ИСТОРИЯ С ВАССЕРМАНОМ
trim_c — 29.09.2021
Так, вот его любимая беседа:
Кудесники, гадатели, колдуньи.
/А.Пушкин, «Борис Годунов»/
Не так давно при посещении журнала Л.Вершинина ( putnik1 ) наткнулся я там на видео, показавшееся мне любопытным.
В показанном фрагменте телепередачи А.Вассерман, известный шоумен и многознатец, излагает свою версию событий 37 года. Оказывается вал репрессий вовсе не был организован и инспирирован самим Сталиным. Он был вообще против и предостерегал. Репрессии были организованы группой влиятельных членов Политбюро, у которых Иосиф Виссарионович оказался в заложниках и вынужден был это терпеть. А в 39-м, перехватив власть с помощью Берии, покарал виновных в репрессиях. Правда, одному из наиболее кровавых злодеев, Никите Хрущеву, удалось организовать свой перевод из Москвы на Украину, подальше от сталинского гнева, и тем спастись. [1]
А.Вассерман известен своим стремлением к расширению своих знаний и формировании на этой основе своих вполне оригинальных взглядов – по всем наукам сразу. И публичной пропаганде своих открытий, абсолютно не смущаясь тем, что противоречат эти взгляды очень многому признаваемому наукой.
Выскажу свое личное мнение – и со здравым смыслом Вассерман зачастую не в ладах. Чего стоят, например, его теории о внезапной вспышке активности голосования в Донецке в ноябре 2004-го (напомню, что там наблюдалась явка около 100% даже и не на отдельных участках, а на целых территориальных округах, где голосовало 150 000 избирателей) .
Вассерман объясняет это тем, что все украинские гастарбайтеры, работавшие в России, кинулись голосовать в Донецке. Т.е. не только донецкие, но и днепропетровские, крымские, харьковские, сумские, полтавские, черниговские – все не поехали домой, а кинулись голосовать в Донецке. И все проголосовали как донецкие, за Януковича, т.е. абсолютно не так, как голосовало население в их родных пенатах. Читатель может и сам оценить правдоподобие такой версии.
Правдоподобие версии о Сталине, с грустью наблюдающем за тем, как вал убийств и ссылок, во многом абсолютно несправедливых, захлестывает страну, наблюдающем, но не имеющем силы вмешаться, – оно, безусловно на том же уровне. И достаточно заглянуть в подшивки газеты ПРАВДА 37-го года, чтобы понять, кто обладал реальной властью в стране.
Так же как мысль, что перемещение в Украину на должность Первого секретаря (!) организовано самим Хрущевым и могло спасти Хрущева от сталинского гнева, если бы такой реально существовал, - она того же уровня правдоподобия.
Точно так же совершенно непонятно: если Хрущев был такой любитель и сторонник репрессий, расстрелов и лагерей, и лишь мудрая рука вождя удерживала его от эксцессов – как так получилось, что получив верховную власть и полную возможность удовлетворить свою кровожадность, Хрущев никого не казнил и не посадил, хотя лиц, ведших прямую с ним борьбу, хватало и возможность расправиться с ними у него очевидно была.
Однако с постов смещал, а репрессировать не репрессировал. Не говоря уж о наказании родственников, чем Сталин пользовался широко и изобретательно: вспомним Молотова, Калинина или Ахматову - их родственников, если верить Вассерману, тоже не по воле Сталина в лагеря отправляли.
Все эти противоречия и контрдоводы вполне на мой взгляд очевидны. Но голова Вассермана уж на такой манер устроена, что видит он только лишь и исключительно доводы в свою пользу. [2]
Но вовсе не Вассерман и его способ мышления есть главной причиной, побудившей меня писать. Люди такого типа были всегда, и обычно получали репутацию безобидных чудаков, этаких сельских мудрецов и провинциальных философов от завалинки.
Проблема, с которой мы столкнулись, гораздо шире. Ибо сейчас мы наблюдаем нечто новое, нечто такое, чему долго не было места в рациональном даже в своих безумиях 20-м веке. Мы наблюдаем наступление иррационального, подлинную атаку на науку. Гадалки и хироманты предлагают свои услуги на каждом углу, астрологов регулярно показывают по телевизору.
И каждый человек знает, как выглядят Павел Глоба или Кашпировский. А многие ли могут вспомнить лицо хоть одного по настоящему сильного ученого? Кто их видел и кто их слышал?
Каждый может почитать или послушать знаменитого Вассермана, ну кто не знает Вассермана! – его показывают телевизионные каналы, о нем гудит Интернет.
А кто знает как выглядят скажем Наталья Яковенко, или Юрий Жуков или Алексей Миллер? Практически никто, более того, большинство никогда о таковых и не слышали. А ведь это настоящие историки.
Кто видел когда-нибудь, кто узнает по фотографии А.А.Зализняка? А ведь это настоящая гордость науки, это человек обессмертивший свое имя, это по-настоящему крупный лингвист. Ну и что? Кто о нем слышал и кому он интересен? Единицам. Зато замечательные теории дилетантов о том, что украинского народа нет, есть малороссы и галичане, которые вообще другой народ, но были бы галичане просто русскими, кабы не происки австрийских спецслужб да жуткий лагерь Талергоф – вот это знают все. И телевидение и печатные СМИ (об Интернете уж и не говорю) охотно предоставляют свое время и свои страницы для распространения псевдонаучных и антинаучных теорий.
Не уважать науку стало хорошим тоном. И вот вполне образованный умный и талантливый литератор, а к тому же еще популярный телеведущий устраивает шоу на тему «а правда ли что человек произошел от обезьяны»? и не оставляет сомнений в том, что вот он, Дмитрий Быков, такой умный и талантливый, не верит подобному вздору (мало ли что наука – наука часто ошибается); более того, обставляет это шоу таким образом, что известнейший российский эволюционист попросту оттуда удирает.
И это все нормально. У науки нету монополии на истину? Нету, она сама признает, что способна ошибаться. Ну раз она такое признает – значит нечего с ней и считаться: мы-то точно ведь не ошибаемся! Она пускай себе ошибается но мы не ошибёмся.
Странно слушать такое и странно читать. Ибо пропагандисты подобных взглядов демонстрируют прежде всего свое глубокое невежество. Потому что не понимают, как устроена наука и как в ней устанавливается истина. Ученый должен, просто обязан представить свои мысли на суд коллег, а суд этот бывает жестким и весьма нелицеприятным. И чтобы некое мнение утвердилось в науке оно должно пройти не одну – десятки проверок и выдержать не одну волну критики. Вот «способность превращать свои слабости в свои победы» в процессе дискуссий и доработок и составляет главную черту успешных научных теорий по мнению одного из лучших философов науки И.Лакатоса. И каждая научная теория проходит вот такой искус.
Т.е. если бы Вассерман со своей теорией о том, что Сталин в 37-м году властью реальной не обладал, а оказался заложником группы высокопоставленных партийных деятелей, пришел бы в академический институт на семинар по проблемам предвоенной истории СССР и там прочитал обстоятельный доклад – и вышел бы оттуда целым и неповрежденным /ох, сомневаюсь я, и попало бы ему не от убеленных сединами профессоров, а от молодых и зубастых аспирантов и постдоков, недавно приобщившихся и свято верящих в свои недавно обретенные истины - эти пощады не знают, в блинчик раскатали бы/ – если после этого он отправился бы в Институт военной истории, потом на кафедру в РГГУ, да и на международном семинаре выступить не мешало бы - вот тогда он получил бы право говорить об этом в телевизоре и Ютубе, при условии что еще осталось бы что говорить и все зубы были бы целы (о, только в интеллектуальном плане).
Потому что ученому дабы заработать право на публичность нужно через все это пройти - и не один раз!
Вот это и есть главное отличие научных теорий от измышлений дилетантов - они проходили жесткую проверку на прочность, и не один раз.
Чтобы говорить перед непосвященными, которых легко обмануть потоком неизвестных им «фактов», специально подобранных с целью подтвердить избранный до фактов тезис, - да и склонна публика верить речам с экрана, произнесенных известным и очень в себе уверенным человеком, вот раньше, чем этим заниматься, нужно пройти через горнило критики профессионалов.
И не распространять ложное убеждение, что всякая прачка может государством править, а всякий инженер может содержательно и публично историков опровергать.
Не может.
Такое право нужно заработать годами труда и честным соревнованием с коллегами.
А публике следовало бы понять разницу между безответственным говореньем с экрана и выступлением в научной среде – ибо она огромна.
Возражения проницательного читателя
Да-да, все это очень интересно – ну там, апология науки, инвективы ее противникам и все такое. Только одна закавыка имеется. Всё это про НАУКУ, да только мы говорили не про науку, а про ИСТОРИЮ. А как утверждал уважаемый автор текста, история не наука.
Скажем так, - история не совсем наука, в учебниках и даже в энциклопедиях отражен национальный взгляд на историю. Таковой существует в истории, тогда как национального взгляда на проблемы математики или химии не существует – во всяком случае, ко второй половине ХХ века.
Это так. Однако чем более научным и чем менее популярным является текст по проблемам истории, тем менее он подвержен национальным историческим мифам. Правда, такие тексты малотиражны, размещены в основном специальных изданиях, а публике малодоступны. Но такие издания есть.
Кроме того, процедуры установления истины в истории мало отличаются от таковых в прочих науках, по крайней мере в науках гуманитарных (верификации в естественных науках имеют свои особенности).
И моя мысль как раз и состоит в том, что раньше чем приступать к популяризации некоего нового тезиса в истории, следует пройти через определенную сугубо профессиональную процедуру верификации, принятую в исторической науке.
Но ведь огромное большинство тезисов, с которыми сталкиваешься в сети либо никогда такой процедуры не проходили, либо проходили и давно наукой отвергнуты.
Публика однако этого не знает, и доверчиво внимает телевизионному экрану. Полагая, что раз уж человека на экран выпустили, то некий «знак истинности» ему уже присвоен. И плохо именно то, что на самом деле мы имеем деле с пропагандой, а не с наукой – а уж какой «знак истинности» может быть у пропаганды.
И Вассерман, и еще целый ряд авторов смело даруют нам именно образцы псевдонаучной самодеятельности, круто замешанной именно на пропаганде – т.е. не получении выводов из наличествующих фактов, а о подгонке предъявляемых публике фактов под заранее избранный вывод. Выбор же вывода всецело определяется политическими и национальными пристрастиями автора, а вовсе не стремлением к истине
-----------------------------------------------------------------
[1] Подробнее об этом см. здесь
[2] Маленькое отступление. Еще в институте я обратил внимание, насколько различны люди на кафедрах математики и физики – они даже внешне ощутимо отличаются, при том, что науки вроде бы очень близки, и есть масса ученых, занимавшихся вполне успешно обеими науками. Потом я понял в чем состоит различие. Для математика важно умение выстраивать сложные интеллектуальные конструкции и успешно манипулировать ими, но имеет он дело исключительно с продуктами нашего воображения и нашего мышления. Причем развитое воображение, активная фантазия играет тут одну из важнейших ролей.
Для физика все это тоже очень важно, но огромную роль играет еще одно свойство, которое я называю ощущением реальности. Физик без всяких рассмотрений, на интуитивном уровне должен ощущать, что реалистично, а что нет, что может быть, а чего ни при каких обстоятельствах быть не может.
Без такого ощущения реальности хороший физик и вообще хороший естественник состояться не может. А я знавал хороших математиков, которые выдвигали абсолютно нереалистичные гипотезы и выстраивали весьма логичные их обоснования.
Логичные, но бредовые по сути – они противоречили именно чувству реальности. Однако объяснить автору в чем тут бредовость оказывалось чрезвычайно трудной задачей.
Когда я читаю Вассермана, я вспоминаю вот таких своих знакомых: все логично по форме и бред по существу