В начале мутных дел - 3

qebedo — 05.05.2021 Имя ему - Аполион!

Итак, Наполионе (ака еще более по-местному - Набулионе) Буонапарте родился в Аяччо, в семейном доме, 15 августа 1769 года. (Веллингтон, кстати, и в этом его обделал, родившись 1 мая того же года.) Свое имя он, как уже было сказано, получил в честь умершего брата, первенца в семье, а тот, в свою очередь - в честь популярного именно на Корсике (по непонятным науке причинам) христианского святого Неопулуса Александрийского (он же Неополос, Неополис и Неополо), принявшего мученическую кончину при императоре Диоклетианусе в начале IV века. В XVIII и XIX веке "филолУХи" пытались изподпердывывернуться, доказывая, что означает имя сие "нос льва" (naso di leone), но даже очень тупому филолУХу (не Задорнову) видно, что брать надо не корсиканскую форму, а изначальную, которая гораздо ближе по смыслу названию города Неаполя, или же просто греческому слову "неополис" (новый город). Ну а анекдот (из Уолтера Скотта) про то, что святой был такой неизвестный, что Набулионе никогда не знал, когда ему праздновать аменины, довольно туп - в святцах Неопулуса отмечают именно 15 августа, так что придуриваться было незачем.


Св. Неопулус Александрийский

Как вспоминала мама Летиция, родился ейный второй сын маленьким и хилым, но с большой головой, и очень сильно кричал. До двух лет он рос обычным дитем, но потом начал терроризировать сестер и братьев, получив прозвище Рабульоне (Разбойник). Мать нашла радикальный способ борьбы с мелким злодейством - в 1774 году, в возрасте пяти лет, отдала сына в школу-пансион для девочек (посоны, рыдайте...). Драться с девчонками было как-то западло, к тому же в возрасте семи лет Набулионе-Рабульоне влюбился в одну из "сокамерниц" по имени Джакоминетта - они, взявшись за руки, гуляли по улицам и в городском саду. Мать решила, что характер юного "пандита" достаточно пригладился, и в 1776 году отдала его в школу к иезуитам. Там Набулионе блистал по математике, без труда решая задачки, за что заработал второе семейное прозвище - Математик. Сам он, помирая на острове св. Елены, в завещании отписал "двадцать тысяч франков - аббату Рекко, учителю из Аяччо, который научил меня читать; в случае его смерти - ближайшему его родственнику".

В целом же назревала необходимость пристраивать подрастающих сыновей. Семья имела стабильный доход - три дома в Аяччо, виноградники, оливковые поля, мельница. Но овцой, а точнее, бараном Карло Мария был паршивым - пил, играл в карты, разбрасывал кучи денег, не слушая жену и детей, которых Летиция периодически посылала к нему, чтобы устыдить (как-то раз и Набулионе пришлось идти в таверну, где папа спускал в карты последние штаны). В общем, денег на образование не было. И тут весьма кстати пришлась дружба всей семьи с губернатором де Марбёфом - он согласился похлопотать за Джузеппе и Набулионе. У него имелся племянник Ив Александер де Марбёф, бывший епископом во французском городе Отёне, так что одного ребенка можно было пристроить по церковной линии. В иезуитский колледж оного города и привез папа Карло 30 декабря 1778 года года юных Джузеппе (10 лет) и Набулионе (9 лет).


Военная школа в Бриенн-ле-Шато (нынче музей)

Обоим недорослям полагалась королевская стипендия - ее плОтили детям дворян, желающим дать отпрыскам образование, но не имеющим на сие средств (естественно, не всем - а тем, кто имел достаточно влиятельных покровителей, чтобы ее получить). Вопреки дворянской традиции (а Буонапарте ж теперь жеж были потомственные тосканские патриции!), предписывавшей отдавать старшего сына в армию, а младшего в священники, сделали наоборот - в Отёне остался учиться старший Джузеппе. Видимо, решили, что по складу характера тихий и застенчивый увалень в офицеры не очень годится. А вот Набулионе-Рабульоне имел "жило в шопе", в детстве постоянно играл в войнушку и махал деревянным саблем - и его через четыре месяца в колледже (требовалось научиться по-французски - малой ни знал на нем ни слова) отправили в военную школу в городе Бриенне-ле-Шато. Правда, сперва папе Карло (а не Карабасу-Барабасу, попрошу заметить) пришлось унизиться - документально доказать свою бедность одновременно с наличием четырех благородных предков и семейного герба.

Но, как мы знаем, к последнему он давно уже приготовился - нашелся даже герб, две шестиконечные золотые звезды на красном поле в левом верхнем и правом нижнем углу, разделенные двумя золотыми диагональными полосами (короче, еврейские бастарды). А от Набулионе для поступления требовалось сдать экзамен по французскому языку. Вопреки уверениям некоторых "наполеонолУХов", что отрок с этим справился "блЯстяще", всю оставшуюся жизнь он коверкал французские слова и писал с грамматическими ошибками - так что, без сомнения, в училище он попал по блату. Зато математика сразу стала его коньком - к тому же учитель Жан-Шарль Пишегрю сделал самую смертельную ошибку в своей жизни, занимаясь дополнительно с ребенком, который впоследствии прикажет его убить. Помимо этого, в школе с Буонапарте учились его будущий секретарь (и еще один враг, только посмертный - в мемуарах) Луи Антуан Фавель де Бурьенн и будущий дивизионный генерал Пьер Сезар Гюден де ля Бардельер, которого бывший однокашник никогда не сделает маршалом, хотя вся армия считала его многие годы "первым кандидатом". В общем, общение с юным Набулионе обрекало людей...


Герб, представленный Карло Буонапарте в качестве семейного

Далее следую рассказки всяких "очНОвидцев" про гениальность, горящие глаза и необычность "этова вьюноша", которые были написаны, естественно, в глубокой старости персонажей как воспоминания "о прикосновении к великому", и на самом деле редко стоят выеденного яйца. Впрочем, отмыв шелуху, можно резюмировать - друзей у Набулионе не было, сверстники его особо не уважали, авторитета он не имел и никаких лидерских качеств не проявлял, а скорее был аутсайдером, любившим уединение и книжки. Хотя от роли школьного терпилы избавился, охотно пуская в ход кулаки, пинки и зубы, за что иногда посещал и карцер. В общем, "опасный изгой". Любимым предметом оставалась математика, также пристрастился он к истории, бредя аннибалами, александромакедонсковыми и сиразями (хотя в зрелом возрасте напишет - точнее, надиктует - книжки еще и про Тюренна с Фридрихом II), а также катонами, брутами, сенеками и прочими "добродетельными героями". Неплохо было с географией и литературой - как многие люди своего времени, вьюнош зачитывался Руссо, Дидро и прочими "носителями Просвещения" (правда, совсем не из их сочинений состояла тогда школьная программа), и даже сам пробовал что-то поскребывать.

Зато по остальным предметам мальчик, мягко говоря, не блистал - не давались ему танцы, фехтование, пение, рисование, иностранные языки (он так и не овладел никогда ни одним) и закон божий. "Однажды я слушал проповедь, и этот проповедник утверждал, что и Катон, и Цезарь будут в свое время преданы проклятию. Мне тогда было одиннадцать лет. Я был просто потрясен, изумлен. Как это так, самые добродетельные мужи античности будут гореть в вечном огне в аду только за то, что не воспринимали религию, которой не знали. С этого момента для меня религия перестала существовать", - вспоминал он сам. То есть, Данте на родном языке он ниасилил, так и не узнав, что все его любимцы живут в Лимбе и ничем не страдают... В училище было пять классов. Принимали туда не более 150 учеников в возрасте от 8 до 11 лет, из них около 60 - за счет казны, как королевских стипендиатов. Училищный режим походил на монастырский: никаких каникул, не разрешались ни посещения родственников, ни подарки от них (кроме одежды и учебных книг). Соблюдался строгий режим дня: подъем - в шесть утра, отбой - в десять вечера. Вообще, помещение принадлежало монастырю, почти все преподаватели были монахами - так что и нравы царили монашеские.


Набулионе и грязные ничтожные людишки из старших классов

Впрочем, в 1781 году Буонапарте таки удостоился лаврового венка как один из лучших учеников - подтянув ненавистные танцы и фехтование (но в дальнейшей жизни никакой склонности ни к тому, ни к другому не питая). А зимой 1783 года на каникулах, когда навалило много снега (это вам не Сибирь, это Франция - не каждый год), состоялся его полководческий дебют - выказав отменные познания в фортификации, он руководил постройкой снежной крепости, а потом устраивал ее оборону и штурмы, постоянно побияя партию супротивников. Так что прорезались, наконец, и лидерские амбиции. Перед выпускными экзаменами в сентябре 1784 года ему дали такую аттестацию: "Мсьё де Буонапарте родился 15 августа 1769 г. Рост - четыре фута десять дюймов десять линий (то есть, 166 см). Хорошего телосложения, отменного здоровья. Характер мягкий (в этом месте смияццо). Честный, признательный человек примерного поведения. Особенно проявил себя в области математических наук. Удовлетворительно знает историю и географию. Отстает лишь в изящных искусствах. Из него получится отличный моряк".

Кстати, в море вьюнош очень хотел. Однако в морские офицеры замухрыжных дворян не брали - нужна была очень мохнатая лапа. К тому же в письмах мать Летиция встала каменной стеной - никаких морей, хватит офицеру одной опасности быть убитым, нефиг прибавлять еще и возможность утонуть! Пришлось при специализации расставаться с детской мечтой (не становиться адмиралиссимусом и первым в мире императором-моряком) и выбирать из той фигни, что была - артиллерию. В итоге экзамены удалось сдать в числе лучших - королевский инспектор Рейно де Монт, прибывший из Парижа специально для отбора наиболее способных кандидатов, обратил на него особое внимание и зачислил в группу "cadets gentilhommes" ("благородных курсантов"), которые удостаивались чести продолжить образование в Парижской королевской военной школе. При выпуске Набулионе удостоился уже более достоверной характеристики: "Характер имеет доминирующий, властный и напористый". 30 октября 1785 года пятеро "жентильомов" выехали в столицу феодалистической родины Париж...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив