Как женщинам живётся при Талибане? Когда твоя страна для тебя тюрьма
smapse — 25.12.2022
Не прошло и года, как террористическое движение «Талибан» взяло власть в Афганистане, превратив его из демократической, пусть и исламской республики, в исламский же эмират. На первых порах новая власть пообещала не наступать на женские права, сохранить возможность учиться и работать, а если какие запреты и вводили, так прикрывались соображениями безопасности.
Но так ли всё на самом деле?
В январе в Кабуле произошли акции протеста против нарушения женских прав, после чего пять их участниц пропали. Их никто не мог найти, а слитую в сеть трансляцию одной из активисток исламисты объяснили провокацией. Мол, никого мы не похищали, мы белые и пушистые.
Активисток нашли спустя почти месяц, но о том, где их содержали всё это время и что делали, пока ничего не известно. К слову, саму акцию разгоняли не полицейские, а неизвестные бандиты, угрожавшие протестующим огнестрельным оружием и применившие баллончик с отравой.
Всего одним днём ранее замминистра культуры талибов Забихулла Муджахид объявил, что недалёк тот день, когда девочки смогут посещать школы. А все, кто осмелится напасть на мирных граждан, будут строго наказаны.
Более того, после захвата афганской столицы и установления тотального контроля спикеры движения обещали, что будут уважительно относиться к правам женщин в русле исламских традиций и оставят им право на образование, а, возможно – и на работу.
Правда, заявления и практика не очень вяжутся между собой.
У разбитого корыта
По статистике, с 2003 по 2020 год процент девочек в начальных афганских школах вырос с 11 до 34%, а в средних – с 5% до 40%.
После падения Кабула, как и в 1992, женские школы и классы были закрыты. Правда, многие представители топ-менеджмента «Талибана» считают (или делают вид), что образование девочкам нужно. И оно обязательно будет – но лишь после того, как власти смогут построить необходимое количество отдельных школ для девочек с женским же персоналом. Иначе, мол, не безопасно. В 1992 для этого потребовалось пять лет.
Ряд школ работает в неофициальном порядке. Правда, девочек учат максимум до 6 класса. Там, где женское образование разрешено, посещаемость падает: по улицам бегают шайки вооружённых бандитов с голыми щиколотками и проверяют, как девочки одеты и ведут себя.
А в школах образовался дефицит педагогов, поскольку, согласно мнению террористов, учить девчонок могут только женщины (и наоборот). Многие опасаются, что даже те немногие школы закроют.
Брачный возраст, дефицит свобод, еды и рабский труд
Запретив обучение в школах, пускай даже временно, режим талибов не стал останавливаться на достигнутом. Педагоги и врачи утверждают, что количество ранних браков, в которых невесте было меньше 15, возросло на треть: учёба в школе является лучшей гарантией от всей этой грязи, выступая своего рода оградительной мерой от отрицательных механизмов выживания.
Есть и другие трудности. К примеру, что думать об учёбе, если нечего есть? Наряду с ростом цен и падением производительности труда, серьёзную проблему представляет собой запрет на труд женщин: до смены власти 20% рабочей силы в стране составляли женщины. Уже летом прошлого года, по мере наступления, талибы принудительно выгоняли их с работы, применяя угрозы и насилие.
А руководители талибов заявляли, что женщина не должна работать с мужчинами.
Но работают! В основном в здравоохранении и обучении в школах, а также на пунктах таможенного и паспортного контроля в столице, где иногда возникает необходимость досматривать представительниц слабого пола. Им, правда, часто не платят зарплату, коль скоро иностранные НКО, финансировавшие программу женского трудоустройства, покинули страну.
При этом сложилась парадоксальная ситуация: женщинам на государственной службе всё равно приходится навещать рабочее место, отмечаться – а затем идти домой. Сделано это для того, чтобы власти эмирата могли гордо заявить, что женщин на самом деле никто не увольнял.
Дамы, у которых есть разрешение на работу с противоположным полом, связаны кучей ограничений и требований по одежде и поведенческим реакциям. К примеру, предлагается во избежание появлений у коллег сексуальных мыслей разговаривать с ними дерзко (а кто проконтролирует интонацию?).
Разумеется, женский бизнес тоже канул в прошлое: товар невозможно производить, нельзя продать, да и мотивация у населения около нуля. Даже традиционное ткачество и сельское хозяйство, столпы национальной экономики, в коматозном состоянии.
И есть, и нет
По данным журналистов после того, как исламисты взяли власть в стране, из семи сотен журналистов женского пола 620 не вернулись на службу. Оставшимся выпало немало трудностей — к примеру, иногда не получается попасть на пресс-конференцию.
Поэтому многие решили уйти самостоятельно, так как даже для их коллег мужского пола не очень-то безопасно — их преследуют, избивают и оказывают давление в других формах: закрыты свыше половины средств массовой информации, ещё треть не работают потому, что редакторы и владельцы СМИ не хотят ставить под удар персонал, не могут найти денег для выплаты зарплат и работы издания.
Подобные условия провоцируют рост непроверенных данных, фейков и слухов. Доходит до того, что некоторые издания занимались разоблачением публикаций против «Талибана», но теперь такой возможности больше нет.
Осенью минувшего года исламисты издали распоряжение, обязав работающих на ТВ и радио женщин носить хиджаб. Парадокс в том, что они делали это и прежде – во избежание проблем с традиционалистами всех сортов.
В том же документе содержится рекомендация не показывать фильмы, где в принципе есть женщины: дескать, таков религиозный канон. Телевизионщики опасаются, что в этом случае им придётся в принципе отказаться от демонстрации кинолент из Индии, Турции, Китая – что на выходе будет равнозначно убийству канала, пускай и в отсроченном виде.
С января женщинам запретили перемещаться на расстояние больше 45 миль – это чуть больше 70 километров – без сопровождающего родича мужского пола, а водителям – подвозить неправильно одетых дам. Как именно отмерять расстояние – по дорогам или напрямую – никто не знает, что открывает властям широкие возможности для злоупотреблений. Поэтому проще всего не выходить из дома в принципе.
Показательно, что средства по уходу за ребёнком или предметы интимной гигиены женщины должны покупать сами, но если кассир, провизор или аптекарь – мужчина, это превращается в нетривиальную задачу.
Если женщина не замужем, для неё брак становится отчасти индульгенцией. Правда, если супруг уезжает в другой город или страну на заработки, передвигаться без сопровождающих вновь становится невозможно.
Коллаборационисты
Несмотря на все ограничения, проблемы и опасности, у «Талибана» есть немало сторонников среди женщин: от потерявших мужей и отцов в междоусобных войнах до религиозных фундаменталисток. Последние даже проводили пару раз митинги в поддержку новых властей. Проблем с режимом у них предсказуемо не возникло.
Удручающе даже не это, а то, как быстро европейцы, американцы и Россия сдали позиции и вступили в переговоры с новыми властями республики – притом что повсюду эта организация однозначно и без разговоров считается террористической.
Впрочем, ЕС в Осло смог добиться небольшого прогресса, достигнув соглашения о возвращении в университеты женщин. Однако обучение на данный момент представляется скорее фикцией, нежели чем-то реально существующим на практике. Остаётся возможность выезда за границу или онлайн-обучение, но та и другая весьма эфемерны в условиях безденежья и отвратительного интернет-покрытия.
|
|
</> |
Междугородняя эвакуация автомобиля — что важно знать заранее 
Титулы римского императора. Начало 
От демократии к инфократии: цифровая эрозия свободы и разума 
Первая седмица пролетела 
Как говорить о мертвых? 
Новости последнего часа - 00:00 
Неожиданные первые владельцы советских лимузинов «М-1» 
Тарт с нектаринами и франжипаном 
вокруг музея 
