Второе января

А второго января, когда за окном еще темно, тебя разбудит 82-х - летняя родственница из Балтимора. Она просто не помнит, что существует разница во времени, и если у них в Балтиморе уже восемь утра, то ей совсем невдомек, что у вас еще не то, что петухи, куры глаз не разлепили. Родственница наговорит десять минут громких поздравлений, вспомнит, что когда ты была маленькая, у тебя было "синее платьишко с кружавчиками", в котором ты ей и приснилась, и она, родственница то есть, кормила тебя манной кашей и очень любит и тебя Стеллуся, и твоего мужа, и твою дочку, тока она забыла, как ее зовут, в чем честно и призналась в этой десятиминутной исповеди на автоответчике. И после этого уже спать как-то не спится, а так лежишь с закрытыми глазами, прислушиваясь к тишине в комнате и глухой деревенской тишине на улице.
И вскочишь бодро, настроенная на здоровый образ жизни, схватишь Голос Разума и Мишку, и понесешься по горам и горкам, избавляясь от лишних, ненужных, новогодне-жирно-шоколадных калорий, но придя домой, отваришь картошечки рассыпчатой, крахмальной, желтенькой, со слезой сливочного маслица, да к ней холодец прозрачный, беленький с желтым яичным глазком, да огурчик хрустящий...
И повалишься на диван, и на каждый телефонный звонок будешь рычать, но подняв трубку, благодарить и поздравлять и улыбаться, поглядывая на мандаринку... И так вот до пяти вечера. До сейчас то есть. И сядешь, и напишешь в жужу всю эту галиматью и покажешь мультик,
улыбнешься и пойдешь разогревать ужин.
А чо у вас?
|
</> |