"В Украине" есть "Новороссия"… А бесплатного газа больше нет

Итоги миланских переговоров вообще и личных переговоров Путина и Порошенко оказались скудны.

Путин, согласно легенде, сдался натиску моды и согласился говорить «в Украине» вместо «на Украине» («…я согласен с коллегами в том, что ориентиром при урегулировании на Украине, в Украине, как сейчас модно говорить, должны быть, конечно, минские договорённости).
Теперь дома ему предстоит, видимо, серьезная филологическая дискуссия с главой своей администрации Сергеем Ивановым.
Тот категорически не терпит такого нарушения правил русского языка, о чем на днях еще раз напомнил общественности в своем интервью.

Но Путин ведь парень не промах. Отвлекая внимание согласием на более высокий статус государственного имени Украины согласием говорить «в Украине», он тут же ввел в оборот и узаконил наименование «Новороссия». Это первое.

Второе. Путин считает, что окончательный выход на оговоренную линию разграничения («сверили наши позиции чуть ли не на картах») является необходимым условием разъединения конфликтующих сторон и прекращения огня (обстрелов и гибели мирных людей).

Еще раз закрепляя называние восставшего края как Новороссии, Путин согласился, что закон об особом статусе – шаг в правильном направлении. Но все же не решение проблемы, только шаг. Это все еще второе.

Наконец, третье. Путин простил Порошенко 1 млрд долгов, сделанных Януковичем и Турчиновым.
Но еще раз давать газ в долг отказался категорически: «Мы тоже пошли в определённой степени опять навстречу по условиям и объёмам платежей за уже ранее поставленный газ, то есть по долгам, и рассчитываем, что здесь наши европейские партнёры, Еврокомиссия, тоже могут и, на мой взгляд, даже должны подставить плечо Украине и помочь решить эту проблему с кассовым разрывом. Есть определённые инструменты: или это бридж-кредит, или это перенос очередного транша МВФ, либо гарантии первоклассного европейского банка».

Итог: газ по $385, с предоплатой, после погашения части дога. Ищите деньги, европейцы. Это наше заднее слово.

Ну, и несколько дополнительных соображений в ответ на заданные вопросы:

- США не заинтересованы, чтобы нефть опускалась ниже 80 долларов, и бюджеты в нефтедобывающих странах сверстаны из расчета 85-90 долларов за баррель, поэтому России ожидает возвращение к цене около 90 долларов;

- социальных проблем в России не дождетесь, социальные обязательства будут выполнены в полной мере, социальные расходы урезаться не будут;

- у Банка России есть свыше 400 млрд, у правительства России – два резервных фонда по 100 миллиардов долларов, поэтому золотовалютных запасов на поддержание плавающего курса рубля хватит (здесь можно усмотреть намек на то, что жестко фиксированный курс вводиться не будет, несмотря на мечты Глазьева);
и вообще, «…если бы у бабушки были внешние половые органы дедушки, она была бы дедушкой, а не бабушкой» - так что 41 рубль к доллару «это пока только всякие разговоры»;

- Украина перед Россией в долгах как в шелках: 3 млрд кредит + 4,5 млрд за газ + кредит «Газпрома» «Нафтогазу Украины» в 1,8 млрд + кредит «Газпромбанка» частной коммерческой структуре для химпрома в 1,4 млрд - итого под 10 млрд долларов; поэтому еще раз – никаких больше долгов!
Теперь пришло время для европейских рисков! («И я считаю, что в данной ситуации наши европейские партнёры, как я уже говорил, должны Украине подставить плечо и помочь. Мы помогаем, это очевидный факт, но мы рискуем, мы взяли этот риск на себя. Пусть европейцы тоже хоть чем-то рискнут. Там сумма, не сопоставимая с тем, что мы уже сделали»).

Наконец, Путин сказал про санкции самое главное.
Санкции влияют на общий фон, но не определяет состояние дел положение в мировой экономике. После кризиса 2008-2009 годов мир не вышел на тренд устойчивого развития.

Хотя, конечно, есть не только общий фон, санкции влияют негативно самым прямы образом, например, закрывая доступ к финансам. Но заставляют работать!

«Если что-то крайне нужно в сфере высоких технологий, а купить нельзя, придётся сделать самим, и Россия может это сделать.
Россия может сделать практически всё, но нужно проинвестировать, конечно, нужно развивать соответствующие отрасли фундаментальных знаний, прикладной науки и производства. И я вас уверяю, я наблюдаю, что именно это и происходит, так что это обратная сторона, «положительная сторона» медали, которая называется «санкции».

В общем, Путин твердо верит в то, что серьезные угрозы России сегодня отсутствуют.
Чего мы паникуем?