5 Глава. Война FDA против ДМСО и Америки ч.1

budetlyanin108 — 28.10.2024

Забытая история, которая привела к тому, что FDA снова и снова скрывало от нас то, в чем мы больше всего отчаянно нуждаемся.

ДОКТОР СО СРЕДНЕГО ЗАПАДА

В течение последнего месяца я усердно работал над тем, чтобы предупредить общественность о десятилетиях доказательств, демонстрирующих замечательный терапевтический потенциал ДМСО. В свою очередь, довольно много моих коллег поделились, что пациенты теперь спрашивают их о ДМСО, и некоторые из них переключают свою практику, чтобы сосредоточиться на нем (например, Пьер Кори сделал это и уже имеет многочисленные удивительные результаты).

Аналогично, я теперь получил сотни (часто невероятных) сообщений о том, что это средство меняет жизни людей (с которыми можно ознакомиться здесь ), и теперь, похоже, существует временный дефицит поставок ДМСО, поскольку очень много людей (и их друзей) покупают бренды, которые я рекомендовал.

Для тех, кто не читал серию, я могу сказать следующее:

•ДМСО лечит многие нарушения кровообращения и неврологические расстройства (например, болезнь Рейно и варикозное расширение вен) и кардинально меняет результаты некоторых из самых сложных состояний в медицине (например, инсульты и травмы спинного мозга) — до такой степени, что миллионы людей были бы избавлены от инвалидности или паралича, если бы он был принят (обсуждается здесь ).

•ДМСО — это прекрасная терапия хронической боли, ран (например, ожогов или хирургических разрезов), травм (например, спортивных травм) и всех типов хронической боли (обсуждается здесь ).

•ДМСО очень эффективен при лечении различных сложных аутоиммунных заболеваний (обсуждается здесь ).

•ДМСО очень эффективен для лечения различных проблем с соединительной тканью, таких как рубцы и спайки, коллагеновые контрактуры, склеродермия, ФОП (обсуждается здесь ).

•ДМСО способен лечить различные заболевания, связанные с неправильным сворачиванием белков (например, амилоидоз), включая генетические нарушения (например, синдром Дауна), которые традиционно считаются неизлечимыми (обсуждается здесь ).

• ДМСО невероятно безопасен, имеет лишь ограниченное количество известных и управляемых побочных эффектов, а также не имеет риска токсичности или смерти (при условии правильного использования).

• Существуют тысячи исследований, которые демонстрируют как безопасность, так и эффективность ДМСО (что делает его одним из самых изученных медицинских веществ в истории).

Напротив, большинство ранее упомянутых болезней имеют не слишком привлекательные традиционные варианты лечения, многие из которых очень токсичны, убивают десятки тысяч американцев каждый год и одновременно вызывают гораздо больше не смертельных травм. Хуже того, многие из них просто «неизлечимы» и не имеют выбора, что с ними можно сделать.

Короче говоря, если то, что я сказал до сих пор, правда, тот факт, что ДМСО скрывали от нас, настолько вопиющий, что в это, понятно, трудно поверить. Именно по этой причине, несмотря на то, что я знал, что это может помочь многим людям, которым я действительно хотел помочь, если бы поднял эту тему раньше, мне пришлось ждать, пока я не заработаю приличную степень доверия здесь, прежде чем я потратил сотни часов, чтобы начать пытаться собрать воедино аргументы в пользу ДМСО, а затем, как только я это сделаю, делать это в очень определенном порядке. Тем не менее, я все еще не думаю, что кто-то поверил бы мне или имел бы смелость попробовать ДМСО, если бы они не стали свидетелями того, как почти все медицинские органы в мире сговорились подавить безопасные и широко используемые препараты (например, ивермектин и гидроксихолорохин), чтобы опасные и неэффективные (но невероятно прибыльные) фармацевтические продукты могли монополизировать рынок COVID-19.

В свою очередь, хотя я по-прежнему отчаянно хочу рассказать о пользе ДМСО для лечения множества других сложных состояний (например, потери зрения, шума в ушах, рака, хронических инфекций, опоясывающего лишая и широкого спектра кожных заболеваний), я чувствую, что сначала должен затронуть другой вопрос: почему FDA скрыло его от нас и как им удалось сделать это с тем, легализации чего требовали так много общественности и научного сообщества?

На мой взгляд, эту историю крайне важно понять, потому что она:

•Помогает нам понять истоки менталитета в FDA, который по сей день продолжает разрушать жизни людей, хороня многообещающие терапевтические средства, которые конкурируют с медицинским промышленным комплексом. Несмотря на все мои усилия за последние два года (например, с ультрафиолетовым облучением крови , лечением СПИДа или GHB от бессонницы ), я все еще только поцарапал поверхность этого (например, то, что было сделано с раком, действительно удручающе).

•Открывает окно в замечательную самоотверженность группы американцев, которая иллюстрирует, на что наш научный аппарат мог бы быть способен, если бы он не был скован политикой.

• Предоставляет некоторый контекст, объясняющий, почему это недавнее заявление РФК-младшего так важно:

Примечание: значительная часть первой половины этой статьи представляет собой сокращенную версию истории, подробно изложенной в статье «ДМСО — преследуемый препарат» (ссылка на интернет-архив здесь ).

 Открытие ДМСО

Простое соединение диметилсульфоксид можно найти повсюду в природе, и оно присутствует во многих фруктах и ​​овощах. Впервые он был синтезирован русским химиком Александром Зайцевым в 1866 году. Он был по сути забыт до 1940-х годов, когда промышленные химики, искавшие больше растворителей, заинтересовались, можно ли использовать этот отход производства бумаги вместо того, чтобы выбрасывать его.

Примечание: эта хронология была сравнена с тем, как фторид (промышленный отход производства алюминия и фосфата ) попал в систему водоснабжения. Решающее различие заключалось в том, что утилизация фторида (из-за его токсичной и едкой природы) была крупным расходом и ответственностью для этих отраслей (например, он регулярно наносил серьезные увечья рабочим). Таким образом, желание поместить его в систему водоснабжения было сделано, чтобы освободить отрасли от их ответственности (например, «Как он мог нанести вред рабочему, если его достаточно безопасно добавлять в питьевую воду»). Первоначально, из-за его очевидной токсичности, правительство выступало против этого. Тем не менее, из-за того, что фторид был необходим для производства оригинальных атомных бомб, а его разрушительные утечки наносили огромный ущерб окружающим районам, в целях национальной безопасности правительство смягчилось (все это подробно описано здесь ). Напротив, ДМСО просто рассматривался как потенциальный источник дохода, который ошибочно выбрасывался.

В 1950-х годах Crown Zellerbach, крупная американская компания по производству бумаги, начала производить ДМСО и вскоре стала крупнейшим в мире производителем. Заинтересовавшись, существуют ли применения ДМСО, помимо того, что он является высокоэффективным растворителем, Целлербах поручил химику Роберту Дж. Гершлеру исследовать его и другие химикаты, полученные из деревьев. В результате лабораторного инцидента он обнаружил, что ДМСО, смешанный с красителем, переносит краситель в кожу, и вскоре подтвердил, что его можно использовать для переноса антибиотиков и противогрибковых препаратов в растения.

Желая поделиться этим открытием в 1961 году, он связался со Стэнли Джейкобом, доктором медицины, известным хирургом с десятками публикаций (за несколько часов он мог написать первоклассные статьи, на написание которых у других уходили месяцы) и профессиональным членством, который преподавал в Университете медицинских наук Орегона (расположенном через реку для Гершлера). Джейкоб (чью краткую биографию можно прочитать здесь ), искал способы сохранения органов и недавно узнал о способности ДМСО действовать как антифриз. После того, как Гершлер поделился необычным свойством ДМСО, Джейкоб решил проверить его, смешав с йодом, заметил, что может попробовать его на вкус, и понял, что ДМСО не только вносит вещества в кожу, но и распространяет их по всему телу.

Поскольку этот метод доставки произвел революцию в фармакологии, Якоб немедленно переключил свое внимание на него и на следующий день местно применил его на своих лабораторных сотрудниках (1960-е годы были другим временем), многие из которых затем выработали его характерный запах. Поскольку ДМСО сушил кожу, а влажная кожа часто вызывает инфицирование ожогов, он решил испытать его на крысах, которые были обожжены, и увидел потенциальный терапевтический эффект, который затем вдохновил Гершлера попробовать его после последующего значительного химического ожога. Поскольку он давал немедленное облегчение, Гершлер затем попробовал его на вывихнутой лодыжке у лаборанта (где он также дал немедленное облегчение), а затем на артрите большого пальца (где он также дал немедленное облегчение).

Эти ранние данные убедили Джейкоба сосредоточить все свое внимание на ДМСО (что было возможно, поскольку его интеллектуальные способности позволяли ему быстро проводить высококачественные лекции, необходимые для его фактической работы). В свою очередь, после многих бессонных ночей и множества тестов на себе, Джейкоб пришел к убеждению, что ДМСО произведет революцию в медицине. В свою очередь, он начал носить ДМСО с собой, чтобы давать его всем нуждающимся (1960-е годы были другим временем), и быстро получил множество быстрых исцелений (например, головные боли, спортивные травмы, герпес, синусит, парализующий ревматоидный артрит). Одновременно он также понял, что создание стандартизированной дозы было практически невозможно, поскольку реакция людей на нее была настолько изменчивой, а время часто имело решающее значение (например, он предотвращал спайки у крыс только в том случае, если его давали до операции, но не после).

После того, как Джейкоб исчерпал свои личные средства на ДМСО (например, он часто лечил людей бесплатно), произошло еще одно замечательное совпадение: вместо того, чтобы закрыть его исследование (поскольку врачи в медицинской школе, как и ожидалось, уже начали жаловаться на то, что Джейкоб делает что-то нетрадиционное), его декан решил одобрить финансирование исследования Джейкоба (которое почти любой другой декан тогда, а тем более сейчас, отклонил бы).

Примечание: трудно описать, насколько необычным было это стечение событий. Если бы единый элемент сложился так, как он сложился, мы бы, скорее всего, никогда не услышали о ДМСО.

Эра талидомида

Как сейчас говорит Гершлер: «Если существует такая вещь, как закон Мерфи для разработки новых лекарств, то ДМСО доказывает это. Все, что могло пойти не так, пошло не так».

Талидомид, открытый в 1952 году, начал продаваться в 1957 году (сначала без рецепта) немецкой компанией (Chemie Grünenthal) как чудодейственное средство от утренней тошноты, бессонницы, простуды и головных болей, и вскоре 14 фармацевтических компаний продавали его в 46 странах по меньшей мере под 37 торговыми наименованиями. Вскоре появились сообщения о младенцах, рожденных с дефектами, в 1959 году было обнаружено, что он вызывает периферический неврит, и в конце 1961 года он был снят с немецкого рынка в ноябре, а затем и во всем мире в декабре после того, как австралийский акушер опубликовал письмо в Lancet о врожденных дефектах.
Примечание: за время своей недолгой доступности в Германии талидомид, по оценкам, стал причиной более 10 000 врожденных дефектов и смерти примерно 2 000 детей.

Принятие талидомида в Америке было медленнее, поскольку первоначальная компания Grünenthal (предшественник GSK) обнаружила, что препарат неэффективен в своих предварительных испытаниях, и поэтому не хотела его продавать. К тому времени, когда вторая компания начала его тестирование по всей Америке в конце 1960 года, уже существовали опасения по поводу талидомида. Это привело к тому, что назначенный FDA рецензент талидомида Фрэнсис Олдхэм Келси неоднократно задерживал его одобрение (несмотря на то, что он уже был одобрен в Канаде). В результате примерно 20 000 американских женщин получили его во время расширенных клинических испытаний ( при этом FDA наблюдало множество травм в течение всего этого периода ). Тем не менее, его держали подальше от широких слоев населения (за исключением врачей, которые давали его своему личному окружению, потому что производитель не сказал им, что препарат все еще является экспериментальным).

Действия Келси привели к тому, что в Америке было зафиксировано всего 17 врожденных дефектов (по данным предварительных испытаний, проведенных по всей Америке), и 7 августа 1962 года Кеннеди вручил ей президентскую медаль. Что еще важнее, Конгресс единогласно принял поправку Кефовера-Харриса 1962 года, чтобы снять опасения по поводу неспособности FDA блокировать опасные препараты (Келси настояла на том, чтобы затормозить одобрение талидомида), потребовав от производителей лекарств доказывать, что их препараты «безопасны и эффективны», и точно раскрывать побочные эффекты каждого препарата.

Хотя этот закон был задуман с благими намерениями и был необходим (например, он давал министру здравоохранения и социальных служб четкие полномочия отказать в одобрении любого препарата, безопасность которого не была должным образом доказана), он также позволял отказать в одобрении (или изъять его с рынка), если:

Отсутствуют существенные доказательства того, что лекарственный препарат будет иметь тот эффект, который он, как предполагается, должен оказывать при условиях применения, предписанных, рекомендованных или предложенных в предлагаемой маркировке.

Термин «существенные доказательства» означает доказательства, состоящие из адекватных и хорошо контролируемых исследований, включая клинические исследования, проведенные экспертами, имеющими научную подготовку и опыт для оценки эффективности соответствующего препарата, на основании которых такие эксперты могут справедливо и ответственно заключить, что препарат будет иметь эффект, на который он претендует или который, как представляется, должен оказывать в условиях использования, предписанных, рекомендованных или предложенных в его маркировке или предлагаемой маркировке».

Все это привело к нескольким серьезным проблемам.

Во-первых, действия Келси резко повысили престиж FDA, одновременно придав агентству смелости и одновременно вызвав у многих других ревнивых чиновников желание получить признание, которое она получила за остановку следующего талидомида (под который ДМСО как раз подходил). Из-за этого темпы выхода на рынок новых препаратов резко замедлились, и с тех пор Конгресс постоянно жалуется на то, что FDA блокирует медицинские терапии, в которых нуждается общественность.

Во-вторых, это побудило FDA быстро укрепить свои полномочия и создать многочисленные подразделения для «контроля» за сомнительными препаратами, при этом организация не была структурирована для эффективного или надлежащего осуществления этих полномочий (что привело к постоянному неэффективному управлению, хаосу и частому злоупотреблению этой властью).

В-третьих, FDA решила определить «хорошо контролируемое» как двойное слепое исследование (вплоть до того, что они цеплялись за этот конкретный аргумент в 1980 году, когда Конгресс и Сенат подвергли их допросу из-за их решения препятствовать применению ДМСО).

Это была огромная проблема, потому что:

• Я считаю, что именно это закрепило научное превосходство рандомизированных контролируемых испытаний (РКИ).

• РКИ чрезвычайно дороги. Таким образом, большинство из них может проводить только фармацевтическая промышленность, которая из-за их стоимости постоянно их фреймирует (представляя в выгодном свете, игнорируя или корректируя вредные данные) для защиты инвестиций компании (что приводит к тому, что РКИ часто оказываются крайне неточными). Это, в свою очередь, быстро увеличило стоимость одобрения лекарств, фактически превратив одобрение лекарств в ситуацию типа «плати за игру» (например, в настоящее время стоимость вывода нового лекарства на рынок оценивается в 0,98–4,54 миллиарда долларов, что делает невозможным получение одобрения FDA для любого непатентоспособного продукта ).
• Фундаментальность РКИ крайне ошибочна, поскольку небольшие наблюдательные открытые испытания, как правило, дают те же результаты, что и крупные (некоррумпированные) РКИ ( доказано в этом обзоре Кокрейна 2014 года ), особенно если эффект препарата значительный (а не крошечный, который можно обнаружить только в большом контролируемом исследовании и, следовательно, он, вероятно, не имеет значения).

• Было невозможно протестировать ДМСО вслепую, потому что он немедленно давал значительную пользу, которую все (включая пациента) могли видеть; он раздражал кожу (в какой-то степени это можно было обойти), и у него был характерный запах. Кроме того, поскольку он всасывался системно, его нельзя было тестировать только на одной стороне тела (которую затем можно было бы сравнить с другой стороной, которой давали плацебо). Кроме того, доза ДМСО, необходимая пациентам, сильно различалась (и, следовательно, было сложно стандартизировать испытания).

Примечание: несколько аналогично, у меня было много расстроенных пациентов, которые просили меня найти им детскую смесь без масла семян. В конце концов я обнаружил, что Закон о детских смесях 1980 года (который был практически единогласно принят Конгрессом в ответ на то, что более 100 младенцев серьезно заболели из-за неадекватных по питательной ценности смесей на основе соевого масла), из-за устаревшей науки 1970-х годов (в частности, этих рекомендаций AAP 1976 года , которых не было в рекомендациях AAP 1967 года ), требовал, чтобы детские смеси содержали не менее 2,7% своих калорий (300 мг на 100 ккал) из линолевой кислоты (проблемный ингредиент в маслах семян). Помимо того, что это делает незаконной продажу детских смесей без них, я и многие другие считаем, что это является основной причиной эпидемии детского ожирения в Америке, поскольку масла семян нарушают митохондриальный метаболизм и приводят к набору веса (например, этот систематический обзор показывает , что детские смеси вызывают чрезмерное и быстрое увеличение веса).

Короче говоря, хотя было необходимо предоставить FDA полномочия блокировать опасные препараты, предоставление возможности блокировать «неэффективные» препараты стало огромной проблемой, поскольку «неэффективность» — чрезвычайно субъективное понятие и часто становится совершенно недостижимым стандартом.

Программа телеканала ABC-TV «Доброе утро, Америка» от 5 февраля 1981 года , в которой Дэвид Хартман брал интервью у Роберта Гершлера, помогает поместить все это в контекст:

Хершлер: ... токсичность ДМСО очень низкая. Неправда, что он опасен. По сравнению с аспирином ДМСО гораздо более безопасный препарат. Люди умирают, принимая аспирин; никто никогда не умирал, принимая ДМСО.
Хартман: Если это так и вы так верите в это, почему FDA не одобрило его использование?
Хершлер: В 1964 году FDA резко жаловалось на ДМСО, потому что это был и коммерческий растворитель, и лекарство. Они не могли его контролировать. Кроме того, у нас была встреча с Фрэнсис Келси из FDA, где она подняла руки и сказала: «Мы просто не можем справиться с таким продуктом, как ДМСО. Мы предвидим сотни поступающих заявлений [NDA], а у нас просто нет бюджета или персонала».
С тех пор они заняли жесткую позицию против ДМСО... Есть много контролируемых исследований, которые доказывают, что он и эффективен, и безопасен. И FDA это знает! У FDA есть по крайней мере 100 000 клинических [отчетов пациентов], и если они статистически оценят их, а они это сделали, и если они попытаются доказать, что он небезопасен и неэффективен, они просто не смогут этого сделать. Они использовали этот гамбит «двойного слепого» — имея возможность использовать «двойное слепое» как причину для отклонения.

Примечание: Я считаю, что одним из самых веских доказательств того, что катастрофа с талидомидом была не более чем инструментом в руках FDA, стало то, как быстро они отказались от основополагающего принципа, который оно закрепило и на котором основывались полномочия FDA (не давать беременным женщинам экспериментальные препараты) во время COVID-19, что, к сожалению, привело к вполне предсказуемым нарушениям фертильности, которые в точности повторяют то, что произошло с вакциной против ВПЧ.

Первые дни

Стэнли [Джейкоб] — щедрый человек, который живет только для других. У него нет ни малейшего желания денег. Он — совершенный гений. Он может отключить все свои личные проблемы и полностью посвятить себя тому, что, по его мнению, должно быть сделано для других. В этом случае ДМСО должен был быть доступен больным и страдающим людям.

Его мотив настолько прост... У него нет хобби, нет спорта. У него нет времени на игры. На вечеринках он немного побалуется с выпивкой, а затем уйдет. Когда он приходит на ужин, он ест, садится на кушетку, засыпает, встает и идет домой — или, чаще, обратно в лабораторию.

Так уж получилось, что Розенбаум был первым первооткрывателем полезности хлорохина в ревматологии, но поскольку он потратил время на проведение тщательного двойного слепого испытания, чтобы доказать это, пока он ждал публикации, другая команда опубликовала поспешное исследование и все заслуги за открытие. Таким образом, Розенбаум понял, что не может слишком колебаться, продвигая ДМСО. Летом 1963 года он и Джейкоб представили основополагающие статьи о ДМСО (которые Science, Nature and Surgery отклонили, поскольку они, по понятным причинам, скептически относились к тому, что ДМСО может существовать). Затем, в октябре 1963 года, Джейкоб просто представил их на прелюдии к ежегодному собранию Американской коллегии хирургов.

Примечание: первая заявка на регистрацию нового исследуемого препарата ДМСО была подана в FDA 25 октября 1963 года и быстро одобрена.

Одновременно, когда слухи о замечательном терапевтическом потенциале ДМСО начали распространяться из уст в уста, Розенбаум и Джейкоб попытались задержать его попадание в мейнстримную прессу (так как научное сообщество презирает «шарлатанов», делающих заявления в СМИ до того, как сообществу будет разрешено изучить эти заявления). К сожалению, из-за того, что их первоначальные попытки потерпели неудачу, и Crown Zellerbach решила опубликовать совместный патент с Университетом Орегона о медицинском использовании ДМСО, в Портленде 10 декабря 1963 года была опубликована новостная статья на первой полосе. Несколько дней спустя, 18 декабря, The New York Times опубликовала статью Роберта К. Пламба на первой полосе о том, что ДМСО «произвел переполох в медицинских кругах в Портленде, временно подняв акции Crown Zellerback с 5,50 долларов за акцию в тот день до 60,25 долларов и приведя к тому, что газеты по всей стране постоянно писали об этом чудо-препарате в течение следующих двух лет.

Затем Джейкоб представил свою работу перед преподавательским составом своей медицинской школы, где, как и ожидалось, был встречен с повсеместной враждебностью со стороны своих коллег (например, некоторые из них кричали: «Лжец!» «Шарлатан!»), а некоторые впоследствии просили декана уволить его (который, к счастью, этого не сделал). В конце концов, в феврале 1964 года Джейкоб добился публикации своей статьи в менее популярном журнале (из-за вмешательства сочувствующего редактора) — к сожалению (из-за статьи в NYT) с опозданием на три месяца.

За этим последовала мартовская публикация о ДМСО и бурсите, благодаря другому сочувствующему редактору журнала, и апрельская публикация в том же журнале о ДМСО, артрите и подагре. Эти три публикации, в свою очередь, сделали часть научного сообщества открытой для ДМСО, но они еще больше поляризовали тех, кто возмущался тем, что Джейкоб обходил научное сообщество с помощью популярной прессы (несмотря на то, что он никогда этого не делал).

В то время как многие из первых последователей были осторожны, другие с минимальным опытом начали участвовать в «эпидемии диких, бессмысленных, иррациональных экспериментов на людях», что еще больше расстроило многих коллег Джейкоба (которые сделали все возможное, чтобы заставить университет отказаться от этого и запретить пациентам использовать его). Джейкоб, в свою очередь, начал подвергаться презрению со стороны своих коллег и давних коллег и превратился из одного из самых желанных членов для многих медицинских обществ в того, кого принимали немногие (и медицинские школы полностью прекратили попытки завербовать его, а исследовательские гранты, которые ранее всегда одобрялись без усилий, стало довольно трудно получить).

Один особенно показательный разговор произошел с доктором Данфи, другом и непосредственным начальником Джейкоба (они оба были престижными профессорами Гарварда до переезда в Орегон), который попытался дать Джейкобу полезное предостережение, сказав: «Это попахивает Эндрю Айви».

Эндрю Айви

Эндрю Айви, в конце Второй мировой войны, был самым известным и влиятельным врачом в Америке (вплоть до того, что Американская медицинская ассоциация [AMA] отправила его в качестве своего представителя в Нюрнберг, и он стал соавтором Нюрнбергского кодекса). В 1951 году он познакомился с кребиозеном, многообещающим средством от рака. Он стал его ведущим сторонником, но пока он его испытывал, кто-то, кто считал, что общественность должна знать об этом, слил сенсационный пресс-релиз, который настроил медицинское сообщество против него. После этого AMA (признавая его ценность) пригрозила изобретателям продать им права, а после того, как они этого не сделали, провела сфабрикованное исследование, чтобы разоблачить его в надежде обанкротить их и получить право собственности на него (что позже было доказано путем изучения фактических записей исследования AMA и соучастника, а также еще одного свидетеля, давшего показания перед законодателями Иллинойса о преступном заговоре, которым с ним поделились лидеры AMA).
Примечание: AMA использовала этот же сценарий против многих других многообещающих методов лечения. Например, здесь я обсуждал, как AMA похоронила ультрафиолетовое облучение крови, когда его мощные результаты распространились по больницам Америки с помощью сфальсифицированного исследования после того, как изобретатель не продал его AMA, и здесь я обсуждал, как изначальная бизнес-модель AMA, которая принесла организации известность, использовала ее репутацию для монополизации всего медицинского рынка, заставляя прессу поносить любого, кто не продался им.

Айви продолжал собирать данные (включая результаты для ключевых политиков), в конечном итоге показав на более чем 4200 пациентах, что Кребиозен имел 50-70% успеха (в зависимости от оцениваемой метрики). Тем не менее, AMA (а затем и Национальный институт рака) разрешили продолжать безнаказанно. Когда Айви подал заявку на одобрение использования Кребиозена, FDA заблокировало их и в конечном итоге предоставило спектрографические данные, утверждающие, что Кребиозен был обычным бесполезным метаболитом в организме. Вскоре выяснилось, что FDA сфабриковало эти данные, что привело к тому, что сенатор Пол Дуглас сказал Сенату 6 декабря 1963 года: «Ужасно, что мы не можем по-настоящему доверять ни Управлению по контролю за продуктами и лекарствами, ни Национальному институту рака».

Тем не менее, FDA использовала свои новые полномочия, полученные в результате поправки Кефовера-Харриса 1962 года, 7 июня 1963 года, чтобы запретить перевозку Кребиозена через границы штатов, что привело к многочисленным протестам перед Белым домом, но, к сожалению, поскольку они были на грани победы над Кеннеди, он был убит 22 ноября 1963 года, а Джонсона не удалось убедить. Не имея возможности получить Кребиозен, многие из этих пациентов умерли, и в 1973 году Кребиозен в конечном итоге был объявлен вне закона в Иллинойсе, а вскоре после этого (как и многие другие альтернативные методы лечения рака той эпохи) забыт. К счастью, Уильям Кроник ( известный телевизионный продюсер ) создал беспристрастную программу о Кребиозене, которая документировала эту забытую историю и грубые должностные преступления FDA на протяжении всего этого.

Примечание: Майк Уоллес также брал интервью у доктора Айви в 1957 году (но мне не удалось найти копию этой телепрограммы). Кребиозен также был представлен в национальных журналах, таких как Pageant , Argosy и Inside Story.

В будущем я напишу более подробный отчет об этой истории. Ключевым моментом здесь является то, что директор FDA был столь же неприятен к ДМСО, как и к Кребиозену, и что никакое политическое влияние не могло остановить монополистическую машину AMA (например, помимо его личного престижа, Айви добился чудесных результатов для сенаторов США, больных раком, и сенатора, который боролся за Кребиозен, но все они были по сути неспособны ничего сделать).

ПРОДОЛЖЕНИЕ: https://budetlyanin108.livejournal.com/3892174.html

Оставить комментарий

Популярные посты:

thurinus

Как написать претензию застройщику

pro100_mica

Память дня, Леонид Быков

musashi8

Всемирный экономический форум: фашизм возрождается (статья двухлетней давности)

artur_s

Сильно! Интернет на подходе к регистратуре....

uctopuockon_pyc

Утренний глоток поэзии

matsam

Держись, матушка

olchovka

Играет свет на шёрстке и усах...

foto_history

Случайное фото

matsam

Теракт

• Ранее
• Архив