Позор школы

Вспоминая о семье, Антон Долгов, говорит прежде всего о дедушках. Ему посчастливилось дружить с обоими. Оба деда воевали, были ранены, но прошли всю войну. Род по матери — из Краснодарского края, по отцу — из Кемеровской области. В юности отец приехал в Свердловск, отучился в юридическом институте. Сейчас он пенсионер, полковник МВД в отставке. На пенсию ушел с должности заместителя начальника УВД Екатеринбурга.

Стоило бы предположить, что Антон пошел по отцовским стопам, если бы не одно «но»: Юрий Долгов был против того, чтобы сын учился на юриста, так как считал, что у мальчишки технический склад ума, который и стоит развивать.

— После восьмого класса я действительно пошел в автотехникум, — вспоминает Антон. — Но там преподаватели уверяли, что я — не технарь, а гуманитарий. Хотя в механизмах до сих пор разбираюсь. Понятно, что с восьмидесятых годов автомобильные двигатели серьезно изменились, тем не менее руками тоже могу работать.

— Начну с того, что я был позором школы, местный хулиган, — смеется мой собеседник. — Моя классная руководительница постоянно предрекала, что я в тюрьме закончу. Я и сам в этом не сомневался. Был готов, что рано или поздно туда попаду.

Младший брат тоже здорово похулиганил, так что родители с нами намучились.

В начальной школе Антон был отличником, все предметы ему легко давались. А коли все легко дается, значит, напрягаться не надо. Потом он увлекся хоккеем и забросил учебу. В будущем видел себя профессиональным игроком. В общем, по его словам, был хоккеистом и раздолбаем без какого-либо интереса к учебе. В седьмом классе взялся за ум, решил идти в техникум, потом в армию, а после службы — в юридический институт.

Все запланированное реализовал, за исключением армии. В техникум ушел, так как в школе учителя были против того, чтобы он остался в девятом классе. Также повлиял отец, заявивший, что юрист — это не профессия, для начала надо получить какую-то мужскую специальность, которая и в армии пригодится. К слову, раньше в юридический мужчин не брали, если они не служили, исключение было только для тех, кто служить не мог по состоянию здоровья.

— Самое смешное, что если бы я остался в школе, я бы ее окончил в 1988 году, а как раз весной этого года запрет отменили, и в юридический стали брать сразу после школы, — вспоминает Долгов. — В общем, я пошел в техникум, получил специальность автослесаря в надежде, что она будет полезна в армии. Также в 1986 году я взял овчарку, стал ее тренировать с тем прицелом, чтобы служить кинологом где-нибудь на границе. Но к окончанию техникума правила поступления в юридический вуз изменили, армия перестала быть обязательным условием. Я поступил на следственный факультет.

Любовь к загадкам

— Почему именно следственный? — размышляет бывший следователь по особо важным делам прокуратуры. — Очень любил читать детективы. Отец выписывал журнал «Советская милиция», к нему выпускалось небольшое приложение, в котором печатали отечественные детективы — эдакая проба пера бывших и действующих сотрудников МВД и прокуратуры. Сюжеты рассказов обычно основывались на реальных событиях, а в роли главных героев выступали следователи и оперативники. Эти захватывающие истории и зародили у меня интерес к следственной деятельности. Профессия следователя в советское время была популярной, символизировала борьбу со злом и в целом была окутана ореолом романтики. Это уже в современной России мы видим деградацию профессии.

Когда отец дежурил, я частенько ходил к нему на работу, общался там с разными людьми — это было невероятно интересно. Я видел, что следователи — умные, достойные и интеллектуально развитые люди. Мне хотелось быть похожим на них. Это тоже сыграло роль при выборе мной профессии. Меня учили, что добро, справедливость и защита слабого — превыше всего, как бы банально это сегодня ни звучало.

Отец, конечно, был против поступления сына в юридический институт, но в выбор его не вмешивался. Сдавал Антон вступительные экзамены после четырех лет в техникуме, где последние два года он учил только технические предметы. В юринститут по конкурсу на место было 8 человек. Пришлось серьезно готовиться, самостоятельно осваивать некоторые гуманитарные предметы, подтягивать английский язык. Полгода вчерашний хулиган добросовестно ходил на курсы, где изучал историю и обществоведение. Полгода из учебников не вылезал, зато на первом же экзамене — сочинении — отсеялась половина претендентов, стало 4 человека на место. Так Антон поступил. Отец его сдержанно поздравил с победой.

В работе следователя было интересно все: и осмотр места происшествия, и техника ведения допроса, и обыски. Романтичный образ человека, раскрывающего преступления, своей привлекательности не утратил. 9 декабря 1995 года четверокурсника Антона приняли на должность следователя прокуратуры. Уже в 1999 году он работал следователем по особо важным делам.

— Что о годах учебы вспомнить? — задумывается Долгов. — Весело было. Много алкоголя употребляли. Хотя был дефицит, на этот период как раз пришлась антиалкогольная кампания в стране. Я тоже получал талоны на водку. Помню страшную историю: парень, который учился на курс старше меня, тоже устроился в прокуратуру. Работал в районе, потом поехал в город с материалом, и его зарезали по пути. Это была трагическая история, которая произвела на всех нас сильное впечатление. А так, конечно, обычно хохмили, общались. Мой лучший друг — из студенчества. Иногда мы вместе с семьями ездим в отпуск.

В техникуме увлекся боксом. С 1986 года до 1993-й занимался, добился первого разряда, планировал сдавать на КМС. Но бокс для меня закончился 9 декабря 1993 года, когда меня приняли на работу в прокуратуру. Работа отнимала столько времени, что физически стало невозможно продолжать тренировки.

— Работать и учиться одновременно было сложно, — рассказывает Антон Юрьевич. — Наверное, это были самые трудные мои полтора года. Учился я очно, и не все преподаватели одобряли мой свободный режим посещения занятий. Проректор, Петр Иванович Савицкий, еще моего отца учил. Когда я пришел просить свободное расписание, он возмутился, сказал, что нынешнее поколение и так дебилы. «Вот отец у тебя был умный, а ты все равно дебил», — кричал он мне, но мое заявление подписал. Какие-то преподаватели лояльно ко мне относились, шли на уступки, когда я не посещал семинары, но приходил сдавать вместе с группой экзамены. А какие-то преподаватели ни в какую: пропустил семинар — отрабатывай.

Мне повезло с женой

В хоккей Антон перестал играть в седьмом классе. Занимался с 9 до 13 лет. Вернулся в игру, когда уже заместителем прокурора работал.

— На день рождения мой друг, с которым мы в детстве вместе играли, подарил мне коньки и клюшку, — улыбается Антон Юрьевич. — И после 17-летнего перерыва я вернулся на лед. Кто научился плавать, не разучится. Так же и в хоккее, навыки никуда не деваются. Парни, с которыми я сейчас тренируюсь, участвуют в разных соревнованиях, но я пока не могу к ним присоединиться, так как работаю в другом городе. Надеюсь, вернусь когда-нибудь в Екатеринбург и буду играть в ветеранской лиге.

— В отпуск мы с семьей ездим кататься на сноубордах, — продолжает Долгов. — Мы хотели с женой учиться кататься на горных лыжах, но дочь-подросток сказала, чтобы мы оставили затею с этими «пенсионными лыжами» и поставила нас на сноуборды. Взяли пару уроков у профессионального инструктора, с тех пор и гоняем. Друг мой из института тоже иногда присоединяется к катанию с гор, он — на горных лыжах, я — на сноуборде. Это здорово, стрессы уходят моментально. Воздух, адреналин — все это прекрасно сказывается на здоровье.

У Антона Долгова двое детей, сын и дочь. Женился в 1996 году, в 2021 году с супругой отпраздновали серебряную свадьбу — четверть века вместе.

— Мне повезло с женой, — уверен он. — Познакомились на дежурстве, и больше не расставались. Тяжело в жизни найти своего человека. Я нашел. Мне с ней всегда хорошо, легко и комфортно. Оксана — моя родственная душа, всегда меня поймет.

Сын уже взрослый, сейчас учится на психолога, работает пока не по специальности, просто деньги зарабатывает, а по факту — приобретает самостоятельность. Антон работать начал тоже в 16 лет. Он уверен, что детям нужно дать возможность самим себя проявить.

— Нас с братом с детства приучили, что все в жизни нужно заработать самостоятельно, — вспоминает мой собеседник. — Отец говорил, что «помогает только тому, у кого спина вспотела». Дети должны быть работоспособными, потому что при нормальном течении вещей мы, родители, умрем раньше.

Несмотря на то что мой отец занимал довольно-таки высокую должность, я мажором не был. Отец всегда повторял: «Трудись на совесть, и слава тебя найдет». По поводу сегодняшней ситуации он в курсе, но что толку говорить, он же вне ее. А советы давать? Ну кто мне какой совет может дать? Папа же умный человек, а с советами обычно глупцы лезут.

— У меня сын и дочь, — продолжает он. — Два совершенно разных ребенка. Я люблю их обоих. Но парень и девочка требуют разного подхода в воспитании. Любишь в любом случае по-разному, и воспитываешь по-разному, и отношение разное. Или мужчину к жизни готовить, или девочку.

Сын у меня тоже нрав и бунтарство демонстрировал, но я всегда себя в подростковом возрасте вспоминал. Само собой, мы все разные. Были трудности у меня и с отцом, и с сыном, но в одном я никогда не сомневался и не сомневаюсь: родители всегда любят своих детей.

История романа с Queen

О существовании группы Queen Антон узнал в 1986 году. Смотрел по субботам передачу с Владимиром Молчановым «До и после полуночи». В одной из программ тот рассказал о своей любимой группе и показал клип на песню «Somebody to Love» — Фредди Меркьюри с длинными волосами, без усов, молодой человек с субтильной фигурой. О том, что это видео снято в 1976 году, не сказали. Тогда парень их послушал, но особо не впечатлился.

— Позже смотрю программу «Что? Где? Когда?», музыкальная пауза, — вспоминает Долгов. — И опять показывают группу Queen, но запись с фестиваля 1985 года, и Меркьюри совсем другой — с короткой стрижкой, с усами, фигура уже иначе выглядит — атлетическая. Я очень удивился, что две разные группы с одним названием, солиста вообще не признал. Помню, что в 86-м году на пике популярности была совсем иная музыка: Modern Talking, Joy, C.C. Catch и другая попса.

Позже юноша увлекся свердловским «Наутилусом Помпилиусом» и зарубежным Scorpions. Меркьюри умер 24 ноября 1991 года, за несколько дней до развала Советского Союза. В программе «Время» первой новостью прозвучало: солист легендарной группы Queen скончался от СПИДа. И в эфир пустили видеоряд: кадры, где он с длинными волосами, потом короче, а в конце уже с усами. Только тогда Антон понял, что это одна группа, просто у человека сильно менялась внешность с годами.

— Как-то вечером мы с братом ложились спать в своей комнате, он включил на магнитоле радио, там зазвучала песня Меркьюри, — продолжает Антон. — Мы успели записать на кассету четыре песни из альбома «Innuendo», что прозвучали в эфире. И тут мне, что называется, снесло крышу. Сама песня «Innuendo» для меня как любовь с первого взгляда. Я приходил с учебы, врубал магнитофон и гонял-гонял раз за разом эти песни, не мог наслушаться. Вот с того момента и начался мой роман с творчеством группы Queen, тридцать лет я их поклонник.

Распад Союза

— Мне двадцать лет было, — говорит Долгов. — Мы были политизированы, нам было доступно много разномастной информации. Со всех сторон звучали громкие разоблачения, постоянно шли разговоры о демократии и гласности. Обсуждали культ личности и репрессии, нападали на КПСС. О репрессиях я слышал еще от дедов. Например, Сталин взял и весь состав правительства расстрелял. Кстати, оба деда воевали, но никто из них не говорил, что в бой шли с именем Сталина на устах. Наоборот, они утверждали, что не было такого никогда.

Мы, молодежь, конечно, были ярыми сторонниками оппозиции. Бунтарский дух, в башке пусто, энергии много. Что в голову вольют, то и правда…

В республиках говорили о суверенитете. А Горбачев воспринимался все более и более слабым руководителем. Хотя поначалу после его выступлений казалось, что изменения страну ждут позитивные. А их все не было и не было. Вот и отношение к нему постепенно менялось. Сейчас уже факты какие-то узнаешь, понимаешь те процессы. Мы думали, что Горбачев виноват в пустых полках в магазинах, а теперь известно, что товары были, но дефицит на местах искусственно создавался, чтобы народ озлоблялся еще сильнее.

Я работал водителем самосвала тогда, слушал разговоры взрослых. Был референдум, и 78% проголосовали за сохранение страны. А потом эти результаты были проигнорированы. Но никто на улицы не вышел. Эта неспособность защитить себя и свои требования удивляет.

Первая победа следователя

Когда Долгов пришел работать в прокуратуру, в его районе произошло убийство. Сначала картина места преступления создавала иллюзию самоубийства. Женщина лежала на рельсах, рядом с ней двухлетняя дочь. Казалось, они погибли от наезда поезда. Но на шее у молодой женщины оказалась рана от ножа, и на рельсы ее притащили из-за железнодорожной насыпи уже мертвой. Девочка же действительно погибла от наезда поезда, но предварительно ее слегка придушили, поэтому ребенок был без сознания.

Перед убийством над женщиной надругались. Несмотря на серьезный общественный резонанс, следствие транспортной прокуратуры зашло в тупик, время шло, а подозреваемого все не было. Позже выяснилось, что женщину убили за насыпью, недалеко от лесотехнической академии, а это уже территория Октябрьского района. В общем, через год дело отдали в Октябрьскую прокуратуру.

— Убийство отдали мне как самому молодому и неопытному, потому что никто уже не верил, что этот «висяк» возможно раскрыть, — смеется Долгов. — Вроде как с меня спрос не такой строгий будет…

За три недели следователь с операми это дело раскрыли. Для начала выяснили, что за две недели до убийства практически на том же месте было совершено нападение на девушку. Ей удалось вырваться от насильника, но он успел изрезать ножом ей лицо. Опера пошли опрашивать студенток. Нашли девушку, которая жила в пригороде, приехала в общагу, шла от электрички, и на нее напал неизвестный. Угрожая ножом, он пытался ее изнасиловать, но студентка убедила его, что она и так согласна, только не в этих антисанитарных условиях. Она предложила пойти к ней в общагу, но насильник отвел ее к себе домой. Так как она не сопротивлялась, травм он ей не нанес, а к утру и вовсе отпустил. Она рассказала об этом подругам, но заявить в милицию и придать эту историю широкой огласке побоялась.

— Мы нашли эту девушку, она визуально помнила, где находится дом, куда ее привел преступник, — продолжает Антон Юрьевич. — Оперативники установили, что здесь живет семья: родители и три сына. Старший из сыновей по описанию и возрасту подошел под приметы нашего подозреваемого. Мы показали его фото изрезанной девочке, та вроде признала в нем своего обидчика. Но как его заманить к нам?

Оперативники — молодцы, схитрили: пришли к его родителям, которые якобы не знали, где он сейчас проживает, и сказали, что в реанимации в состоянии комы лежит неизвестный человек. При нем нет никаких документов, в кармане только нашли клочок бумаги с именем и телефоном их старшего сына. Попросили его прийти, когда появится, чтобы помочь опознать человека в больнице.

Подозреваемый, мучимый любопытством, на следующий день сам пришел к следователю. Опера вызвали изрезанную девочку, и она обидчика опознала.

— Двое суток мы с ним общались, не спали, пили вместе водку, размышляли о жизни, — вспоминает бывший следователь. — В итоге парень написал явку с повинной. Позже было выявлено много изнасилований, что он совершил в разных районах города. Оперативники часто вышибают показания, поэтому я не хотел оставлять их наедине с подозреваемым, ведь от показаний, добытых силой, часто отказываются. Отсидев 15 лет, преступник вышел на свободу. Правда, ненадолго — недавно его осудили к пожизненному сроку за такое же преступление. При этом человек он был неглупый, приятной внешности. Ему без какого-либо насилия дамы симпатизировали. Но парню был важен именно процесс насилия, как он признавался, чтобы ощущать себя властителем, который может сделать с жертвой все, что захочет.

***

В 2000-м Долгов стал заместителем прокурора Кировского района, стал поддерживать гособвинение в суде. Наблюдая за работой судьи, понял, что это интересная профессия.

— Легко ли стать судьей? — размышляет Антон Юрьевич. — Нужно иметь юридический стаж, возраст от 25 лет и сдать экзамен. Но, кстати, я считаю, что возраст 25 лет для судьи — это рано, мало жизненного опыта, человек еще незрелый.

Запоминаются только некоторые дела: где какой-то особый цинизм, откровенная глупость, подлость, личности яркие, причем они возможны с любой стороны участников процесса. Или дела, которые рассматриваются долго, там людей одних и тех же постоянно видишь, они запоминаются.

Несколько лет по выходным Долгов учит английский язык.

— Если честно, я боюсь болезни Альцгеймера, — неожиданно признается он. — Хотя ни у кого из родных не было, но эта болезнь совершенно непредсказуемая. Поэтому изучение иностранного языка — это прежде всего тренировка для мозга. Есть и дополнительный эффект: знание языка прекрасно помогает в путешествиях. Мне нравятся разные страны, каждая впечатляет чем-то своим, интересного в мире много. Переехать не хочу. Путешествовать интересно, но жить хотелось бы здесь, дома.

Любимый фильм Антона Долгова — «Собачье сердце». Книг он читает много и постоянно, поэтому любимую выделить сложно. Из современной литературы интересуется творчеством Дмитрия Быкова. Не так давно читал его роман «Остромов, или Ученик чародея».

Наша прогулка подошла к концу. Дружелюбный Боба присмотрел себе даму сердца, которая зло на него рыкнула и интерес не поддержала. Боба удивился, но с неудачей быстро справился — виляя хвостом, помчал дальше.

— И чего ты за ним побежала? Сначала послала, а теперь бегаешь? — рассердилась хозяйка строптивой «дамы».

— Как все женщины, — тут же отметил Долгов.

Боба повел хозяина домой, а я с интересом посмотрела на шагомер — наши разговоры обо всем на свете уместились в 10 тысяч шагов.