ВШ: первый призыв

mmekourdukova — 15.12.2010

В комментах задали вопрос о моем родительском опыте с обучением дитяти в воскресной школе. Ответа в двух словах не получилось, поэтому перенесу сюда, чтобы добро не пропадало.

Дитя (восьмилетнее) я записала в самый первый набор новооткрытой воскресной школы при одном из главных питерских соборов, примерно в 1995 году. Это было тогда экзотикой, все радовались и никто толком не знал, что это за антреприза такая – ВШ.

Моих запасов иллюзий и терпения не хватило даже до конца первого учебного года. Началось с того, что первый набор детей (более пятидесяти человек) разделили всего на две возрастные группы, разница внутри групп доходила до пяти лет. Сие уже априори делало серьезное обучение чему бы то ни было невозможным, занятия превращались в православный бейбиситтинг.

Но сеансы бейбиситтинга носили тем не менее название «уроков Закона Божия», «уроков церковно-славянского языка», «уроков Священной истории»... Вели их не педагоги, а клирики собора. Поочередно. То есть в эту субботу читает у старших ЦСЯ о. Игорь, а в следующую это делает о. Сергий, а еще через неделю еще кто-нибудь, а о. Игоря «бросают» на  Закон Божий к младшей группе. Считалось, что качество обучения обеспечивается уже тем одним, что осуществляется оно человеком в рясе – то есть благодать восполнит возможные недочеты. Благодати приходилось восполнять многое, и в помощь оной широко практиковалось конспектирование лекций. Я не шучу – восьмилетний мальчишка в субботу и воскресенье отсиживал несколько часов в душной классной комнате с голыми стенами, коряво исписывая под диктовку не менее двух страниц за урок. Добавлю, что записи эти не содержали ни единого слова сверх того, что можно было прочесть в любой общедоступной книжке, каковые у нас дома водились в достаточных количествах.

Единственной дисциплиной, преподаваемой постоянным педагогом, был «обиход». Возможно, потому, что здесь результаты обучения материализуются. Слышно их, эти результаты, и можно их сравнить с неким эталоном и понять,  действительно ли снизошла благодать на учащих и учащихся.  «Обиход» я взяла в кавычки, потому что никакого систематического понятия о церковном пении (специфике его, жанрах, истории) детям не давали. Систематического музыкального образования, впрочем, тоже. Их просто «учили петь», а вернее, в течение всего учебного года с тупым упорством натаскивали на исполнение парочки очень сложных партесных вещиц. Реальные возможности набранных подряд, «с улицы» хористов с какими попало голосовыми и слуховыми данными в расчет не принимались. Из них не мытьем, так катаньем выжималась потемкинская деревня сперва к Рождественскому, а затем к Пасхальному богослужению. Мой ребенок, хорист (а вскоре и солист) Детского хора Гостелерадио, с тоской мяукал партию то сопран, то вторых сопран, то альтов – но все три разом он мяукать не мог по причине своей моноипостасности. Прочие воскресные хористы по большей части не смогали не только трех, но даже и одной. Честно говоря, этот хор за год не научился даже просто одновременно вступать – скажем, для элементарного «Господи, помилуй». Так что на Пасху даже  не решились выпустить всех. Те семеро, которых рискнули выпустить, были, однако, достаточно репрезентативны. В том смысле, что благодать не всё восполнила, остался-таки зазор.

Ну, и еще один аспект, который заставил меня забрать дитя из заведения. В эту школу тогда записали изрядное число не просто невоцерковленных, но даже педагогически запущенных детей – в том числе ради воскресной бесплатной кормежки (это было тогда поставлено неплохо, надо отдать должное спонсору). Не то чтобы я так уж снобистски была настроена – нет, ребенок у меня даже  учился первые три года во вполне демократической школе. Но там, в государственной школе, эти педагогически запущенные и совсем невоцерковленные были все же его ровесниками, а не на четыре года старше. И, главное, там они были «заорганизованы» и времени на дураковаляние у них было немного. В воскресной же школе были как бы нарочно созданы наилучшие условия для совместного балбесничанья  в часы (не минуты, а часы) вынужденного безделья и скуки. Включая часы присутствия на службах, где детей ставили отдельной компактной группкой – и начинались перемигиванья, тычки, хихиканье, перешептывания... Если дети переходили шумовые границы, то их одергивали, но по большей части они как раз  границ не переходили, просто компактной группкой отбывали скучную повинность, потихоньку скрашивая ее в меру своего культурного развития. И, само собой, равнение было на самых старших и самых развеселых. Короче, дитяти, по оставлении этой ВШ, пришлось заново учиться благоговейному и сосредоточенному стоянию в храме.

Ну, ладно, чего уж там. За то, что дитя хлебнуло такого опыта, я должна прежде всего благодарить свою собственную дурость, ея же ми довлеет и по сей день. Утешаюсь тем, что могло быть и хуже. Согласно устным статистическим данным, могло быть даже гораздо хуже.

 Написала и подумала – это ведь было 15 лет назад, на заре каменного века, учились на ошибках, а теперь ведь, небось, всё иначе?

Оставить комментарий

Популярные посты:

titus

От клика до клиники: инновационный подход к выбору врача в онлайн-пространстве

id77

Хаютина -любопытный персонаж отечественной истории

masy_vibes

Концерт на видовой террасе

zaika70

Судеб людских таинственная вязь...

mycruises

Москва. Ботанический сад МГУ (продолжение...)

irina_co

Немецкий пирог со сливами (Deutsche pflaumenkuchen)

red_nadia

Время, назад?

matsam

Вонючая киевская Дунда

uborshizzza

Детская геополитика нашего двора

• Архив