
Воскресная Эротика. Интервью с Дэвидом Стейнбергом.

Какое сообщение вы стремитесь передать своими фотографиями?
Своими фотографиями я утверждаю, что существует большее важное, более ценное в отношении секса, чем мы видим в рекламе, популярных фильмах или порнографии. БЛИЗОСТЬ; чувство уступки и отдавания себя большему; выход из контроля сознания и вход в другие области переживаний - все это возможно через сексуальность. То, что я стараюсь передать в фотографиях - это переживание секса подобным образом.
И что? Это сообщение важно для мужчин?
Да. Я веду мужские группы много лет. Когда мы говорим о вопросах, связанных с сексом, я спрашиваю:"Что это все для тебя значит - то, что называется сексом? Что делает его сильным и награждающим переживанием? Обычно ответ состоит в том, что секс с прекрасной девушкой служит удовлетворению эго. В лучшем случае в основной линии нашей культуры, нас побуждают думать о сексе как о чем то возбуждающем и веселом. Это замечательно, но нас не поюуждают думать о сексе как близости, о силе той связи, которую вы можете создать с партнером.
Что вы узнали, наблюдая людей, занимающихся сексом?
Это удивительная вещь... после того, как я сделал снимок и часами работая с фотографиями, у меня возникает ощущение, что я знаю эти пары удивительно хорошо; может быть лучше, чем они знают сами себя. Я знаю, кто поссорится и разбежится. Я знаю кто из них останется вместе. Если вы внимательно посмотрите - все это видно.
Как бы вы определили настоящую мужественность?
Моему отцу 90 лет и он поддерживает мою работу. Но когда я начал заниматься транссексуалами, у него возникли затруднения. Он сказал:"Я не знаю, что это значит! Что это значит говорить:"Я в теле мальчика, но я знаю, что я девочка?". Я ответил:" Хорошо, а как ты знаешь, что ты действительно мужчина? Ты считаешь себя мужчиной потому что все всегда говорили тебе о том, что ты - мужчина, потому что у тебя есть пенис или почему?"
Когда я задал этот вопрос самому себе, то ответил:"Не знаю, но я определенно чувствую, что моя жизнь стала бы значительно счастливее, если я смог бы делать сознательные выборы о том, какие аспекты социально обусловленной мужественности я хочу принимать, а какие я хотел бы устранить.
И какие из выборов традиционной мужественности ты хотел бы отбросить?
Очень рано я принял решение о том, что в первую очередь я буду отцом. Я решил, - я не буду работать все время - я не хочу быть второстепенным в такой удивительной вещи как отцовство. Есть так много того, что мужчины в себе отрицают.
Почему в нашей культуре так мало объяснений мужской сексуальности?
Я полагаю что анализ женской сексуальности вышел из феминистического движения. Я участвовал в том, что можно назвать мужским про-феминистическим движении. Это было 25 лет назад. Были некоторые обуждения нашей сексуальности - но они не находились в центре внимания. Это движение было маленьким, очень маленьким для того, чтобы породить какие-либо аналитические выводы о нашей сексуальности... Это очень плохо, так как я думаю, что традиционные мужские роли в сексуальности очень ограничивающи и вредны, так же как и в женской сексуальности. В ранние дни мужского движения мы садились в круг, и спрашивали о том, какие изменения мы можем предложить? Что-то другое, отличное от чувства вины за подавление женщин.
И к чему вы пришли?
Мы пришли к тому, что мужчинам необходимы лучшие отношения со своими партнершами, а особенно с детьми. Традиционные мужские приоритеты отрезают мужчину от взаимного понимания и отношений. Другое, что чувствовалось - необходимость сообщить мужчинам гораздо большее о сексуальности. Если вы работаете 60 часов в неделю в состоянии стресса, и она забирает у вас все силы, о каком значении секса в вашей жизни может идти речь?
Вы полагаете, что существует много мужчин ставящих под вопрос свои гендерные роли?
То, что я вижу, занимаясь фотографией, вселяет в меня надежду. Есть мужчины, которые просто мягче, эмоциональнее. Которые способны на настоящую близость со своей партнершей. Моя догадка состоит в том, что необходимо осознавать и выражать весь спектр эмоций для того, чтобы погружаться в более глубокий секс.
Я полагаю, что эти чувства распространяются и на всю остальную жизнь.
Что еще вы узнали фотографируя парней в сексе?
В действительности трудно фотографировать мужчин. Очень большое количество мужчин имеют совершенно невыразительные лица во время секса. Не знаю, но похоже что этих ребят больше беспокоит их эрекция или другие качества эффективности.
Что вы думаете о стереотипе, согласно которому мужчина "не связан со своими эмоциями"?
Мне приходилось проводить мастерские по мужской сексуальности для женщин. И наиболее часто меня спрашивали:"Я была с парнем. У нас был восхитительный секс, а на утро он... как не со мной. Мы были близки, так связаны, а на утро он стал недоступным."
Почему мужчины становятся эмоционально недоступными после секса?
Они просто думают, что прекрасно провели время. Был секс, но нет интереса в волеченность или чему-то более глубокому. Потому что секс мощен и так, сам по себе, иногда открывая большую дверь внутрь самих себя. И, внезапно, ваши эмоциональные внутренности оказываются выставленными напоказ. Внезапно, вы обнаруживаете тот факт, что к вам с детства никто так не прикасался, внезапно с вами нечто происходит и вы смущаетесь. Внезапно все виды больших вопросов, иногда даже экзистенциальных - проявляются, и вы оказываетесь прямо посреди них.
Я думаю, что женщины больше к этому подготовлены, менее напуганы. Для некоторых парней в этой глубокой близости, обнаженности очень не уютно, они не знают этих состояний, пробуждаясь утром они просто начинают выстраивать стену, причем очень быстро.
Одно из чудес секса и то, что меня интересует состоит в том, что это - часть жизни, открывающая так много дверей и предоставляющая возможность погрузиться как в детские радости, так и в травмы. Одна из грустных вещей в отношении секса, особенно мужского, состоит в том, что культура подталкивает к самой обедненной его версии. Бледной версии того, что возможно. В действительности секс - очень значителен. И как все большие вещи, он может быть разрублен на мелкие части, с тем, чтобы сделать его меньше - но большое всегда останется большим.