись та двинуть полки на Константинополь. Экономическое соперничество с Германией и США, колониальное с Францией и, быть может, Италией и той же Японией, делало положение островной монархии весьма уязвимым - тут уж не до "Большой игры". В то же время, холодно-враждебные отношения русских с Веной не определяли политики Тройственного австро-германско-итальянского союза.

Представлялось так, будто Россия спрутом раскинулась над планетой, заручившись союзами или дружественным нейтралитетом практически всех "ключевых игроков". Они нуждаются в ее содействии и правительство Николая II не стесненно ведет собственную дипломатическую линию, от избытка возможностей становящуюся все более кривой. Двинуть ли полки на Афганистан? Или в Тибет? Отправить войска в Малую Азию или к Константинополю? Разделить ли Китай или захватить Корею? Японская враждебность на Дальнем Востоке, становившаяся реальным политическим фактором, воспринималась не более как досадная помеха.

Сравните это беспрепятственный полет фантазий с примитивной ролью англо-французской "дубинки 1914 года", связанной по рукам и ногам разного рода "персидскими договорами" и стимулированной подвешенной к носу морковкой Константинополя. Нет, конечно, Китаем Российская империя не стала и вступая в Мировую войну рассчитывала на многое, от Праги до Белграда, но во всем этом отчетливо чувствовался характер "второсортности" и близко не стоявший рядом с блестящим 1903 годом.

Это сейчас мы, вооруженные "мудростью послезнания", знаем, что никакого блеска и в помине не было, а царские "аннушки" уже разлили столько масла, что одной отрезанной головой дело точно бы не ограничилось. А тогда, за исключением немногих, обладающих необходимыми знаниями и "даром предвидения", все представлялось в совершенном ином свете: связав Европу, царизм преспокойно развернул штыки на Восток. Как если бы сегодня некий автократ решил, что он может позволить себе небольшую победоносную войну с жалкой восточноевропейской страной, пока все великие державы заняты чем-то более важным. А начав терпеть поражения возопил бы, что "надо было раньше".

В 1903 году.

Тем-то и отличается реальность от восприятия ее же современниками. А в 1904-05 годах они сошлись и все вдруг "прозрели". Оказалось, что и армия - не та, и общество больно, и финансы... до Пекина ли тут, когда надо Москву брать?
В представленных ниже выдержках вы найдете и общие оценки, и любопытные характеристики российского правительства на примере отдельных событий. Итак, прошу.

Посол Австро-Венгрии, 16 февраля -
Если разумно судить, то должны бы произойти еще большие и более ужасные дела, чем те, свидетелями коих мы были. Наверху нет головы, в правительстве нет людей, а внизу все в узах гиппоза. Чисто по-русски сопротивление проявляется во всех кругах в решении: не работать и убивать время глупой болтовней.
В Манчжурии дела все идут косо. Гриппенберг, который оставил свою армию и всю свою душу доверил какому-то журналисту, оставляется два раза императором к завтраку, — следовательно, он остается в милости, и Куропаткин тоже. Вот и есть — наши дела.
Здесь и в кругах реформ желают продолжения войны, и именно несчастной войны, чтобы император был принужден сделать уступки.

Посол Великобритании, 5 октября -
В ответ на запрос, содержащийся в депеше вашей от 28 сентября за №284, относительно того, решило ли русское правительство вознаградить своих подданных или подданных других держав за убытки, понесенные во время беспорядков в Баку, имею честь донести, что до сих пор министр финансов положительно отказывается от возмещения убытков русским или иностранным подданным, потерпевшим во время недавних бедствий. Все, что г. Коковцов предложил, это — ссуду на льготных условиях в 4 миллиона фунтов стерлингов на 12 лет из 4 или 5%.

Русское правительство готово оказать эту помощь нефтяной промышленности, так как, благодаря остановке в производство нефти, оно несет огромные потери, и торговля совершенно расстроена. Предложенная ссуда будет принята русскими компаниями, которые признают, что не имеют права требовать вознаграждения от своего правительства, но я слышал, что две очень значительные английские компании, а именно «Русская нефтяная компания топлива» и «Бакинская русская нефтяная компания» решили не воспользоваться этой ссудой, разве они убедятся, что другого удовлетворения добиться нельзя, и мне сообщено, что свои жалобы они посылают к вам для представления русскому правительству.

Я не сомневаюсь, что русское правительство ответит на эти жалобы также, как оно уже ответило французскому и австрийскому посольствам и греческой миссии на их требование о вознаграждении за убытки, понесенные их подданными во время беспорядков в Ялте, Одессе и других местах, хотя на мой взгляд, обстоятельства, сопровождавшие беспорядки в Одессе и Баку, настолько различны, что ставят требование о вознаграждении на совершенно различную ногу.

С полной справедливостью можно сказать, что в Одессе уничтожение товаров в доках и складах производилось бунтовщиками под защитой «Потемкина», русского броненосца, за действия которого вполне законно можно считать ответственным русское правительство. Факт, что экипаж открыто бунтовал в это время, является вопросом внутренним, до которого иностранным правительствам нет никакого дела, пока судно находится в русских территориальных водах.

Уничтоженное имущество состояло большей частью из транзитных товаров, за которые не было уплачено русскому правительству каких-либо особых пошлин, кроме обыкновенных таможенных пошлин и расходов в доке. Эти обстоятельства дают, на мой взгляд, достаточно оснований для требования вознаграждения за убытки, понесенные во время беспорядков в Одессе, но ответственность русского правительства в Баку еще гораздо больше, и требования потерпевших имеют еще большее основание.

Согласно сведениям, полученным мною из безусловно надежного источника, факт, что предстоит резня, был известен в Баку за несколько дней до начала беспорядков. За два два до резни депутация от русских и иностранных нефтяных компаний являлась к генералу Фадееву, губернатору города, и указала ему на грозящую опасность, прося увеличить число войск в городе, так как в это время там было всего 1800 человек. Губернатор объявил, что нет причины беспокоиться, и отнесся несерьезно к предупреждениям депутации. Через два дня из 1800 человек 1000 человек были отправлены губернатором в Шушу где произошли беспорядки; таким образом, в городе осталось всего 800 человек, и в полдень того же дня началась резня, продолжавшаяся несколько дней.

Губернатор сам отвечал тем, кто просил защиты, что он имеет возможность защищать только иностранные консульства. Из этих фактов очевидно, что губернатор совсем не понимал своей ответственности, и благодаря тому, что он отправил более половины своих войск, он является вполне виновным и в беспорядках и
в убытках, которые они вызвали. Между тем нефтяные компании имели вполне законное право на защиту ввиду огромных доходов, получаемых с них русским правительством. Мне сообщают, что с 1900 г. русское правительство получило с «Бакинской русской нефтяной компании» не менее 160 000 фунтов стерлингов пошлин и государственной арендной платы, тогда как за то же время акционеры не получили дивиденда, а однако защиту не дали и далее не предлагали.

Из британского посольства, 10 октября -
Нет, я не думаю, чтобы Дума удовлетворила кого бы то ни было: либералы возмущены и разочарованы — удивляюсь последнему, — на что же они надеялись? Они смотрят на нее только как на орудие, посредством которого будут добиваться дальнейших уступок; я не верю, чтобы Думе пришлось долго просуществовать в своем теперешнем виде. Предвидеть будущее невозможно; оно кажется более за гадочным, чем когда бы то ни было, а еще труднее говорить об этом в письме,
которое должно быть доверено почте. За исключением Кавказа, все было довольно тихо до последних дней, но теперь произошли кровавые столкновения в Москве, о которых мы здесь очень мало знаем; это, наверно, отразится в других городах, а также и здесь, и опять во всей стране воцарится анархия, как это было до заключения мира. Мир бесспорно немного все успокоил, по крайней мере, хоть временно.

Посол Румынии, 13 ноября -
Либералы сознают, что все сделанные уступки были вырваны у царя общей стачкой, что настоящий победитель 17 октября это социальная рабочая партия, поэтому они не решаются ни порвать окончательно со вчерашним союзником, ни вполне довериться новому, еще незнакомому, союзнику и предпочитают себе сказать, что их миссия должна быть исполнена в другую минуту. Ввиду этого затруднения собрать вокруг себя людей, готовых ему помочь, новый председатель Совета решился составить министерство из чиновников, могущих проникнуть ся современными идеями, о чем я уже сообщил вам шифрованной депешей за № 717.

С помощью этих более или менее опытных бюрократов граф Витте попробует восстановить порядок и провести выборы, несмотря на нападки со всех сторон, от которых у другого человека уже давно опустились бы руки. В обращении к благоразумной части населения, напечатанном сего дня в «Правительственном вестнике», новое правительство просит прийти к нему на помощь в деле проведения реформ, что будет возможным только, когда в стране наступит успокоение.

Каждый день происходит что-нибудь новое: после железнодорожной стачки общая стачка, еврейский погром, безобразный Кронштадтский бунт и, что еще ждет нас завтра, неизвестно. Реакционеры, борющиеся за свои места, будут продолжать доказывать государю всю бесполезность и опасность реформ, соцнал-революционеры будут продолжать свою агитацию, и среди всего этого Витте один едва ли одержит победу, на которую он рассчитывал. Задача его гораздо труднее, чем это можно было предполагать...

Посол Болгарии, 14 ноября -
Сообщения прессы, не исключая и здешней, принимайте с осторожностью. Кронштадтский бунт потушен. В провинции теперь тоже спокойно, но спокойствие это зловеще, как перед бурей. Общее положение, хотя и спокойно, но неясно. Витте не имеет возможности действовать решительно, по тому что у него нет поддержки. Опасаются, что консерваторы возьмут верх и что последует военная диктатура, которая на время прекратит все, но в результате вызовет еще более шаткое положение.

Консул Великобритании в Ростове, 19 декабря -
В Тифлисе, как говорят, всюду валяются убитые, и продолжают драться. Я донес министерству иностранных дел об аграрном движении против немецких колонистов, в Азовской области — в Мариуполе, как слышно, снова начались беспорядки. В Юзовке сожгли склад товаров и было много митингов, но особенно серьезного ничего не было; я обещал туда выехать, как только меня вызовут, и в таком случае, может быть, не успею написать вам в министерство.

Живем в постоянном страхе; одна надежда на казаков, которые так непопулярны во всех классах населения. Сегодня отправился нарочно в церковь и нашел там полный беспорядок; отгороженные места все были заняты, обычный войсковой парад внезапно отменен; очевидно, войска считают ненадежными. Торговля, естественно, совершенно замерла.

Посол Португалии, 23 декабря 1905 г. -
Здесь анархия продолжает идти своим путем. Я даже думаю, что это про длится долгое время. Мне кажется, что это будет «тридцатилетняя революция». Один год уже прошел. Осталось еще только двадцать девять...
В Прибалтийских губерниях дела приняли такой крутой поворот, что уже чувствовалась возможность вмешательства. Здесь no временам нами овладевает страшный пессимизм и кажется, что концом всего будет всеобщий грабеж. В такие дни поневоле думаешь о замене своего политическо-дипломатического поста более безопасным местом. Несмотря на это все же я уверен, что Петербург есть самое безопасное место из всей России. Разумеется, что речь идет лишь об относительной безопасности.

Секретарь посольства Великобритании, 10 января 1906 г. -
Вы совершенно справедливо предполагаете, что все, что вы читаете в газетах о России, неверно. По-моему, все происшедшее до сих пор есть только начало, между тем многие и, насколько я могу судить, само правительство думают, что революция окончилась, потому что не удалось последнее восстание в Москве. По-моему, это чрезвычайно близорукий взгляд; вполне очевидно, что хотя революционеры, конечно, разочарованы постигшим их в Москве неуспехом, но не теряют мужества и после короткого отдыха начнут снова усилено пропагандировать свои теории, вызывая беспорядки во всей стране с целью низвергнуть правительство в политическом смысле и разорить его в финансовом отношении... Все происходившие ужасы — дело не революционеров, а «патриотов», которые убивали и грабили с поощрением н деятельной поддержкой властей; это было последнее усилие бюрократии. Здешние власти никогда не посмеют этого сделать или допустить на глазах у всей Европы, но, конечно, верного вперед ничего сказать нельзя.

Из посольства Франции, начало 1906 г. -
Россия переживает в настоящее время страшный кризис; очень трудно предсказать, какие потрясения ей придется еще вынести; раны ее глубокие и всеобщие, раны социальные, раны нравственные, политические, экономические. Вот каково современное положение этой огромной империи.

Во многих отношениях положение России можно сравнить с положением Франции в 1789 г.; подобно тому, как во Франции тогда, теперь здесь требуют социальных реформ (прекращение привилегий, равенство всех в дело народного просвещения, в деле администрации и получения должностей); нравственных реформ (уничтожение) взяточничества и пр.); политических реформ (учреждение парламентского строя, избирательные права и пр.); экономических реформ (новый передел земли, упорядочение отношений между помещиками и крестьянами и пр.) и, наконец, религиозных реформ (свобода вероисповеданий).

Эта огромная программа, конечно, не может быть выполнена в несколько дней, но в то же время нужно опасаться, чтобы правительство, медля с ее проведением, не столкнулось с Думой и чтобы борьба двух властей но разоряла в течение долгого времени России, как она в свое время перевернула всю Францию.

Мы оба тем не менее очень рады, что находимся ныне здесь, и следим за происходящим с увлечением. Мне кажется, что после кризиса, более или менее продолжительного, более или менее бурного, эта страна призвана к значительному развитию и к преобладанию в Европе, чем Франция на верное воспользуется в значительной мере.

Сохранено