Функции денег: котлеты отдельно, мухи отдельно – 2

8nity — 14.02.2023 В городок приехал богатый турист.
Оставив в залог 100$ хозяину гостиницы, он поднялся посмотреть комнаты отеля. Хозяин гостиницы, не медля ни минуты, берёт купюру и бежит с ней к мяснику отдать долг.
Мясник, с купюрой в руках, бежит к фермеру и отдаёт ему долг за говядину. Фермер отдает долг владельцу автомастерской.
Владелец мастерской направляется в местный магазин и отдаёт долг за продукты.
Хозяин магазина бегом к местной девочке по сопровождению, которая из-за кризиса "обслуживала" его в долг... Девочка сразу бежит к хозяину гостиницы и отдаёт ему долг за комнаты, которые она снимала для клиентов.
В этот момент обратно спускается турист и говорит, что не нашёл подходящей комнаты, забирает залог и уезжает.
Никто ничего не получил, но весь городок теперь живёт без долгов и с оптимизмом смотрит в будущее...

Понятно, что никакой турист тут и не был нужен. Если бы хозяин гостиницы просто написал расписку, то она с успехом заменила бы купюру в 100$. В конце концов, можно было бы и бартерный взаимозачет произвести.

Первая часть здесь, в ней говорится о ценности денег как средства уплаты налогов.
Посмотрим теперь на деньги как средство обмена. Может ли обмен родить такую ценность денег, чтоб люди были готовы «гибнуть за металл»?
Ну, нам-то, из нашего мира товарно-денежных отношений, погони за прибылью, засилья рекламы и безудержного потребления, кажется, что так оно и есть: именно желание купить новую сумочку или туфли, или ружье и газонокосилку – и рождает ценность денег.
Однако, если мы обратимся к патриархальному миру, то для домохозяев, производящих самостоятельно всё им нужное или обменивающих на излишки – это не так. Даже если для удобства они используют любой универсальный товар, хоть деньги, а хоть бы и бутыль самогона.
Как любая замкнутая система, такая экономика пребывает в состоянии равновесия, и может оставаться в ней веками: одни и те же товары, одна и та же модель потребления, примерно постоянные цены. Конечно, и лишние деньги не помешают, но для безудержной погони за ними нет необходимости. И кстати, все мировые религии, по крайней мере монотеистические (включая и иудаизм) запрещают брать процент с единоверцев.
И только внешний толчок может вывести такую систему из равновесия. Внешние соблазны.

Для средневековой Европы таким внешним фактором была торговля с Востоком. Именно там находились предметы желаний европейской знати: шелка, фарфор, пряности, дамасская сталь, персидские ковры, арабский кофе etc. Но не было товара, который Европа могла предложить взамен, кроме золота и серебра, которые в результате безвозвратно утекали на восток.
Именно в международной торговле и появился (вновь) неэквивалентный обмен: посредники-монополисты бессовестно наживались на перепродаже.
Дальнейшие события всем известны: поиски путей в Индию, Великие географические открытия, рост мировой торговли – и фазовый переход от обособленных патриархальных экономических систем к международному товарно-денежному обмену.

Торговые капиталы были первыми. Следом появились ростовщические, которые выполняли инвестиционную функцию – снарядить торговую экспедицию было делом весьма дорогим. Надо сказать, что первые капиталисты были хоть и крайне жадными, но в плане риска честными: если предприятие прогорало, то убытки несли и купец, и кредитор, никто им не возмещал потерянные деньги с помощью печатного станка.
И, в общем, погоня за прибылью вызвала и промпереворот, и появление новых товаров, рекламы и т.д. – и провоцирует товарный фетишизм и денежный фетишизм, когда люди готовы угробиться за деньги. Но это – когда капитализм на подъеме, а когда капитализм подыхает – то и народ к потребительству становится индифферентнее, в дауншифтинг ударяется, аскетизм.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив