Держу пари на чайник

Паскаль вот придумал своё знаменитое пари. Если Бога нет, то верующий и неверующий окажутся практически в равном положении. Если же Бог есть, то верующий выигрывает вечное блаженство, а неверующий получает вечные адские мучения. Следовательно, даже если ты не уверен, что Бог существует – выгоднее считать, что Он есть, и действовать соответственно.
Звучит логично, но лишь до тех пор, пока мы думаем, что на свете существуют только две религии – христианство и атеистический рационализм – и истинна одна из них. Соответственно, Бог либо таков, как о нём думают христиане, либо таков, как о нём думают атеисты, а третьего не дано.
Если же вспомнить, что религий сотни, и между собой они не сходятся, то рациональный человек оказывается перед неприятной ситуацией. Стоит предположить, что какая-то из них истинна – и тогда её последователи выигрывают главный приз, а все остальные оказываются в глубокой потенциальной калоше.
Но религии-то по определению толкуют о вещах, лежащих за пределами научного познания, то есть у нас нет вообще никакого способа узнать, какая из них права.
Ты в любом случае играешь в рулетку, в которой шансы выигрыша практически нулевые, а штрафом проигравшему могут быть вечные невообразимые мучения или что-то столь же неприятное.
Поэтому рационалист делает единственно логичный вывод: правильнее, вопреки Паскалю, считать, что Бога нет вообще. Никакого. Все религии ложны. Такой подход, по крайней мере, ни к чему тебя не обязывает, зато избавляет от страха и мучительных сомнений.
А теперь вопрос. Что не так с этим выводом?
Да всё, если совсем коротко.
Для начала – внезапно – религия в принципе не имеет дела с отвлечёнными, абстрактными и непознаваемыми понятиями. Она говорит о них – это верно. Но, в отличие от философии, в религии это не более чем инструмент. Они важны лишь постольку, поскольку непосредственно прикладываются к жизни верующего.
И оценивать их нужно не по критерию «истинно-ложно» (он к ним неприменим в принципе), а по критерию «полезно-бесполезно».
Мнимые числа не измеряют ничего реального, но в математике они оказались незаменимыми. Они достраивают математическую картину мира, придают ей завершённость. Они проявляют связи, которые без них были неочевидны.
Многие уравнения, вовсе не имеющие решений в действительных числах, решаются в комплексных – и это не игра ума, а весьма полезная штука.
То же самое и с пространством воображаемого, которое религия заполняет и структурирует.
Истории о чудесах и волшебстве помогают самому настроиться на чудо. Или понять, что и как тебе делать, если чудо нашло тебя по собственному почину.
Истории об истинной природе всего сущего помогают выстроить правильные отношения с самим собой, ближними и окружающим миром. Одно дело, если все вы – аспекты непостижимого Брахмана, и всё, что ты делаешь другим, ты делаешь буквально самому себе. И совсем другое, если другие люди – твои конкуренты по естественному отбору, а мир – источник ресурсов для выживания.
Истории о загробной жизни – и подавно вещь незаменимая. У них сразу две задачи. Они помогают тебе принять и пережить смерть близких. И – что не менее важно – рассказывают тебе, как прожить жизнь, чтобы самому принять свой конец как должное. Уйти в последний путь, не рыдая и не оглядываясь.
Всё-таки рано или поздно это предстоит нам всем. А качество смерти – штука, пожалуй, и поважнее, чем качество жизни.
Итого – религия позволяет нам прожить максимально полную, насыщенную жизнь, а в конце – умереть без страхов и сожалений. И, возможно, в промежутке ещё и совершить пару-тройку чудес. Не так уж плохо, согласитесь.
И да – сколько бы атеист ни гордился, что может без всего этого обойтись, на самом деле он не может. Его истории о бессмысленности бытия, о сугубой материальности всего сущего, о слепом случае, породившем жизнь и разум, и о том, что после смерти не будет вовсе ничего – ничем не отличаются от историй других религий. И использует он их с той же самой целью.
Такова уж особенность человека. Мы, как бы ни старались, в любом случае живём в комплексном мире, состоящем из видимой и представляемой стороны. Вопрос лишь в том, чем этот мир будет заполнен.
|
</> |