Генрих VI, последний из Ланкастеров, сумасшедший король Англии и Франции, часть
dpmmax — 29.03.2023
Продолжу свой рассказ о несчастном Генрихе VI, который в буквальном смысле слова на свою голову примерил короны Англии и Франции — и ничем хорошим для него примерка не закончилась. Впрочем, давайте по порядку.
Итак, 28 сентября 1423 года лорды присягнули на верность совсем ещё маленькому тогда королю. Нет, никто иллюзий не строил: есть регентский совет, из которого потихоньку оттёрли (как оказалось, не очень-то прозорливо) королеву-мать, Екатерину Валуа, и этот совет рулит Англией и, по мере возможностей, Францией. Ах да, парламент ещё имеется. Ну а малыш — он скорее символ законной преемственности короны. Вон как этот закон в масть зашёл: была одна, стало целых две. Ты, малыш, не обращай внимания на то, как большие дяди друг на друга косятся и время от времени ругаются — это у них такие взрослые игры.
Правда, и во Франции, и в самой Англии не всё было слава богу. Ну то есть тому, который больше любит англичан. Галльские петушки оказались задиристыми, и Бедфорду в его командировке приходилось несладко, а когда появилась Орлеанская дева — так и вовсе солоно.
А в Англии упёрлись рогами... простите, рейтингами, епископ Бофорт и Хамфри Ланкастерский, герцог Глостер. Сначала «добрый герцог Хамфри», как прозвали его в народе (популист и демагог тот ещё) 29 октября 1425 года попытался взять Тауэр — но Тауэр почему-то не отдался. Тогда Глостер организовал, можно сказать вооружённый митинг и, обвинив Бофорта в том, что тот-де прибрал мальчонку к рукам и держит его в заточении, двинул к дворцу епископа, в Саутуарк. Епископ смекнул, что дело пахнет ворванью и прочей дрянью (©), и его люди прихватили южный край Лондонского моста. Мол, нам совершенно эквипенисуально — митинг у вас там, петтинг ли — занимайтесь этим непотребством по ту сторону Темзы. Сговорились на том, что в следующем году устроят особое заседание парламента. Заседание и в самом деле получилось особенным: в феврале 1426 года герцог Глостер явился в парламент весёлым и злым, да не один, а с большой такой подтанцовкой, вооружённой дубьём (по закону, в парламент с теми же алебардами, арбалетами и прочим серьёзным оружием вход был воспрещён, и въезд на боевом коне тоже). Видя такое дело, епископ Бофорт мигом подсуетился и организовал бесплатную раздачу дубинала и для своей группы поддержки тоже. До откровенного замеса дело не дошло, но тот парламент вошёл в историю, как «Палочный».
А малыш подрастает, и вот, будучи без месяца восьми лет от роду, 6 ноября 1429 года, он коронуется вначале в Вестминстерском аббатстве, получая корону Англии, а 16 декабря 1431 года в соборе Парижской Богоматери, становится уже вполне официально и королём Франции. Правда, в самой Франции (мятежной её части), всего полгода как оплакавшей Жанну д'Арк и уже пару лет как короновавшей в Реймсе Карла VII, Генриха VI всерьёз не восприняли.
А что Генрих? А Генриха эти дрязги словно и не касаются: мальчик растёт тихим, неконфликтным и меланхоличным, и предпочитает уединение с книгой роскоши живого человеческого общения (впрочем, кто его знает, это окружение короля — может, роскошь та была бы сомнительной?). Науки его откровенно тяготят, делами подолгу он заниматься не может, и однажды что-либо начав, зачастую бросает занятие на полдороги: стало неинтересно. Скучно ему и на заседаниях парламента и королевского совета. Скучно настолько, что приходится нанимать специального человека, чтобы тот вовремя подхватывал корону, норовящую сползти с чела его задремавшего величества.
В 1437 году во время родов умирает Екатерина Валуа, и Генрих своё совершеннолетие встречает, будучи круглым сиротой. Нет, его величество есть кому пожалеть: близ него держится фракция, если можно так выразиться, пацифистов под предводительством кардинала (уже кардинала) Бофорта и Уильяма де ла Поля, 4-го графа Саффолка. Эти двое были бы не прочь прекратить войну во Франции: ну их, этих мятежников, пусть себе живут, как хотят, а в доброй Англии и своих проблем хватает. Генрих, будучи по характеру совершенно не боевитым, очень симпатизировал обоим. Вон, дядя Джон довоевался: что с того, что сумел добиться казни Орлеанской девы? Сам же в итоге в том же Руане четырьмя годами спустя, в 1435-м и помер — не выдержал организм французского оллинклюзива. Нет уж, спасибо, как бы там дядя Хамфри ни хорохорился и сэр Ричард, 3-й герцог Йоркский, ни ерепенился, а про войну лучше книжки читать. Там всегда добро побеждает. А тут, в реале, наше английское добро уже сколько лет их французское зло победить не может? Да уже к сотне дело идёт. Спасибочки, лучше с дядей-кардиналом и сэром Уильямом дружбу водить: глядишь, и с Францией замиримся. Вот если бы они ещё начёт женитьбы не давили...
А невесту королю эти двое пацифистов уже давно подобрали, и то, что молодой король противоположным полом особо не интересуется (впрочем, слава богу, и в гомосексуализме не замечен), их особо не смущает: ну куда он денется, когда она разденется? Так что никаких конкурсов красоты, и вовремя дать по тыкве любой внезапно нарисовавшейся Золушке. У нас тут своя имеется. Маргарита Анжуйская. А кого волнует, что не принцесса? Раз племянница жены Карла VII, королевы Марии Анжуйской — значит, вполне сойдёт. Главное, что Карл во Франции, в отличие от своего безумного предшественника, стремительно набирает очки влияния.
И обещает Англии мир. Правда, за девчонку просит вернуть взад Анжу и Мэн — но зато обещает больше не драться. Осталось уговорить Генриха, а Анжу и Мэн — не такая уж великая плата; главное, не особо о ней болтать, чтобы не возбуждать партию войны.
Уговорили, черти языкастые. Мол, и красавица (тут ребята откровенно польстили Марго), и непорочна (ну с этим было строго), и характер просто ангельский (правда, не уточнялось, что ангел может быть и с карающей миссией, и просто в дурном настроении). А Генрих и повёлся. Свадьбу сыграли весной 1445 года.
Кто-то спросит, ёрзая и подпрыгивая: так где, где же тут королевское безумие-то? Терпение, спокойствие, сейчас оно проявится. Хорошему безумию, как хорошему вину, надо сначала созреть и выстояться. Пока окружающим были заметны лишь мягкость и безволие молодого короля. Впрочем, на принятие закона о запрете поцелуев в 1439 году его хватило. Тут-то все и призадумались: а всё ли в порядке у его величества на чердаке? Кстати, сам закон был по делу принят: в те годы в Англии чума была частой гостьей. И понимание, что чумной больной заразен, тоже имелось. А обнимашки и поцелуи были очень даже в ходу — возможно, даже в большей степени, нежели сейчас. И как знать — вдруг тот, кого ты сейчас облобызал, уже болен? Помните Александра Сергеевича? «И девы-розы пьём дыханье, быть может, полное Чумы» Сам ли Генрих такой закон придумал, или подсказал кто, но он был принят. И лобызание руки монарха тоже было заменено на изъявление глубочайшего уважения в письменной форме. Может, оттого-то (хотя, скорее, по совокупности причин, но и эту не будем списывать) в ближайшем окружении короля было не так много заболевших?
Став королевой, Маргарита, даром что пятнадцатилетняя, быстро просекла, что от Генриха, пусть он и старше её на восемь годков, ничегошеньки в Англии не зависит. И сам он чем далее, тем страньше: то застынет, как статуй алебастровый, то прислушиваться к чему-то начинает. И стала присматриваться к его ближникам. Кардиналу Бофорту уже ставили прогулы в родовом склепе, так что это был не вариант; племянник его на тот момент больше пыжился, чем что-то решал, да и засветился уже шашнями с покойной ныне Екатериной. А вот Саффолк — это пять.
Главное — проредить партию войны. А кто в ней самый оголтелый? Правильно, Глостер. Саффолк, фас! Впрочем, команду можно было и не отдавать: и кардинал, и племянник его, и 4-й граф Саффолк отрастили на Глостера по хорошему такому зубу. Опять же, Глостер за компанию с герцогом Йоркским больше всех возмущались, когда вскрылось, что именно отдали французам за Марго. Дядю Хамфри быстренько арестовали и посадили в тот самый Тауэр, который тот однажды пытался взять. Посадили — и убедили Генриха VI завести на Глостера дело об измене. Правда, до слушаний в парламенте это дело так и не дошло: дядя Хамфри взял да и помер в том Тауэре. То ли от огорчения горьким ядом, то ли от удушья неудобной подушкой, то ли от удара, то ли от удара же, но без постороннего вмешательства, хотя грешили-то, конечно, на Марго, на фаворитов короля и даже на самого Генриха: ну и что, что тихий — а вдруг он тихий, да внезапный?
Героическую скоропостижную кончину Глостера партия пацифистов отметила награждением вроде как непричастных: Саффолк и Соммерсет выросли аж до герцогов. Соммерсет отправился в командировку в ту же Францию — надо же успеть навалять французам, пока окончательно не помирились. Пограбить, опять же. А Саффолка в командировку не пустили: у него тут любовница молодая, королевой работает, никак нельзя такой шанс упускать. Ричарда же Йорка услали куда подальше — в Ирландию, ту ещё занозу в английской... политике. Не иначе, в надежде, что там же его и подрежут. А то ишь чего себе придумал: есть-де и у него права на трон.
Правда, долго почивать на лаврах ни Генриху с Марго, ни их фаворитам не дали. Карл VII, получив Анжу и Мэн, вошёл во вкус, позабыл, как некогда считал себя недостойным и несчастным, собрался с силами — и навалял Соммерсету, отжав под шумок ещё и Нормандию. А французские суда с десантом стали всё чаще появляться у побережья Туманного Альбиона в поисках, где что плохо лежит, стоит или бегает. А с континента на остров потянулись английские войска: злющие, голодные, без обещанного жалования. Дело шло к бунту, и он таки случился, как только нашёлся человек, сумевший оседлать волну безобразий — в нужное время и в нужном месте. Произошло это в графстве Кент, где от французских военных туристов пострадало уже немало местных жителей. Да и момент оказался подходящим: в начале мая 1450 года с континента прилетела дурная весть — продули англичане французам решающий матч при Форминьи, плохим тренером оказался Соммерсет! Нормандия теперь ихняя, французская! Возглавил восстание некий Джек Кэд (а может быть и вовсе Джон Кейд — себя он народу вообще преподнёс, как Джона Мортимера, бастарда Эдмунда Мортимера, который ещё и на престол права имеет).
Устроив похохотать в провинции и наваляв 10-тысячной королевской армии близ Севенокса, повстанцы воспряли духом, возгордились и двинули до самого Лондона. Надо же своими глазами поглядеть, как люди в столице живут. Нет ли у них чем поделиться от чистого сердца. А если найдём?
И ведь почти нашли, лишь чудом да неимоверными усилиями напуганных грабежами горожан понаехавших удалось подвинуть. А там они и сами между собой рассорились, деля трофеи; к тому же обещались грамотки с прощением раздать тем, кто вовремя из Лондона уберётся. А там и Кэда смертельно ранили. Так и сошло восстание на нет. Не совсем, конечно: и в самом Кенте, и в других местах бузили ещё четыре года, но уже не такими крупными группами, и душить прекрасные порывы было не в пример легче.
А что Генрих VI? А король, как писали хронисты, отправился в дальнее поместье. Ему и в самом деле было о чём переживать: в войне с Францией одни лишь потери да поражения, кардинал помер; его племянник, который Эдмунд Бофорт, герцог Соммерсет, продул военную кампанию, зато строит глазки Марго; герцог Саффолк... Вот ведь ещё одна рана на сердце. Ричард Йорк открыл королю глаза: дескать, это Саффолк убил дядю Хамфри, и этот же Саффолк с твоей Марго... Ну не смог Генрих простить своего друга. Но и приказать казнить или заточить в темнице тоже не смог. Велел убираться с глаз куда подальше — да в ту же Францию, лет на пять. А там, глядишь, что-нибудь изменится и непременно к лучшему. До лучшего Саффолк не дожил: судно перехватили, герцога прибили.
Поговаривали, что это Ричард, герцог Йоркский, подсуетился, но тот, естественно, делал большие глаза: дескать, ну как вы могли обо мне так хорошо подумать! А в народе появилась баллада «Шесть герцогов пошли ловить рыбу». Безумие короля, пока едва заметное хорошо знающим его людям, почти вызрело и ждало лишь повода себя проявить.
И вновь я прошу прощения за длинный рассказ, без которого, впрочем, были бы не столь понятны дальнейшие события. А о них — в том числе и об явном манифесте душевной болезни Генриха, и об её развитии, и о том, чем дело закончилось — расскажу вам в третьей, заключительной части.
***
P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.
P.P.S. На площадке Sponsr (Тыц) — мною пишется новая книга. И здесь же есть возможность получить автограф на мои книги.
И ещё вот, недавно вышла:
|
|
</> |
Оставить комментарий
Популярные посты:
Консольные столики: стильные акценты в интерьере 
Архитектурнем))) 
Осенним утром в Кокошкино 
Как евреи смогли прочитать секретный доклад Хрущева о «культе Сталина» раньше 
История слова «goodbye» 
Индонезийская деревня сохраняет традиции жизни на песке 
Самый отвратительный снимок из Нюрнберга: над чем смеялись нацистские вожди в
«Недаром говорят: «Назойлив, как муха». Смахнёшь её со 
Поездка на Southampton Boat Show. Часть 10. Southampton Boat Show. 
