И не ебет
mkrymov — 16.11.2012
Петя проходил у кустов и увидел на земле три яблока. «Не
иначе еж потерял», - решил. Представил, как несчастный еж
ходит по траве, ищет в кромешной темноте яблоки и не находит. А
потом идет домой и разводит лапками. Мол, потерял. И все ежиная
семья плачет, заливается слезами. И так грустно стало Пете, что
пиздец. Его то никто не ждал, ни с яблоками ни без яблок. Вообще.
Только блядина Светка, дающая за тушенку на скамейке у третьего
подъезда. Да и та наверное ушла уже. Она в темноте не работала.
Зрение было слабое. Боялась, что наебует ее. Подсунут вместо
гостовской тушенки обычную. Пошел Петя в магазин, купил фонарик,
вернулся обратно и начал ежа искать. Тут мимо проходил полицейский
Иванов.
- Что вы ищите, гражданин?
Спросил он Петю.
- Ежа.
Сказал Петя и подвел полицейского к яблокам. Рассказал,
что знал. Полицейский внимательно осмотрел яблоки.
- Точно еж потерял. Надо ему помочь. Ежи –
добропорядочные. Сколько уже лет в органах, а я еще ни разу не
видел, чтобы ежи привлекались, даже протоколов про это не читал.
Так то я шел к блядине Светке, да темно уже. Ушла
уже.
- Хуй то, с ней.
Сказал Петя.
- И точно. Хуй.
Полицейский Иванов зажег фонарик и вместе с Петей начал
искать ежа. Только вместо ежа попалась им тетка с задранной юбкой,
валявшаяся в луже.
- Осень жизни
Сказал полицейский, разглядывая седую пизду тетки. Петя
кивнул.
- Седая пизда подобна жизни. Содержание есть, а толку
нет.
Продолжил полицейский Иванов. Петя кивнул
снова.
- Надо ее документы проверить.
Сказал полицейский Иванов.
- Зачастую бывает, что человек не тот, за кого он
себя выдает.
Иванов порылся в карманах тетки.
- Фигова Зинаида Карловна. И не еж вовсе. 31 год. Да,
потрепала тебя болезную жизнь.
И полицейский Иванов снова воззрился на седую пизду.
Воззрился на нее и Петя. И каждый думал о своем. Полицейский Иванов
про регулировщицу Светку, у которой пизда и не седая вовсе, а толку
все одно не больше, а Петька просто про пизду. Потому что давно не
видел и представлял несколько иной.
Пробираясь по зарослям далее обнаружили они хуй пойми
кого, но точно не ежа. Проверили у него документы, да не хуя
не поняли. Вздохнули и пошли дальше в бурелом. Где и нашли ежа,
взиравшего тоскливо на луну.
- Твои?
Спросил полицейский Иванов, доставая из кармана яблоки.
Еж радостно кивнул.
- Эх, блядь…
Сказали одновременно полицейский Иванов и Петька,
наблюдая как еж весело идет с яблоками. И сели на
пенек.
- Эх, блядь. Жаль водки нет.
Она стояла у пенька. Всегда есть. Полицейский Иванов
открыл бутылку, понюхал. Сказал:
- Вроде водка, а может и яд какой. Да и по
хуй.
Петька кивнул. Трещинки ломкого льда ежиных следов
засыпал снег.
Они выпили. Закрыли глаза. Ожидая. Всегда то что надо. И
открыли.
…через полчаса в стельку пьяный полицейский Иванов со
всей силы долбил банкой тушенки по дереву клен. Откудова на него
свалилась авангардная музыкантша, разглядывавшая с ветки звезды и
прямо на плечи. А может это был ангел какой. Полицейский ее снимать
не стал, а музыкантша слезать не стала, потому как заебало ее все.
И жили они долго и счастливо и не умерли никогда. А Петька пьяный
полз куда не попадя пока не ебнулся лбом об скамейку, увидел
дрожащие женские ноги и сказал:
- Дарю. Так. Ну, его на хуй этот
минет.
- Как это ми…
И увидел, как кусочек хлеба упал прямо перед носом.
А потом она. У него еще хватило сил затащить ее к себе домой.
Растереть копченым беконом, потому как не было больше не хуя, да и
не надо не хуя больше, напоить горячим чаем. А утром проснуться. И
жить с ней долго и счастливо. И умереть в один день. На пяточках
усталых серого ежа небо бесконечное, что он оббежал. На колючках
вытертых выцветшим дождем – звездочка волшебная, что вечером
зажжем.