Дни лета: 9-10

inkogniton — 11.06.2018 *******

Когда родилась чадо, мы были молодые родители. Не то чтобы я была молода, но точно молода душой и полна энтузиазма. Мы прочитали книгу про плавать раньше, чем ходить, и ежедневно изо всех сил старались не утопить ребёнка в ванной. Как показывает жизнь, нам удалось. Нам говорили: со вторым уже не будет ни сил, ни того энтузиазма, всё самое лучшее в этом смысле достаётся первому. Словно пытаясь доказать обратное, мы с удвоенным энтузиазмом ежевечерне пытаемся не утопить дитя.

Купание -- целый ритуал. Сначала массаж: ребёнка надо погладить и помять -- как предписано в книге, словно тесто. Я разминаю и припеваю: разминаем ноги/руки, ноги/руки разминаем, словно тесто, словно тесто, эти ноги/руки разминаем. После следует обучение командам: стоим, идём, прыгаем. С тех пор, что начали плавание, ребёнок из семейства хомячьих немедленно перепрыгнул в семейство псовых. И правда -- где вы видели хомяка, исправно (почти) выполняющего команды.

Есть удивительно заразная привычка в доме, где появляется новорождённый. Из нормально разговаривающих родителей вылупляются два сумасшедших, не говорящих, но всё время поющих.

Поём мы всё, и, к сожалению, всё на одну и ту же мелодию, придуманную Ыклом когда родилась чадо. Ему бы следовало сочинять песни для эстрады -- эта мелодия не отпускает даже в мыслях. Мама, слушай, мама, слушай, в газ сегодня позвонил, и они мне там сказали, что их техник к нам придёт, -- поёт мне Ыкл, пока я пытаюсь утихомирить дитя. Ой, не верю, ой, не верю, -- пою я в ответ, -- это слышала уже, а потом он не приходит, тысяча причин тому. Кстати, кстати, -- продолжаю я петь, вспоминая очень важное, -- завтра-завтра, ты в аптеку загляни; нужен крем нам, очень нужен, и ещё ибупрофен.

Однако, к купанию. После поглаживаний и разминки мы начинаем плавать на суше -- прямо как в анекдоте, ведь когда воду дадут, так и утонуть не долго. Я шевелю её ногами вниз-вверх и пою одну и ту же песню (и тут бы сказать, что это не совсем про девятый или десятый день, но ведь и про них тоже, так что -- пусть будет)

мы плывём-плывём-плывём, мы в Нью Йорк плывём-плывём, ну а папу, ну а папу мы с собою не возьмём!
потому что папа наш говорит что их бродвей это всё равно что прОспект юри-я га-га-ри-на!
мы плывём-плывём-плывём, мы в Нью Йорк плывём-плывём, будем по ман-хет-те-ну всю неделю мы гулять;
мы плывём-плывём-плывём, мы в Нью Йорк плывём-плывём, потому что мама очень, очень любит тот Нью Йорк.
мы плывём-плывём-плывём, мы в Нью Йорк плывём-плывём, папу вовсе не возьмём,
будет папа там бубнить, настроение портить (ударение на последний слог, присоединяйтесь! ещё пара куплетов)
мы плывём-плывём-плывём, мы в Нью Йорк плывём-плывём, папе хочется в Аахен, хоть там не был никогда,
вот и пусть плывёт в Аахен, ну а мы плывём в Нью Йорк!
мы плывём-плывём-плывём, мы в Нью Йорк плывём-плывём, а потом обратно в Лондон потому что здесь живём.

В комнату входит Ыкл и присоединяется к хоровому пению.

папа вовсе не бубнит, иногда чуть-чуть бубнит, мама знала, что покупала, было ого-во-ре-но!
и уж если так пошло, то теперь наша мама (на последний слог! не сбивайтесь), наша мама, наша мама (на первый -- иначе не в лад) научилась так (раскрывайте широко глаза и разводите руки) бубнить, что давно у папы-папы, этот кубок забрала.
(я открываю рот, чтобы спеть какую-нибудь гадость, но не успеваю)
кстати, к маме есть вопрос, вот такой большой вопрос, заплатила ль за уроки скрипки старшей дочери?

Дитя серьёзно смотрит, только не всегда понятно куда (вы это пропели, да? ха-ха -- сардонически смеюсь я). Мы всё ждём когда она начнёт улыбаться, но она предельно серьёзна. Смотрит на нас и думает, наверное: боже мой, это ж надо было, чтобы вот так влипнуть угораздило! Строго смотрит, критически.

День заканчивается, я выхожу курить, сижу и думаю. Мысли мои на ту же мелодию -- не избавиться от неё ни за что


день закончился, ура! можно мне передохнуть; день хороший в общем был, так как не пришибла я;
не пришибла, не прибила, всё смогла, не утопила, ну а так же оплатила я счета и прочее.
дом наш весь я убрала, на письма ответила, поработала немного, хоть и плохо, как же жаль;
что не вспомнила и ладно, будто вовсе нет того;
не бубнила я почти, извинялась когда да, я большая молодец, даже не сошла с ума!

*******

Открытие этого лета -- солёная карамель. Раньше она мне совсем не нравилась. Оксюморон -- она казалась мне слишком сладкой. Я всегда любила солёное; как говорит всем чадо: если бы мама могла, мама бы солила и перчила всё -- даже торт! Теперь посолили вместо меня и оказалось, что солёное сладкое -- просто дивная штука. Я ем печенья с солёной карамелью и вспоминаю свой визит к врачу.

-- Как у вас дела? -- вкрадчиво спрашивает врач, -- как настроение? Чувствуете спады и подъёмы?
-- Чувствую, -- честно отвечаю я.
-- Сильные? -- обеспокоенно смотрит он на меня, -- вам хочется кому-то навредить? Себе или близким?
-- В каком смысле навредить? -- смотрю я на него, мучительно пытаясь не сказать что-нибудь ехидное в ответ.
-- В прямом. Может, и не убить кого-то или себя, но почти, -- он уже со мной знаком, общаемся без экивоков и он даже понимает (в отличие от среднестатистического английского врача) когда я шучу.
-- Себя?! Себе?! -- широко раскрываю я глаза и смеюсь, -- что вы, доктор, я для этого слишком красивая и хорошая. А вот домочадцев хочу прибить постоянно, -- добавляю, и быстро продолжаю, -- но это, понимаете ли, никакого отношения к новому дитяти не имеет. Их я время от времени хотела прибить и до этого. Доктор, -- смотрю я на сдерживающего смех врача, -- неужели вам никогда не хочется прибить жену?! Вот, к примеру, начинает она бубнить. И бубнит, бубнит -- а если прибить, то сразу тихо станет. Красота!
-- Так и запишем, -- поворачивается он к компьютеру, -- послеродовой депрессии не наблюдается.
-- А есть ещё что-то, что вас беспокоит? -- поворачивается он ко мне.
-- Есть! -- быстро отвечаю я, -- меня беспокоят печенья с солёной карамелью! Доктор, мне на диету надо, срочно! Вы понимаете, если бы я съедала в день вместо двадцати печений с солёной карамелью только пятнадцать... ладно, семнадцать, я бы уже давно похудела на эти ужасные, кошмарные, отвратительные два килограмма!
-- Солёная карамель... Да, согласен, хорошо бы сократить до семнадцати. Слушайте, мисс, -- смотрит он вдруг на меня, -- а вы чередуйте печенье с орехами! Орехи полезнее!
-- Вы понимаете, доктор, -- горько вздыхаю я, -- я, к сожалению, орехи ем в дополнение, а не вместо. -- я горько вздыхаю и всем видом показываю насколько я несчастна.
-- Понятно, -- поворачивается он к компьютеру и записывает, -- диету не соблюдает, -- он поворачивается ко мне, окидывает меня взглядом, и продолжает вслух записывать, -- переедания не наблюдается, -- задумывается на секунду, цокает языком, -- семнадцать печений с солёной карамелью, -- качает головой, и продолжает записывать, -- дефицита калорий тоже.
-- Ладно, -- кивает он мне, -- тогда увидимся в следующий раз. А солёная карамель, мисс, это -- потрясающе! -- он причмокивает и я немедленно думаю о том, что как только вернусь домой, немедленно съем одно печенье. Только одно. Ладно, два. Но, начиная с завтра -- только одно. По крайней мере в час.

*******

На девятый день лета к нам приехали в гости друзья -- пара с двумя девицами (одна ровесница чада, вторая -- очаровательная болтушка трёх с половиной лет). У них были большие планы. Они собирались пожить у нас два дня, потом он должен был лететь на конференцию, а она, с детьми, совсем в другую сторону -- к родственникам. А потом, через несколько дней, они должны были опять вернуться к нам, ещё день погулять по Лондону и довольные отправиться домой. Но планы разрушились.

Сначала пришло сообщение, что её полёт отменили. Она бегала по дому и растерянно спрашивала -- я не понимаю что это значит?! что значит -- отменили? мы что -- никуда не летим? а что же тогда?

Я всё вспоминала как точно так же мне отменили рейс когда был снег, смеялась и дразнилась -- снег, наверное, в аэропорту, поэтому! Правда?! -- широко раскрыла она глаза и, совершенно не думая, побежала к нему, -- проверь, ну проверь же, есть ли в аэропорту снег!

Он задумчиво посмотрел в окно на наши, недавно распустившиеся, огромные бархатные бордовые розы -- я думаю, -- наконец серьёзно сообщил он, -- что дело не в снеге.

Он торопился на свой рейс и потому оставил нас отвечать на все вопросы и решать проблемы. И мы почти начали их решать, как вдруг, спустя полчаса, он позвонил. Поговорив с ним две минуты, она сердито-растерянно побежала к сумке: боже мой, какой балда, он забыл у меня в сумке паспорт, представляете? до отлёта час с небольшим! какой ужас! я, конечно, сейчас к нему поеду и отвезу паспорт, но он, скорее всего, не успеет сдать багаж!

Мы вручили ей небольшой чемоданчик: пусть переложит самое необходимое в него и летит с ручной кладью. Вернулась она с двумя чемоданами -- понимаешь, растерянно смеясь, говорила она мне, я ему всё переложила, всё подготовила, а он вначале смотрел на меня каким-то стеклянным взглядом, чего-то пробормотал, и вдруг куда-то убежал и больше не вернулся! я поймала какого-то работника, сунула ему чемодан и говорю: беги вон за тем, отдай ему чемодан! работник вернулся минут через пять, с чемоданом, представляешь?! я совершенно не понимаю что он взял с собой! но на самом деле, -- решительно тряхнула головой, -- разберётся! а вот мы, мы? дети, -- повернулась она к очаровательным девицам, -- мы никуда не летим, -- помолчала и добавила, -- по крайней мере, не сегодня.

Чадо и старшая девица невероятно счастливы, строят планы как проведут время, во что будут играть и как будут хулиганить пока никто не видит.

Утром чадо направляется в школу, девица внимательно наблюдает -- а у меня каникулы, -- серьёзно сообщает девица, -- мы сегодня или куда-то поедем или даже полетим. сейчас у мамы спросим!

Мама задумчиво ходит вокруг стола, обдумывает, смотрит на меня и сообщает: мы остаёмся! нет, ну правда, это же прямо знак -- мы должны погулять по Лондону, должны купить что-нибудь, пока не знаю что, но придумаю обязательно, всегда что-то надо. и вообще, -- смотрит она на молчаливо-ожидающих вердикта девиц, -- сегодня поедем в зоопарк! А у меня, -- вклинивается чадо, -- сегодня много дел, очень много! пока вы будете в зоопарке (я, между прочим, -- гордо добавляет, -- была там уже два раза!) я всё сделаю, а потом... Они хитро смотрят друг на друга, а я мысленно пою

только вечер пережить, только день нам простоять, ну а дальше, ну а дальше, станет легче как-нибудь,

и иду на кухню за печеньем с солёной карамелью, кажется, двадцать первым.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив