Уходите отсюда, дон Румата, вернитесь к себе на небо и никогда больше не приходите

r_ray — 16.07.2016 На этой стадии послеигровой рефлексии я всегда начинаю чувствовать неловкость перед дорогими читателями, которым эта тема не интересна. Но вот так я нелепо устроена, что пока не отрефлексирую все до самого дна, не угомонюсь.

Итак, всем наверно уже очевидно, что мир игры отличается от нашего. Но знаете, чем? А ведь не тем же, что нефилим. Нефилим-то могут быть и в нашем мире, в реальности они так просто не палятся, как на игре (ну мало ли кто когда тяжело болел), так что это неопровергаемая гипотеза. И вообще "А что нефилим? Они же ничего не делают"(С) Таннку.

А отличается тот мир от нашего принципиально характером развития технологий в нем. Потому что легкость, динамика и потенциал развития технологий в мире игры отличается от нашего мира на порядок. Вампиры и големы - одно из множества следствий этого. Даже вмешательство нефилим - тоже следствие (ну зачем бы мы стали влезать в дела мира, который не может вот так за здорово живешь уничтожить сам себя).

В том, что до игры это допущение не доводилось до игроков, я не вижу никакой особенной наебки. Нормально, что до начала технологического бума мир игры был в общих чертах похож на наш. А потом начались все эти изменения, и, возможно, вопрос игры был в том, успеем ли мы это осознать и принять меры. И, мне кажется, мы не успели.

В России например игра закончилась тем, что император отменил Максимы и ввел смертную казнь - причем исполнителем смертной казни назначил себя. Не будем рассматривать моральный аспект.



Все мы любим Игру Престолов. Но есть нюанс. Мир Игры Престолов не меняется многие тысячи лет. Развития технологий в нем нет как явления. Хрен его знает почему, такое вот допущение у Мартина. Он художник, он так видит. А вот в основе мира игры лежит ровно обратное допущение.

До игры мне казалось, что мне предлагают играть персонажа-параноика. Я могу на игру поверить во что угодно, но на самом-то деле, ну почему это мир должен погибнуть без Максим. Наш же мир как-то до сих пор не погиб без всяких Максим, и без всякого присмотра высших сил (наверное). Я тоже не осознавала, насколько мир игры отличается от нашего. А ведь мир, где ядерную бомбу собирает на коленке сумасшедший ученый, действительно не может выжить без Максим. "Но троянцы не поверили Кассандре" (С).

В письмах, которые я писала от имени персонажа после игры всем, кто заказал такое письмо, есть личная часть, а есть общая для всех. Вот текст общей части:

Ваша, людей, и наша общая беда в том, что могущество ваше растет в геометрической прогрессии, а осознание возможных последствий его применения – в арифметической в лучшем случае. Это не от того, что вы как-то порочны или глупы. Это естественная закономерность развития человеческой цивилизации. Полагаю, события последнего времени – развитие технологий от ластика до ядерной бомбы и введение смертной казни в России – вполне это подтверждают.

Этот парадокс погубил первую человеческую цивилизацию – созданное ей оружие массового уничтожения однажды было пущено в ход. О том, как это происходило, вы можете прочитать в библиотеке петербургского университета. Там, правда, катастрофа описывается как гнев богов, и знаете, почему? Потому что все, кто мог назвать другие причины ее, погибли в ней. Благодаря отважной Кате Шлиман история Атлантиды из мифа превратилась в факт, в материал для изучения.

Красная ртуть не оправдала тех ожиданий, которые мы на нее возлагали, и сдержать рост технологий нам не удалось. По мере роста технологий растет могущество человека – каждого отдельного человека. Пусть прототип ядерной бомбы уничтожен, схемы ее, насколько мне известно, остались. Она может быть собрана в любой день, в любой лаборатории, любыми людьми – и применена любым образом. Да, мощности нынешней модели не хватит на то, чтоб взрыв даже нескольких бомб уничтожил цивилизацию; но развитие технологии в этом направлении только началось, и остановить его уже скорее всего никому не удастся.

Мы не навязывали вам Максимы – мы только немного подсказали вам этот путь развития, который, как мы знали, был для еще и путем выживания для нас всех. Сама идея гуманизма, она про людей, и принадлежит она людям. Но быть человеком – значит иметь выбор. Некоторые люди, в их числе мой муж и моя дочь, выбрали отринуть Максимы как что-то, навязанное другими. Лечение в Наррентурме может освободить человека от ошибок прошлого, но запретить человеку сделать выбор не может ничто и никто.

Мы пытались удержать вас на краю пропасти, и мы не справились. Теперь между вами и пропастью нет ничего. Это вселяет ужас, но одновременно и надежду: вдруг именно это осознание поможет вам пройти по лезвию бритвы самим. Если не сработали общие Максимы, остается надеяться, что каждый человек станет выполнять учение Канта: поступай всегда так, чтоб всякий твой поступок мог быть максимой для всего человечества. Кант, в отличие от меня, был человеком.

Готово ли к этому человечество? Нет. Но я не вижу для нас всех никакой другой надежды. Я слишком давно живу с людьми, и вы научили меня надеяться. Тем более что ничего нам больше не остается.


Алиса еще на что-то надеется - но она всегда была прежде доброй, чем умной. А я в порядке игры ума уже думаю, как мы поступим с третьим человечеством, если оно вообще будет. И мне чудовищно не нравится идея гипноизлучателей на орбите. Но что еще можно сделать?

И до игры я не решилась сказать прямым текстом, но вот в этих стихах описан довольно вероятный сценарий будущего мира в случае, если он откажется от гуманизма. Четыреста мегатонн ярости Божьей, да.

Дикари, говорил мне отец,
верят, что человек, идущий через пустыню,
оглядываясь, подле своих следов
видит другие следы, словно ангел-хранитель идёт рядом.

Но британцам
Господь не даёт провожатых
и делает трудными их стези —
чтоб стали мужчинами!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив