Упоротые
mkrymov — 03.11.2012
Петя был толерантным. Увидит лилипута, присядет на
корточки и говорит: «Ути-пути, маленький человечек». А маленький
человек рад-радешенек. Ножками сучит, руками машет, глазам вращает,
слюной брызжет. Владимира Владимировича увидит Петя, покажет булки
нарезной половинку и сразу: «Нам нужна стабильность». А Владимир
Владимирович щурится, крошки из карманов достает, сыплет на
асфальт, а Петя головой кивает. Только что не клюет. Олигарха
увидит Петя так сразу: «Спасибо деду, за победу». Улыбается тогда
олигарх и тоже деда хвалит. Как, мол, хорошо, что не пустили
фашистов к Москве. Где бы он тогда был. Да и Петя бы тоже влачил
жалкое существование. Только редко попадались Пете лилипуты,
Владимиры Владимировичи и олигархи. Все больше Сеня попадался. Его
Петя как видел, так вываливал из карманов шприцы, топтал и кричал:
«Ненавижу упоротых». А Сеня, как это видел, начинал плясать и
смеяться. А как напляшется и насмеется, так говорил:
«Молодец. Петя, так держать, только, смотри, в пидарасы не
подайся. Ох, как я их не люблю». А однажды идет Петя как
обычно и как обычно Сеню встречает. Грустного всего. А Петя глядь,
шприцов то всего ничего. Он в аптеку.
- Шприцов мне.
Кричит. А у самого от возбуждения руки дергаются, слюна
течет, речь бессвязная. Грязный весь, потому как толерантный,
ширинка расстегнута, потому как. Да, какая
разница.
А аптекари Пете:
- На мил, человек, колись в жопу. Небось, остеохандроз
мучит. Ишь, как крутит бедолагу. Много вас таких болезных к нам
ходит. Эх, стабильности бы больше.
- У, барыги, проклятые.
Хочет сказать им Петя, да времени то нет. Вызывает такси
и мчится Сене на перерез. Выскакивает, шприцы рассыпает, топчет,
упоротых ругает почем зря. А Сеня то не пляшет. Смотрит
грустно.
- Не иначе, решил, что я пидарасы
подался.
Думает Петя и кричит:
- Пидарас хуже упоротого.
А Сеня еше грустней становится.
- Эх. Петя, упоротые то того, этого. Заявы на меня
пишут. А чего пишут не говорят. И оборотни приходят
- Свят, свят.
Кричит Петя.
- И не говори, Петя. В погонах. А на них…
Петя даже открывает рот….
- Звезды горят…
- Свят, свят, свят. Ну, ты Сеня держись. Все люди с
тобой. Доктор Элиза. Анька-террористка, Димка Вепрев. В правде
сила. И я с тобой. Ну, ее на хуй, толерантность
эту.
И как только сказал это Петька, так сразу у него вся
толерантность пропала. В лаконизме сила, бля. И тут же увидел
лилипута.
- Иди за хуй, карлик ебаный.
- Спасибо, Петя, в кои то веки правду сказал, а не
толерантную хуйню.
А тут и Владимир Владимирович идет.
- Шапка. Лыжи. Магадан.
Орет ему Петя.
- И ты утонул.
Говорит ему Владимир Владимирович. А тут и олигарх
плетется.
-Хер майн хер си них беткоммен.
Кричит ему Петя. И видит, как в ужасе плачет олигарх и
кричит:
- Яйки, хер, обер, плиз.
- Тьфу, сука.
Кричит ему Петя и бежит дальше. И просыпается в вагоне
электрички. Идет в тамбур. Долго курит. К нему походит какая-то
девушка.
- Вы так страшно бормотали во сне. Про толерантность.
Вы определились?
- А что?
Спрашивает Петя.
- Понимаете, я считаю, что ЭТО может быть только после
свадьбы.
Провалился в бездну ее синих глаз, Петя
думает:
- Упоротая, бля.
И летя в этой бездне шепчет:
- Да и хуй с ним.