«110»
may_bee_letter — 08.08.2025
Как говорится, если тебе вдруг вздумается ощутить всю прелесть отечественного дизайна за последний век, просто возьми подростка и отправляйся с ним на выставку «110. Российский дизайн 1915–2025». Гарантирую—впечатления будут незабываемые.
И вот мы здесь, среди этих реликвий, каждая из которых явно считает себя шедевром. Ламповый телевизор «Рекорд», который, если верить воспоминаниям бабушки, включали исключительно по государственным праздникам и когда в гости приходил кто-то очень важный — например, электрик. Сервиз «Мадонна», ради которого невесты годами копили талоны, словно именно сервиз являл собой залог счастливой семейной жизни. Пылесос «Ракета», чей гул напоминал звук взлетающего космического корабля, но с эффективностью уборки, сопоставимой разве что с метлой.
Я стояла и любовалась. Каждый экспонат будто говорил: «Да, я кривой, неудобный и слегка пугающий, но я — часть истории!»
Мой юный спутник, однако, смотрел на всё это с выражением лица, которое обычно бывает у человека, внезапно осознавшего, что его заманили в музей под предлогом похода в пиццерию.
— И что в них такого особенного? — поинтересовался он, указывая на радиолу «Симфония» с видом человека, который только что обнаружил, что его новый гаджет не поддерживает Wi-Fi.
— Ну, — начала я и слегка замялась, — их было трудно достать.
— А зачем надо было доставать такой «сундук»?
Вопрос, надо сказать, резонный. Зачем, в самом деле, тратить годы жизни на ожидание вещи, которая, как выясняется, не особо-то и работает?
Но тут я осознала, что стою перед пропастью поколений.
Для меня эти вещи — не просто предметы. Это символы борьбы.
Вот алюминиевые ложки. Кривые, но гордые. Их выдавали за ударный труд, словно говоря: «Ты хорошо поработал — держи ложку, которая слегка напоминает серп».
Вот кресло-трансформер. Неудобное, скрипучее, но зато футуристическое. Оно будто обещало: «Скоро все будут жить как в "Звёздных войнах"!» (Правда, пока что единственное, что в нём трансформировалось, — это спина владельца после десяти минут сидения.)
А вот пластиковый стаканчик из девяностых. Ядовито-оранжевый, хлипкий, но зато новый. Впервые в жизни можно было купить стакан, который не надо мыть.
Сын, однако, смотрел на всё это с недоумением, словно перед ним разложили коллекцию артефактов древней цивилизации, которая, судя по всему, не отличалась особым умом.
— Почему этот чайник похож на спутник?
— Потому что тогда всё должно было напоминать о космосе.
— Но он же не летает…
Нет, не летает, сынок. Увы.
Советский дизайн кричал: «Мы верим в будущее!»
Дизайн девяностых хрипел: «Мы хотя бы выжили».
Нулевые робко шептали: «Мы почти как они…» (кто эти «они» — никто не знал, но все хотели быть на них похожи).
А современный дизайн просто молчит. Потому что будущее, оказывается, уже наступило — и оно, как выяснилось, довольно скучное.
Тут сын достал телефон и, щелкая пальцем по экрану, объявил:
— Вот, смотри, можно сделать 3D-модель этой радиолы в современном стиле.
И я поняла—для него дизайн — не история. Это просто функция.
Мои вещи что-то значили.
Его вещи просто работают.
И, возможно, в этом есть прогресс.
Но всё равно как-то… грустновато.
Я выросла в мире, где вещи были редкостью, а потому каждая из них становилась событием. Где новая кофточка или книга обсуждались неделями.
Он же живёт в мире, где вещи — просто вещи. Где любой предмет можно заказать за два клика, а будущее, которое когда-то казалось таким далёким и прекрасным, оказалось… ну, обычным.
— Ладно, — вздохнул он, — это просто старый утюг.
Это не просто утюг, — хотелось сказать мне. Это утюг, за которым стояли в очереди три месяца, а потом ещё месяц чинили.
Но я промолчала.
Так устроен мир—одно поколение ностальгирует по вещам, другое не понимает, зачем они вообще нужны.
И, знаете, оба по-своему правы.
Хотя, конечно, я всё же надеюсь, что когда-нибудь он поймёт, почему чайник в виде спутника — это смешно, а великолепно.
(Еще больше фотографий в альбоме «Выставка» для друзей)
Цель МСКТ брахиоцефальных артерий
Мишки-шалунишки
Зарплаты рабочих в 1913 г. по губерниям
Не смотря на заступничество Рамзана Кадырова, юный боец, избивавший людей,
Президент Трамп написал это генеральному прокурору Пэм Бонди, но через час
83 года Жану-Люку Понти
Внеклассное чтение – 930
Люди спрашивают: «Когда всё закончится?»
Парк осенью

