«Букхантхальчумин» – граждане, бежавшие с Севера

remch-ch — 05.07.2017 Постоянно идут разговоры о чуть ли не десятках тысяч беглецов из КНДР в Юж.Корю, что понять где правда, а где домыслы - предлагаю статью специалиста корееведа.



Герман КИМ, д.и.н., профессор, директор Центра корееведения КазНУ им. аль-Фараби, профессор кафедры истории университета Конгук (Сеул)

По данным южнокорейского Министерства объединения, за период с 1953 г. по 2000 г. в Южную Корею сумели перебраться 1307 северокорейцев. Около 190 из них к настоящему времени скончались, а 33 выехали в другие страны. До конца 1980-х годов число перебежчиков с Севера достигало всего несколько сотен, большинство которых относились к северокорейской номенклатуре: военные летчики-офицеры, угнавшие самолеты, дипломаты и сотрудники внешнеторговых организаций, находившиеся за границей, и военнослужащие частей, расположенных вдоль ДМЗ, а также рыбаки.

К началу 1990 гг. жизнь в Северной Корее была терпимой, силовые ведомства блюли строгий контроль, проводили тщательный отбор кадров, а граница плотно охранялась, что сводило до минимума возможность бегства. Начиная с середины 90-х годов, число перебежчиков стало расти, что было связано с резким ухудшением жизни в КНДР и политикой поощрения южнокорейским правительством перебежчиков на Юг. С конца 90-х годов счет беглецам на Юг пошел уже не на десятки, а на сотни человек. Политика поощрения перебежчиков Севера началась с приходом к власти военной диктатуры во главе с Пак Чжон Хи, и в 1962 г. был принят «Специальный закон о защите выходцев с Севера». В 1978 г. южнокорейский парламент принял новый «Закон о защите перебежчиков», который с небольшими изменениями действовал до 1993 г. Оба закона предусматривали значительные финансовые затраты, и перебежчики пользовались большими льготами. Они получали пожизненное денежное пособие, государство обеспечивало их бесплатно квартирами, а также предоставляло возможность поступить на учебу в любой университет.

Термин тхальбукчжа широко использовался до 2004 года, но громче становились голоса, что его следует заменить из-за скрытого негативного смысла. В итоге, в январе 2005 Министерство Объединения объявило, что отныне северокорейские беженцы будут называться термином сэтхомин- эвфемизмом, означающим «люди новой земли». Южнокорейские СМИ стали использовать это понятие, но сами северокорейские беженцы и южнокорейские НПО отказались от него, говоря о его «надуманности и противоестественности» К тому же, это понятие не включало в себя беженцев, не желавших оставаться в Южной Корее, и отправившихся в другие страны. А таких людей, как оказалось, немало. В ноябре 2008 года министерство по делам объединения объявило, что оно не будет больше использовать в своих официальных документах «сэтхомин», но оно продолжало циркулировать в бытовом языке и газетной лексике. В настоящее время официальным термином, используемым в документации и СМИ, стало слово «букхантхальчжумин».

Cитуация c беженцами из Северной Кореи резко изменилась в начале 1990-х годов, после краха социалистической системы и развала СССР. Первым признаком перемен стало прибытие в Южную Корею бывших северокорейских лесорубов, работавших на территории российского Дальнего Востока. Некоторые из лесорубов смогли бежать из своих лагерей и добраться до Южной Кореи, составив в 1994-1995 гг. более трети всех перебежчиков. Имеющиеся данные позволят судить об изменениях в качественном возрастном и половом составе перебежчиков. Прежде всего отмечается возросшая доля женщин, составляющая примерно треть – 34,3 процента.

По своему социальному происхождению 46,3 процентов перебежчиков последних лет – это рабочие и крестьяне, то есть люди, не имеющие высшего или среднего образования. Еще 34,1 процента – это учащиеся и женщины-домохозяйки. Служащие всех видов, в том числе партийные работники и учителя, составляют лишь 9,1 процента перебежчиков. Еще 6,7 процента перебежчиков 1996-2000 гг. – это дипломаты и работники заграничных учреждений КНДР, а 3,6 процента – военнослужащие.

Таким образом, среди перебежчиков последних лет доля тех, кого можно считать представителями элиты или даже средних слоев северокорейского общества, едва достигает 15-20 процентов. В 1995 г. Северная Корея пострадала от неурожая, страну охватил острый голод, вынудивший сотни тысяч людей искать спасения в соседнем Китае. Лишь немногие из беженцев сумели попасть в Южную Корею, прежде всего это касалось лиц, обладавших ценной информацией, представлявшей интерес для южнокорейского правительства и спецслужб.

После проверок перебежчики направлялись в специальный учебный центр «Ханавон» в 70 км. от Сеула. Программа центра рассчитана на три месяца, примерно половина учебных занятий отводится на изучение современной южнокорейской культуры. Остальное время – обучение навыкам повседневной жизни в Южной Корее. На начало марта 2001 г. курсы окончили 248 человек. В 2002 году вместимость Ханавона была удвоена, через два года состоялось открытие второго корпуса. Однако многие перебежчики считают, что трех месяцев недостаточно для усвоения практических навыков жизни в абсолютно новой для них реальности. Министерство Объединения открыло свыше 20 учебных центров для перебежчиков, а время пребывания в них продлило на три недели. Однако адаптироваться не так просто, трудиться в новых условиях – чрезвычайно сложно.

В 2000 г. из 924 обследованных перебежчиков 55,8 процента были безработными, тогда как средний уровень безработицы составил лишь 4 процента. 16,5 процента работали по найму в фирмах, 9,1 процента были независимыми предпринимателями, и 1,7 процента работали в научно-исследовательских центрах и университетах. Остальные были нетрудоспособны по возрасту или по состоянию здоровья. Соответственно доходы перебежчиков были намного ниже, чем в среднем по стране. В начале 2001 г. среднемесячный доход среди них составлял 960 тысяч вон (770 долларов США) на семью, а среднемесячный доход южнокорейской городской семьи составил 2, 6 млн. (2000 долл.). Неудивительно, что свыше трети «букхантхальчжумин» ощущают дискриминацию и хотят уехать жить в другую страну.

Дети и подростки с Севера сталкиваются с особыми трудностями, связанными с огромной разницей в системе образования двух стран. С 2000 года из Северной Кореи на Юг прибыло 417 детей, 95% которых – школьного возраста. При этом почти половина из тех, кому полагается учиться, не ходят в школу. Некоторые молодые северяне, вместо того чтобы учиться, вынуждены заниматься подработкой и готовиться к сдаче экзаменов экстерном. Однако их занятия обычно продолжаются недолго, потому что сдать экзамены они не могут.

Специалисты указывают на большую разницу в уровне подготовки северян, к тому же почти каждый четвертый из несовершеннолетних перебежчиков вообще не учился у себя на родине, каждый пятый не получил даже полного начального образования, а половина из них бросили учебу в школах в средних или старших классах. На сегодня перебежчики представляют малую по численности группу, однако опыт их ассимиляции на Юге исключительно важен для будущего Корейского полуострова. На примере «букхантхальчжумин» можно спрогнозировать проблемы и трудности на пути к объединению страны и единению корейской нации и принять меры к их смягчению или упреждению.

https://koryo-saram.ru/bukhanthalchumin-grazhdane-bezhavshie-s-severa/#more-25059

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив