Что происходит тогда, когда левые думают так же, как правые?

anlazz — 21.11.2021 Главная проблема современного мира – это почти полная победа правого мышления. В особенности на постсоветском пространстве, где это самое правое мышление выступает чуть ли не единственно возможным – даже у левых. (Но, разумеется, только бывшим СССР дело тут не ограничивается: это «универсальная» беда, охватывающая все страны. Правда, проявляющаяся по-разному.) Разумеется, подобная фраза может показаться абсурдной:  ну, в самом деле, какие левые могут быть левыми, если думают, как правые? Но, тем не менее, это так.

Дело в том, что левым может быть назван человек, выступающий за интересы низших классов. То есть, за различные государственные пособия, гарантированную занятость и реальную минимальную заработную плату, ну и т.д, и т.п. – в общем, за все, что позволяет увеличить положение большей части людей в ущерб тем, кто забрался на «самый верх». (Предельным случаем левых выступают коммунисты, которые вообще отменяют «высшие классы» путем ликвидации классового расслоения.) Разумеется, тут не надо говорить, что подобное позиционирование выглядит естественным для большинства: элитариев по-определению мало, и даже если включать в их состав разнообразную «обслугу» - в том числе и интеллектуальную – то все равно, они не наберут даже 20% населения.

Но все меняет одна деталь: господствующее представление о мире. Которое сегодня оказывается исключительно правым – то есть, ориентированным на благополучие «лучших». (На самом деле это было характерно не только для «сегодня» - скорее наоборот, это есть «нормальное состояние человечества» - но об этом будет сказано уже отдельно.) В результате чего даже самый бедный человек, рассматривая свое положение, начинает рассуждать так, как будто бы он был миллионером. Например, он начинает осуждть разнообразных «лодырей и получателей пособий» - хотя его личное положение нисколько от этого не зависит. Самое забавное тут, конечно – когда подобные рассуждения идут о жителях совершенно иных государств. Например, когда россиян очень сильно беспокоят арабы в Париже или чернокожие в США – хотя, казалось бы, где BLM, и где Россия.

То есть, проще говоря, большинство сейчас смотрит на мир «глазами элитария» - то есть, человека, который «снимает сливки» с существующей экономической системы, и разумеется, желает сделать ее как можно эффективнее. В том числе,  путем уменьшения числа пособий и увеличения «мотивированности» людей к работе за низкую зарплату.  Именно поэтому для него любые «лодыри» - те, кто не «выкладывается до конца» за платимые деньги – есть реальная проблема, а пособия – источник зла. Тогда как для обычных людей проблемой выступают не эти люди, а то, какую ничтожную часть (25%) составляет их зарплата в себестоимости продукции. И уж конечно, для них не стоит вообще задумываться о проблемах арабов во Франции – которые и для самих французов далеко вторичны. (В отличие от того же повышения цен.)

Но почему же так происходит? А потому, что, во-первых, элитарии обладают контролем над большинством информационных источников – теле  и радиопередач, газетных статей, публикаций на сайтах и новостных лентах. В результате чего они «поднимают вверх» ту информацию, которая им нужна. (Скажем, про «мигрантскую преступность в Европе» или про борьбу за «Северный поток».) Ну, а ту информацию, что не нужна – скажем, про размер зарплат в стране, и про возможность жизни на них – почти не публикуют. Это, думаю, всем понятно.

Однако на самом деле эта причина – не главная. Гораздо важнее тут, во-вторых, то, что современный «средний человек» использует в своей жизни миропонимание периода, когда «думать как правый» действительно было выгодно. В особенности это касается постсоветских людей. Которые относительно недавно – в 1980 годах – переживали уникальную ситуацию, при которой практически все жизненные блага были крайне доступными. (То есть, всякий смысл в «левом мышлении» отсутствовал.) Которая сменилась не менее уникальной ситуацией 1990 годов, в которой возможность вхождения в «элиту» выглядела достаточно высокой. Наверное, не надо говорить о том, что если одноклассник-сосед по дому-сослуживец вдруг из служащего-рабочего становится миллионером, то восприятие последних будет несколько иным, нежели в «нормальном положении». (Где богатые семьи насчитывают много поколений – как в США или Европе.)

«Суперпозиция» этих двух состояний – а системы миропонимания являются крайне инерционными, поэтому смена экономической ситуации в 1990 не привела к отказу от представлений 1980 – и создала тот самый способ восприятия действительности, который характерен для современных постсоветских стран. Где люди, которые, в общем-то, желают улучшения жизни большинства – то есть, находятся в рамках очевидной «левой повестки» - действуют так, как это принято действовать у правых. Начиная с поддержки правых партий – в те же 1990 годы даже гайдаровский «Выбор России» имел электорат в миллионы человек, хотя вся его программа была рассчитана на поддержку узкого круга богачей, да и сейчас находятся миллионы тех, кто самостоятельно голосует за «Единую Россию».) И заканчивая поддержкой правой повестки, к которой относятся, например, «антикоррупционные меры» (повышение эффективности государства), борьба с «иноагентами», укрепление значения религий, наконец, «сопротивление внешним врагам».

Кстати, в РФ подобные вещи еще находятся на довольно низком уровне по сравнению с другими государствами бывшего СССР. (Начиная с Прибалтики и заканчивая Украиной.) Где «правая повестка» порой очевидно переходит в ультраправую – с «понижением в правах» всех «граждан неправильной национальности».  Впрочем, и это – то есть, поддержка массами выгодных элитам политических шагов – еще не самое неприятное. Еще более опасно то, что современные массы «думают» так же, как принято думать у элиты. А именно: находятся в рамках жесткой волюнтаристической концепции, согласно которой все действия происходят исключительно по воле тех или иных лиц. Наверное, тут не надо говорить о том, почему такой тип мышления характерен для «лучших». (Если кратко – то потому, что в конкурентной борьбе это единственно возможное состояние.) Но вот для тех, кто не хочет – да и не может – «грызться зубами» с соседом (просто потому, что сосед такой же бедный), «волюнтаризм» оказывается серьезной проблемой.

Поскольку, во-первых, господство волюнтаризма порождает мысль о том, что вся жизнь зависит исключительно от некоего высокого «волеобладателя». (Скажем, мэра, губернатора, президента – в общем, начальника.) А, во-вторых, создает иллюзию того, что неприятное положение среднего человека сейчас  можно сменить сменой этих начальников. Разумеется, ни о какой коллективной деятельности в подобной ситуации говорить невозможно: любой коллектив тут вырождается в систему с начальством и подчиненными. (Это касается практически всех: от «коммунистов-зюганистов», вынужденных терпеть все «завороты» своего вождя, до сторонников Навального, коих их «предводитель» рассматривает исключительно, как источников «донатов». Про «провластных» понятно, в данном контексте даже говорить нет смысла – им «вождизм» присущ по умолчанию.)

Итог данного положения очевиден: он создает высокую устойчивость любых иерархических систем даже при полной неадекватности последних. Например, это прекрасно видно по той же Украине, в которой разрушено почти все – но при этом уровень стабильности государства остается высоким. (Сколько раз уже было спрогнозирован «развал Украины» - но все напрасно.) При этом уровень жизни людей может падать так же практически бесконечно – сути это не меняет.
Правда, тут возникает другая опасность – опасность прихода к власти еще более правых (ультраправых) сил, которые являются еще более волюнтаристическими и элитаристскими, нежели существующие. Вплоть до агрессивной теократии, что имеет ненулевую вероятность в исламских регионах. Со всеми вытекающими отсюда последствиями – главным из которых выступает дальнейшая архаизация жизни. (Наподобие того, что происходит в Афганистане или в Ираке с Ливией.) При этом, конечно, такое общество оказывается обреченным: полное разрушение современного производства ведет к потере возможности обороны. А значит – даже если иностранной оккупации и не будет – оно обречено на «провал в прошлое» со всеми вытекающими последствиями. (Вроде неизбежной депопуляции после того, как «запасы» имеющейся медицины и «западная гуманитарная помощь» будут исчерпаны: в условиях настоящего традиционного общества никакая высокая рождаемость не спасет – она будет уничтожена высокой же смертностью.)

Но об этом, разумеется, надо будет говорить уже отдельно. Тут же можно только сказать то, что – к великому счастью – указанное состояние не является вечным, и чем менее адекватным становится «правое мышление», тем меньше становится его сторонников. Этот процесс наблюдается уже сейчас – когда более молодые поколения демонстрируют более высокую адекватность реальности. (Скажем, «положение Белой Расы» или «распад традиционной семьи» их волнует меньше, а уровень зарплат в стране – больше, нежели старшие поколения.) Но это, разумеется, требует уже отдельного поста.

P.S. Ну, и конечно же, отдельного поста требует рассмотрение дел вне постсоветского пространства. Поскольку там – как уже было сказано – наблюдаются аналогичные процессы, но динамика этих процессов несколько отлична. Причем, в различных местах нашей планеты эта динамика имеет так же свою специфику. Кроме того, следует понимать, что существуют еще места, где «правый поворот» (в мировоззренческом смысле) 1980-1990 годов отсутствовал – скажем, Индия, Латинская Америка, Юго-Восточная Азия – и где социальное развитие протекает совершенно по иному пути. (Хотя так же вполне предсказуемому.)

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив