Дуэт Арлекина и Коломбины, allegro moderato

sherlock_series — 13.10.2012 Бенедикт Камбербэтч и Луиз Брили обсуждают Шерлока и не только на литературном фестивале в Чэлтнэме

Источники: транскрипт беседы на cumberbatchweb
и видеозапись из Benedict Cumberbatch Collection.
Перевод транскрипта syndyfrella

В субботу, 6 октября Бенедикт Камбербэтч предстал перед почтенной публикой литературного фестиваля в Челтнэме. В дружеском и шутливом интервью, которое мастерски режиссировала Луиз Брили (она играет Молли в шоу), он рассказал о «Шерлоке», «Хоббите», фильме «Август: округ Осейдж», опасностях и радостях славы, о том, как он готовится к ролям, с какой страстью относится к благотворительности и своей деятельности для Фонда Princes Trust – и все это для 2 000 зрителей, которые собрались со всего мира, чтобы его услышать.




Наиболее интересные фрагменты разговора:

Луиз:  Два года назад Бенедикт Камбербэтч был хорошо скрываемым секретом нации. Все зрители в Британии отлично знали, какой он блестящий актер, все театралы знали его лицо, и, наконец-то, спасибо Артуру Конан Дойлю, он дорвался до работы с Брэдом Питтом, Мэрил Стрип, Джей-Джеем Абрамсом, Питером Джексоном, Стивеном Спилбергом и еще одним парнем, которого зовут Том Хиддлстон. Сегодня мы поговорим с ним о книгах, о его герое, о третьем сезоне, о славе и немножко о вас, так что, леди и джентльмены, давайте хорошенько поприветствуем 71-го Шерлока Холмса – Бенедикта Камбербэтча!

Луиз: Все просят меня начать с вопроса о третьем сезоне. Когда ты уже начнешь волосы для Шерлока отращивать?

БК: Ну, в данный момент, у меня цвет волос не тот, но, к счастью, краска для волос товар в наши дни недефицитный, можно в любой аптеке купить. Впрочем… без комментариев.

Луиз: Я знаю, что знаю, как именно твой герой выжил, ты знаешь, что знаешь, как он выжил, так что же нам можно сказать этим прекрасным людям в зале?

БК: Без комментариев. Ничего. Нам строго-настрого приказали рот не раскрывать. Удивительно другое, в этом году я встретил столько потрясающих людей – политиков, военных, которые сражались за свою страну в отдаленных уголках планеты и были тяжело ранены, людей, которые бесстрашно отвечали на все удары судьбы и продолжали бороться, благородных людей, коллег-актеров, продюсеров, режиссеров… и все они задавали мне один и тот же вопрос. И даже если такой вопрос мне задавал сам Спилберг или еще какой-нибудь Стивен, я всем отвечал тоже самое: без комментариев!
А что делать? Я не могу вам сказать. Это большое счастье – быть частью проекта, который вызывает столько вопросов. Секреты лучше хранить в тайне.

О «Рейхенбахе» и глобальном обсуждении «Как он это сделал».

БК: Я все пропустил. Оказывается, это все обсуждалось во всех газетах и превратилось в национальную манию на пару недель. Это здорово, и это демонстрирует, какая у нашего шоу внимательная и умная аудитория, которая включает и критиков. Классно быть частью всего этого.

Луиз: Ты в детстве Конан Дойля читал?

БК: Читал, но не все книги. Одну прочел, потому что в школе задали, еще совсем ребенком, но полюбил я эти рассказы по-настоящему, только когда начал играть эту роль, и когда кто-то спрашивает меня, как я готовлюсь к роли… что ж, это же самый благодатный материал, потому что Холмс – образец персонажа, его описание дано доктором – задумайтесь об этом, это же доктор! То есть персонаж прописан с редкой скрупулезностью, даны все подробные характеристики как физических сторон героя, так и его умственных способностей, его настроений или поведения. Это удивительно точный портрет человека, экстраординарно точный.

После первого сезона я как-то сидел в баре, и кто-то подошел и спросил: «Привет, ты ведь Шерлок, да?», – и я ответил: «Да, да, я Шерлок», – это был пятничный вечер, так что я подумал: «Боже ж ты мой». А он тем временем вернулся и сказал: «Да, да, мне понравилось. Это было неплохо, это было необычно». Потом он опять ушел, а я понял, что он что-то еще хотел добавить, поэтому не удивился очередному возвращению. И он действительно вернулся, чтобы сказать: «Но вот эти движения руками, это ведь Роберт Дауни уже делал, и Бретт тоже!» – а я ответил: «Верно, также как и парень из книжки!».

Без сомнения, это настоящий подарок для актера – роль в истории, в которой столь тщательно прописаны все детали и характеры.

О привлекательности Шерлока Холмса, которая не исчезает с годами.

БК: Думаю, это потому, что он превращает обычные вещи в экстраординарные. Ты идешь по миру, видишь все, как в тумане, твое путешествие по жизни выглядит таким обычным и неинтересным, и вдруг возникает эта книжка с приключениями, и ты даже представить себе не можешь, куда заведут тебя приключения героя или его поразительные умозаключения.

Глазами Ватсона мы видим викторианский Лондон, мы стремительно погружаемся в него и забываем о суматохе Лондона современного. И это только одна сторона, есть ведь еще детективная история, «что на самом деле происходит», потому что, с моей точки зрения, там есть очень интересные моменты дедукции, но и они не сравнятся с огромными пластами анализа происходящего и с описанием отношений – вот это и есть зерно книг. Я правда так думаю. Это много раз копировалось, конечно. Он ведь архетип всех великих детективов.

Ненавижу слово «второстепенный», я уверен, что Мартин тоже играет главную роль, потому что Ватсон – персонаж, намного превосходящий слово «второстепенный». Он его правая рука, он его биограф, его блоггер.

О том, что у каждого есть свое собственное представление о Шерлоке, и о том, как он рос на фильмах с Бреттом.

БК: Моя мама дружила с Джереми Бреттом, так что я, конечно, видел его интерпретацию, когда был ребенком. Я помню, как мама меня звала посмотреть телевизор. И я пересмотрел все серии, как только мы начали наш проект. Но когда я был моложе, я был просто потрясен этим экстраординарным, похожим на ястреба, волшебным, абсолютно отрешенным от мира персонажем, его невероятными физическими возможностями, носом, похожим на клюв хищной птицы, зачесанными назад черными волосами, строгими губами и этими слегка сумасшедшими глазами, которые, к сожалению, со временем становились все более безумными, когда трагедия жизни Джереми начала менять и его игру – это было потрясающе, но какова цена для актера! По-моему, когда я впервые над нашим проектом задумался, я решил, что я вообще для него не подхожу. У меня маленький пухлый нос. Моя мама сказала: «У тебя совершенно неподходящий нос!».

О прослушивании.

БК: Когда я впервые об этом услышал, я подумал, зачем чинить то, что не сломано? Я сильно сомневался, в том, что можно сделать что-то хорошее, и вообще какой смысл опять использовать этого персонажа. Запустить бесконечный сериал, получить хорошие рейтинги, сделать легкие деньги. А потом я прочитал сценарий, узнал, кто еще будет участвовать, и страшно увлекся. Когда я узнал, что все делают Марк и Стивен, я понял, что это будет гарантированно качественный продукт, я знал, с каким уважением они относятся к книгам. И я уже жаждал увидеть, что они сделают, и сериал получился такой веселый, такой правильный по ритму и, главное, он был о необыкновенной дружбе с Ватсоном. Прекрасной дружбе.

Я помню, как приехал к Бэрил Верчу в Холланд-Парк, а у нее квартира напоминает расширенную версию Бейкер-стрит, и она угостила меня чаем с бисквитами, в общем, все, как у миссис Хадсон! Я просто не мог отказаться, ввязался в проект, потому что я видел, что они отдают ему все силы и всем сердцем в него верят.

О том, как Мартин и Бенедикт сразу же «считались» во время первого прочтения сценария. Вы не играли с ним раньше, верно?

БК: Нет, ни разу. Я читал сценарий на прослушиваниях. Другие актеры тоже приносили очень интересные идеи, но когда появился Мартин, я и сам начал играть лучше. Честное слово, так и было. Он обладает огромным талантом, который по праву оценен благодаря наградам и оценке критиков, он создал совершенно неповторимого и экстравагантного персонажа, который, в то же время, выглядит абсолютно реальным, хотя и существует в фантастических обстоятельствах. Он не обладает суперсилами, но в нем есть другие силы, которые Мартин отлично демонстрирует.

Это отличная возможность – работать с таким партнером. Шерлок же очень часто слишком увлекается и ведет себя странно, так что довольно не просто существовать с ним рядом, слушать и отвечать ему, потому что часто я произношу монолог длиной в полстраницы, а Мартин в ответ может лишь бессловесно гримасу выдать.

Об «Elementary», о том, могло ли партнерство с Джонни Ли Миллером во «Франкенштейне» подарить американцам идею пригласить Джонни на роль, и о том, давал ли БК ему советы.

БК: Об этом много писали, очень многое перевернули с ног на голову, так что я только за то, чтобы поговорить об этом с нормальной аудиторией и положить конец слухам и ложным выводам.

Ни при каких обстоятельствах я бы не пожелал Джонни ничего, кроме долгого успеха, потому что, во-первых и в-главных, он мой друг, и мы оба актеры, и хотя всегда приятно услышать, что ты классно сыграл Шерлока Холмса, это всего лишь одна роль, всего одна интерпретация, и я знаю, что сегодня вас в первую очередь привела сюда именно история о Холмсе, но нельзя же с ума сходить. Это было бы глупо. Я тогда пошутил, и зря это сделал. Мою шутку невозможно перевести.  А вне контекста юмор вообще не переводится – этот один из уроков, который я получил этим летом, когда много говорил о «Конце парада». Теперь я знаю, что нужно быть очень осторожным со словами, которые могут быть неверно интерпретированы.

И самое главное, абсолютная правда состоит в том, что я видел пилот, и он классный. Он действительно очень хорош, и вам всем следует его посмотреть. Джонни просто потрясающе играет. Играет совершенно по-другому, он намного более сдержан, и на него смотришь просто с открытым ртом. Он потрясающий человек – Джонни Ли Миллер, и он знает, что делает, он влез в кожу персонажа, и это совершенно иной Шерлок 21 века, на которого приятно смотреть. Шутил ли я по поводу идеи пригласить его? Да, но я никогда не обсуждал с каналом, как именно это произошло. Что я точно знаю, так это, что они все время возвращались и возвращались к его кандидатуре, так что он, уверен, просто потряс их на пробах, а еще я точно знаю, что он сомневался в выборе из-за меня и Джуда, с которым с детства дружит. Он реально из-за этого переживал, он был не уверен в том, что правильно поступает, и он спросил меня, не против ли я, если он тоже сыграет Холмса – и я ответил, что, конечно, нет, конечно, не против. Вот это «конечно, нет» все время и вырывают из контекста, потому что когда кто-то хочет продать новости подороже, нет ничего лучше ссоры между друзьями, хотя никакой ссоры не было, потому что я не говорил того, что мне приписывают. Я никогда не говорил, что не хотел, чтобы он сыграл эту роль – это неправда. Просто чтобы закончить эту историю – я желаю ему грандиозного успеха. У него впереди феноменальная возможность – 12 или 13 эпизодов сериала, и это на пять лет. Люси тоже здорово играет, это еще одна отличная интерпретация отношений.



Луиз: Что тебе больше всего понравилось на съемках "Шерлока"?

БК: Ты.

На самом деле, любой момент, когда я завершал свою очередную «дедуктивную» речь – если получалось, было приятно. Моменты, когда мне надо было куда-то бежать и действовать как настоящему герою, ну, почти как герою, это было прекрасно, потому что я обожаю такие съемки, мальчишки и их игры, знаете ли. А еще все сцены, где у меня тараторный диалог с Мартином, когда я должен оттарабанить целую речь. (дальше говорит о том, как ему было приятно, что удалось все-таки показать нечто человеческое в Шерлоке) Любому актеру приятно осознавать, что ему удалось показать уязвимость своего персонажа. Конечно, это необходимо только изредка, потому что он такой весь из себя главный герой, и комедийные моменты там отличные, также как блестящий ум и совершенство анализа, но есть там и моменты, когда он ошибается, и где ему приходится, наконец, заткнуться, и я обожаю эти моменты. Мне нравится то, что он, в конце концов, демонстрирует свою человечность на крыше в последнем эпизоде. Что мне еще нравится? Пальто. Пальто милое. Но не летом. Сидеть за рулем лэнд-ровера тоже было прикольно, стрелять всегда прикольно, произносить крышесносящие монологи с пулеметной скоростью – это самое приятное, что может только с вами случиться, ну, и еще там была ты!

Луиз: А что самое глупое и смешное было на съемках?

БК: Сцена в Букингемском дворце, с простыней… (зал улюлюкает) Вы все ужасно испорченные люди (смеется). В момент, когда Марк на эту простыню наступил, и она начинает разворачиваться, а я резко из-за этого останавливаюсь. И вот во время одного из дублей, он не вовремя все сделал, я не вовремя все сделал, в общем, мы оба длину простыни не рассчитали, и я попытался резко остановиться и вместо этого просто упал лицом вниз. Это было ужасно смешно, честное слово.

Вопрос: Любимый эпизод с точки зрения зрителя?

БК: Вот черт, ой ладно, не проблема. Просто довольно странно смотреть на себя со стороны, потому что ты, как актер, всегда замечаешь все мелочи, и некоторые могут смутить (вначале вообще все напрягает, и это ужасно), надо просто привыкнуть к этой мысли и утешать себя тем, что в проект вовлечена масса талантливых людей.  Мне нравится эпизод с вечеринкой на Рождество: музыка, то, как играет Мартин, мне нравится выражение лица Руперта на заднем плане, это вообще один из моих любимых моментов, когда он узнает, что у его жены по-прежнему роман на стороне. Да, это один из моих любимых эпизодов… Мне понравился эпизод с замедленной съемкой. Ребенок, который по-прежнему живет во мне, точно в восторге, думаю, это немножко по-детски – так радоваться.

Луиз говорит, что ей нравится «Рейхенбах»

БК: Я не видел лица Мартина. Он был маленьким пятном на тротуаре, ждущим, когда большое пятно приземлится у его ног. Так что в самом деле увидеть то, как он сыграл эту сцену на другом конце провода, было потрясающе. Я его слышал, у меня был наушник, и мы слышали, как говорим, в реальном времени. Так что да, я его слышал, но на экране все выглядело настолько волнительно, и когда я увидел его в шоке в конце... боже, это смешно, но я не удержался от слез.

Лу рассказывает о том, как смотрела Рейхенбах вместе с Мартином и другими актерами и авторами и пыталась не хлюпать носом, в итоге, у нее вместо всхлипа получился совсем уж неприличный звук.

БК: Никогда не пытайся скрыть всхлипы, потому что в итоге получишь нечто ужасное. Я когда-то играл в «Гедде Габлер», и был на сцене, утешал миссис Элвстед, ее играла Лиза Диллон, а на заднем плане в этом время Гедда задумывает пакость, это был дневной спектакль, жарким летом, для аудитории в 50 человек примерно, у нас обычно больше народу бывало, но тут в зале было невероятно тихо, и эта зрительница попыталась скрыть всхлип, и в итоге у нее получился очень громкий звук, что-то вроде: «АПУ!» – он аж эхом от стен театра Графа Йоркского отразился. Я тогда от смеха подавляемого плакал, потому что удержаться было совершенно невозможно.

Вопрос: Шерлок посмотрел хотя бы, что ему Молли подарила?

БК: По-моему, его немножко дела отвлекли. (Лу сообщила, что подарила мужское бикини в стиле Бората – от всего сердца).

Вопрос: Стивен и Марк дали нам три подсказки о сезоне 3 – «крыса», «свадьба» и «поклон». Не поделитесь своими мыслями?

БК: Нет.

Вопрос: А что бы вы хотели, чтобы Шерлок сделал?

БК: Не могу сказать. Я, дамы и господа, стал очень осторожен со словами во время интервью. И я, честно, не могу сказать. И тому есть причина. Поймите меня правильно, я просто не могу разглашать какие-то вещи.

Вопрос: Есть ли какая-то надежда для Молли?

БК: Для Молли надежда есть всегда. И это очень жестоко по отношению к ней.

Вопрос: В реальной жизни вы больше похожи на Ватсона или на Шерлока?

БК: На Ватсона. Я, скорее, гожусь на роль последователя. Мартин обладает более блестящей интуицией, чем я, которая могла бы сделать его асексуальным социопатом… Не то чтобы Мартин Фриман асексуальный социопат, просто он соображает быстрее, чем я.

Луиз говорит о том, как он умеет по-разному выглядеть в разных ролях, очень современным и, в то же время, вроде бы старомодно, и о том, как он классно смотрится в классике.

БК: У меня несколько странное лицо. Полагаю, что именно оно стало причиной того, что меня все считают актером для классических пьес. Полагаю, что во мне еще есть какие-то «древние» черты, что-то из других эпох, и в начале моей карьеры это позволяло мне играть такие роли, и я рад этому. Я счастлив, что во мне есть такая «древняя душа», потому что все мои персонажи фантастически глубокие и интересные, и потом, мне кажется, что это и привлекло ко мне внимание, когда встал вопрос об актере для роли Шерлока.

Стивен говорит, что увидел меня в «Искуплении» и подумал о роли в сериале, что несколько меня напрягает, если честно, но я понимаю, о чем он говорит. Надеюсь, что понимаю. У меня, конечно, вполне современные вкусы и привычки, но такие вещи ведь приходится скрывать, когда ты играешь Шерлока не из 21 века, а у нас он на ты с мультимедиа, легко «гуглит», пользуется твиттером или любым другим интерфейсом быстрее многих. Наш Шерлок – современный человек. И когда ты задумываешься над тем, как его играть, о его голосе, об уроках, которые он получает, о форме, которую я должен придать персонажу в собственной голове, о его прошлом, родителях, о том с чего все началось… Неужели он таким родился? Нет, я так не думаю, был момент, когда он начал свое превращение, мы немного затронули эту тему во втором сезоне и продолжим, я надеюсь, в третьем. Наверное, это тоже как-то связано с тем, что я выгляжу несколько старомодно. Знаете, мой преподаватель английского назвал меня как-то «древней душой», когда я был еще совсем ребенком.

Вопрос: Ваши родители – актеры, стал ли этот факт для вас решающим при выборе карьеры или это тот путь, который всегда вас привлекал?

О, нет. Это как раз то, что придумали журналисты. Я так безумно благодарен за счастье иметь не только невероятно любящих родителей, но еще и двух родителей-актеров, которым пришлось вкалывать, как проклятым, чтобы по мере моего взросления оплачивать мое абсурдно дорогое образование – ведь они не были в зените славы и не получали баснословные гонорары. Я учился и жил по-королевски в моей школе (представляет своего старого директора и директрису).

Я наслаждался учебой, я многому научился, и я использовал все возможности, которые были мне предоставлены, потому что знал, как мне повезло, потому что у меня были родители, которые усердно работали для того, чтобы я мог быть там. Вот все это я и пытался объяснить недавно, но это было истолковано так, как будто я отрекаюсь от своего прошлого. А этим летом мои слова настолько извратили, что я внезапно превратился в воплощение кампании против высшего света.

Я был в отъезде, когда все это началось. Я еще тогда подумал, боже, ну, кому помешала бедная Виктория Бекхэм? Что происходит вообще? И потом я узнал, что они перевернули с ног на голову и исказили мои слова, то, что я никогда не говорил о привилегиях, консерватизме, роскоши… Я и в актерство в свое время подался, чтобы меня все это не касалось, чтобы иметь возможность экспериментировать, становиться кем-то другим, выйти за рамки условий и обстоятельств, хотя за эти самые условия и обстоятельства я очень благодарен судьбе и родителям. Так что для меня до сих пор остается полнейшей загадкой вся эта история.

Конечно, это обычный сезон слухов, плюс повальная болезнь «критики в адрес известных людей», но весь этот вздор – видимо, такова моя плата за привилегированное положение, в котором я сейчас как актер нахожусь, занимаясь замечательным делом, наслаждаясь любимой работой и получая благоприятные отзывы. Но это было очень странно, и это заставило меня серьезно поразмыслить над тем, что именно я должен изменить в своей жизни и поведении.

Я ни за, ни против высшего света. Я думаю, что люди этого класса в достаточной степени владеют способностью говорить, они хорошо образованны и способны сами за себя постоять. Я думаю, что у нас полным-полно реальных проблем, которыми нужно заниматься, и вместо того, чтобы бороться с роскошью, нужно бороться с социальной несправедливостью и серьезными недостатками и несоответствиями в обществе, и мы должны четко понимать, что делаем, и разбираться с каждой проблемой со всем вниманием. Я думаю, принятие какой-либо из сторон заставляет нас недооценивать все или некоторые из очень сложных моментов, которые касаются какого-либо из классов общества, конкретных людей и их историй и возможности дать людям второй шанс. Именно об этом я пытаюсь сказать, когда говорю о, например, благотворительном марафоне, в котором я приму участие на следующей неделе от имени Фонда Princes Trust – вот это и есть моя позиция. Этот фонд поддерживает принц Уэльский, один из самых высокопоставленных людей королевства, фонд был основан в год моего рождения и до сих пор дарит надежду молодежи – той, что лишена преимуществ, из-за проблем в семье или школе – фонд помогает им обрести право на второй шанс. Фонд помогает им обрести голос, который услышат, возможность доказать что-то окружающим и начать, наконец, жить настоящей жизнью. Это поколение часто лишено права голоса, потому что живет в эпоху колоссальной безработицы, и меня действительно волнует этот вопрос, и я готов что-то делать, чтобы подарить им веру в будущее, и именно поэтому я сейчас участвую в этом 45-мильном велопробеге...

Вопрос: Что хорошего в славе?

БК: Ну, здорово, что я могу общаться с такой вот прекрасной аудиторией, хорошо то, что я могу попросить вас пожертвовать немного денег в благотворительный фонд, с которым я сотрудничаю. Шанс быть услышанным – это потрясающе. И потом, я актер, так что слава может принести (и уже принесла) мне больше профессиональных возможностей, что просто прекрасно – это замечательно. И, конечно, ужасно приятно, когда к тебе подходят звезды, на которых ты все жизнь смотрел, как на богов, и говорят что-то приятное о твоей работе – о да, это потрясающе.

Вопрос: Насколько сильно изменилась ваша жизнь? Насколько странной она стала?

БК: Да, она сильно изменилась. Я уже упоминал одну из подстерегающих всех опасностей славы – искажение ваших слов. За тобой постоянно наблюдают, частная жизнь превращается в нечто странное, но я пытаюсь остаться нормальным человеком. Я по-прежнему езжу на метро и на своем мотоцикле, я стараюсь жить также как раньше. Я хочу жить, как нормальный человек. Ужасно, когда приходится сокращать общение, чтобы сохранить жизнь и разум, это очень огорчает, а с другой стороны, внимание может быть совершенно замечательным, и я очень благодарен вам за него. Это очень мило.



Об ощущении успеха: Луиз вспомнила, как Мини Драйвер рассказывала о том, как она проигрывала в Англии роли Таре Фитцджеральд, а в Голливуде – Гвинет Пэлтроу.

БК: А это и вправду странное ощущение, когда тебя с кем-то сравнивают или с кем-то надо за роль «бороться». Очень странно встречаться с людьми, которые претендуют на ту же роль, людьми, на которых ты раньше молился. Это похоже на смену аквариумов: ты вырос и стал большой рыбой, тебя пересадили в другой аквариум, где на фоне огромных рыб ты смотришься маленьким, но это же моя работа, и в этом году было особенно интересно, потому что я опять начал получать приглашения на прослушивания и на роли без прослушиваний. Стив МакКуин вообще Шерлока не видел. Томас Альфредсон до съемок не видел Шерлока, только со второго сезона посмотрел, и это хорошо, на самом деле. Потому что эта слава во многом, конечно, связана с Шерлоком.

Вопрос: В последнее время вы работаете со звездами...

БК: Боже, да, весь актерский состав «August Osage County»! Мэрил Стрип, Джульетт Льюис, Джулия Робертс, Крис Купер, Сэм Шеперд, а потом еще и Джордж Клуни появился, и я такой: «Правда, что ли?! Вы должны пройти через комнату? Вот спасибо. Я только-только начал привыкать к тому, что веду диалог с Мэрил Стрип и Юэном МакГрегором, и тут вы еще пришли!”. Они все удивительно приятные люди. (Бенедикт подтвердил, что вернется на съемки в конце октября).

Вопрос: Вы правда будете играть злодея в новом фильме о Бонде?

БК: Ничего об этом не знаю.

Вопрос о роли Смога: в костюме для такой съемки действительно очень жарко и все время потеешь?

БК: О да. Это идеальная вещь для теплового удара. Технология «захвата движения» – самая смешная работа, которую только может получить актер. Вы абсолютно, абсолютно свободны в своих решениях о том, что делать и как играть, тем более что я вообще рептилию играю, у которой, к тому же, есть хвост и крылья. Это было так весело. Даже запись голоса была забавной.

Жаль, что какой-то чудак всем в США рассказал, что я только озвучиваю дракона, и теперь меня этот факт повсюду преследует. Я его играю! Я двое суток впахивал в этом костюме, чтобы нужные движения для сцен найти, и да, я его и озвучиваю тоже. И, кстати, Некромансера мы тоже снимали – по той же системе «захвата движения».

Вопрос: Как вы готовитесь к роли?

БК: Зависит от роли. Для Франкенштейна и Создания я запирался один в комнате и пытался представить, что не могу говорить, слышать, чувствовать, ощущать – намеренно лишал себя ощущений, не важно, насколько сложно это было сделать, чтобы понять, что происходит внутри меня, ощутить только биение сердца, дыхание – осознать все это и продолжать работать, одному, в темноте, создавая картину отсутствия чувственной памяти о любых, малейших вещах, которые мы воспринимаем как должное, и это невероятно прекрасная задача для исполнения. И очень отличная от того, над чем я работал в случае с Кристофером Тидженсом. Тут проблема была в нехватке времени, я никак не успевал прочитать романы. Все, что у меня было – сценарий, возможность обсудить роль с Сюзанной и Томом Стоппардом, и Ребеккой, и только мое доверие к ним и к сценарию помогало. Я потом взахлеб книги прочитал и совершенно влюбился в этот невероятный характер, думаю, что сейчас он мой любимый герой. Он человек, чью роль я сыграл, и которого я просто обожаю.

Луиз: Не считая Шерлока…

БК:  А он мне тоже очень нравится.

Луиз обсуждает тембр голоса Бенедикта и вспоминает знаменитую фразу Кэтлин Моран о «ягуаре в виолончели». Ты работал над голосом?

БК: Я играл Стоуна в «Городе Ангелов». Курил сигареты и пил виски, чтобы сделать голос более хриплым – мне тогда лет 18 было. Да, такие трюки работают. А потом у меня были отличные учителя в школе драмы, но еще у меня неплохой слух, я умею подражать чужим голосам и манерам, и я этому научился довольно рано (изображает Алана Рикмана к большому удовольствию зрителей). Хотите узнать, насколько странной может стать жизнь в славе? Тут говорят, Дж. К. Роулинг уже пошутила, что выступала в качестве разогрева перед моим выступлением.

Вы хотите, чтобы я в твиттере писал? (Зрители хором: ДА!) Зачем? Знаете, вот, что я думаю. Я думаю, вы хотите увидеть меня в твиттере, потому что меня там нет. Думаю, что если бы я там писал, вы бы скоро разочаровались, потому что для этого тоже нужен талант – а я им не обладаю. И неважно, кто там мной притворяется, я не пишу ничего в твиттере. Меня там нет, правда, можете продолжать искать, но меня там точно нет. Ничего против твиттера не имею, но я действительно уверен в том, что такие люди, как, например, Марк – они блестяще это делают, а я даже разговариваю много и несвязно, так что выступления в твиттере были бы, мягко говоря, неудачными, мне стоит сначала научиться делать это лучше, а пока мне пришлось бы часами редактировать свои выступления и я бы просто с ума сошел.

Луиз: Ты сказал Кэтлин Моран, что прическа Шерлока слишком женственная – с моей точки зрения это просто кощунство. Ты не передумал?

БК: Да нет, я имел в виду то, что слишком много времени на нее приходилось по утрам тратить. Это ведь дурацкая копна волос, и я обычно ей вообще не занимаюсь, а в случае с Шерлоком очень долго процедура длилась из-за ветра и всего такого. Гримеры отлично с ней поработали.

Вопросы из зала:

Вопрос: Вы реально плачете во время исполнения. Как вам это удается?

БК: Я думаю о том, о чем, по идее, должен думать персонаж. Когда читаешь сценарий, это совершенно ужасные места – как лежачий полицейский на дороге, спотыкаешься об них каждый раз – «он плачет», «он рыдает». Нужно найти основу, найти нужную эмоцию у персонажа, иначе придется отправляться на «темную сторону», что я уже делал. В предпоследнем спектакле «После танца» во время сцены с Адрианой и до того, как нужно выходить к ярусу, я вдруг понял, что не могу перестать плакать из-за бури эмоций, связанной с тем, что эта работа почти завершена, что я очень устал, в общем, чувства взяли надо мной верх, и я сцену сыграть не мог – это, полагаю, было ужасно для всех, кроме, разве что, самых последних рядов, оттуда вряд ли можно было разглядеть, что у меня слезы ручьем текли. Думаю, что нужно использовать – но очень осторожно – свои собственные эмоциональные впечатления, добавлять к ним логичные эмоции персонажа и использовать свой собственный опыт.

Луиз: Или гримеров попросить помочь.

БК: Еще усталость помогает, а к гримерам я никогда за помощью со слезами не обращался.

Вопрос: Расскажите о прошлом Шерлока – каким вы его себе представляете?

БК: Это очень личное, такой потайной ящик с сокровищами, к которому обращаешься время от времени, и я предпочитаю держать его в тайне. Я обсуждал это со Стивеном Моффатом, и он сказал: «Я не слишком верю в придуманное прошлое». Я его все-таки придумал, но воспользуются ли им Стивен и Марк, перенесут ли его на экран – я не знаю, ну, посмотрим.

Вопрос: Каково было работать с Эндрю Скоттом?

БК: Он великолепен. Это еще один человек, чье появление в сериале для меня было счастьем. Я его видел на сцене, и я знал, что они пригласили кого-то совершенно потрясающего для очень сложной роли, и он невероятно играл. Я знал, что он – еще одна моя возможность сыграть лучше. Ничего бы не получилось, если бы между Холмсом и Мориарти не было этой войны, поэтому ужасно жаль, что он засунул пистолет себе в рот и разнес голову выстрелом! Но он великолепен, с ним фантастически приятно работать, и он очень мне помогал. Он прекрасный человек.

Вопрос: Если бы вы могли сыграть еще только одну роль в вашей жизни, что бы вы выбрали? (Зрители хором: «Гамлета!»)

БК: Да, возможно, должно быть, «Гамлета». Гамлет – очень амбициозный проект, потому что каждый актер хочет попробовать свои силы в этой пьесе, и я тоже не исключение – и непременно попробую. Мы пока прикидываем, когда и как, но, надеюсь, что это будет не последняя моя роль. Я сказал как-то, что я должен сделать это в возрасте около 36, и мне как раз 36, в этом году, наверное, все-таки не получится, но я определенно хочу, чтобы это случилось.

Вопрос: Какой совет вы бы дали начинающим актерам?

БК: Будьте максимально наблюдательны. Посещайте мастер-классы, где люди говорят о своем ремесле, и показывают, что они делают. Тренируйтесь, готовьте выступления, репетируйте мизансцены, не забывайте читать и просто будьте хорошим слушателем и помните, что у вас впереди много возможностей для экспериментов и неудач, и придется здорово вкалывать – вы непременно добьетесь своей цели и однажды встретите день с улыбкой на лице. И получайте удовольствие от своей работы. Это ведь самая классная работа в мире. (Бенедикт также посоветовал выступать в Национальном молодежном театре).

Вопрос: Есть ли какая-то роль, которую вы не хотели бы играть или играли бы с неохотой?

БК: Нет, правда, нет. Мне как актеру интересны сложные роли, я готов рисковать, и я не боюсь играть несимпатичных или глупых, или странных, или физически непривлекательных, или трусливых и дурных персонажей. Так что нет, я не слишком разборчив. Мне нравится рисковать.

Вопрос: Как вы считаете, существует какая-то проблема с тем, какую роль играют женщины в «Шерлоке». Молли – безответная любовь, миссис Хадсон – архетип матери, и Ирэн Адлер, как единственная, кто Шерлока обыграл, потом тоже влюбляется в него и проигрывает в игре.

Луиз: Можно, я первая отвечу? Молли любит его. Это не делает ее идиоткой, мы все глупеем от любви. Миссис Хадсон – Уна Стаббс, и она неприкасаема!

БК: Если в сериале и есть сексизм, то да, пожалуй, Шерлок может быть сексистом, но он также может быть ханжой в различных областях, он может быть абсолютно не толерантен, и тут дело не столько к вашей сексуальной идентификации, сколько в вашем поведении, он не видит смысла в доброте, боже ж ты мой, он игнорирует преданность там, где не видит в них необходимости. Что касается Ирен Адлер, то вы же сами сказали, она обыграла его, но, с другой стороны, вы в курсе, что эти двое учудили в Исламабаде? А я в курсе. Никто не проиграл. Это же любовь.

Вопрос: Какой была бы ваша идеальная роль в кино?

БК: Каждая новая роль – идеальная. Я не жду чего-то конкретного, что я с нетерпением жду. Это всегда что-то реальное.

Вопрос: Удается ли вам оставить что-либо из предметов одежды из ваших проектов?

БК: Марк Гэтисс подарил мне пальто после съемок пилота. Он купил его для меня, и я носил его до выхода первой серии или первого сезона, и я не думаю, что когда-нибудь смогу носить его снова. Это одна из моих любимых вещей. А иногда я сам приношу что-то свое на съемочную площадку, например, мое кольцо-печатка, я его неоднократно использовал, и для Кристофера тоже.

Вопрос: Как вы играете злых персонажей?

БК: А я не думаю о них, как о злых героях. Я искренне не ищу в них зло, я обычно ищу, скорее, их слабые стороны, и это, конечно, очень общее объяснение, но обычно есть слабости, которые они должны держать под контролем, который, в свою очередь, можно обеспечить только если ты выходишь за рамки общепринятых норм, и дальше нужно просто понять, как именно они это делают. Если это абсолютно безосновательно то, к сожалению, такой сценарий я не буду читать. Беспричинное зло мне не интересно, я даже читать такой сценарий не стану. Это должно быть что-то, связанное с реальной жизнью, имеющие причины, и тогда это можно понять, потому что все мы люди. Чтобы правильно сыграть силу, нужно сначала отыскать слабости.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив