Заочный спор Вертинского и Раневской.

Было бы любопытно узнать мнение людей - какая из двух позиций и почему кому-то из нас ближе.

Вертинский:

«Жизни как таковой нет. Есть только огромное жизненное пространство, на котором вы можете вышивать, как на бесконечном рулоне полотна, все, что вам угодно. Вам нравится токарный станок? Влюбляйтесь в него, говорите о нем с волнением, с восторгом, экстазом, убеждайте себя и других, что он прекрасен! Вам нравится женщина? То же самое. Обожествляйте ее! Не думайте о ее недостатках!

Вам хочется быть моряком? Океаны, синие дали... Делайтесь им! Только со всей верой в эту профессию! И т.д. И вы будете счастливы какое-то время, пока не надоест токарный станок, не обманет женщина, не осточертеет море и вечная вода вокруг. Но все же вы какое-то время будете счастливы.

Жизни как таковой нет. Есть только право на нее. Бумажка, «ордер на получение жизни». Жизнь надо выдумывать, создавать. Помогать ей, бедной и беспомощной, как женщине во время родов. И тогда что-нибудь из себя, может и выдавит. Не надо на нее обижаться и говорить, что она не удалась. Это вам не удалось у нее ничего выпросить! По бедности своего воображения. Надо - хотеть, дерзать и, не рассуждая, стремиться к намеченной цели. Этим вы ей помогаете. И ее последнее слово, как слово матери вашей, всегда будет за вас. Но помогает она тем, кто стремится к чему-то. Ибо нас много, а она одна. И всем она помочь не может.»

Раневская:

«Все сбудется, стоит только расхотеть.»

Лично моя позиция изначально была ближе к позиции Вертинского. Однако, с приобретением жизненного опыта, я заметил, что обожествить можно и ту женщину, которая тебе совершенно не подходит и твои восторги ею, выглядят, мягко говоря, глупо.

Словами Пушкина:

«Мне стыдно идолов моих.
К чему, несчастный, я стремился?
Пред кем унизил гордый ум?
Кого восторгом чистых дум
Боготворить не устыдился?»

Допустим, твои чувства ярки, но в них есть нотки какого-то болезненного самоуничижения. Абсолютная вера в себя и женщин перетекает в неверие и в женщин, и в самого себя. Твоя самооценка и завышена и занижена, но в любом случае неадекватна. Вся твоя жизнь оказывается иллюзией.  Я постоянно наблюдаю это в жизни других людей. 

Ведь Вертинский исходит из того, что все на свете приедается, что любая женщина изменит, а счастье человека — это лишь яркий миг между самообманом и его разоблачением суровой реальностью. С одной стороны, Вертинский абсолютизирует роль воли человека, его желания чего-то достичь, однако его гордое «тот кто хочет, тот и может» при ближайшем рассмотрении оказывается лишь бегством от реальности в мир грез, игнорированием реального положения вещей, воспеванием самообмана. Отсюда и его слова - «жизни (читай — объективной реальности) как таковой нет».

Есть лишь «ордер» - возможность творить. Но творить что? Менять реальность, в той мере, в какой это возможно? Или создавать иллюзии? Иметь верные представления о том, что делает тебя счастливым, или гнаться всю жизнь за ускользающей иллюзией счастья, прыгая с цветка на цветок, как попрыгунчик-стрекозел?

Иногда люди приводят слова Че Гевары - «Будьте реалистами — требуйте невозможного!», и действительно, радикальные идеи и действия раздвигают границы возможного. Но если при этом заиграться и утратить связь с реальностью — кончишь как команданте. Желание человека чего-то достичь имеет важное значение, но не решающее. 

Один французский классик с горечью написал о своей угасающей нации - «Французы уже не те — они разучились сильно желать!» Но умение сильно желать и добиваться цели — это еще не все, остается открытым вопрос о средствах достижения цели.

Один капитан, влюбленный в море, едва не спился, так как ему от «морской болезни» помогала только водка, и лишь осознание неприемлемости такой цены заставили его искать иной способ, и он его нашел после долгих поисков.

Но это был сильный человек, не склонный к самообману. С твердыми представлениями о счастье, чуждый пресыщения им.

Комментировать слова Раневской мне тяжело. Однако, мне известно, что ее рецепт иногда работает. Может быть потому, что декларируемые нами цели не всегда совпадают с тем, что мы желаем подспудно.

Может быть потому, что своими мелкими страхами, пустыми амбициями мы создаем такую суету в погоне за вожделенной целью, что просто пролетаем мимо нее, даже не успевая сообразить, что она рядом, стоит только остановиться и протянуть руку.

А может быть потому, что мы слишком неразборчивы в средствах, ведь это не цель оправдывает средства, а средства — цель.