Арт и шок.

ya_exidna — 10.05.2010 Я недавно обещала показать, что в Турции делают с артишоками.
В интернете обнаружилось множество заумных рецептов - большинство итальянские или французские. Но в Эгейском регионе артишоки немного не такие, как в Европе: они крупнее, поэтому готовят их обычно по-другому, хотя вариантов, конечно, множество.
Но вы же знаете эту Ехидну... ничего не может сделать по-человечески. Поэтому сам рецепт с картинками будет завтра, а сегодня - отрывок для "просто почитать", я дико извиняюсь.

  - Она это нарочно, я знаю! И ты мне ничего не докажешь! - Юля высморкалась в совершенно растерзанную, мокрую от слез салфетку... выгляжу, наверно, хуже некуда... ну и черт с ним!
  Надоело делать лицо, притворяться паинькой, терпеть все эти местные штучки - сколько можно?!
  Ладно: я оставила новые туфли за дверью, хотя юбка без них не смотрится и вдобавок неизвестно, что с ними будет на лестнице.
  Хорошо: я дала полить себе руки отвратительным вонючим одеколоном, хотя руки можно было вымыть, а пахла я до этого "White Linen" от Эсти Лаудер. Потом я приложилась каждому к ручке... нет, почему, спрашивается, я должна соблюдать все эти их свычаи и обычаи?!
  Вышла на балкон в тапочках - золовка так зыркнула, как будто я туда голая вышла, сразу другие тапочки под ноги сунула. А уж как на юбку косилась... чуть выше колена юбка - чуть-чуть!
  - Она хотела как лучше, Юлья! - в пятый раз сказал Эмин. - Она, правда, хотела...
  - А получилось как всегда! - огрызнулась она по-русски.
  Все, хватит с меня.
  - Почему - как всегда? - не сразу понял Эмин. - Это же в первый раз...
  - Потому что. Бикоз. Это поговорка такая. Олд рашн поговорка. Я хочу есть. У меня культурный шок, понятно?
  - Юлья, сейчас поедем поедим... я же предлагал, а ты сказала...
  - Куда я поеду в таком зареванном виде?!
  А всего часа два назад вид был очень даже ничего: новая юбка, хорошие туфли, предвкушение обеда у сестры мужа, а потом еще целых восемь дней отпуска.
  В Москве на майские похолодало, а тут было неправдоподобно тепло, почти жарко, и все цвело всеми цветами радуги, и можно было поехать к морю и даже, наверно, искупаться... нет, как же: сначала объехать всех родных, а потом уже отдыхать, иначе никак.
  Ну хорошо: мама и младшая сестра, у которых они остановились, - это понятно.
  Но почему надо пилить в соседний городишко к старшей и тратить целый драгоценный день? Что, спрашивается, она не могла сама подъехать к свекрови, чтобы повидаться с братом и очередной раз убедиться, что он неправильно женился?
  - Она старшая сестра, - объяснял Эмин, - и мы должны нанести ей визит, иначе это невежливо, и она обидится, и все будут думать...
  - Кто - все?! Она прекрасно знает, как и сколько мы работаем, и твоя мама знает...
  - У нее в городке. Все будут говорить, что брат приехал из-за границы и не заехал к ней, и тогда...
  - Да откуда весь ее городишко узнает, что брат вообще приезжал?!
  - Как это откуда? Я не знаю... но все узнают обязательно... Юл, джаным, мы даже ночевать не будем, я договорился, хотя она обиделась, но я сказал... мы только на ужин - и с утра уже к морю!
  - Слушай, вот моя сестра что-то не обижается!
  - Юл, у вас вообще все проще, ты же знаешь, а в Турции...
  А в Турции все непросто, это точно.
  Обувь оставь за дверью, на балкон выходи в специальных тапочках, старшим целуй руку, короткую юбку не надевай, не вздумай случайно сказать, что ты уже была замужем... а почему бы нет?! - ну я же не был раньше женат - логично, ага.
  Юля злилась на все. А еще вчера ей казалось, что со всем этим можно примириться.
  В конце концов, турецкую родню они видят редко и недолго - можно потерпеть. И она терпела.
  Пока перед ней не поставили тарелку с этим.
  Оно выглядело как хвост от ананаса, если его сварить и понапихать между листочками риса.
  - Это энгина-а-ар, - пропела сестра непонятное слово, - долма из энгинара, сейчас самый сезон, и в этом сезоне мы всегда... мама не делает долму из энгина-а-ара... а меня научила моя соседка Гюзель - ты ее помнишь, она была на вашей свадьбе в таком ужасном желтеньком платье... она его сама шила, вместо того чтобы... а энгина-а-ар она делает лучше всех, и мы однажды собрались у нее на золотой день, и она всем рассказала, как...
  - Что это - "энгина-а-ар"? - спросила Юля мужа, нарочно растянув слово так же, как его сестра. Эти турчанки вечно так противно и неестественно растягивают слова, иногда просто не дождешься конца фразы.
  Юля специально старалась говорить по-турецки не так, а с нормальными интонациями, не выпевая каждый слог и не взлетая в заоблачную высь на конце каждой фразы: "Милочка-а-а... как дела-а-а-а?" - все выше и тоньше к концу... тьфу на них, все как одна! Не надо было выпускать их из гаремов, сидели бы там себе, пели, танец живота танцевали... что это за эн-гина-а-ар, спрашивается?!
  - Я не знаю по-английски, потом в словаре посмотрим... да ты попробуй, Юл, это вкусно.
  Наверно.
  Нечто в форме ежа или вареного ананасного хвоста с загнутыми внутрь листиками лежало перед Юлей на тарелке - интересно, как его есть?
  Турция слезам не верит, ага: я не ем энгина-а-ар, у меня от него аллергия! Поздно, сразу надо было соображать - Эмин, золовка, муж золовки и ее дети смотрели на нее и ждали.
  Юля положила себе какой-то смеси из тарелки в центре стола - подождете, не буду я прямо сейчас есть этот ваш... я сначала лучше... черт!
  Адская смесь была адски острой. До слез.
  Юля быстро откусила хлеба и глотнула ракы из стакана мужа.
  Ну и пусть смотрят. Обычно она пьет - и в доме золовки будет. И никто ей не указ.
  Ракы оказалась крепкой. До слез.
  Юля любила ракы, ей нравился мягкий, напоминающий детство и микстуру от кашля запах аниса, ее всегда удивляли те, кто охотно пил пастис в Париже (ах, аперитив в кафе, ах, какая прелесть!) и при этом кривился при упоминании ракы. Одно и то же, если развести в нужной пропорции, но одно дело Париж, а другое Турция - для многих заведомо второй сорт.
  Наверно, обычно муж наливал в ее стакан больше воды?
  Под неодобрительным взглядом золовки Юля быстро проглотила всё острое и крепкое - чем бы заесть? Ничего, кроме непонятного "энгина-а-ара", на столе не наблюдалось. Юля, как смогла, отрезала один лист с прилагающимся к нему рисом... рис сыпался с вилки, лист упал тоже - хорошо хоть не на юбку... нет, ну смотрели бы в свои тарелки, сколько можно?!
  Она поймала сбежавший листок, подобрала с тарелки рис... а что - очень даже ничего и, слава богу, не остро.
  Лист не жевался.
  Никак.
  Странные волокна напомнили подорожник из ее детства: они с девчонками вытягивают из листа и черенка длинные белые нити... зачем?  Те нити потом сами скручивались и собирались в подобие мягкой губки - то, что она сейчас пыталась прожевать, было жестким и отвратительным. И вдобавок вкусным, и рот наполнился слюной... Юля осторожно, как будто ела костлявую рыбу, отделила во рту мякоть и рис от жестких, как щетина, прожилок листа. Хотелось скорее что-нибудь проглотить: острое и крепкое давало себя знать, его надо было срочно заесть... а прожилки надо как-то выплюнуть в салфетку, что ли?
  - Тебе не понравился энгина-а-ар? - укоризненно запела золовка. - А я специально старалась... в этом сезоне... Гюзель дала мне рецепт... Эмин так любит энгина-а-ар...
  Юля кивала, прятала злость, терпела, выковыривала рис...
  - Да, я хочу есть! И она это сделала нарочно! Одна гадость была острая, а этот ваш... - Юля сердито скомкала останки салфетки, выбросила мокрый комочек в окно и достала из сумки словарик. - Артишок, твою мать! Арт и шок! У меня точно шок от всего этого, а ты ел и молчал. Между прочим, если бы она к нам приехала, я бы не стала ей давать икру, которая для нее рыбьи яйца, а она мне какую-то... колючку! Кактус почти!
  - Юл, ты сама сейчас как кактус! Ты бы ей, конечно, приготовила эту вашу... грэчку с сосиской, да? Не хочешь в ресторан, дома сейчас поедим, наверняка у мамы найдется...
  Дома? Интересно, когда у нас уже будет свой дом?
  Эти отпуска - сначала к маме, потом объехать родственников, пересидеть на нескольких ужинах, устраиваемых той же мамой, и только потом, максимум на неделю - в какой-нибудь отель у моря... а своего дома как не было, так и нет.
  А еще интереснее, что изменится, когда дом будет? Все равно ведь придется первым делом к маме, потом всех посетить, потом к себе пригласить - и соблюдать весь этот их этикет... одни приветствия чего стоят, тоска! и завести кучу тапочек, как у них положено, и целовать всем руки, и терпеть неожиданные визиты за полночь... "грэчку с сосикой" им не подашь... остановись.
  Остановись, сказал ей неизвестно откуда взявшйся голос. Или ты сейчас договоришься. Как умная Эльза, ага.
  Ты, что, не знала, на что шла? Ты же сто раз выслушала все эти "Подумай, Юлька! Хорошо подумай, Юлечка! Там же Турция! Там восток. Тебе придется..." - и ты возражала и говорила, что тебе все нравится, что восток не так страшен, что запад Турции - это совсем не тот восток, что родные у мужа вменяемые и ты их любишь, и что теперь?
  "Энгина-а-ар", будь он неладен.
  В другое время она бы с интересом попробовала неизвестный ей раньше артишок, но сегодня... эта острая закуска, эта замаскированная приторной улыбкой неприязнь золовки, эти их взгляды - как будто она, Юля, экспонат на выставке или неведома зверюшка в зоопарке.
  Иностранка, как же. Гвоздь программы. Теперь, небось, в этом городишке только и разговоров будет, как иностранка чуть не подавилась артишоком... потом она видела, как все брали те листья за кончик, обгладывали-обсасывали и аккуратно складывали их скелеты, но ей уже не хотелось.
  А сейчас невыносимо хотелось есть.
  Между прочим, вдруг подумала она, если я всего этого не выдержу... вот как я могу не выдержать? Мне же некому будет что-то рассказать, все будут сочувственно и радостно кивать: эти турки, конечно! а чего ты ждала от турок? говорили мы тебе, что восток...
  А причем тут, если разобраться, восток? Сестра мужа могла невзлюбить ее, и будучи русской или немкой, но кому это объяснишь?
  - Юлья... ты что так молчишь? Мы сейчас что-нибудь поедим, ты не расстраивайся...
  - Да не хочу я есть! Тебе лишь бы есть! - злые слезы опять набежали на глаза, она знала, что говорит то, о чем потом сто раз пожалеет, но терпеть и сдерживаться больше не было сил. И желания не было - все дело ведь не в силах, они всегда найдутся, было бы желание и любовь... у нее была любовь, но... - Нет, ты мне скажи, почему только я что-то должна?! Я учу язык, я привыкаю ко всем вашим порядкам, я сижу, как идиотка, на каких-то посиделках с совершенно мне не интересными и не нужными людьми! На меня все ходят смотреть, как будто я... и вдобавок меня же еще не любят и кормят всякой дрянью! Юбка не такая, что была замужем - не говори, у аблы в доме ракы не пей! А ко мне никто не хочет приспособиться, а? Вот ты в Москве очень страдаешь от моих родных? Тебе дают свинину, если в гости зовут?! А мне - почему? Достало меня это притворство!
  - Юл... милая, ну что ты вдруг? Ну она хотела, чтобы... больше хорошо... лучше, да? Эта долма красиво выглядит, а ты гость...
  - Плевать мне, как что выглядит! У вас всё - лишь бы выглядело!
  - Ну перестань, Юл. Приехали, выходи - и не плачь уже, а то сейчас мама...
  Мама смотрела внимательно - Юля отвернулась и старательно наклонилась, чтобы взять снятые на лестничной клетке туфли и занести их на ночь в квартиру... что у них за манера меня разглядывать? Вот и Нур, младшая золовка, подтягивается.
  - Ну как, Юлка-джи-и-м? - весело спросила она. - Энгина-а-ар долмасы-ы-ы, да? Точно, мам, я же говорила, что абла эту свою колючку подсунет... и юбку твою шикарную осудили, небось? иди сюда, я тебе чего покажу - хоть поешь нормально!
  - Это ее тетя Гюзель научила, - вступила свекровь, - у них в Одемише и в тех краях все так эту долму делают, что ешь и плюешься... идите, бедненькие, съешьте вот...
  Жить стало лучше, подумала Юля... и точно веселее.
  Если они меня понимают и на моей стороне... додумывать было некогда, в голове вертелось почему-то "говорить на одном языке" - сколько раз она это повторяла! "Я могу говорить на одном языке "с ними", как вы не понимаете? нет вообще никаких "нас" и "их", а есть разные люди, вот я с первым мужем и его родней не говорила же на одном языке, хоть он и русский, а в Турции... да, не со всеми, но ведь и здесь, в Москве не со всеми - на одном языке-то!" - как же ей в свое время надоели эти бесконечные дискуссии с родней и друзьями... кажется, я была права: я могу говорить "с ними" на одном языке, неважно на каком.
  - Что это?! - перед ней была глубокая тарелка со странного вида светлой массой, похожей на кашу и посыпанной, кажется, укропом.
  - Не пугайся ты, Юлка-джи-и-им! Cядь, а то упадешь, ха-ха: это тот самый энгина-а-ар... молчи и попробуй! Вот как его готовить надо. Мама еще и нормальную долму сделала - да ты глянь: нет там этих листьев, нет!
  Нур ткнула вилкой в кастрюлю и показала что-то вроде куска вареной картошки.
- Вот это - то, что у него внутри, Юл, и только это и стоит есть... ты не смотри, что оно как каша какая-то... тебе вид нужен или вкус?
  "Вам шашечки или ехать?" - вспомнила Юля и обреченно откусила кусочек обнаруженной в каше картошки... ни фига не картошка... и вкусно. Она быстро доела кусок... а эту подливку хорошо бы ложкой...
  - Юл, ты ложку возьми... вкусно, да? А долму вот как надо делать: мы листья вот так обрезаем - вид не тот, зато можно спокойно есть... им в Одемише лишь бы вид был, и абла теперь такая! А нам важно - что внутри, правильно? Вот лично мне плевать, какая у тебя юбка, понимаешь? Так и артишок...

  - Послушай, тебе шашечки или ехать? - возмущенно говорила Юля. - Говорю тебе: ела я эту долму лет пять назад - замучилась! А это... сама посмотри, всем нравится, ты попробуй, Нель!
  - Эту кашу?! - балерина Нелли, шумная и яркая, артистично взмахнула-всплеснула руками. - Я же тебя просила, чтобы ты сделала эти... - руки Нелли могли творить чудеса, и сейчас показывали мгновенно узнаваемые хвосты от ананасов с загнутыми внутрь листиками - артишоки как они есть, но как их, увы, почти невозможно есть. - А не тюрю какую-то! Всё должно быть красиво...
  - Нель, это у вас в балете всё должно быть красиво, а еда должна быть вкусной. Ты просила "артишок" - и это и есть середина из тех артишоков... ну не соответствует у них форма содержанию, что поделать? Такой овощ ... но в душе он очень вкусный, не сомневайся!..

И вы не сомневайтесь - пусть наши героини пререкаются дальше без нас, а артишоки закуплены и приготовлены двумя способами: красивым и не очень, про другие варианты я вам тоже расскажу - кого интересуют артишоки и как с ними бороться, оставайтесь с нами!


?

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив