Экзальтация, хохмы и пауки

swamp_lynx — 06.02.2021 "Экзальтация - интересная такая штука в особенности в сфере публичных духовных откровений о своих восприятиях, чувствах, переживаниях неких якобы духовных моментов. Но как же она однако попахивает... На первый нюх - инфантильностью, что само по себе давно есть модный тренд в определенных слоях кругов. К примеру, ражие дамочки, сюсюкающие детскими меццо сопранами, (как та недавно отошедшая известная актриса: детский голосок имела, детский!), скрывающие в себе, если по Чехову, то крокодилов, а так - самых разных тварей фауны.
Нет, феномен экзальтации, как системы сигнальной, упрятан глубже... От стильной инфантильности - к очаровательным примитивам в художестве. Ах! Как трогательно и мило!" Екатерина Домбровская.

"Не случайно примитив - он узаконенный бренд (или тренд?) нашей эпохи. Народился он, конечно, не вчера. Но не стоит тешить себя искусствоведческой казуистикой, что у него гены Гогена. Отнюдь. Не смешите. Хохмачество - вот его неотъемлемая родовая черта, Пушкин с котиками и прочие кукольные картинки - Одесса же не даром им мама - та самая
хохма - в самом простецком толковании являющаяся розыгрышем, насмешкой, "миленькой" ловушкой, в которой однако опять же ловко прячется тот самый, мало кому поначалу заметный, но страшный лохматый паук с выпученными глазами из Гарри Поттера.
Скажете, а связь-то какая между интеллигентскими экзальтациями, наигранной инфантильнтстью, дамочками и эстетским возвеличиванием примитива и хохмаческими корнями? Неужто ключ к загадке - вот эта наивная детскость экзальтированных (прежде всего самими собой и своей гениальностью!) особ?!

Экзальтация, любовь к полудетским картинкам, истошные переживания и смакования эстетических вывертов и нюансов, и непременно сопутствующие тому игры - в том же специфическом состоянии "высокой" экзальтации (за которой, напоминаем, скрывается гиганский мохнатый паук) в церковность, в духовность... И море эстетики, эстетизма, полыхание зарниц художеств и творчеств, гениально и смело совмещающих Божий дар с яичницей, восторги адюльтера - с восторгами, пережитыми за службами в храме: мол, это одна и та же теофания, если не больше! Если не больше! (намеренно не пишу это слово теофания в русском озвучании: что дозволено поэту, не дозволено простому смертному скоту - не имам дерзновения жонглировать святыми понятиями и тем себя умилять и тешить).



Тут - бездны творческих возможностей для жадной и завидущей интеллигентско-творческой лапы. Прикарманить Пушкина "на тонких эротических ножках" . Прикарманить Гоголя аки шизоида. Прикарманить святых, как уродцев из кукольного уголка. А вместе с тем и прикарманить все то, что когда-то у людей именовалось благоговением, серьезностью и главное - святым страхом Божиим, чистым, вечным, спасительным. А тут иное - и Бога оказывается, им доступно прикарманить: лишь бы прытко скакнуть и запанибрата с Богом пообщаться... Ну, что, дескать, брат...
Эстеты, тончайшие ценители нюансов, очумелые от собственных мозгов и бездонных хранилищ ненужного - эрудиты, нервные и тонкие, тщеславные и злые, способненькие всезнайки, придуривающиеся под легких нервных ценителей-психов, косящих под слегка юродивых и блеющих тонкими профессорскими кастрированными что-ли дискантами, остающиеся при всем при том, полными деревяшками с абсолютно здоровой нервной системой, с холодным и злым сердцем, с лохматым пауком вчетверо сложенным до времени, и творческой импотенцией создать что - либо истинное, богоугодное, великое...

К слову - деталь - они могут и не терпеть Серебряный век, кося под церковных ортодоксов, не понимая его сути и главное, не сознавая того, что сами они - там же, внутри этого феномена, и больны той же срамной болезнью (ну, как тут распознать родственников?)
А загадка проста как выеденное яйцо: извращение сути, смысла и ценности всего настоящего, серьезного, подлинно высокого, чистого, ходящего под Богом и служащего Ему со страхом и радующегося Ему с трепетом... Отсюда и такой диапазон: мы мол, такие высокие и утонченные эстеты, философы, такие блеющие ценители - а потому и экзальтированные, и тут же мы - никто как верные служители хохмы. Вот и ключик для раскрытия тайной дверцы: овертоновское приучение к мирному и законному (!) сожительству якобы высоких, "духовных" экзальтаций (а на самом деле - симулякров) с самыми матерыми хохмами. Дескать, так возможно, так хорошо, - плевать и гадить там, где люди воду берут, а чтоб скорее задурить - демонстрировать свою утонченность небывалого эстетизма. Мол, вот мы, такие из себя эстеты ценители, а и плюемся за милую душу, и хохмить обожаем, и высокое с подлым прекрасно совмещаем. И от этого нам никакого урона.

А хохма, она-то чему учит? Себя возвысь, а остальных, кто не мы, об.... обхохми, уничтожь... Пауков своих - на одних, кто сопротивляется, запусти, а кто дурак дураком, Емеля Емелей, и под влиянием пребывает, тому своими экзальтированными излияниями глаза напрочь залепи. Цель одна. Всё у овец забрать и прикарманить. Даже Бога. Всех остричь и коль уж так славно сложилось, можно и зарезать."

Kate Smirnova. Кстати, экзальтация - это еще и способ манипуляции, вывода собеседника на эмоции. Что и наблюдаем в сетевых дискуссиях по поводу политики.

Екатерина Домбровская. Согласна. Потому что за ней, за экзальтацией - пустота души. Где полнота сердца, духовного опыта, опыта жизни по истине пережитого, там нет экзальтации, там тишина и глубина. И "ВСЯ СЛАВА ДЩЕРИ ЦАРЕВОЙ ВНУТРЬ" (Пс. 44:14).


Армен Асриян. Шестидесятники

Чем всегда поражали шестидесятники - это вечной тягой к какому-то застенчивому богохульству. Они ведь не были "воинствующими безбожниками" по Ярославскому, совсем нет.

Просто советские подростки (шестидесятники были ведь не просто первым "пожизненно неповзрослевшим" поколением - они еще и первыми стали бравировать этим постыдно вечным, до седых мудей, пубертатом), именно из подросткового любопытства время от времени заглядывающие в церковь. Слегка робеющие, переступив порог. Испытывающие вдруг непонятную им самим мимолетную потребность соответствовать этому непонятному месту, "подумать о высоком")) И потребность эта - исключительно из дремучего невежества - неизбежно выливалась в попытку "поговорить с Богом по душам" в какой-то фантастической, полу-гопнической манере.

В самом концентрированном виде это, пожалуй, это выразил Вознесенский в "Яблоках с бритвами". Им просто никогда не приходило в голову, да просто неинтересно было (любопытство ведь было именно мимолетным) ознакомиться не то, чтобы с основами вероучения - это было бы чересчур - но хотя бы базовым этикетом, "как здесь принято себя вести". Зачем? Ведь через пять минут, выскочив из церкви, они вприпрыжку понесутся к вещам действительно безумно интересным - пьянкам, потрахушкам, вечному карнавалу, а главное - к джинсам, кока-коле и прочим атрибутам самой интересной вещи на свете - Америки! И потому - обязательно Хелоуин.

Ведь жвачкой и джинсами интересуются все - а шестидесятник высокого полета должен разбираться в предмете самозабвенной любви глубже и тоньше! Разбираться в "духовной жизни". Внимательно читать второразрядного провинциального философа Маклюэна (ну и что, что канадский? Канада - это же просто пригород Америки!), взахлеб рассказывать о дружбе с третьеразрядными - зато тамошними - писателями и поэтами... Знать, что такое День Благодарения, чем он отличается от Дня Независимости, и при чем тут индейка. И Хелоуин, непременно - Хелоуин!

Ну, и конечно же, сам концепт "духовности". Намертво вбитое в подкорку еще с XIX века, с момента появления первых литераторов-разночинцев, базовое заблуждение интеллигента: светская культура не просто относится к сфере духа - она и есть единственное воплощение этой сферы. Книжки, концерты, выставки... А что еще, если не "культура"? Неужели "опиум для народа"? Отсюда и это неосознаваемое хамство шестидесятников: "Мы же с Богом одно дело делаем - чего ж не поговорить на равных?"

"Если бы я был царь, я был бы больше, чем царь - я бы еще немножечко шил".

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив