ЭПОХА КИМ ЧЕН ЫНА. Пятая годовщина присвоения Ким Чен Ыну звания маршала республики!
remch-ch — 17.07.2017 Центральная газета КНДР "Нодон синмун" отметила заслуги Ким Чен Ына по случаю пятой годовщины присвоения ему звания маршала народной республики.В опубликованной в понедельник органом ЦК Трудовой партии Кореи (ТПК) статьи сообщается, что это событие "стало воплощением абсолютного доверия и преданности народа и армии к лидеру КНДР". Издание называет Ким Чен Ына "великим человеком, не имеющего себе равных, cолнцем ХХI века, которым восторгаются во всем мире".
"Нодон синмун" призывает население страны "и дальше демонстрировать под его руководством непобедимую мощь корейской нации". Солдаты и офицеры Корейской народной армии (КНА) по традиции отметят очередную годовщину назначение лидера страны маршалом КНДР массовыми танцами на центральных площадях и улицах столицы.
По случаю этой даты представленные в КНДР военные атташе России, Китая, Кубы, Ирана и Египта направили Ким Чен Ыну поздравительное послание. Вместе с корзиной цветов оно было передано министру народных вооруженных сил (обороны) генералу армии Пак Ён Сику.
______________________________________________________________________________________________
Впервые этого мужчину я увидел 6 лет назад – в 2010-м году. Скорее даже молодого человека: на тот момент ему было лишь 28 лет. К тому времени его отец, ушедший из жизни в декабре 2011-го, провернул ту же комбинацию передачи полномочий, которую когда-то уже реализовал Ким Ир Сен в 1992-93 гг. В руках нового «гения руководства» уже находились к тому времени все штыки и орудия Народной Армии, которая благодаря идеологеме «сонгун» стала «базой чучхейской революции». В те времена его имя особо не светилось в СМИ, потому даже распространённой ошибки в написании его имени (вообще, ни один северокорейский вождь не удостоился корректной кириллизации своего имени) ещё не было. Если полистать ЖЖ А.Н. Ланькова, или его записи на «Slon» то можно найти сбывшиеся прогнозы о перенятии брозд правления у Ким Чен Ира его младшим сыном – Ким Чон Ыном.
Возрастание популярности в связи занятием высших руководящих постов было неизбежным. В масс-медиа сразу повылезала куча экспертов-аналитиков™, с далеко идущими во времени рассуждениями, изредка перебивающими сообщения о казнях-расстрелах-репрессиях и шутках о «блистательном товарище». С угасанием актуальности новости, остались только последние. Шутки о чем угодно. Внешность. Лишний вес. Ядерные испытания. Непременно с картинками со смеющимся Кимом, уже давно ставшим «Чен» Ыном.
Восприятие Ким Чен Ына широкими массами изрядно отличается от восприятия ними же его отца, или деда. Оно куда менее серьёзное, причём по столь же несерьёзным причинам. Но почему бы не взглянуть на эту персону под другим углом? Взглянуть комплексно на характер, особенности и достижения нового периода в истории страны; на то, что же собственно отличает Ким Чен Ына от предыдущих лидеров КНДР.
Мы старались делать «Записки» максимально нейтральными из-за чего они иногда получались излишне сухими, но здесь я считаю нужным поделиться собственным мнением на этот счёт. Возможно, оно не найдёт отклик, но, надеюсь, хотя бы подтолкнёт к переоценке имеющейся информации.
Все помнят обложку журнала «TIME» за 27 февраля 2013-го, с надписью «Lil’ Kim» по сторонам портрета? Возраст, наверное, – одна из первых вещей, что бросается в глаза при взгляде на Ким Чен Ына: он по-прежнему является самым молодым главой государства в мире. Но чем дольше я наблюдаю за Северной Кореей, тем чаще ловлю себя на мысли, что Ким Чен Ын, наверное, наиболее прагматичный и свободный от различных навязчивый идей и концепций вождь КНДР. При всех достоинствах и заслугах Ким Ир Сена, он оказался чудесным кризис-менеджером, грамотнейшим дипломатом, но русло, в котором при нём развивалась экономика, было столь далеко от пропагандируемой идеями чучхе автаркии, что падение социалистического блока парализовало шестерни государственной машины. Уже через год после кончины «Вечного Президента» страна погрузилась во тьму т.н. «Трудного Похода», служащего в его биографии немаленьким половником дёгтя: в отдельных провинциях страны вспыхнул голод, карточки не могли быть отоварены, превалирующее количество производственных мощностей остановилось, а внешнеэкономические удары по государству были только усилены, имея целью сломить режим.
В этом плане, Ким Ир Сен напоминает чем-то Иосипа Броз-Тито: герой партизанского сопротивления, бессменный лидер своей страны, которую под своим крылом он вёл к будущему, в которое верил… И в которой всё пошло под откос после его смерти. Но, в отличии от Тито, Ким был дальновиднее и обеспечил своему делу преемника. Как результат, перед Ким Чен Иром натурально встал вопрос сохранения северокорейской государственности.
Как ни парадоксально, но само государство сыграло в этом деле куда меньшую роль, чем можно было бы подумать. Традиционно, именно оно взваливает на себя ношу управления или, хотя бы, дирижёрства всеми внутренними процессами, в такие моменты. Но в Северной Корее восстановление началось со стихийно возникающих рынков, нелегальных хозяйств, компрадорства, заработков конвертируемой валюты в Китае и России. Неизбежно расцвела и контрабанда, коррупция, торговля наркотиками и проституция в соседних странах – порочные явления, которых КНДР при Ким Ир Сене просто не знала. Всё это происходило с молчаливого согласия руководства, видевшее в создании второй колеи экономики альтернативу произошедшей катастрофе, хоть и совершенно не желаемую оным. Похоже, северокорейское руководство хотело всячески отыграться у рыночной экономики, понимая, что с ней неизбежно надобно будет считаться. Ким Чен Ир проводил мелкие реформы административного характера, которые могли бы косвенно стимулировать рыночные отношения; давал им ход, где это надо было, но всё равно норовил вернуть этот финансовый оборот в единую экономическую систему под эгидой государства – восстановить ту старую-добрую КНДР, где трава была зеленее. Крупные реформы 2004 и 2009 годов, преследовавшие эту цель, провалились с треском, но двигать страну в другом, не-реакционерском направлении, Ким Чен Ир так и не решился. Как лидер, он безусловно справился с сохранением режима в катастрофическом положении и обеспечил медленный но уверенный рост, но собрал ворох экономических и дипломатических (см. деньги за саммиты с руководством РК и скандал о признании похищений японских граждан в 60-70-х годах) проблем, которые взвалились на его сына.
А что же сын? А сын, судя по последним 5 годам, прекрасно понимает, что нужно делать, а что делать нельзя. Проблема №1 Северной Кореи – это экономическое развитие, о чём сам Ким открыто не раз заявлял. В условиях современного мира; в условиях, когда по другую сторону границы живут соплеменники, чьё государство высокоразвито и представляет из себя серьёзную региональную силу (госпожа Пак Кын Хе, видимо, начинает это исправлять, но в целом - актуально), с развитыми наукоёмкими отраслями, сильной научно-технической базой и прочая, прочая, прочая, пасти задних – недопустимо. Поэтому новоявленный вождь корейского народа объявил о политике параллельного развития – «пёнчжин», в которой крайне мало общего с теми идеями, которые двигали его отец и дед. Нет, конечно уже есть пара политических брошюр за его авторством, пестрящими словами «революция», «чучхе», «сонгун» и различными комбинациями из них, но на деле картина совершенно иная. Прежде всего Ким Чен Ын прибегнул к проведению реформ, направленных на экономическое стимулирование крестьян, которые с 2012 года отдают под перераспределение не весь собранный урожай, а лишь 30%: служить Родине, конечно, хорошо, а служить Родине, обогащаясь каждый сезон – ещё лучше. Сама же базовая производственная единица агропромышленного комплекса уже не колхоз, а объединение из двух семей (5-6 человек), которые получают в распоряжение 6600 м2. Это ни при каких обстоятельствах не допустит проблем с продовольствием. Директоры промышленных предприятий теперь самостоятельно ведут хозяйственную деятельность на предприятии, курируют внешнеторговые отношения, а также самостоятельно решают кадровые вопросы и назначают заработные платы. По словам А. Н. Ланькова, заработная плата некоторых шахтёров в КНДР доходит до 350 тыс. вон, что примерно соответствует 60$, в сравнении с кимченировскими 1-2$ в месяц. Это приносит свои плоды: с 2014-го года страна с населением 24 миллиона, где лишь 23% территории не являются горными, а под с/х деятельность годится ещё меньше (0,12 га на одного жителя), создала продовольственную автаркию и начала отправлять провиант на экспорт (правда, только морепродукты, да).
Дефицит земли, пригодной для обработки новое правительство КНДР пытается устранить с помощью имеющихся технологий – летом 2016-го года, к примеру, плоскогорье Сепхо, известное настежь продувающими ветрами и частотой выпадения различных осадков, было освоено для сельского хозяйства. Была выстроена требуемая инфраструктура, перевезён новый слой грунта из другой местности, установлены ветряные двигатели. Ныне там животноводческий комплекс с замкнутым циклом производства – денег и ресурсов, требуемых для расточительства отходов, по-прежнему недостаточно. Нельзя отрицать, что потенциал научно-технической базы Северной Кореи растёт весьма быстро, причём как в гражданской сфере, так и в военной.
Так, при Ким Чен Ыне КНДР продолжила начатый Ким Чен Иром путь космической державы, запустив в декабре 2012-го года спутник «Кванмёнсон-3», с помощью ракеты-носителя «Ынха-3». В феврале 2016-го на околоземнуюорбиту выведен «Кванмёнсон-5» при помощи носителя «Хвасон-10». А буквально вчера (20 сентября) был испытан новый двигатель ракеты-носителя для запуска геостационарных спутников. Успешными оказались образцы двухступечатой ракеты для подводных лодок «Пуккыксон-1», продемонстрировавшие дальность полёта по навесной траектории более 500 километров, тогда как согласно данным южнокорейской разведки пределом более ранних образцов были 220. Бросается в глаза и частота запусков – между первым фактическим и первым успешным испытанием теперь интервал в несколько месяцев, а не несколько лет, как это было в эпоху Ким Чен Ира.
http://inforos.ru/ru/?module=news&action=view&id=50980
|
</> |