ФРС, финансовый кризис 2008 и последствия для мира.

ua_katarsis — 26.08.2024 Просмотрел данную книгу ("Повелители легких денег. Как Федеральная резервная система сломала американскую экономику"), в которой американский автор анализирует тактику и стратегию ФРС ретроспективно с 1912 года, и с упором на крупнейший банковский кризис 2008г. Автор книги, Кристофер Леонард, специализируется на исследований "смычки" власть-корпорации, их действиях на рынке, и их последствия для простых американцев.
Кристофер очень не любит приводить аналогии, в отличии от меня. Но видя, какая масса "воздуха" была накачана ФРС, чтобы как то-смягчить кризис для США, очевидно что последствия правления "самой эффективной экономической системы" будут сброшены в "второй" в "третий" мир. Кристофер приводит сожаление одного из соруководителей ФРС на тот момент (структура Системы тоже приводится в книге), что слабая инфляций в Евросоюзе плохо позволяет "рассасываться" "излишку" денег. Перекачка их в "пузыри" активов не приветствовались Трампом. Япония,насколько мне известно,также не пошла на настойчивое желание США изменить курс валюты и таможенные правила.
Остается тогда-"накачка" ВПК. О Китае Кристофер говорит очнеь мало, только в связи с "ковидом" был упомянут период рецессии. В стороне осталась стратегия MAGA,и что это значит для товарооборота Китай-США.

Американская финансовая система сломалась в конце 2008 года, после того как рухнул инвестиционный банк Lehman Brothers. Этот момент стал пороговым для людей, подобных Тому Хенигу. Экономисты и центральные банкиры назвали последовавшую за этим панику глобальным финансовым кризисом, а в конце концов присвоили этому моменту собственное библейское название - GFC. Мир центральных банков аккуратно разделился на две эпохи. Был мир до GFC и мир после GFC. Сам GFC был апокалиптическим. Вся финансовая система пережила полный крах, который рисковал привести к новой Великой депрессии. Это означало бы годы рекордно высокой безработицы, экономические страдания, политическую нестабильность и банкротство бесчисленных компаний. Кризис заставил Федеральную резервную систему сделать то, чего она никогда раньше не делала. Единственная сверхспособность ФРС - это способность создавать новые доллары и накачивать ими банковскую систему. После краха Lehman она использовала эту возможность беспрецедентным образом. Многие финансовые графики, отражающие действия ФРС в этот период, похожи на одну и ту же диаграмму - плоская линия, которая в течение многих лет скачет в стабильном диапазоне, а затем вырывается вверх, как обратная молния. Скачки вверх отражают беспрецедентное количество денег, созданных ФРС для борьбы с кризисом. В период с 1913 по 2008 год ФРС постепенно увеличила денежную массу примерно с 5 до 847 миллиардов долларов. Это увеличение денежной базы происходило медленно, по плавному восходящему склону. Затем, в период с конца 2008 по начало 2010 года, ФРС напечатала 1,2 триллиона долларов. Другими словами, чуть больше чем за год она напечатала денег на сто лет вперед, более чем вдвое увеличив то, что экономисты называют денежной базой. У всех этих новых денег была одна очень важная особенность. ФРС может создавать валюту только одним способом: Она выпускает новые доллары и помещает их в хранилища крупных банков. Только около двадцати четырех специальных банков и финансовых институтов имеют привилегию получать эти нетронутые доллары, что делает эти банки основой денежной массы. Объем избыточных денег в банковской системе вырос с 200 миллиардов долларов в 2008 году до 1,2 триллиона долларов в 2010 году, то есть на 52 000 процентов.
Сделав все это, ФРС создала новый фундамент американской финансовой системы, построенный на экстраординарном количестве новых денег. У Хенига была возможность воочию наблюдать за тем, как создавалась эта система , поскольку он входил в тот самый комитет, который ее создавал, - FOMC. В самом начале, во время кризиса 2008 и 2009 годов, он проголосовал за то, чтобы согласиться с чрезвычайными усилиями.
Одной из самых важных мер, принятых ФРС во время мирового финансового кризиса, стало снижение процентной ставки до нуля, по сути, впервые в истории (до этого ставки ненадолго заигрывали с нулем в начале 1960-х годов). Экономисты называли нулевую процентную ставку "нулевой границей", и когда-то она воспринималась как некая нерушимая граница. Считалось, что ниже нуля опускаться нельзя. На самом деле процентная ставка - это всего лишь цена денег. Когда процентные ставки высоки, деньги дорожают, потому что вам приходится платить больше, чтобы их занять. Когда ставки низкие, деньги дешевые. Когда ставки равны нулю, деньги фактически бесплатны для банков, которые могут получать их прямо из ФРС. Экономисты считали, что стоимость денег не может быть ниже нуля, поэтому нулевая граница отражает пределы полномочий ФРС по контролю над процентными ставками. ФРС достигла нулевой границы вскоре после краха Lehman Brothers, но важнее то, что произошло дальше. После достижения нулевого уровня ФРС не пыталась больше поднимать ставки. ФРС даже начала четко заявлять всем, что не собирается пытаться поднимать ставки. Это дало банкам уверенность в том, что они продолжат выдавать кредиты в условиях свободных денег - банки знали, что жизнь в условиях нулевой границы продлится еще какое-то время.
Но к 2010 году FOMC столкнулся с ужасной дилеммой. Удерживать процентные ставки на нулевом уровне казалось недостаточным. Экономика оживилась, но состояние ее оставалось ужасным. Уровень безработицы по-прежнему составлял 9,6 %, что было близко к показателям, характерным для глубокой рецессии. Люди, возглавлявшие FOMC, знали, что последствия высокой и устойчивой безработицы ужасны. Когда люди долгое время не имеют работы, они теряют свои навыки и надежду. Они остаются без работы, усугубляя экономический ущерб от того, что их вообще уволили. Даже дети людей, потерявших работу, страдают от долгосрочного снижения своего потенциала заработка. Внутри ФРС возникла острая необходимость остановить этот процесс. Кроме того, существовал риск, что экономический подъем может вообще остановиться.
Именно поэтому в 2010 году комитет начал рассматривать способы преодоления нулевой границы. В ноябре руководство ФРС собиралось проголосовать за радикальный эксперимент, который впервые сделает процентные ставки отрицательными, впустит еще больше денег в банковскую систему и переместит ФРС в самый центр американских усилий по стимулированию экономического роста. Никто не знал, как будет выглядеть мир после этого. Экспериментальная программа, как и все вещи в современной ФРС, имела название, которое было намеренно непрозрачным, и поэтому людям было трудно понять его, не говоря уже о том, чтобы заботиться о нем. План назывался "количественное смягчение". Если бы программа была принята, она изменила бы американскую финансовую систему. Она переопределит роль Федеральной резервной системы в экономических делах. И тогда все то, против чего голосовал Хениг, покажется ему причудливым. Он собирался голосовать против количественного смягчения , и его несогласие было одиноким.
Хениг выступал против количественного смягчения, потому что знал, что оно приведет к созданию исторически огромного количества денег, и эти деньги в первую очередь достанутся крупным банкам на Уолл-стрит. Он считал, что эти деньги увеличат разрыв между очень богатыми и всеми остальными. От этого выиграет очень небольшая группа людей, владеющих активами, и будет наказана очень большая группа людей, которые живут на зарплату и стараются экономить. Не менее важно и то, что эта приливная волна денег подтолкнула бы каждую организацию на Уолл-стрит к более рискованному поведению в мире дешевых долгов и интенсивного кредитования, что в перспективе привело бы к возникновению именно такого разрушительного финансового пузыря, который в свое время стал причиной мирового финансового кризиса. Именно об этом Хениг говорил на секретных заседаниях FOMC в течение нескольких месяцев, его аргументы становились все более резкими и прямыми, что подтверждалось его несогласными голосами.
Как оказалось, Хениг был почти полностью прав в своих опасениях и прогнозах.
...Накануне в Америке прошел День выборов - первые промежуточные выборы в период президентства Барака Обамы, решающие выборы, которые должны были определить, кто контролирует Конгресс. Всего за два года до этого избиратели нажали на кнопку "Перемены", и нажали сильно, обеспечив Демократической партии контроль над Белым домом и обеими палатами Конгресса. Теперь избиратели снова нажали на кнопку перемен, лишив демократов контроля над Палатой представителей и сократив их большинство в Сенате. Это был упрек в адрес администрации Обамы , но он также стал лишь одним в длинной череде упреков в адрес демократически избранного правительства в Вашингтоне. К 2010 году почти каждые выборы были выборами перемен. Избиратели выкидывали бездельников, затем выкидывали новых бездельников. Американский электорат, похоже, руководствовался в первую очередь гневом и недовольством, и этот гнев нашел новую форму в консервативном движении "Чайная партия".
...Торговые сделки привели к переносу рабочих мест за границу, так как новые технологии привели к тому, что работников требовалось меньше. Стареющее население все больше и больше полагалось на недофинансируемые государственные программы, такие как Medicare, Medicaid и Social Security, создавая огромный государственный долг. Система образования отставала от аналогичных стран. Годы дерегулирования привели к тому, что в банковской системе доминировали несколько титанических фирм, специализирующихся на выпуске и продаже непрозрачных и рискованных долговых инструментов. Это были огромные проблемы, стоявшие перед страной, и федеральное правительство не решило ни одну из них по существу. Были консервативные способы решения этих проблем, были и либеральные. Но после избрания "Чайной партии" Конгресс вообще не собирался заниматься этими проблемами. Федеральная законодательная машина была отключена, начав эпоху застоя и дисфункции.
...Действия Хенига в 2010 году превратили его в "ультраястреба" FOMC. И даже превратили его в нечто худшее. В экономических терминах его стали воспринимать как доисторического грубияна, которого экономисты называют "меллонистом" - термин, отсылающий к Эндрю Меллону, который был министром финансов, когда началась Депрессия. В мире экономики не так много настоящих злодеев, но Меллон - один из них. Меллон прославился одним: бессердечием и заблуждениями. Такая репутация сложилась благодаря одному совету, который он дал президенту Герберту Гуверу, когда рынки рухнули. Меллон сказал Гуверу: "Пусть горит огонь, пусть люди разоряются". Он считал, что крах - это своего рода моральное очищение, которое необходимо для того, чтобы расчистить путь к лучшей экономике в будущем . "Ликвидируйте рабочую силу, ликвидируйте акции, ликвидируйте фермеров, ликвидируйте недвижимость", - сказал Меллон Гуверу. Причина, по которой этот совет был иллюзорным, а также бессердечным, заключалась в том, что экономическая теория Меллона была ошибочной. Ликвидация фермеров и акций не была очищением. Ликвидация создавала нисходящий цикл безработицы, низких расходов и медленного роста, который становилось все труднее обратить вспять, чем дольше он продолжался.
...В начале 2011 года Хоениг ушел в отставку из ФРС Канзас-Сити в возрасте шестидесяти пяти лет.

ИСТОРИЯ ФРС

В Конституции США нет ничего, что требовало бы или даже специально разрешало бы создание центрального банка. Но оказалось, что современному государству невозможно выжить без центрального банка, и Соединенные Штаты доказали это. Америка около века пыталась обойтись без создания государственного банка, контролирующего валюту. В период с 1776 по 1912 год Соединенные Штаты дважды создавали и затем уничтожали центральный банк. Страна сопротивлялась созданию центрального банка, потому что он концентрирует так много власти в столь немногих руках. Такая концентрация власти подрывает весь американский проект, который в идеале должен был передать контроль над правительством в руки рядовых граждан. Когда в 1836 году Эндрю Джексон аннулировал устав второго национального банка США, он назвал его "опасным для свобод народа". Нетрудно понять, почему. Представьте себе, что один банк властвовал над всей финансовой системой, а его руководители могли решать, кому давать кредиты, а кому нет. Руководители этих банков были бы самыми могущественными людьми в стране. Такой сценарий по любым меркам является антиамериканским.
Ранняя американская банковская система была децентрализованной, и это было катастрофой. Причина, по которой без центрального банка ничего не получится, заключается в том, что каждому современному государству нужна надежная форма валюты. Валюта - это средство обмена, которое хранит стоимость и передает ее от одного человека к другому. Без валюты люди до сих пор обменивали бы кукурузу на табак и пытались выяснить обменный курс.
Без центрального банка, выпускающего национальную валюту, создание денег превращается в кустарное производство. В середине 1800-х годов в Соединенных Штатах ходили тысячи различных валют (по одним подсчетам, их было 8 370). Это называлось эпохой "свободной банковской системы", и это было безумием. Любой банк мог выпускать деньги, и валюта была обеспечена самим банком. Таким образом, если банк разорялся, то и деньги разорялись вместе с ним. Каждый человек должен был судить о здоровье того или иного банка, чтобы понять, хочет ли он пользоваться его валютой. Человек мог получить деньги в банке в Иллинойсе, а затем отправиться в Орегон и спорить со служащим в отеле, годится ли иллинойская валюта.
После Гражданской войны Конгресс принял закон, согласно которому по всей стране был создан ряд национальных банков, которые выпускали более единообразную валюту. Но даже если бы валютная проблема была решена, существовала вторая причина, по которой центральный банк был необходим. Американская банковская система все еще была гиперхрупкой и регулярно подвергалась панике и крахам. Крупные банковские паники вспыхивали одна за другой в 1893, 1895 и 1907 годах. Банковские кражи были неизбежны во время паники, потому что не было всемогущего центрального банка, который мог бы печатать деньги и выступать в роли "кредитора последней инстанции", предоставляя кредиты, когда все банки нуждались в деньгах в одно и то же время . Без кредитора последней инстанции банкам оставалось только спасать друг друга, используя все резервы, которые у них были на руках, или разориться. ФРС была наделена правом печатать деньги и свободно выдавать их надежным банкам во время паники, что привело к прекращению паники вообще, поскольку заемщики знали о существовании ФРС. ФРС выдавала свои экстренные кредиты через программу под названием "дисконтное окно".
Наконец, помимо банковских паник, возникла и третья проблема. Не было центрального банка, который мог бы управлять общим предложением денег. Спрос на валюту непредсказуемо рос и падал, но денежная масса не могла меняться вместе с ним.
Например, каждую осень фермеры снимали деньги в местных банках, чтобы нанять рабочих для уборки урожая. Это истощало ограниченные запасы наличности в банках Среднего Запада, и они боялись, что у них не хватит наличных для выполнения своих обязательств. Поэтому, когда у сельских банков заканчивались деньги, они обращались за наличностью в более крупные региональные банки в таких городах, как Чикаго. Затем региональные банки обращались в нью-йоркские банки, а нью-йоркские банки - в крупные банки Европы. Это могло перерасти в панику и стать поистине гибельным для всех. Банковская паника 1873 года привела к депрессии, которая продолжалась около шести лет.
Это помогает объяснить, почему основной толчок к созданию центрального банка исходил не от банкиров. Он исходил от адского движения популистов и движения за свободное серебро, сформированного разгневанными фермерами в центре страны, которым нужны были кредиты, чтобы выжить. Политика денег внезапно стала бунтующим общественным вопросом. Уильям Дженнингс Брайан играл на публику, исполняя свой "золотой крест". Люди уже были возмущены монетарной политикой.
В начале 1900-х годов набирали силу народные усилия по созданию центрального банка. Но это движение не становилось реальной политической возможностью до тех пор, пока банкиры с Уолл-стрит не решили поддержать его. К вечной радости всех американских конспирологов, группа сверхмогущественных банкиров собралась вместе и провела в 1910 году секретное совещание, на котором они создали проект американского центрального банка. Банкиры встретились на роскошном курорте под названием остров Джекил, что позволило будущим кинематографистам и авторам говорить о ФРС как о "существе с острова Джекил", словно это был тайный заговор, который банкиры навязали Америке. Но это не так, как ясно показал Уильям Грейдер в своей фундаментальной истории ФРС, Secrets of the Temple. Банкиры действительно продвигали свой план в Сенате США, но они оседлали волну общественных настроений, которая нарастала десятилетиями. К тому моменту создание центрального банка в США было неизбежно.
Но банкиры на острове Джекил одержали важную победу на своем тайном собрании. Они добились того, что центральный банк США не будет узурпировать власть частной банковской системы на Уолл-стрит. Это было очень важно. Популисты предлагали всевозможные планы, которые должны были демократизировать процесс управления американскими деньгами, даже в обход крупных банков. Один из планов, выдвинутый в 1889 году, призывал Казначейство США создать сеть зерновых элеваторов и складов по всей стране, которые стали бы децентрализованными "субказначействами", куда фермеры могли бы сдавать урожай в качестве залога для получения кредитов. Банкиры на острове Джекил уничтожили эти дикие идеи. Они поставили Уолл-стрит в центр предложенной Федеральной резервной системы. Когда ФРС увеличивала или уменьшала денежную массу, она делала это через систему коммерческих банков, позволяя банкам решать, как деньги будут распределяться в экономике.
План острова Джекилл обсуждался и изменялся в Конгрессе, и в 1913 году был принят, создав первый в истории США постоянный центральный банк. Но более глубокое, очень американское напряжение по поводу центрального банка так и не исчезло. Америке нужен был центральный банк, но она не хотела, чтобы он был слишком мощным. Эта напряженность была закодирована в ДНК Федеральной резервной системы. Федеральная резервная система была одновременно и правительственным учреждением, и частным банком. Она контролировалась в Вашингтоне, но при этом была децентрализована. Она получила полный контроль над денежной массой, но не заменила частную банковскую систему . Она была изолирована от избирателей, но в целом подотчетна политикам.
Эта напряженность также была заложена в структуру ФРС. Именно поэтому ФРС представляет собой сеть региональных банков, управляемых из офиса в Вашингтоне. Двенадцать региональных банков, возможно, являются одним из самых странных творений Конгресса, в котором государственное правительство смешано с частным предпринимательством. Каждый региональный банк принадлежит группе частных банков округа (частные банки владеют акциями регионального ФРС, хотя и не могут их продавать). Частные банки в каждом регионе получают места в совете директоров регионального ФРС, а совет выбирает президента банка. Это было сделано для того, чтобы создать децентрализованную систему с влиятельными региональными банками, которые подотчетны как общественным банкам в своем регионе, так и совету управляющих ФРС в Вашингтоне.
Хотя ФРС должна была быть похожа на Америку - федеративное государство, состоящее из двенадцати региональных банков, - ее управление становилось все более централизованным в Вашингтоне каждый раз, когда устав ФРС обновлялся Конгрессом. Сейчас власть в ФРС в основном принадлежит совету управляющих банка, которых семь, они назначаются президентом и утверждаются Конгрессом. Напряженные отношения между управляющими и президентами региональных банков наиболее остро проявляются в Федеральном комитете по открытым рынкам. Поскольку губернаторы имеют большинство мест в FOMC, они определяют повестку дня, и власть совета возрастает только в чрезвычайных ситуациях. Когда ФРС становится кредитором последней инстанции, управляющие могут принимать меры без одобрения полного состава FOMC.

....
ТРАМП
В 2016 году, когда президентом был избран Дональд Трамп, американская политика не отличалась осторожностью. Это было резкое, неожиданное событие, которое положило конец пребыванию Йеллен на посту главы ФРС.
Один из главных призывов Трампа заключался в том, что он будет усердно работать над демонтажем всего, что осталось от американских институтов фискальной политики. Он начал работу по ликвидации регулирующих агентств, таких как EPA, и одновременно принял решение о снижении налогов, которое стало фиаско для бюджета, увеличив ежегодный дефицит федерального бюджета до 1 трлн долларов в год даже при росте экономики.
Враждебность Трампа к большинству государственных учреждений была очевидна. Но его отношение к Федеральной резервной системе было менее ясным. Во время предвыборной кампании 2016 года Трамп делал странные и провокационные комментарии, которые создавали впечатление, что он поддержит усилия ФРС по нормализации. Во время дебатов с Хиллари Клинтон он ответил на замечание о борьбе среднего класса тем, что показалось ему нелепым. Он начал разглагольствовать о Федеральной резервной системе и говорить о пузырях активов. "Посмотрите - у нас худшее возрождение экономики со времен Великой депрессии. И поверьте мне, сейчас мы находимся в пузыре", - сказал Трамп. "Единственное, что выглядит хорошо, - это фондовый рынок. Но если вы поднимете процентные ставки, хотя бы немного, он рухнет. Мы находимся в большом, жирном, уродливом пузыре..... И у нас есть ФРС, которая занимается политикой.... [ФРС занимается политикой, удерживая процентные ставки на этом уровне. Когда они поднимут процентные ставки, вы увидите, как произойдут очень плохие вещи".
Этот комментарий не вызвал особого резонанса во время предвыборной кампании, и Трамп больше редко упоминал ФРС. Однако когда он стал президентом, у него появился шанс повлиять на центральный банк. Срок полномочий Джанет Йеллен на посту председателя ФРС истекал в начале 2018 года. По мере приближения окончания срока полномочий Йеллен Трамп провел собеседование с несколькими кандидатами на пост председателя ФРС, включая саму Йеллен. После встречи с Йеллен Трамп сказал, что был впечатлен.
Поначалу было неясно, что победа Трампа может означать для банковской политики и для карьеры Хенига. Трамп представлял себя героем рабочего класса и критиковал крупные банки. Менее чем через неделю после избрания Трампа в газете The Wall Street Journal появилась короткая заметка, в которой сообщалось, что есть предположения, что Том Хоениг может даже стать председателем FDIC. Также обсуждалось, что Хоениг может войти в совет управляющих Федеральной резервной системы в качестве заместителя председателя, курирующего банковский надзор, - должность, которую в итоге получит Рэндал Кворлс.
...К концу 2017 года администрации Трампа нужно было принять решение по поводу Хенига. Срок его полномочий в качестве заместителя председателя FDIC подходил к концу. Хениг заявил, что готов остаться в Вашингтоне, но только в качестве председателя FDIC или главы регулятора ФРС. "Я дал понять в кулуарах, что на любой из этих двух должностей я готов остаться на некоторое время, но не просто сидеть там", - сказал Хоениг. Он не испытывал оптимизма по поводу своего будущего в Вашингтоне. Он враждовал с крупными банками с момента своего приезда и знал, что эти многочисленные стычки уменьшили его шансы на продвижение по службе. Его даже предупреждали об этом. "Мне было сказано, довольно косвенно, что мне следует сбавить обороты, если я рассчитываю на то, что у меня действительно будет возможность заниматься другими вещами, которыми я, возможно, хотел бы заниматься", - вспоминал позже Хениг. "Я просто проигнорировал это. Потому что я не заинтересован в изменении своих взглядов. Если это необходимо, то мне не нужны эти вещи".
В январе 2018 года Хениг получил ответ от администрации Трампа. Это был телефонный звонок от сотрудника, имя которого Хениг позже не смог вспомнить. Сотрудник поблагодарил его за усердную работу. Хоенигу также сообщили, что даже если бы он хотел остаться в FDIC, у него больше не было такой возможности. Белый дом назначил на место Хоенига старшего банковского юриста по имени Джелена Маквильямс. Маквильямс собиралась стать председателем FDIC.
В апреле 2018 года Хениг покинул FDIC и вернулся в Канзас-Сити. Не было никаких сомнений в том, что его уход будет означать для судьбы крупных банков. Bloomberg News сообщило об этом под заголовком "Наименее любимый регулятор Уолл-стрит увольняется".
Пауэлл мог спокойно заключать политические союзы в Вашингтоне, но были отношения, которыми он не мог управлять: отношения с Дональдом Трампом. Президент начал вмешиваться в денежно-кредитные дела в типично трамповской манере, привлекая широкое внимание к вопросу, а затем заставляя людей спорить совсем не о том, о чем нужно. В данном случае Трамп начал публично давить на Джея Пауэлла, чтобы тот снизил процентные ставки. Это возмутило сообщество приверженцев ФРС, которые считали, что банк должен быть независимым и свободным от политического давления. Пауэлл внезапно стал знаменитым, но он был знаменит только как фойл для публичных истерик Трампа. Пауэлл стал еще одним вашингтонским деятелем, представляющим институты, которые Трамп стремился опорочить или уничтожить. Более серьезные вопросы - о необходимости нормализации, стоимости нормализации и сложных побочных эффектах нормализации - отошли на задний план. Трамп превратил монетарную политику в цирк, а сам оказался в центре ринга.
Трамп изложил свои претензии к Пауэллу перед телекамерами и в Twitter. Его главная претензия заключалась в том, что Пауэлл повышал ставки даже тогда, когда другие страны держали их на низком уровне. Трамп уже жаловался на то, что ФРС раздувает пузыри активов. Теперь же он занял позицию, согласно которой ставки должны оставаться около нуля, а ФРС следует прекратить распродавать облигации на 50 миллиардов долларов ежемесячно. "Хватит 50 B", - заявил Трамп в декабре в Twitter. "Чувствуйте рынок, а не просто ориентируйтесь на бессмысленные цифры. Удачи!"
Публичный спор между Трампом и Пауэллом помог заслонить медленное, хаотичное разрушение мировой финансовой системы.
...В канун Рождества, в обычный спокойный торговый день, средний индекс Доу-Джонса упал на 653 пункта, то есть почти на 3 процента. Для представителей Уолл-стрит это попахивало паникой. С октября индекс Dow упал примерно на 19 процентов, не хватало всего 1 процентного пункта до официального "медвежьего" рынка, то есть спада, который обычно предвещает рецессию. Намечался ужасный экономический разворот.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив