долгая дорога в дюнах

И каждый раз меня поражали дети. Чаще всего это были не маленькие дети – совсем малышей в такие поездки не отправляли – дорогая тяжелая, часто с пересадкой в Москве, поэтому возраст наших туристов – где-то от десяти до восемнадцати лет.
И чем дороже путевки, тем инертнее они.
Помнится, была такая группа, из Красноярска. (жителей любых упоминаемых городов прошу не обижаться, против правды не попрешь:). Пока мы обсуждали их экскурсионку – мы аж вспотели – ехал целый класс. С классной руководительницей-литератором во главе. И уж чего она им только не назаказывала – и загородные экскурсии – Пушкин-Павловск раз, Петергоф-Ораниенбаум два. И тем несколько – и Серебряный век, и Достоевский и тому подобное далее. Эрмитаж с Алмазным фондом и Золотыми кладовыми – деньги у родителей были. Мне еле-еле удалось ее уговорить, что делать больше двух экскурсий в день нельзя – у детишек крыша поедет, потому что воспринималка откажется воспринимать и их уже будет тошнить от наших красот.
(кстати, я была права, тошнить их тошнило, но об этом позже).
Приезжали они к нам на зимние каникулы, с 3 по 11 января. Помню эту группу на вокзале – достаточно взрослые юноши и девушки, лет по пятнадцати. Высокие, статные девицы в норковых и песцовых шубах и шапках, как одна. Жили они в Выборгской, в только что отремонтированных номерах с удобствами, кушали три раза на шведском столе, что по тем временам было просто супер-пупер.
Работала с ними Катька, если кто помнит рассказку про ее маму, работавшую в Америке. Катька тоже была им под стать – очень миловидная девушка, с которой, в принципе, можно было ваять Родину-мать. Ростом 1-80, с осанкой танцовщицы фламенко, она несла себя как подарок миру и мир не смел возражать.
Катька – очень хороший гид, правда. Я ее слушала чуть-чуть, тоже куда-то подъезжала на автобусе. А тут прибегает она в офис, возмущенная донельзя.
- Девки, нет, вы представьте, какой единственный вопрос задал мне каждый турист, кроме руководилки?
- Не знаем, откуда бы нам.
- Есть ли в номерах телевизор! Телевизор им! Да, они там есть, и даже цветные, но зачем им телевизор-то?
Глупая она. А телевизор был затем, что эти люди на экскурсии не хотели. Они хотели сидеть в номерах и смотреть в ящик. Зачем им Эрмитаж, где бедненько, но чистенько, с его Алмазным фондом, когда у них свой алмазный фонд в ушах и на руках? Тем более, там, в этом телевизоре, казали сериал «Никто, кроме тебя». Разве можно это променять на «Достоевского в Петербурге»?
Катька мучилась, дети на экскурсии забили. Классная руководительница бегала и пыталась выковырнуть великовозрастных балбесов из номеров. Одного выставит в холл, бежит за другим, а первый в это время обратно в номер – и на диван! И так каждый день.
В одно прекрасное утро у меня звонок. Ба! Какой сюрприз – директор Выборгской приглашает меня к себе. Срочно. Ну что делать – еду. А в голове мысли роятся – что они там с телевизорами наделали? Перед кабинетом пару раз глубоко вздохнула и вошла.
- Здравствуйте, уважаемая Галина Александровна. Пойдемте, я Вам кое-что покажу.
Идем мы к лифту и я вся в удивлении – мои-то живут на пятом этаже, в номерах с удобствами, после ремонта, а мы едем на третий, где толчки и душевые в коридоре. Правда, коридор и удобства там тоже только отремонтировали. Только я хотела возмутиться, как меня просветили.
- Посмотрите на ковролин!
Смотрю – ковролин их новый весь в каких-то пятнах. Странных. И в разводах.Тоже не очень понятных.
- А что случилось-то? – говорю.
- Мы по просьбе руководителя Вашей группы отключили телевизоры в номерах. Тогда девушки пошли в магазин, купили вина и тортик. На десять человек десять бутылок вина и один тортик. Сначала они выпили все вино. Им было грустно без телевизоров. Потом стало веселее. И они решили пойти в душ. Но не у себя в номерах, а в общий душ, вот в этот, на третьем этаже.
- И как им удалось такие разрушения-то совершить?
- А они душ в шубах принимали. И в шапках. А потом те, кто уже помылся, сбегали за тортиком и стали насильно кормить тех, кто еще был в душе. Их там немного помещалось, в шубах-то. Вот тортик и падал. Кремом вниз. Сами они тоже падали. И с шуб текло. И сток одного душа мехом забит, потому что они там боролись. Хорошо еще, у нас на этом этаже заезд только завтра, но я уж не знаю, как мы будем его в порядок приводить.
Помытые девушки тише воды ниже травы сидели в номерах. Остальные участники концессии, которым такие шалости в голову не приходили, тоже дошли до идеи алкогольной радости, только пили тихо по своим комнатам. И упились до состояния риз. Но без мытья.
А Катька уже озверела, надо сказать. Потому что у нее была загородная в этот день, Пушкин-Павловск. Тех, у кого одежда мокрая, она трогать не стала, а вот остальных выпинывала в холл, отнимая у них ключи. Когда я вышла от директора, увидела умилительную картину. В холле, в разных вариациях роденовского Мыслителя, сидели туристы, подперев гудящие головы кто чем может. По холлу, заложив руки за спину, выступала Катька с тронной речью.
- Господа и дамы! (она сделала зверское лицо) Сейчас все( ВСЕ, Я СКАЗАЛА!) поедут на экскурсию в Павловск и Царское село. И будут внимательнейшим образом слушать экскурсовода. Вам не повезло, экскурсовод у вас я. Тех, кто будет засыпать – буду будить!
-Нас мути-и-и-ит… - страдальчески донеслось из угла.
- Ничего! – Бодро заявила Катерина. – Я знала, что так будет!
И она достала из кармана два коробка спичек.
- Короче, всем раздаю по четыре штуки. Будет мутить – будете грызть! Станет лучше.
Она быстро раздала спички зеленым в пупырышку детям и загнала их в автобус.
Когда я уходила, Катька запихивала в машину последнего похмельного младенца, одной рукой придерживая рыдающую на ее груди классную руководительницу.
Экскурсионный день обещал быть долгим.
|
</> |