58

s0no — 19.06.2013

Мне уже столько лет, что пора начинать писать мемуары. Хотя признаюсь, что мемуары - самый нелюбимый мною жанр литературы. В них, как правило, нет сюжета и напряженности действия, а есть только некий искаженный взгляд на действительность. Кроме того, автор всегда лукавит, приукрашивая или просто подавая свою личную роль в происходящем совсем иначе, нежели это кажется окружающим.

Но я все-таки решила описать маленький кусочек прошлого. Про очереди, дефицит, комсомол и проработку на профсоюзных собраниях морально неустойчивых граждан написаны тома – желающий найдет это в сети. А я расскажу вам сегодня о том, как мне довелось поработать программистом на одном из первых в СССР персональных компьютеров.

Дело было в Калининграде. Так уж получилось, что я искала работу. Трудоустроиться психологу по тем временам было почти невозможно – никто не знал, зачем он нужен и какая от него может быть польза. И тут муж, закончивший Калининградский технический институт и знавший полгорода, неожиданно предложил:

- На биофаке университета есть свободная ставка программиста. Пойдешь?
- Я?! Программистом? Да я ЭВМ в глаза не видела!

Шел 1982 год. Это сейчас младенцы играют планшетами и айпадами вместо погремушек, а тогда самым крутым девайсом в быту был разве что транзисторный приемник. Про ЭВМ я, конечно, слышала, и даже видела ее по телевизору. В новостях время от времени показывали огромные технические устройства под названием БЭСМ (Большая электронно-счетная машина) и выдавали их за великие достижения отечественной инженерной мысли. Вокруг этих БЭСМов на цыпочках ходили люди в белых халатах. Лица у всех были сосредоточенными и умными, как у Баталова в фильме «9 дней одного года». А тут мне предлагается не просто на это чудо техники посмотреть, а писать для него программы!


Это БЭСМ.

- Нет, БЭСМ к этой работе отношения не имеет, - рассмеялся муж. - Это маленькая машинка, микро-ЭВМ. А программирование освоишь. Программы для этой машины пишут на языке, который называется Бэйсик. Он простой, я тебе завтра учебник принесу.

И принес. Так я впервые познакомилась с языками программирования. Я прочитала учебник за несколько часов, и к вечеру уже вовсю писала крохотные программки из сборника задач в конце книжки. Вот только проверить, правильно ли я их писала, было не на чем.

Договорившись о встрече, на следующий день я пошла устраиваться на работу. Свободная ставка была на так называемой хозрасчетной теме. Что это такое? Это некий аналог нынешних грантов. Большие академические НИИ, получавшие деньги на фундаментальную науку, часть средств скидывали университетам вместе с небольшими научными темами. Под эти задачи набирался коллектив и начинались исследования.

На этой теме изучалась активность нейронов головного мозга. Руководителем темы был доцент КГУ, кандидат биологических наук Игорь Сергеевич (имя изменено). В лаборатории он появлялся редко, и фактически руководил всем его аспирант по имени Леша. Леша оказался очень высоким, узкоплечим и почти лысым несмотря на свои неполные 30 лет. Посмотрев на меня, он подошел к столу, стоящему в углу комнаты.

- Вот наша ЭВМ, - сказал Леша, сделав широкий жест рукой. Жест мог бы быть и поуже – ЭВМ выглядела как маленький железный ящик с маленьким черно-белым монитором. На ящике было написано «Mera-Elzab Meritum».


Это следующее поколение Меритума. Тут уже есть внешняя память.

- А это что? – спросила я, показав на стеллаж, забитый огромным количеством железных ящиков побольше.
- Это аппаратура, - пояснил Леша. – Мы занимаемся исследованием активности нейронов. С помощью микроэлектрода снимаем их сигналы. Потом сигналы надо усилить, отфильтровать, преобразовать из аналогового вида в цифровой. И обработать на компьютере. Нам нужен человек, который будет писать программы обработки.
- На Бэйсике?
- Нет, на Бэйсик не получится. Слишком медленно. Писать надо на Ассемблере.

Я изменилась в лице. Ассемблер – это было что-то совсем мне неизвестное.

- А разве в этом компьютере есть Ассемблер?
- Нет, но он есть на перфоленте, - объяснил Леша. – Справитесь?

Взгляд Леши был полон скепсиса. Но похоже, что других желающих заняться этой чудной работой у них не было, и меня взяли. На следующее утро я начала с изучения компьютера. Клавиатура из синей дешевой пластмассы напоминала клавиатуру пишущей машинки, а печатать я умела, и даже вслепую. Правда, некоторые клавиши были для меня новыми. Например, стрелочки вверх, вниз и вправо-влево. Три их них располагались в правой части клавиатуры, а одна (стрелочка вверх) – в левой. Какой логикой руководствовались разработчики, осталось тайной.

В руководстве по эксплуатации были приведены основные параметры. Обьем ROM (read-only memory) машины составлял 14k. Нет, это не опечатка. Не гига-, не мега-, а килобайт. Из них 12k занимал Бэйсик, намертво зашитый в эту память. Оперативная память занимала примерно такой же объем.

Леша выдал мне перфоленты с Ассемблером и показал, как их загружать. Небольшой аппаратик стрекотал, засасывая ленту и снова скручивая ее в бобину. Как выяснилось в процессе работы, одной ленты хватало примерно на пять-шесть загрузок, потом начинались сбои, и приходилось делать новую копию с образца, хранившегося у Леши в столе. Пять-шесть – это если копия делалась на импортную бумагу – то ли польскую, то ли немецкую. Для программ, которые проходили отладку, выдавалась советская бумага – ее хватало от силы на три-четыре загрузки.

Иногда копировальный аппаратик сбоил. Тогда после загрузки копии на экране появлялось сообщение – несовпадение контрольной суммы. Приходилось брать две ленты – старую и новую - и, совместив дырочки, просматривать их на свет. Когда находилось несовпадение, нужно было вручную пробить недостающее отверстие. Для этого использовалась иголка от капельницы – ее диаметр точно совпадал с диаметров пуансона, пробивающего отверстия.

Ассемблер я тоже освоила довольно быстро, уже через несколько дней написала первую пробную программку и нарисовала алгоритм обработки массива данных. Леша долго рассматривал алгоритм и одобрил подход. Через неделю один из блоков программы был закончен и я села набирать его на клавиатуре. Часа через три работа была почти закончена, но радовалась я рано. Экран издевательски мигнул и выключился вместе с системным блоком. Я ее сломала! Боже, что же делать?

- Не переживай, - утешил Леша. - С ней это бывает. Иногда выключается сама собой.
- Почему? – тупо спросила я.
- Никто не знает. Может, микротрещина в плате. Я все детали прозванивал и пайку рассматривал в лупу – ничего не нашел.
- Леша, ты понимаешь, что полдня работы улетело коту под хвост?

Леша понимал, но сделать ничего не мог. Пару раз в неделю экран издевательски мигал и гас, унося в небытие всю сделанную работу.

Написанную программу нужно было отладить, а для этого мне требовался поток входных данных, аналогичных сигналам от нейронов. Почесав в затылке, Леша спаял небольшую плату, имитировавшую нейронную активность, и я села работать.

Наконец программа обработки была написана и отлажена, а в лаборатории наступил день эксперимента. Проходило это действо так. Девушка Женя (тоже аспирантка Игоря Сергеевича) вынула из клетки живую мышь и подняла ее за хвост. Потом взяла в другую руку ножницы и быстрым движением отрезала мыши голову. Отрезанную голову Женя унесла в свой угол, где за стеллажами стояло специальное оборудование – микроскопы, микротом (нож для получения биологических срезов толщиной в несколько микронов) и всякое другое.

Там мозг мыши нарезался на слои толщиной в несколько нейронов, в нейроны втыкались электроды, и эксперимент начинался. Называлось это «исследование активности переживающих срезов мозга». Переживали срезы недолго – нейроны умирали буквально через несколько минут, хотя и находились в физрастворе. За это время нужно было определить, влияют ли на их активность вещества, добавляемые в препарат и в режиме реального времени посчитать статистическую достоверность изменений активности.

Схемы экспериментов менялись, программы для ЭВМ приходилось менять тоже. Ассемблер не хотел загружаться, перфоленты рвались, и через несколько месяцев я не выдержала – стала писать прямо в двоичных кодах. Включала компьютер и… что выдумали, я видела на экране? В этом компьютере не было даже Нортона Коммондера – он был выпущен только в 1986 году. Программ-оболочек еще не существовало в природе. На экране монитора программист видел содержимое… ячеек памяти. И прямо туда можно было вбивать коды.

В этой лаборатории я проработала полтора года. И если в первый год зарплату, хотя и мизерную, как-то платили, то в следующем первые три месяца мы работали бесплатно. Социалистическое плановое хозяйство, ага. В начале года неторопливо утверждался бюджет, и только к весне деньги доходили до научных коллективов. Но если остальные сотрудники лаборатории писали диссертации и параллельно подрабатывали на семинарах и, то я работала непонятно зачем. Игорь Сергеевич заглядывал в лабораторию все реже, а заглянув, прятал глаза. На мои вопросы о том, когда будет зарплата, он никак не отвечал – только виновато пожимал плечами.

Поэтому как мне предложили работу по специальности, я ушла оттуда немедленно. И следующий раз села перед экраном персонального компьютера через много лет. На экране светилось голубым светом слово «Windows». Как начать работать на этом компьютере, я не знала – никаких ячеек памяти найти в нем я не смогла.

P.s. Описание компьютера "Meritum" удалось найти только в одном-единственном месте  - на сайте под названием "музей старых компьютеров". Там написано, что эта модель появилась в 1983 году. Это неверно. На работу в КГУ я устроилась в январе 1982 года, что подтверждается записью в трудовой книжке.

P.p.s. Спасибо всем, кто уже поздравил меня с днем рождения!

Оставить комментарий

Популярные посты:

uksibsan

Нужен ли вам Dyson: чем он лучше (и хуже) обычных пылесосов

365days

Ежедневный дайджест марафона #веснедорогу — 26 марта

orientalist_v

Наведение сборного моста

obezzyann

Мы одних электронов. Фраза 34

sergiovillaggio

Музей истории ВМФ в парке «Северное Тушино»

ifc

Хороший подвид скуки побеждает артхаус мордорской классической литературы

uborshizzza

6​*4

bodhishatva

И так бежит за годом год...

dymontiger

Кулинарный художник Лалех Мохмеди создает невероятное Диснеевское волшебство

• Архив