Вокняжение Святослава в Киеве
sergeytsvetkov — 30.03.2024Со смертью Ольги киевский стол освободился для Святослава. Вряд ли он присутствовал при кончине матери, как о том говорит Повесть. По отношению у Святославу сюжетная линия статьи о смерти Ольги является лишь продолжением «печенежской» статьи под 968 г., – как мы могли убедиться, вполне легендарной по своему происхождению. И в рассказе о пребывании князя в Киеве мы вновь видим следы смещения места и времени действия. Знаменитая фраза Святослава о достоинствах Переяславца, где «вся благая сходятся», не могла быть сказана в Киеве. А.С. Демин верно подметил, что в этом фрагменте летописи «Русь по отношению к земле Святослава представлена внешней, сопредельной страной, из которой блага текут в Переяславец, – наподобие Византии, Чехии, Венгрии. Из Руси в Переяславец поступает даже “челядь”, которая в летописи упоминается только как объект внешних связей Руси (дары, трофеи и пр.). Такое отношение к Руси как загранице абсолютно необычно для русских персонажей летописи» [Демин А.С. «Повесть временных лет» // Древнерусская литература: Восприятие Запада в XI–XIV вв. М., 1996, с. 112]. Своими словами Святослав отделяет себя от Русской земли, с которой он намерен торговать, как с любой другой перечисленной державой [Королев А.С. История междукняжеских отношений на Руси в 40-е–70-е годы Х века. М., 2000, с. 224].
Таким образом, весьма вероятно, что фраза «не любо ми есть жити Кыеве, хощю жити Переяславьци в Дунае» и т. д. была заимствована летописцем из утраченного дружинного предания о Святославе, где, однако, князь произносил ее, находясь не в Киеве, а в каком-то другом городе, может быть, в самом Переяславце.
По сообщению Скилицы, в 969 г. Святослав был далеко от Киева, так как русы «снова двинулись против Болгарии и совершили то же, что и в первый раз, и даже еще худшее». Впрочем, Скилица в данном случае просто повторяет свое собственное известие под 968 г. о первом походе русов в Болгарию. Это снижает степень достоверности его слов, тем более что ни Лев Диакон, ни Повесть временных лет не пишут о вторичном походе Святослава на Дунай в 969 г. Но где бы ни находился князь в это время – в Болгарии, или в «русской» Таврике, – несомненно, что он прибыл в Киев уже после кончины Ольги, где-то в конце лета–начале осени 969 г., вероятно будучи извещен об этом событии киевскими послами.
Вокняжение Святослава в Русской земле ознаменовалось прежде всего разрывом с Ольгиной политикой христианизации страны. Князь немедленно попытался вернуть «кыян» к языческой старине. Киевские христиане, по-видимому, не могли оказать организованного сопротивления, так как со смертью княгини остались без предводителя: Олег II умер еще раньше Ольги – по моравским известиям, в 967 г.* Возврат к язычеству сопровождался актами насилия над христианами. Согласно Иоакимовской летописи, Святослав разрушил храм святого Николая в Угорском. Подтверждением этого известия могут служить результаты раскопок в Киеве, в районе нынешней Владимирской улицы (на нечетной ее стороне), где было обнаружено языческое капище, построенное до 980 г. на месте снесенного христианского храма [Толочко П.П. Древний Киев. Киев, 1983, с. 42]. Археологи также отмечают, что в 70-х гг. Х в. христианское кладбище на усадьбе Десятинной церкви прекращает свое функционирование, а находки предметов христианского культа, относящиеся к этому времени, происходят из северных районов Русской земли (преимущественно с территории Верхнего Поднепровья), где, видимо, искали прибежища от гонений киевские христиане [Мусин А.Е. Меч и крест: новое религиозное сознание Древней Руси по данным археологии // Раннесредневековые древности Северной Руси и ее соседей. СПб., 1999, с. 146].
* В XI–XII вв. в Киеве имелись две «Олеговы могилы»: на Щековице и возле Жидовских ворот; обе они странным образом связывались с вещим Олегом. Вполне вероятно, что в одной из них покоились останки Олега II, личность которого в древнерусской традиции слилась с личностью его знаменитого тезки.
Впрочем, несмотря на то что христианская община Киева сократилась численно за счет беженцев и тех, кто вернулся к язычеству, Русская Церковь не была уничтожена полностью, и, как свидетельствует Иоакимовская летопись, Святослава в его последнем походе на греков сопровождало множество воинов-христиан и даже священники [Татищев В.Н. Собрание сочинений в 8-ми томах: История Российская. - Репринт с изд. 1963, 1964 гг. – М., 1994, I, с. 111]. В исторической перспективе официальная реставрация язычества в Русской земле означала не победу над христианством, а всего лишь незначительное замедление поступательного хода истории. Благодаря Святославу «сумерки богов» сгустились над языческим пантеоном Русской земли с опозданием на двадцатилетие.
Под 970 г. Повесть временных лет приводит известие о распределении Святославом «столов» между сыновьями: «Святослав посади Ярополка в Киеве, а Олега в Деревех». Обычай посажения княжих сыновей по городским «столам» засвидетельствован примером самого Святослава, который в юности «сидел» в Немогарде. Поэтому в целом летописное сообщение заслуживает доверия, хотя и с той поправкой, что еще один сын Святослава, по всей видимости, получил в удел Тмуторокань, как это явствует из показания Кедрина о «Сфенге, брате Владимира», действовавшем в начале XI в. в районе восточного Крыма.
В том же году Святослав принял новгородское посольство: «В се же время придоша людье ноугородьстии, просяще князя собе: “Аще не поидете к нам, то налезем князя собе”». Ярополк и Олег будто бы «отперлись», не захотев ехать на край света, и тогда Святослав дал новгородцам несовершеннолетнего Владимира, который отбыл в Новгород под опекой своего дяди Добрыни, Малушиного брата.
Таково первое достоверное известие о контактах между Киевом и Словенской землей, отрицать которое по существу невозможно, ибо дальнейшая прочная связь Владимира с Новгородом необъяснима без учета данного сообщения Повести временных лет. Необходимость приглашения князя со стороны естественным образом вытекала из тех политических условий, в которых находился Новгород в первые десятилетия своего существования. Его стремление к политическому первенству в Словенском союзе в значительной степени ослаблялось разобщенностью знатных родов, стоявших во главе городской общины. Вследствие постоянной внутренней вражды и соперничества новгородские старейшины не имели возможности выдвинуть «надплеменного» князя из своей собственной среды.
Между тем отсутствие князя отрицательно сказывалось не только на политическом престиже Новгорода, но также и на отправлении новгородцами религиозного культа, поскольку именно на князе лежала обязанность исполнения некоторых жреческих функций. Кроме того, «на князя тогда смотрели как на существо высшего порядка, наделенное сверхъестественными способностями, присутствие которого благотворно отражалось на жизни людей. Не случайно С.М. Соловьев по поводу просьбы новгородцев дать им князя… замечал: “Мы знаем религиозное уважение, которое питали северные народы к князьям, как потомкам богов, одаренным вследствие того особенным счастьем на войне”» [Фроянов И.Я. Начала русской истории. Избранное. СПб., 2001, с. 814].
Посылка за князем в Киев была отличным выходом из создавшейся ситуации, ибо «тот, кто получал отпрыска знатного рода на воспитание, как бы внутренне приобщался к “удаче” и “счастью” этого рода и мог рассчитывать на его поддержку» [Гуревич А.Я. Избранные труды. Т.1. М.; СПб., 1999, с. 238].
Отныне сознательное использование легитимной власти князей «от рода русского» станет одним из важнейших факторов возвышения Новгорода. Вместе с тем выбор новгородцев стал ярким свидетельством возросшего международного значения Русской земли и киевской династии.
Для проявления душевной щедрости
Сбербанк 2202 2002 9654 1939
Мои книги на ЛитРес
https://www.litres.ru/sergey-cvetkov/
Вы можете заказать у меня книгу с автографом.
Вышла в свет моя новая книга «Суворов». Буду рад новым читателям!
«Последняя война Российской империи» (описание)
Заказы принимаю на мой мейл [email protected]
ВКонтакте https://vk.com/id301377172
Мой телеграм-канал Истории от историка.