"И это будут перемены к худшему"

swamp_lynx — 03.09.2024 "Системные политические силы в Европе не могут решить проблемы, которые копятся, из-за чего, собственно, граждане и голосуют за популистов.
Дело не в правых или левых как таковых, они только симптом. Дело в том, что граждане требуют смены политики с глобалистской на национальную, этого хотят все больше избирателей во все большем числе стран Евросоюза.
В рамках устройства ЕС такая смена политики может оказаться невозможной, как невозможен был национальный капиталистический СССР.
Правые и левые популисты, конечно, никаких сущностных перемен предложить не могут, поэтому, в частности, их и оттирают или ставят в стойло, как Мелони.
Граждане избиратели, которым все обрыдло, не понимают, что реальные перемены возможны только через распад ЕС, и это будут перемены к худшему." Сергей Полетаев



az118: Хороший обзор эволюции творчества Стругацких. Это была эволюция всей сов.фантастики после Сталина - от веры в творческие способности человека и светлое будущее всего человечества до сомнений и разочарования в человеке и прогрессе.
Первое пришлось на триумф СССР после ВОВ и на хрущевскую оттепель с несомненными большими НТ успехами тогда, второе началось в конце хрущевской эры и в начале брежневского застоя с нарастанием НТ отставания СССР и не сбывшимися надеждами сов.интеллигенции на появление нового человека-творца и общества свободных творцов. При этом прошлое воспринималось как "мракобесный фашизм"...
Сегодня запад создал жуткую пародию на тот СССР.


ТГ Неколлективный Запад. Любопытная статья о том, почему имиджа «своего в рубаху парня» Тима Уолза – напарника Камалы Харрис - будет недостаточно, чтобы демократы могли рассчитывать на поддержку сельской Америки.
- Хотя выбор Уолза является важным сигналом, сам по себе он не сможет радикально изменить американскую электоральную географию, которая сложилась в последние 40 лет и в рамках которой сельские жители систематически предпочитают голосовать за республиканцев и консерваторов.

Фактически во всех регионах США опросы среди сельского населения говорят о чувстве политического бессилия, ощущении себя жертвами несправедливой государственной политики, культурной маргинализации.

Уолз не в состоянии предложить решения структурных проблем, которые сделали из сельских избирателей силу, имеющую новую политическую идентичность, отличающую их как от горожан, так и от других про-республиканских избирателей. Большинство сельских жителей убеждены в том, что их муниципалитеты получают меньше дотаций, чем заслуживают, что их детей не ждет светлое будущее и что в этом в значительной степени виноваты городские жители.



Исследования трендов сельской Америки, цитируемые в статье, дают схожие результаты с теми, к которым пришел французский географ Кристоф Гильи, автор модного понятия «периферийная Франция». Гильи говорит о тех же временных рамках –  новый раскол между «периферийной Францией» и «Францией элит» обозначился в последние 40 лет.

Новые «обездоленные» - это, по словам Гильи, - самые разные категории (рабочие, мелкие служащие, фермеры), которые традиционно составляли основу западного среднего класса и которые сегодня оказались вытеснены на периферию – как в прямом географическом смысле, так и в переносном –  переживая социальное, политическое и культурное отчуждение. Вчера они были средним классом со стабильным положением, а сегодня превратились в низший средний, над которым нависла угроза полной маргинализации. Эти люди требуют не новых прав (как пролетарии конца XIX - начала XX века), но сохранения тех, что у них пока еще есть, или возвращения тех, что у них отняли совсем недавно – экономическую стабильность, государство всеобщего благосостояния, их социальный статус, место референтной группы, на которую ориентировались партии при разработке своих программ или культурная индустрия - при создании своей продукции.
Чувство принадлежности к среднему классу основывается не только на определенном достатке, но и на наличии определенного социально-профессионального статуса, восприятии самого себя как достойного представителя общества, носителя национальных ценностей, уважаемого как такового. В послевоенные годы («славное тридцатилетие») средний класс был воплощением американского или европейского образа жизни. Именно на него и на его ценности должны были ориентироваться прибывавшие в страну иммигранты, он служил референтом национальных политиков. Но, начиная с 1980-ых, эти классы постепенно лишаются своего важного символического статуса. На французском телевидении в эти годы расцветает особый жанр – высмеивания среднего класса, создания образа того «быдла», над которым потешается «прогрессивная интеллигенция», глядя на его жизнь в телевизионных реалити-шоу, сатирических комедиях, юмористических передачах.
Когда в 2016 Хиллари Клинтон назвала избирателей Трампа «сборищем убожеств» - basket of deplorables –, это выражение запомнилось, так как оно было весьма показательно для видения элитами народного блока. Что еще более показательно, считает Гильи, это то, что элиты больше не чувствуют необходимости скрывать свое презрение.
Deplorables, white trash, red necks, beaufs, ploucs, petits blancs - допустимость этих выражений, в том числе в публичном пространстве, контрастирует с недозволенностью оскорбительной риторики в адрес меньшинств. По мере того как проявления этнического расизма, сексизма или гомофобии становились все менее позволительными, классовое презрение выражалось все более раскрепощенно.

***

В одном из августовских номеров редакция «Марианн» решила вспомнить об истории французского коммунизма и побеседовать с молодыми активистами нового коммунистического движения.

После Второй мировой войны КП Франции была лидирующей политической силой в стране: на парламентских выборах 1946 г. коммунисты получили 26% голосов, а на муниципальных выборах 1947 г. – 29,9%. Виднейшие интеллектуалы и писатели страны были коммунистами.

Журнал напоминает, что если в 1945 около 60% французов считали, что главный вклад в Победу внёс СССР, а 20% – США, то в 2015 г. 54 % французов ответили, что главный вклад в Победу внесли США, а 23% - СССР.

Теперь янки – наше всё, иронизирует автор, удивляясь тому, что в стране наблюдается некоторый (хоть и незначительный) всплеск интереса к марксизму-ленинизму.

Так, основанная в 2004 году активистами французской  Компартии организация Ячейка коммунистического возрождения Франции (PRCF) ставит своей целью возвращение к основам советской идеологии.  «СССР был первым великим социалистическим экспериментом. Несмотря на все его ошибки и заблуждения, он сделал возможным ряд достижений, и не только на своей территории. Его же распад привел к ухудшению социальных условий во всем мире», говорит глава организации Фади Кассем.

Возрождение интереса к советскому проекту среди молодежи он связывает в первую очередь с провалами «новых левых», ставших попутчиками капитализма.

 «Мы живем в 2024 году, СССР исчез в 1991 году. Мир, который видела молодежь 25-30 лет – это не мир холодной войны, а мир капиталистической глобализации, провала европейской интеграции, войн, ведущихся НАТО и ее союзниками. Они видели итоги пребывания у власти немарксистских, неленинских левых и хотят других решений».

Активист PRCF Пабло Бьянкарелли говорит, что вырос в типичном уголке «периферийной Франции», которая сейчас массово голосует за ультраправых и где левые утратили всякую популярность. При этом и те, кто голосует за Национальное Объединение с ностальгией вспоминают влиятельного коммунистического лидера Жоржа Марше (который, надо сказать, не стеснялся критиковать иммиграцию, требуя в 1980 г. полностью прекратить ее, ссылаясь на рост безработицы).

«Чтение таких коммунистических авторов, таких как М. Клускар, Г.Лукач, А. Лакруа-Риз позволяет нам, левым, взглянуть на историю в ином непривычном свете», - говорит Бьянкарелли.

Основатель издательства Delga, публикующий этих авторов,  А. Монвиль считает, что открытие советских архивов было крайне важным, в том числе потому, что позволило скорректировать «карикатурное видение времен холодной войны». «Никто не отрицает существования лагерей, но теперь мы знаем, что даже в худшие годы там не было 10 миллионов заключенных. Точно так же мы узнали, что голод на Украине не был вызван стремлением к геноциду, так как затронул весь юг СССР», говорит Монвиль, заявляющий, что при всей жестокости Сталину нельзя отказать в том, что он был творцом Победы и ярким антиимпериалистическим лидером.

Бьянкарелли, который поместил фотографию Сталина на своем профиле в соцсетях, признаёт, что сделал это из стремления к провокации. По его словам, ни он сам, ни его товарищи не являются приверженцами сталинского культа, но сталкиваясь с «постоянной отвратительной антикоммунистической пропагандой, которая ведется даже в школьных учебниках, испытывают сильное искушение объявить себя сталинистами.»

Все собеседники издания говорят о необходимости реабилитировать марксизм-ленинизм. «Я считаю, что теоретический вклад Маркса и Ленина нельзя разделять. Маркс необходим для осмысления капитализма, его места в истории, его преходящей природы. Но Ленин также важен для осмысления вопросов о власти и стратегии эксплуатируемых», - считает Бьянкарелли.

 «Марксизм-ленинизм - это исторический и диалектический материализм, анализ противоречий и динамики классовой борьбы», вторит ему Кассем, чья ячейка ставит целью – не больше не меньше – как «восстановление настоящей массовой коммунистической партии».

***

В связи с задержанием Дурова и лапидарными комментариями французских властей – «ничего политического» – многие вспомнили историю 10-летней давности с задержанием в Вене президента Боливии Эво Моралеса. Тогда Франция и другие европейские страны закрыли свое воздушное пространство и аэропорты самолёту Моралеса, опасаясь, что тот везёт из Москвы Сноудена, выдачи которого требовали США.
Инцидент вызвал много шума и волну негодования в Латинской Америке. Сам Моралес опубликовал в le Monde diplomatique гневную речь, которая сегодня могла бы сойти за манифест «Глобального юга» :
*
"2 июля 2013 произошло одно из самых необычных событий в истории международного права: президентскому самолету Боливии запретили пролет над территорией Франции, Испании, Италии и Португалии, а затем задержали в аэропорту Вены на 14 часов.
Это посягательство на жизнь членов официальной делегации, совершенное государствами, которые считаются образцовыми демократиями, вызывало возмущение и осуждение во всем мире.
Запрет, введенный одновременно 4 странами и скоординированный ЦРУ против суверенной страны под единственным предлогом, что у нас на борту мог находиться г-н Сноуден, говорит о мощи главной имперской державы.
До этого события все понимали, что государства создают агентства безопасности для защиты своей территории и своего населения. Но Вашингтон перешел все границы дозволенного. Нарушая все принципы доброй воли и международные конвенции, он превратил часть европейского континента в колонии. Им безнаказанно попираются права человека – главное завоевание французской революции.
Колониальный дух, приведший в прошлом к порабощению многих народов, вновь проявляется в том, что империя не терпит никаких ограничений - ни правовых, ни моральных, ни территориальных. Теперь всему миру ясно, что она может преступить любой закон, нарушить любой суверенитет, проигнорировать любое право человека.
Мощь США - это, конечно, их армия, участвующая в различных захватнических войнах и поддерживаемая мощнейшим ВПК. Этапы их интервенций хорошо известны: после завоевания государствам навязывается «свобода торговли», особый вид «демократии» и, наконец, подчинение населения алчности ТНК. Военный и экономический империализм искалечил Ирак, Афганистан, Ливию и Сирию. В них были убиты тысячи людей, но МУС не открыл ни одного уголовного дела.
Но американская власть также опирается на более скрытые механизмы шантажа и запугивания. Один из рецептов, который Вашингтон любит использовать для поддержания гегемонии, - «показательное наказание» в чисто колониальном стиле. Оно применяется к народам, решившимся на освобождение, и к политическим лидерам, решившим править в интересах простых людей. Память о подобных наказаниях надолго сохранится в Латинской Америке (...) Многочисленные перевороты организованы для того, чтобы коренные народы и низы общества не смели поднимать голову против правящих классов. Чтобы усмирить сопротивляющихся и запугать остальных... Но подобные действия приводят к тому, что малоимущие жители нашего континента и всего мира удваивают усилия в борьбе с ними.
(...)
Задержание президентского самолета говорит о сохранении некоторой формы расизма в Европе. Для некоторых европейцев индейцы, а также демократические или революционные процессы, в которых они участвуют, являются препятствием на пути к «цивилизации». Сегодня этот расизм проявляется в высокомерии и нелепых «технических» объяснениях, призванных замаскировать политическое решение, принятое в вашингтонском офисе. Европейские правительства даже неспособны признать свой колониальный статус и пытаются защитить репутацию хозяев.
Колониальный характер отношений между США и Европой усилился после 11 сентября 2001 и стал очевиден в 2004, когда стало известно, что американская авиация перевозит пленных в европейские тюрьмы.
«Война с террором» превращает старую Европу в колонию; её поддержка становится формой государственного терроризма, подчиняя частную жизнь миллионов граждан капризам империи."

***

Представлять идущий конфликт России с Западом схваткой Левиафанов и столкновением цивилизаций мешает то - регулярно выдвигаемое и многими западными мыслителями - возражение, что т.н. Коллективный Запад - это не вполне Левиафан или сумма Левиафанов, а какой-то иной "неизвестный науке зверь" (хотя само его появление и некоторые его черты были предугаданы наиболее прозорливыми критиками модерна).
Можно ли говорить о цивилизационном конфликте, когда действующие в нем игроки делают всё возможное, чтобы отказаться от своих цивилизационных основ и растворить свою культурную идентичность?
Конфликт идет не между двумя (или больше) цивилизациями, а между всё униформизирующей децивилизацией, растворяющей наследие всех цивилизаций, и теми, кто пытается ей противостоять.

Идейная основа «коллективного Запада» – идеология верхов и talking classes, которых определяют (и которые сами себя определяют) как people from anywhere («граждане мира»). В противоположность им «низовые движения» (people from somewhere, укоренённые в национальную почву), будь то «жёлтые жилеты», европейские фермеры, техасские ковбои и так далее – представители «другого Запада». Не стоит, однако, заблуждаться и видеть в нём инкарнацию старого, классического Запада, который столь многим дорог своей культурой. Этот Запад исчезает и вряд ли воскреснет. Европейские общества претерпели за полвека изменения, кажущиеся необратимыми. Государства-нации превратились в разъединённые сообщества, состоящие из различных разнонаправленных меньшинств. Именно поэтому «коллективному Западу» довольно легко навязывать своё идеологическое господство – ведь противостоит ему не единый блок, но разрозненные формации. «Другой Запад» – это и самые разные социальные протестные движения, и мощные деколониальные группы, враждебно настроенные к Западу в целом, и мыслители-диссиденты (левого толка, правого толка, суверенисты, ностальгирующие идентитаристы и т.д.). И хотя в общей сложности представители «неколлективного» Запада составляют большинство, оно пока объединено скорее протестом против системы, нежели позитивной идеей или программой.

Наконец, наиважнейший вопрос для всех противников либерального миропорядка – в какой степени они хотят и могут пересмотреть заповеди «коллективного Запада». Человечество не отвергнет всё наследие Нового времени, Просвещения и модерна. Это относится и к России, где модернистские идеалы получили в ХХ веке реализацию в советском проекте. Как отказаться от продуктивизма и потребительства, не обрекая на нищету миллиарды людей? Как преодолеть индивидуализм, не выбросив идею прав и свобод человека? Как пересмотреть либерализм и глобалистскую стандартизацию, не скатившись в фашизм, архаику и этноцентризм? Как возродить веру в высшие смыслы, не подорвав веру в науку? На эти вопросы придётся так или иначе ответить всем (на Западе и вне его), кто ищет убедительную альтернативу западной современности в надежде предложить что-то качественно иное, нежели нигилистическая олигархия или автократия, опирающиеся на власть технологий. Искать альтернативу совместно, в диалоге со всеми заинтересованными сторонами, более перспективно, чем ограничиваться рамками одного государства или даже цивилизации.

В краткосрочной перспективе первые шаги к урегулированию конфликта должны состоять в отказе от риторики взаимной ненависти и в признании противостояния конфликтам интересов, где у обеих сторон есть легитимные потребности и претензии. России надо определить, что именно на Западе видится ей враждебным и неприемлемым, а что, напротив, близко и родственно. Тогда будет проще отказаться от полной демонизации противника, обсуждать внешнеполитические разногласия с большей беспристрастностью и рациональностью, не забывая об очевидном факте: Европа и Россия останутся соседями и нуждаются в новой, функциональной системе безопасности на континенте, а в перспективе во взаимовыгодных отношениях. Ресурсы и энергия, поглощаемые сегодня конфликтом (который мог быть предотвращён), не направляются на решение других глобальных проблем, требующих совместных безотлагательных действий.

В среднесрочной и долгосрочной перспективе более точное определение аспектов западного пути развития, которые вызывают отторжение, позволит не только скорректировать внутренний курс, но и выявить идейных и политических союзников и на самом Западе, и в других странах, чтобы после урегулирования конфликта открыть и расширить пространство обновлённого диалога между Россией и Европой (на политическом уровне, но также на уровне экспертного сообщества, мира культуры и гражданского общества).

Этот диалог не просто желателен, он необходим, чтобы объединить усилия не столь малочисленных русских и европейцев, которые полагают, что стремление представить нынешний конфликт как конфликт между «русской цивилизацией» и «западной цивилизацией» скрывает природу реальной битвы, которую предстоит вести, – битвы за сохранение многоликой европейской цивилизации как таковой (да и всех цивилизаций мира) против децивилизации обезличивающего глобализма.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив