«Уральцы» в Туркестанском крае. 2/3

Положение становилось серьезным. Из Оренбурга вызваны были регулярные войска (первый линейный батальон), а 7-го сентября в Уральск прибыл генерал-губернатор генерал-адъютант Крыжановский, который издал чрезвычайно строгий приказ и принял решительные меры к подавлению беспорядка. Приказом этим предписывалось: 1) находящиеся ныне здесь и впредь могущие быть сюда присланными регулярные войска расположить казарменным порядком, преимущественно по квартирам более виновных казаков в тех станицах, где было замечено особое упорство и неповиновение, возложив на них все расходы по содержанию войск, по найму помещений для арестуемых казаков, по довольствию их пищею, на путевое содержание имеющих быть высланными по приговору военных судов и т. п. расходы по этому делу; 2) к участию в таких расходах привлечь все те станицы, где жители уклонились от выборов депутатов, освободив от сего, однако, таких домохозяев, которые с самого начала заявляли готовность и готовы были подчиниться всем требованиям начальства, а равно всех находящихся на службе вне войсковых пределов и в войсковых командах, как верно и честно исполняющих свой долг; 3) сделать немедленно распоряжение о производстве выборов, где они не состоялись, и если таковые не будут окончены в Уральске к 11 сентября, в Уральском и Калмыковском отделах к 16 сентября, а в Гурьевских к 18 сентября, то с этих чисел начнется исчисление и взыскание на означенные расходы с виновных в неисполнении сего станиц; 4) по мере производства выборов станицы освобождать по особому каждый раз разрешению начальников отделов от участия в этих расходах, разлагая их на прочие станицы, где выборы не будут сделаны; 5) для суждения виновных в неповиновении открыта в Уральске особая военно-судная комиссия; 6) о предании же главных виновников и подстрекателей этому военному суду, по полевым военно-уголовным законам, испрошено уже высочайшее разрешение. Приказ этот был прочитан на сходах и выставлен на видных местах во всеобщее сведение.

Аресты к этому времени достигли таких размеров, что в Уральске не хватало места для заключения арестованных. Полевой суд приступил к действию, своей строгой репрессией стараясь сломить упорство казаков. 27 человек за упорство и подстрекательство были приговорены к ссылке в Сибирь или в арестантские отделения, но волнение не утихало. 19 сентября приговоренные к ссылке 27 человек были отправлены по назначению. Вот как описывают ссыльные уральцы в своих письмах это событие:

«Приняли меры судить невинных 26 человек уральских казаков, не подписавшихся к новому положению. Взяли их с гауптвахты и в суд вводили их по одному человеку и угрожали им в суде строгостью пристрастия. Посудила их комиссия ложная: 12 человек в каторгу, 12 человек в Сибирь на поселение; и заковали их в железо, одели в серую арестантскую одежду, заклейменную позором вечного бесчестия, и, как невинных страдальцев, заключили их в тюремный замок. После того суда ложной комиссии, на другой день прибили афишки по всему городу Уральску и во многих жительствах. Напечатано в афишках: не принявших новое положение осуждать полевым судом в 24 часа к расстрелу. По (произведенному) следствию, мы невинные преступники, не знаем за собой ни одного подозрения или преступления; того, что доказано против нас, без сомненья, мало для законного правосудия. Но, не имея права искать оправдания своего по суду, только осталось нам надежды считать для себя единственным счастьем ту минуту, которая может прекратить бытие наше… И затем вскоре тут многих казаков заарестовали в Уральске (не менее 3000 человек) и насажали все казенные здания полны. Выше же упомянутых 26 человек казаков отправили в Оренбург в железах за строгим караулом, и, по представлению их в Оренбург, возводили их на эшафот, обрили им левую половину головы и удалили их в Дальнюю Восточную Сибирь; в числе их несколько человек было 70-ти и 80-ти лет, и от жестоких налогов, тиранства, не в силах (будучи вынести) стеснения этапного беспорядка, и от туготы оков железных, многие из числа их встретили страдальческую смерть. В то же время начальник Рубеженской станицы есаул Алексей Бородин многим казакам перевязал назад руки и за надлежащим караулом погнал их в г. Уральск; от тугой вязки рук, два казака (Федор Лапшин и Федор Буренин) не в силах были перенести и оттого в то время померли».

В ночь на 20 сентября возвратился из-за границы атаман ген. Веревкин и, принимая утром с визитом уральских чинов и представителей различных частей войск, сказал: «С удовольствием вижу вас всех, господа, здоровыми! Одно неприятно, что в Уральском войске возникли большие затруднения по введению нового положения; впрочем, при помощи Божьей и вашем содействии, господа, я надеюсь уладить это дело» О, горе люто и беда! —

восклицают уральцы в своих песнях, —

Грустно, на молитвенный лад, распевали уральские женщины: