Веселые приключения хипстера в Камбодже или «Время брить бороды-2».
alexzatul — 10.07.2017
(по просьбе тех, кто остался в живых, имена не
изменены.
Из уважения к живым все события описаны с
точностью)
ПРЕДИСЛОВИЕ.
Меня трудно упрекнуть в неприязни к хипстерам. Последние свои
заведения я открывал для и вместе с представителями этой загадочной
прослойки общества. А до этого вообще был одним из первых, кто
открыл для широкой общественности само понятие «хипстер» (это я об
открытом «Ложном хипстер-буфете «Свитер с Оленями»). Правда,
хипстеры тогда были другими. Или мне так кажется…
Нынешнее же поколение блогеров, вейперов и прочих читтеров
активно заполнили все сферы жизни нашего больного общества. Они
забыли про обязательные атрибуты хипстерства - молескины, узкие
брючки и рейбаны. Активно осваивая просторы потреблядства, они
обзаводятся студиями, машинами и фальшивыми дипломами псевдошкол.
Они рвутся во все сферы общества, они выбирают себе занятия по
душе, которые активно продают. Они даже лезут во власть. Ужас,
через пару десятков лет у нас, возможно, президентом будет
постаревший бородатый хипстер-блогер, прячущий под рукавами рубашки
забитые «в чернь» руки…
Но, если это и случится, но не скоро. А пока они нас бреют,
предлагают участие в необычных проектах на
kickstarter, пишут многочисленные блоги,
готовят… Они готовят нам еду….
Глава 1. Один из говноделов.
Когда мы решили, что на затерянном в Тихом океане острове
Ко Ронг Самлоем должны быть бургеры, стало понятно, что без
хипстерского повара-говнодела не обойтись. И дело не в том, что
кхмеры не способны из фарша вылепить котлету. Ведь покупать её
будут те же потребляди из семейства хипстеров. А для них «лук» ( не
в смысле овоща) куда важнее вкуса. А значит, шеф-поваром должен
быть классический говнарь от кулинарии – шеф-повар из модных ныне
бургерных и фалафельных. Требования самые простые – капризный
безвольный подбородок, спрятанный, естественно, под окладистой
бородой; женственные пухлые ручки, старательно забитые под самые
подмышки черными пугающими татуировками. Кеды, туннели, … Ну, и
чтобы готовить мог. Хотя бы немного. Хотя бы эти пресловутые
бургеры.
Людей, соответствующих этим требованиям, оказалось
предостаточно. Что не явилось для нас открытием, ведь таких сейчас
–легион. С бородами, татуировками и желтыми уточками в руках.
Правда все они, присылая резюме, словно под копирку писали,
что в работе, в общем-то не нуждаются. Видимо, мода
такая…
Понятно, что не каждый согласится оставить комфортный мир и
перебраться на год в Камбоджу. Но нашелся и такой. Добродушный
увалень, косолапый и немного неуклюжий, Сергей Власов на фоне
остальных претендентов произвел довольно благоприятное впечатление.
Со страницы резюме на нас смотрел мужественный молодой человек с
осмысленным светлым взглядом. Прочитав у него на странице вконтакте
статус «Гладильные доски -
это сноуборды, предавшие свою мечту и нашедшие "нормальную»
работу» , мы приободрились.
Согласитесь, удивительно здравая мысль для бородатого
хипстера. Первая встреча оставила двойственное
впечатление. С одной стороны, уверенность, относительная
пунктуальность, связанная речь. С другой стороны, немного напугала
излишняя уверенность Сергея в собственных знаниях, но мы списали
это на юношеский максимализм. Любую фразу относительно его
дальнейшей работы довести до конца не получалось – Сергей уверенно
перебивал и договаривал её в нужном для себя понимании. Опыт работы
не только в России, но и в Европе давал надежду на то, что человек
видит в еде не только пейзаж для фотографий. Хотя разговоры Сергея
о собственном аккаунте в инстаграмме должен был заронить сомнения.
Но, нет, не заронил.
В процессе переговоров выяснилось, что Сергей рассматривает
параллельно с нашим еще одно предложение из Германии и ждет ответа
из консульства по поводу визы. И что первое предложение является
для Сергея приоритетным – всё-таки Европа, Германия… Нам эта
честность понравилась и мы стали ждать консульского ответа вместе с
Сергеем.
И вот, две недели назад раздался звонок. Грустный Сергей
рассказал, что визу ему не одобрили из-за неоплаченного штрафа: три
года назад его поймали в швейцарском поезде без билета и
оштрафовали на 40 евро. Штраф он, естественно, не оплатил. «Да
бабки не проблема», объяснил он. Он же хипстер, в
конце-концов. А значит, всё, не имеющее отношения к его внутреннему
миру, должно катиться в пропасть. Вот этот штраф и
«прикатился»…
Не скрою, мысленно мы поблагодарили безымянного контролера
швейцарской железной дороги, который одним росчерком пера на
квитанции развернул талант шеф-повара в сторону Камбоджи. Не прошло
и двух часов, как перед нами лежал подписанный Сергеем контракт.
Целый год он должен будет покорять азиатские просторы своим
творчеством.
Объяснения и наставления по поводу предстоящей дороги Сергей
слушал со свойственным хипстерам отрешенностью и самоуверенностью.
«Да я же в Паттайе был два раза, так что всё понятно». То,
что Паттайя похожа на остальную Азию, как песок в песочнице на
лунные пустыни, его не очень заботило. Он источал уверенность в
своих силах и знаниях.
Глава 2. Первое знакомство
Билеты Сергею были подобраны с математической точностью и
пугающим комфортом. Самолет Санкт-Петербург- Пномпень, потом
автобус самой крупной в Камбодже компании, до которой от аэропорта
каждые десять минут ходит бесплатный трансфер. Далее четыре часа
дороги и всё- я его должен был встретить у дверей этого самого
автобуса.
Хипстерская сущность Сергея проявилась через 10 минут после
выхода из аэропорта. Мой телефон начал нервно вибрировать от
бесконечных звонков Whatsup.
-Сергей, добрый день, всё в порядке?-мой голос звучал
спокойно и участливо
-Да, блин, я вышел, тут, блин, сел куда-то в тук-тук и меня,
походу, везут куда-то не туда– голос Сергея, напротив, спокойствия
не излучал.
Вот тебе Паттайа злорадно усмехнулся я про себя, но сохранил
внешнее радушие:
-Сергей, а зачем вы сели в тук-тук?
-Да, блин, я вышел, этот подошел, спросил, я сказал, он
ответил, что знает…
- я же говорил, там бесплатные автобусы прямо у
выхода.
-да бабки не проблема, я это, не знаю, куда еду.
-вам же прописали маршрут до метра!
- я вот еду. Не знаю, куда только.
А что, это даже хорошо, подумал я. Классический
дезадаптант, который при встрече с неизвестностью сразу же
потерял свой боевой дух. Зато урок получил на будущее.
- так выходите. Скажите, чтобы вез вас обратно.
-Да я уже билет купил на другой автобус. Через час
выезжаю.
-А зачем вам другой автобус? У вас же есть билет?
-Да, блин, этот пристал, я и купил. Да херня, 10 долларов не
деньги.
Ну, точно говнарь, понял я. Матерится через слово, робость
прикрывает псевдорасточительностью, суетится при малейшей
неопределенности. Наверное, бургеры будет делать хорошие, успокоил
я себя и стал ждать его.
Через шесть часов, встретив его у дверей раздолбанной
маршрутки, я даже не сомневался, что из в общем-то конфузной
ситуации говнарь попытается выйти победителем:
-Хорошо, что на этой ехал, - подтвердил он мои опасения, -
ехали не быстро, дорогу посмотрел, с ребятами пообщался.
И он показал рукой на двух таких же хипстеров, пойманных
нелегальным перевозчиком в аэропорту вместе с Сергеем.
Образ Сергея сложился.
Глава 3. Остров.
На следующее утро нам предстояло быстро позавтракать и
отправляться на пристань.
На завтрак я предложил ему попробовать традиционный кхмерский
суп с лапшой. Брезгливо поковыряв ложкой, и сделав пару снимков
вкусного, но нефотогеничного, прямо скажем блюда, Сергей принялся
усиленно делиться первыми впечатлениями в сети.
До отправления лодки оставалось еще 15 минут, когда Сергей
вдруг радостно завопил:
-Полчаса прошло, а уже больше пяти тысяч
просмотров!
-Просмотров чего?
-Моего супа с лапшой!, - гордо заявил повар, словно готовил
этот суп сам.
Тучи над образом повара стали сгущаться.
Погода и вправду оставляла желать лучшего. Катер летел по
заливу, прыгая по волнам, словно на американских горках. Пассажиры
сидели молча, погруженные в свои мысли, страхи,
переживания.
Стоял только он. Крепко держась за поручни пухлыми ручонками
с нарисованными на них зловещими черепами он что-то активно орал
испуганному таким поведением кхмерскому капитану. Сергей радовался,
словно мальчишка, наконец-то попавший за хорошие оценки в парк
аттракционов. Перекрикивая ветер и шум двигателя, он что-то кричал
про лодку для миллионеров. Новая работа ему определенно
нравилась…
Ступив на остров, Сергей принялся неистово фотографировать.
Фотографировал он всё – песок, лодки, кхмерских детей, берег моря,
усеянный песочными катышками, которые крабы раскладывают вокруг
своих норок. Его интересовало всё. Он вполуха слушал мои
наставления и предстоящую программу действий. Волновало Сергея
только одно – интернет.
-Слушай, постой, - он беззастенчиво и как будто случайно
норовил перейти на «ты», - а что, интернета вообще нет?
-Сергей, я же только что вам говорил, что вайфай есть в
ресторанах, а на берегу сотовой связи нет.
-А, тогда ладно. Тогда надо скорее в рест двигать,
посмотреть, сколько просмотров у супа. И еще вопрос, он вдруг
остановился, – а тут цветы съедобные есть?
-Не знаю, -опешил я
-Надо узнать, я хочу меню на съедобных цветах
построить…
Нет, я не утрирую, как вам может показаться. Это почти прямая
речь. Ну, может только без мата. О котором нужно сказать
отдельно.
Матерился Сергей постоянно. Он использовал матерные слова в
качестве предлогов, союзов и местоимений. А иногда и вместо
подлежащих и сказуемых. Матерился при гостях, при персонале, при
женщинах и детях. Когда, на следующий день я, не выдержав этого,
отозвал его в сторонку и сказал, что у нас не ругаются матом, я
впервые почувствовал внутреннюю агрессию. Он промолчал, но
промолчал, как Шариков, которому Борменталь запретил играть на
балалайке после обеда. Уже потом я понял, что бездарное и
неуместное использование мата тоже является признаком настоящего
«говноря-говнодела».
«Придираюсь», - подумал я. У человека стресс. Первый раз в
настоящей Азии, шок от того, что в «Патайе совсем не так», желание
ухватиться за свою сильную сторону. Всё в общем-то
понятно.
-Давайте так, - решил я его приободрить, - вы сейчас
заселяйтесь, а часа через два встретимся на кухне и я познакомлю
вас с кхмерским персоналом.
-Да без проблем, - Сергей вернулся к реальности и вновь
примерил на себя говнарскую маску, - мне бы на продукты посмотреть,
на оборудование и на тарелки.
-Ну на тарелки тут особо смотреть нечего. Это все-таки
остров. Тут всё самое примитивное, хотя не лишенное стиля, - мы
искренне гордились, что в отличии от большинства соседей отелей у
нас белая классическая посуда. В Камбодже это редкость.
Но я недооценил Власова…
-Да я как раз хочу узнать, где тут можно авторские тарелки
заказать. Из глины, чтобы такие, знаешь, были неровные, как будто
гаражные.
Авторские… гаражные… Неровные… Этот человек болен, подумал я.
И диагноз известен. «Синдром хипстерского рассеянного нерва».
Искать в разрушенной Кампучии неровные тарелки- это все равно, что
в Питере подавать блюда на сувенирных тарелках
«Санкт-Петербург».
«Тут всё неровное, блядь! Они даже флаг свой не могут ровно
сшить!» - хотелось закричать ему. Но сдержался, подумав, что это
тоже последствия акклиматизации.
Следующий удар ждал меня через час.
Подойдя к зданию кухни (небольшому деревянному зданию с
крышей из бамбуковых листьев, стоящему на берегу океана) я увидел
испуганного кхмерского старшего повара и нашего героя, словно перед
боем усиленно разминающего пальцы.
- Короче тут
проблемы с оборудованием, - Сергей начал с места в карьер, - я тут
пострелял по столам – холода мало, парика нет, ваккуматора
тоже.
Блядь, началось… Повар Власов шел по проторенной дороге.
Именно так они, эти говноделы, разоряют владельцев ресторана.
Забрасывают их требованиями о новом оборудовании и сбегают потом,
получив откаты от поставщиков и кучи лайков от сообщества
говноделов-поваров.
-Сергей, вы помните наш первый разговор в Санкт-Петербурге? –
надо сразу погасить этот хипстерский наскок.
- Ну, помню. А на счет чего?
-По поводу оборудования.
-Так мне сказали, что можно дополнительно
прикупить.
-Давайте я еще раз напомню. Это остров. Понимаете, Сергей,
ОСТРОВ. Причем, это не Мальдивы. И не Сейшелы. И даже не Канары.
Это Кампучия. Тут электричество на острове появилось три
месяца назад. И готовим мы на углях. Тут на всем острове один
крутой газовый гриль. И он у нас. То есть, теперь у вас.
-Да, помню. Но с сювидом можно будет…
-Сергей, стоп. На полгода вы должны забыть про эти слова. Мы
предупреждали вас, что тут не нужна авторская кухня. Тут эко-отель.
Натуральность. Тут холод не нужен. Тут семь блюд. И все- барбекю. И
так на всём острове.
-Да я понял, видно же всё.
-Мы вас пригласили, чтобы совершить революцию – первыми на
острове сделать бургеры.
-Да бургеры это говно-вопрос,- Сергей приходил в себя,
осознавая свое нынешнее положение.
-А раз, как вы говорите, говно-вопрос, значит, и успех у нас
с вами не за горами. Причем, без париков и
мальтодекстрина.
-Просто я подумал, что можно делать суфле из рыбы, густить
его в сю-виде, и выкладывать на рисовую булку. И цветами съедобными
украшать.
Я вздохнул.
-Конечно можно. Но не сразу. Давайте вы сейчас познакомитесь
с поварами и приготовите мне рыбу.
-Да вообще легко. А какую?
-Вот видите,- облегченно сказал я,- вопросы пошли по
существу. Узнайте у Куна, вашего нового помощника, какая у него
рыба и приготовьте её просто на мангале.
-Как два пальца,- Сергей отвернулся и закосолапил к
мангалу.
Подойдя к барбекю (половине бочки из-под нефтепродуктов,
поставленной на ноги) он резко стащил с себя футболку и обнажил
крупный, но в то же время довольно рыхлый торс. Стоявшие на кухне
кмерские повара опешили. Девушки судорожно отвернулись, а парни
потупили взор. Су-шеф Чанни бросил на меня извиняющийся взгляд и
отправился за рыбой. Пришлось продолжить объяснения:
-Сергей, Камбоджа достаточно патриархальная страна. Для них
вид голого тела- это очень неловкая ситуация. Они не купаются в
плавках, мужчины не носят шорт. Тем более, вид баранга (белого
человека), и уж тем более на работе. Посмотрите, они все в кителях.
Это важно.
-Да, тут просто жара, блин. Еще от углей жар неслабый. Мне
так лучше
- Нет, -я был непреклонен,- надо одеть китель. Вы для них –
Такае – начальник. Они должны вас уважать. Почти поклоняться. А
видеть вас обнаженным – это неловко. Ну, словно вы бы громко
пукнули в России.
- Да, я пердеть люблю,- вдруг из Власова вылез говнарь,-
иногда от своей же жратвы такого шептуна пущу- мама не
горюй.
Нет, ну какой всё-таки мудак, скажете Вы. И я с вами
соглашусь. Он весь в этой фразе. Вернее, они все в этой
фразе.
- И все-таки, я
вас попрошу быть для кхмеров примером.
- Да вообще не
проблема. Я в Марселе когда работал…
И тут я вспомнил! Марсель! Вот почему из десятка кандидатов
мы выбрал его! Марсель… Город любви и буабеса, портовых шлюх и
настоящей, а не придуманной Мишленом с его гидами, французской
кухни. Там знают, как обходится с рыбой, там можно не задумываясь
ходить в рыбные рестораны – вкусно везде. Так вот, Сергей, по его
словам, проработал в Марсельском ресторане почти год. Согласитесь,
это кое-что значит.
Надо отдать должное – рыбу Сергей приготовил. Ну, то
есть, готовое филе барракуды он не пересушил, не пережарил, оставив
рыбе её первозданный вкус. Первое задание он выполнил.
-Ну, а как меню? – я стремился скорее занять его
работой.
-Да ну, какой смысл смотреть, если всё придется
переделывать.
Ну вот, еще один звонок, символизирующий о том, что нам
достался говнарь-говнодел. Ведь это обычная тактика. Каждый из этой
касты рукожопых бородачей знает одно, максимум два блюда. Всё
остальное делается ими для фотографий и в принципе
несъедобно. Поэтому повторить чужие блюда они просто не в
состоянии. Они не знают элементарных вещей. Не знают и не хотят
знать. Всю свою никчемную жизнь они готовят одно блюда и кочуют с
ним из одного ресторана в другой.
Глава 4. Развязка.
На следующий день у нас была подготовлена обширная программа.
С утра, после завтрака, я собирался отправить Сергея на материк.
Вспоминая его детский восторг от лодки, я попросил старшего
менеджера взять его с собой,- посмотреть места закупки продуктов,
побродить по рынку и вернуться к обеду. Далее, ему предстоял еще
один выход в море – на нашей прогулочной лодке мы отрабатывали
поминутный сценарий экскурсии для гостей отеля. По плану на лодке
туристов ждал ланч, и присутствие щеф-повара было необходимо. И,
наконец, вечером, я ждал от Сергея первого самостоятельного
блюда.
Однако, на завтраке я застал нашего говноря сидящим на
гостевым столом. Было слышно, что он с кем-то разговаривал по
телефону капризным и немного детским голосом : «да я не знаю, их
тут много, летают всю ночь – искусали всего. Да, жарко. Нет, кондея
нет. Нет, вода только холодная. Нет, проживающих много. Нет,
скатертей нет.» Было понятно, что Сергей держал ответ перед женой.
И та спрашивала с него по всей строгости. Как нормальный хипстер с
бородой и татуированными руками, он оказался капризным
соплежуем-подкаблучником. Что, впрочем, было совсем
неудивительно.
Дождавшись окончания разговора, я поинтересовался первыми
впечатлениями о завтраке.
-Да, блин, тут, короче всё надо менять. Они тут, - Сергей
кивнул в сторону кхмеров,- вообще ничего не понимают. Скрембл
делают через жопу.
-Конечно, они же не работали в Марселе, - съязвил я.- вот вы
их и научите.
-Да нет, мне проще самому всё делать.
Стало понятно, что помимо прочего, Сергей еще и боялся
персонала. Персонала, который смотрел на него, словно на
небожителя. Проблема усугублялась явным незнанием языка. Все
разговоры о беглом английском разбились о суровую кхмерскую
действительность.
Ну, всё это можно списать на первые дни в новом коллективе.
Страх, неуверенность и даже паника – всё это так похоже на детские
комплексы ребенка, впервые попавшего в пионерлагерь. Время всё
лечит, решили мы и отправили его на рынок.
Дальнейшие события на 180 градусов развернули впечатления
Сергея о предстоящей работе. Небольшое волнение на море
резко поменяло его отношение к путешествиям на «лодке для
миллионеров». Наш дальнейший поход на лодке ознаменовался купанием
Сергея в лагунах, ловлей рыбы и лежанием на носу лодки в надежде на
быстрый загар. Сергей торопился получить от этой поездки
всё.
После возвращения в отель, Сергей пропал на час и к ужину
вышел в зал в шортах, кедах и застиранной майке с надписью
«USSR» и гербом СССР. Пора было
приводить его в норму. Естественно, с телефоном наперевес, он ходил
по ресторану и громко, особо никого не стесняясь, в ярких
выражениях рассказывал супруге о своих дневных похождениях. И та
ему, явно также не стесняясь в выражениях, отвечала.
Потерпев час, я позвал его за стол. Сергей решил сразу же
внедрять полученные из центра указания:
-Слушай а тут мыло продается?
-Какое мыло?- я был не готов к такому повороту
разговора.
-Да у нас с женой хобби. Мы мыло крафтовое варим, думаю,
может её сюда позвать, туристам продавать. Тут я на рынке
посмотрел- специй много натуральных, можно замутить
тему.
Мыло… Все приобретает свой законченный смысл. Какое еще может
быть хобби у повара-хипстера. Конечно мыло. Ведь оно
такое…фотогеничное.
-Ну что, Сергей, когда к работе будете приступать?
-Так я вроде, уже день, как работаю. Чё тут приступать,
обезьянки готовят, я наблюдаю.
Ну всё, удовлетворенно для себя отметил я, спасибо
Сергей.
-Ты работаешь? А какого хрена ты в своей маечке тут ходишь?
Ты повар, или чмо? – меня было не остановить, - ты сюда с женой
приехал общаться, или готовить? Меню видел, продукты посмотрел? С
работниками познакомился? Или, бля, они все для тебя тоже
обезьянки? А жену свою ты тоже так зовешь? Примат,
блядь.
Бедный говнарь побледнел. Ручки затряслись в капризном
припадке. Он с требовательным сожалением смотрел на телефон,
мысленно призывая жену к ответу. Телефон предательски
молчал.
-Да я это в шутку, - попытался оправдаться повар
- Да твои шутки за два дня уже из ушей всего персонала
льются. Ты, бля, когда-нибудь по человечески с кем-то общался? С
родителями, там, с учителями? Еще раз позволишь себе заматериться,
или назвать кого-то обезьяной, я попрошу мистера Нутя вывезти тебя
в джунгли сделать с тобой то, что он делал в молодости с такими вот
мудаками. Там тебя обезьяны и примут в свою семью- им как раз таких
вот не хватает.
Мистер Нуть – старейший работник отеля, дедушка 50 лет по
слухам был в армии красных кхмеров и не растерял, я думаю навыков
партизанской войны.
-С этим всё понятно? Далее. Последнее предупреждение –
униформа у тебя с утра до вечера одна – китель повара. Маечки
оставь для гей-парада. Усек? Завтра с утра на завтраке в
кителе.
Сергей кивнул. Он был похож на плюшевого медвежонка,
которого ругали за его неуклюжесть – было понятно, что он не
понимал сути претензий. Ведь претензии касались его обыденной
жизни.
-Раз понятно – вперед. Переодеваться, знакомиться со стаффом
и изучать меню.
Через час на кухне среди кхмерских работников можно было
видеть Сергея, наблюдающего за работой поваров. В руках он держал
спасительный телефон, по которому получал новые вводные от
супруги.
-Это, я хочу поговорить, - оторвавшись от телефона, он
направился ко мне.
-Ну давайте, - его решительность явно контролировалась онлайн
по телефону
- Короче, со мной так не надо. Я всё понял, меню завтра
сделаю, готов буду представить к вечеру.
-Вот видите, как все хорошо получилось, значит, мы друг друга
поняли, - удовлетворенно резюмировал я.
-У меня только просьба - я тут за визу заплатил 35 долларов.
Можно их вернуть?
-Конечно, - я протянул ему деньги.
И хотя для человека, приехавшего работать за зарплату в 6
тысяч долларов, подобная спешка была подозрительна, я не придал ей
значения. Явно, это было указание жены.
Утро ознаменовалось еще одним звонком. Уже более серьезным,
чем все предыдущие. Ко мне подошел один из русских менеджеров и
рассказал, что новый шеф спрашивал, можно ли раздобыть на острове
траву или кислоту. Мол, новое меню он пишет только под творческим
кайфом.
Это уже никуда не годилось, и разговор предстояло провести
гораздо более серьезный. Решив подождать до окончания завтрака, я
обратил внимание, что телефон всё также был приклеен к уху нашего
говнаря, а взгляд был рассеяно-тревожным.
Думая, как же привести Сергея в удобоваримый для работы вид,
я направился в офис и засел за отчеты.
Срочный вызов по рации вырвал меня из мыслей о бюджетах,
затратах и ревенью.
-Кто-нибудь видел нового повара- тревожный голос менеджера не
сулил ничего хорошего.
Ответом была тишина в эфире.
-Даша, а что случилось, - меня стали, как в растиражированном
на цитаты, фильме, терзать смутные сомнения.
-Его бунгало открыто, ключи валяются на полу. Вещей
нет.
-Как нет вещей? Рюкзака нет?
-Да, только кеды у ресторана стоят. Мы думали, он там, но его
и там нет
Сбежал. Сбежал трусливо и позорно. Поняв, что привычные
заговоры, легенды и образ тут не прокатили. Что маска сорвана
раньше положенного срока. Что пришла пора делать съебасто, как
говорила одна наша знакомая. Оставив одно из самых ярких
впечатлений в жизни мирных жителей и пожертвовав конверсами.
Вероятно, посчитав, что сила хипстерского кулинарного гения
хранится в символичной обуви, он решил оставить свой след на
острове…
Позабыв про субординацию, я кинулся в сторону пирса. Я
бежал в надежде довести свой план до конца.
На горизонте я увидел торопливо семенящего по песку в сторону
лодки плюшевого мишку. Это было так позорно и одновременно
унизительно, что я остановился. Словно боясь попасть в ту же
неловкую и позорную мизансцену. Да и потом, чтобы я сделал,
если бы догнал его? Заставил бы остаться? Зачем?
Через пять часов пришло от него сообщение, что деньги на
билет и на визу он компенсирует по приезду в Питер. «Мол,
бабки не проблема». Ну, хотя бы финансовую порядочность ему
родители привили, заключил я. И приступил к выводам.
А выводы совершенно простые и понятные.
В последнее время по отношению к таким вот, с позволения
сказать, поварам, общество делится на две категории. Первые –
девушки-пиарщицы (и считающие себя таковыми молодые люди) в полном
восторге делают из шеф-поваров новейшей волны культовых персонажей.
Им поклоняются, как дизайнерам одежды или архитекторам. Только
стать культовым шефом проще – люди, в основном, стали питаться
всяким говном. И называть это новой кухней. Скандинавской или
перуанской, новой русской или азиатской.
Вторая часть общества считает этих говноделов юродивыми.
Эдакими причудливыми творцами не от мира сего. Безвредные, а потому
не вызывающие чувства назревающей опасности. Ну готовит, ну
фотографирует… Забрасывает инстаграмм своими, с позволения сказать,
«творениями»… Мол, «я так вижу»…
На самом деле эти «творцы» не так безвредны и абсолютно
расчетливы.
У говнорей-говноделов есть алгоритм действий. Беспощадный и
тонко продуманный. Они проникают в вашу жизнь. Они
стремительно убивают ваш бизнес, постоянно высасывая деньги. И их
не заботит, где вы их возьмете... Они разгрызают твой мир на
сектора, требуя авторские тарелки, сювиды, горелки, пистолеты для
блядского дыма и прочие анальные внедрители, чтобы с их помощью
раздувать карамель или утку… А сами раздувают нас с вами! Они не
блюда придумывают, они нас с вами имеют. Причем, делают это
целенаправлено.
Это не увлеченные хипстеры, которые, словно в телевизионной
рекламе, доброжелательно и в то же время загадочно разглядывают
кусочек утки, лежащий на хирургическом столе. Нет. Они не думают о
том, как накормить гостей вкусной едой, а вам принести деньги. Им
на всех плевать.
Это- хитрые и расчетливые ублюдки, это те же грабители и
воры, только принявшие новое обличие. Так что если вам достанется
повар с бородой и забитыми по ладони руками, знайте – вас сейчас
будут иметь.
И жалости от них не ждите.
Давите их в зародыше. Упаковывайте их рыхлые тела в вакуумный
пакет и засовывайте в сювид часов на 16. Обязательно при
температуре не выше 53 градусов. Украшайте съедобными цветами
и каплями соуса из можжевеловой росы. Обсыпайте землей из грибного
тапенада и подавайте с жемчужинами тапиоки, погашенными крепленной
мадерой, настоянной на коре базальтового тысячелистника. И не
забудьте выложить блюдо в инстаграме.
P.S. По приезду в Санкт-Петербург Сергей Власов
отключил телефон и перестал выходить в соцсети. То ли родители
плохо учили, то ли наоборот, вырастили хорошего сына. То ли
бабки всё-таки оказались проблемой.