Как арестовали генерала Власова

maysuryan — 12.05.2025
Бывший советский генерал Власов в качестве главы так называемой Русской освободительной армии (РОА)

12 мая 1945 года на территории Чехословакии был арестован бывший советский генерал, затем военнопленный и, наконец, глава так называемой Русской освободительной армии (РОА) Андрей Андреевич Власов (1901—1946).
В качестве военачальника Красной Армии Власов отличился в сражении под Москвой. Попал тогда вот на этот дружеский рисунок в журнале «Крокодил»:


Генрих Вальк (1918—1998). «Немцы отступают по плану... советского командования». Январь 1942

В центре на нижнем рисунке, по-видимому, изображён генерал Власов. По крайней мере, никто из других генералов, руководивших битвой под Москвой, очков не носил. Совпадает и количество «звёзд» на петлицах.


1941, декабрь. Генералы Красной Армии, руководившие битвой под Москвой. Со страниц советской печати

Но летом 1942-го 2-я ударная армия, которой командовал Власов, была разбита, а сам он попал в плен. Через некоторое время генерал принял решение сотрудничать с немцами. В марте 1943 года он опубликовал письмо под заголовком «Почему я стал на путь борьбы с большевизмом». «В борьбе за наше будущее, — писал он, — я открыто и честно становлюсь на путь союза с Германией».


Глава РОА Власов

Он уговаривал других пленных советских генералов поддержать его. Генерал Михаил Лукин (1892—1970), попавший в плен тяжелораненным, вспоминал свои диалоги в плену с Власовым в начале 1943-го.
«Он вынимает, даёт мне лист: «Читай». Читаю: «Сталин, всё Политбюро и правительство объявляются врагами народа. Я, такой-то, такой-то формирую армию. Немецкое командование даёт возможность сформировать армию из бывших военнопленных советских граждан, и пойду освобождать родину». Я говорю: «От кого?» — «Ну, как от кого? Ты же знаешь, какая у нас система-то». Я говорю: «Знаю. Система такая, что ты вышел в генералы. Ты в мирное время был командир дивизии. Ты уже третьей армией командовал, тебе доверили. Ты Москву защищал. Когда-то очень неплохо защищал. А теперь ты хочешь…» — «Вот я предлагаю тебе первому. Поскольку ты старший генерал, тебе предлагаю». Я говорю: «Не ты предлагаешь, вот он, — на немца киваю, — предлагает... «Власов, я не хочу вдаваться, как ты партийный билет получил, что у тебя в душе было. Но ты пойми: ты поведёшь русских на русских! Ты говоришь, Россию будешь освобождать! Ты был у них в лагере, ты видел, как они с нами здесь обращаются? Ты посмотри — вот избивает немец военнопленного». А в это время немец избивал пленного только за то, что тот двумя пальцами сморкался. А ведь платков-то ни у кого нет. И потом привычка у наших так делать. В лагерях вообще били — и по всякому поводу, и без всякого повода били. «Нет, Власов, и я не подпишу, и тебе не советую подписывать. Не будь Иудой. Ведь проклянут тебя, ты пойми».


Михаил Лукин (1892—1970)

А он мне начинает: «Ты знаешь, как Курбский Ивану Грозному…» — «Да что ты берешь? Это совсем другое дело. И всё равно — тот изменник. Пусть Иван Грозный был неправ к Курбскому, но ведь всё равно же, он вёл иностранные войска за собой. И ты так же поведёшь. Ты слыхал, как говорят: «Кафе только для немцев. Уборная только для немцев. Пятое-десятое — только для немцев». Всё для немцев. Слыхал ведь, наверное, как они обращаются с нашим народом-то. Ты видел в лагерях… Где в лагере было двести тысяч, а уже к концу второго года там оставался десяток тысяч. Куда девались эти пленные? От чего сдохли эти люди? Вот я сейчас сижу здесь, а там опухшие люди ходят. Почему так получается? Не кормят, избивают, непосильная работа. Нет работы настоящей — камни из этого угла двора переносить в тот угол двора и обратно. До изнеможения. Ты ведь всё это знаешь. Как же ты мог на это дело пойти?» [...] Я говорю: «Ты что же, их дураками считаешь? Тебе армию дадут сформировать, а потом в один прекрасный день обстановка изменилась, ты армию эту можешь против немцев повести. Тебе, думаешь, это позволят? Я не хочу быть пророком, но тебе больше батальона, полка не дадут сформировать. И поверь, что сами немцы будут командовать. Вы будете у них на посылках». Так ведь и оказалось...»


Листовка РОА («Русской освободительной армии») генерала Власова. 1944

Весной 1943-го Власову как главе РОА разрешили несколько поездок по оккупированным советским территориям. В своих речах перед населением Власов несколько раз осторожно задевал немцев. В Смоленске он сказал: «Я не марионетка Гитлера». В Луге спросил собравшихся: «Хотите вы стать рабами немцев?». «Нет!» — отвечала толпа. «Я тоже так думаю. Но пока германский народ поможет нам, как русский народ помог ему в борьбе с Наполеоном».


Глава РОА Власов с офицерами своего штаба. 1944 год

В апреле 1943 года генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель подписал приказ: «Ввиду неправомочных, наглых высказываний военнопленного русского генерала Власова... Фюрер не желает слышать имени Власова ни при каких обстоятельствах, разве что в связи с операциями чисто пропагандного характера, при проведении которых может потребоваться имя Власова, но не его личность. В случае нового личного появления Власова предпринять шаги к передаче его гестапо».
Потом, в 1944-м, когда обстановка на фронтах для Германии резко ухудшилась, Власову разрешили-таки создать небольшие военные подразделения под своим началом.


Советская листовка военных лет

И вот в мае 1945-го всему этому наступил конец. Аресту Власова предшествовало пленение бывшего капитана Красной Армии и капитана РОА Петра Кучинского. Вот что рассказывал об этом он сам:
«Я продолжительное время служил в так называемой «Русской освободительной армии», сформированной Власовым при помощи германского военного командования из числа бывших военнослужащих Красной Армии, находящихся в плену у немцев, и изменников Родины... Незадолго до капитуляции Германии командовавший РОА бывший генерал Власов созвал весь командный состав «Первой русской дивизии», где присутствовал и я, и всем нам объявил, что он на сторону Красной Армии переходить не собирается и со своим штабом ведёт переговоры с командованием американской армии о переводе на сторону последней всех частей РОА. 10 мая 1945 года «Первая русская дивизия РОА» перешла на сторону американской армии, сосредоточилась у д. Розенталь (Чехия) и разоружилась, а 11 мая 1945 года, когда поступил приказ Власова углубиться на территорию, занятую американскими войсками, стала выходить на марш...
К этому времени к месту сосредоточения дивизии прибыли представители от советских частей и стали предлагать нам — командирам РОА — переводить свои части и подразделения на сторону Красной Армии. Я, повстречавшись с командиром батальона автоматчиков капитаном Якушевым и переговорив с ним об этом, отдал приказ своему батальону следовать на сторону Красной Армии, а сам с Якушевым занялся переводом на сторону советских войск других подразделений и своего полка... Когда это было сделано и части дивизии РОА стали в большинстве своем двигаться в сторону Красной Армии, мы с капитаном Якушевым приехали в расположение штаба 162-й танковой бригады доложить о проделанной работе. ...Поскольку я был одет в одежду немецкого офицера, майор контрразведки Виноградов, узнав, кто я такой, дал мне задание — разыскать, задержать и доставить ему командира «Первой русской дивизии РОА». Одновременно он, майор Виноградов, попросил меня постараться узнать местопребывание командующего РОА Власова. Я, согласившись с этим, с капитаном Якушевым на автомашине выехали выполнять задание на территорию, занятую американскими войсками.
На одной из развилок нас задержали американские солдаты-танкисты и дальше в глубь своей территории не пустили. Пока мы с ними на ломаном немецком языке объяснялись, мимо нас в глубь американской территории проследовала танкетка, а вслед за нею — семь легковых автомашин, в числе которых мною была опознана автомашина командира «Первой русской дивизии РОА»...
Увидев это, я вопреки протестам американских солдат-танкистов, не пускавших нас в глубь территории своих войск, вместе с капитаном Якушевым поехал догонять американскую танкетку. Догнав её и выскочив наперёд, я свою машину развернул и поставил поперёк дороги, в результате чего танкетка и следовавшие за ней машины остановились.
Просмотром этих машин мы с Якушевым обнаружили в них всё командование «Первой дивизии РОА» и в одной из машин закрытого (замаскированного) одеялами и плащ-палатками командующего РОА Власова... Вначале мы всех указанных лиц высадили, а потом, закончив просмотр машин и развернувшись, стали следовать в составе всех семи автомашин на сторону войск Красной Армии...»

Любопытно, что под грудой солдатских одеял советские офицеры сперва не заметили замаскировавшегося Власова, но тут на него неожиданно показал водитель машины, тоже власовец — И.Н. Камзолов.

Вот что рассказывал сам капитан Михаил Якушов (так правильнее): «Американцы тогда относились к нам хорошо, нашу машину пропустили без особых расспросов. [...] Мы с Кучинским заметили небольшую колонну легковых автомашин, двигавшихся на запад в сопровождении двух американских «Виллисов». Я спросил: кто это? Кучинский ответил, что это штаб дивизии. Обогнать колонну мы смогли лишь минут через сорок: у власовцев машины были помощнее наших. Развернулись поперёк дороги и вынудили их остановиться. Из одной машины вылез печально известный генерал Буняченко, командир 1-й дивизии власовцев. Увидев Кучинского, обложил его матом и сказал: «Подлец, уже переметнулся...»
Кучинский подсказал мне, что вместе со штабом 1-й дивизии часто ездит сам генерал Власов. Я несколько раз прошёлся вдоль колонны, агитируя водителей ехать сдаваться Красной Армии. Один из них посоветовал обратить внимание на громадную чёрную «Шкоду». Подойдя к ней, я увидел в салоне, не считая водителя, одну женщину и двух мужчин. Про женщину я позднее узнал, что она была «фронтовой женой» генерала Власова, а мужчины оказались начальником контрразведки 1-й дивизии власовцев Михальчуком и личным переводчиком Власова Росслером. Я открыл заднюю боковую дверь и вывел переводчика из машины, намереваясь осмотреть салон. В этот момент из-под груды одеял высунулся человек в очках, без погон. На вопрос, кто он такой, ответил: «генерал Власов». От неожиданности я обратился к нему «товарищ генерал», хотя какой он товарищ...»

Потом было ещё несколько драматичных моментов. Рассказывали, что в какой-то момент Якушов вскинул и навёл на Власова автомат, в ответ на что Власов распахнул шинель и равнодушно сказал: «Что ж, стреляйте! Я своё пожил». Следовавшая с Власовым в одной колонне медсестра попыталась остановить Якушова, но тот оттолкнул её, сам опустил свой автомат и произнёс: «Тебя будет судить Сталин».

Якушов о поведении Власова после его обнаружения: «Власов тоже явно оторопел. Однако вскоре пришёл в себя, вылез из автомобиля и, игнорируя меня, направился к американцам — просить их связаться по рации со штабом армии. Вскоре к нашей колонне подъехал ещё один «Виллис», где сидели американские офицеры. Я сказал им то же самое, что сказал бы и сейчас кому угодно: генерал Власов нарушил воинскую присягу, поэтому он должен предстать перед нашим судом. На моё счастье, американцы оказались общевойсковыми офицерами, а не офицерами контрразведки — иначе история могла бы получить совсем иное развитие. Видя, что со стороны американцев сопротивления не будет, я сделал вид, что еду вместе с Власовым назад — в штаб американской дивизии. Сев позади Власова в его «Шкоду», я приказал водителю разворачиваться и гнать вперёд. Пока разворачивались остальные машины колонны, мы успели отъехать довольно далеко. Власов пытался приказывать водителю, куда ехать, но водитель, смекнув, что к чему, уже его не слушал. Генерал почувствовал неладное и на берегу красивого озера, где машина немного сбавила скорость, попытался выпрыгнуть на ходу. Однако я успел схватить его за воротник и, приставив пистолет к виску, сказал: «Ещё одно движение, и я вас застрелю». После этого он вёл себя спокойно. Двигаясь без карты, мы вскоре заблудились. К счастью, наткнулись на американский пост. Долго не могли понять друг друга: так получилось, что рядом не было ни одного переводчика. В конце концов начальник поста нашёл солдата, поляка по происхождению, от которого мы не без труда узнали, где находятся части Красной Армии... В 8 часов вечера я сдал Власова командиру 25-го танкового корпуса генерал-майору Фоминых. Больше я Власова не видел».

Тут стоит отметить, что аресту Власова очень помогли два власовца — Кучинский и Камзолов. Без них он был бы, пожалуй, и невозможен.


Власов под арестом

Участники задержания главы РОА были награждены: капитан Якушов, майор Виноградов, старший лейтенант Игнашкин, полковник Мищенко и командир 25-го танкового корпуса генерал-майор Фоминых указом президиума Верховного Совета СССР с формулировкой «за успешное выполнение особого задания командования фронта» были награждены орденом Суворова II степени. Текст указа опубликовали в центральных советских газетах. А ведь надо заметить, что орден — полководческий, его получали, согласно статуту, офицеры не ниже комбригов и их заместителей. Далеко не у всех генералов он был. А тут в числе награждённых им оказался старший лейтенант... Между прочим, экс-власовец Пётр Кучинский тоже получил орден Отечественной войны I степени за его роль в задержании Власова, но и наказание за службу в РОА было: он оказался в Подольском проверочно-фильтрационном лагере № 174. Затем его освободили, но запретили ему жить в Москве, как он хотел...

Из последнего слова Власова на суде в 1946 году:
— Содеянные мной преступления велики, и ожидаю за них суровую кару. Первое грехопадение — сдача в плен. Но я не только полностью раскаялся, правда, поздно, но на суде и следствии старался как можно яснее выявить всю шайку. Ожидаю жесточайшую кару.

Ну, так оно и вышло...


Во время судебного процесса. Скамья подсудимых. Июль 1946




Во время оглашения приговора. Июль 1946

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив