Милонов последнее время фонтанирует законодательными инициативами как теплая бутылка газировки. Недавно он призвал запретить женщинам ходить без нижнего белья на публике, хотя мы вроде и не пыталось. И вообще, сейчас в связи с неперевариваемым объемом миграционных потоков противоположные проблемы, лучше бы об этом думали. Но не об этой инициативе уважаемого государственного мужа я хотела поговорить, а совсем о другой, менее оторванной от реальности.

Дело в том, что недавно Виталий Валентинович выступил за проживание ребенка у обоих родителей после развода. То есть, против гегемонии матери. Поводом стал спор родителей из Волгограда о месте проживания их 10-летней дочери, которая после развода осталась с отцом. Суд апелляционной инстанции отменил это решение, указав, что нет исключительных оснований «для разлучения дочери с матерью», а несовершеннолетний ребенок, настаивая на проживании с отцом, «не осознает свои собственные интересы». Милонов отметил, что «отец такой же человек», как и мать.

При этом гипотетически он совершенно прав, и какому-то конкретному отцу можно и посочувствовать. А фактически, как говорится в одном моем любимом анекдоте, у нас есть две падшие женщины и один непринципиальный старый дед. Следите за руками!

Начнем, пожалуй, с 2020 года, можно и глубже копнуть, просто фактов столько, что никакой копалки не хватит. Тогда в январе «в одном из терминалов аэропорта „Шереметьево“ были обнаружены двое детей шести и восьми лет с запиской, которую предположительно оставил их отец. В ней он, ссылаясь на тяжелое финансовое положение, сообщает, что временно не может заботиться о мальчиках, но готов забрать их позже». Государственные органы отреагировали на эту новость с сочувствием. «Ждем папу Виктора, работу ему найдем». Правда, у правоохранителей все равно возникли к нему вопросы. Причем даже не один вопрос, а три. Дело в том, что накануне мужчина то ли «одолжил», то ли похитил у знакомой пенсионерки 100 тысяч рублей. Плюс его бывшая жена пожаловалась на жестокость по отношению к себе и детям. Ну и конечно аэропорт – это не безопасное для малышей место. В итоге по статьям об оставлении в опасности и краже папаше назначили один год и три месяца исправительной колонии общего режима. Хотя если бы не присвоенные деньги, черт его знает, как бы все повернулось. Подвел человека его социальный портрет. А так бы может и работу нашли – обещали же.

При этом вчера СМИ рассказали о случае, с которым столкнулась уполномоченный по правам ребенка Мария Львова-Белова. "Я приехала в регион: представляете, трое детей в учреждении. Стали разбираться: мама сельская, [в доме] неработающая печка, забрали детей - дети четыре месяца живут в учреждении, миллион с лишним на них уже потратили, а печка стоит 90 тысяч рублей", - описала ситуации Львова-Белова. Понятно, что тут дело даже не в деньгах. Просто с мамой, если что, разговор короткий. Если что, она же и виновата. При этом на изъятие система еще как-то может сработать, хотя тоже далеко не всегда, если бы все было так просто. А вот на выдачу печек, установку стекол или ремонт крыши – я сильно сомневаюсь.

Кстати, чтобы два раза не вставать. Интересную историю прочла у сестры по перу, Анны Качан-Юриной. Десять дней назад в одном из жилых комплексов Уфы жильцы одного из ЖК обнаружили в подъезде двухлетнюю девочку, которая пыталась вызвать лифт и выйти на балкон. «Найдя телефон предполагаемого отца, соседи дозвонились до него, но мужчина стал отпираться и уверять, что у него нет детей». Как выяснилось потом, родители ребенка время от времени уходили в загул. Видимо, тут ушла мать. Папаша обнаружил это, когда приезжал за инструментами, не стал ждать ее возращения и каким-то образом забыл ребенка в подъезде (кстати, в чужом подъезде). «В отношении матери девочки составлен протокол о неисполнении обязанностей по воспитанию и содержанию ребенка», - сухо сообщает на новостной издание.

«Ну надо же! Оставил в подъезде ребенка отец, а протокол почему-то составили на мать... А отцы у нас в стране, надо полагать, считаются недееспособными», - удивляются читатели.

«А почему девочка не в садике? Мужчина приезжал забрать инструменты для работы - он ехал на работу, деньги зарабатывать. Мать сидела в декрете, но куда-то затерялась в пьяном угаре?», - выгораживают горе-отца сочувствующие.

Девочку, к счастью, забрали бабушка и дедушка, с матерью все понятно – она получила штраф. Но где в этой истории отец? Почему отцы, уходящие в алкогольный загул или в компьютерный загугл на длительный срок, не получают штрафы? Продолжаем наши наблюдения.

В одном блоге многодетной матери есть страничка с практическими советами для таких же мамочек. Среди них есть такой совет: помните, что если вы оставили ребенка с отцом, и с ним что-то случилось, спросят с вас. Даже, если вас там не было, вы все равно виноваты. Этим советом очень возмущалась журналистская общественность, но снова гипотетически. А фактически это хороший рабочий совет. Просто женщина знает, как бывает.

А помните, я писала о ситуации, когда «россиянка бросила на улице ребенка-инвалида»? Женщина катила коляску с больным ребенком, и встретила бывшего со своей новой пассией. Женщина поинтересовалась, собирается ли он помогать с лечением малышки. Вспыхнула ссора, парочка начала издеваться над доведенной до отчаянья матерью, та вспыхнула и убежала. А придя в себя, ужаснулась – вдруг папаша не забрал дочь? Так оно и случилось. Девочка обнаружилась в больнице, откуда ее забрали с улицы, с матери требовали какие-то справки, и только отец в этой истории вышел сухим из воды. Его личностью в белоснежном сиянии невиноватости никто не интересовался, а зря. Позже, кстати, я прочла комментарий юриста к этой истории. Смысл был в том, что если бы маховик раскрутился, виновата, скорее всего, была бы мать.

Вы скажете: а зато у матери прав больше, матери настраивают детей против отцов. Что же, бывает и такое. А бывает и наоборот. Вот в 2023 году в Клинцах судилась пара. Там ребенок побыл у отца какое-то время, а после этого стал называть мать не иначе как алкоголичкой (вместо «привет»).

Это очень сложная тема – у кого больше прав и привилегий. Начинаешь копать, думаешь – дно, а снизу еще постучали. Там, оказывается, еще подвал, верхний слой почвы, и вот ты уже медленно приближаешься к центру земли. Но одно я знаю точно. Тот перекос в правах, о котором говорит Милонов, в точности соответствует другому перекосу: перекосу в плане ответственности. Это перекос не только биологический. Ну смирились мы давно, что отец не бегает по женским консультациям 9 месяцев, не рожает «оздоровительно», и грудью не кормит, чего уж тут. Но он ведь существует еще и на уровне правовых вопросов, про социум я не говорю, там уж точно везде мать виновата.

А еще ответственность, как и власть, не дают. Ее берут. Правда, не всегда. Некоторые просто уходят, как тот отец, хладнокровно оставивший посреди улицы дочь-инвалида. И вот если Милонов придумает, как эту передачу половину ответственности реализовать на практике, то цены ему не будет. И та мать, которая неотлучно ухаживает за ребенком-инвалидом, не имея возможности даже дома толком убраться, первая поставит за него свечку (а я следом). Хотя тому папаше я бы тоже поставила свечку, но с крапивой. Чтобы хоть как-то уравнять его с матерью в праве чувствовать постоянную зудящую боль. Если уж боль за ребенка он чувствовать не способен, то хотя бы за свой зад.

А вопрос у меня такой: как уравнять права отца и матери не только на бумаге, но и фактически? Что и кому для этого надо сделать?