Что же стоит за всем этим многоликим «тшинецким» массивом? Для
культурного круга Бабино в основание выделения как самого
культур- ного круга, так и отдельных культур и
вариантов был положен погребальный обряд (Литвиненко 2009). Для ТКК
мы не наблюдаем подобной общности погребального обряда: в
лесостепи доминирующим является трупоположение, в зоне
смешанных лесов преобладают кремации. Бронзовые изделия
(«карпатская вуаль») также характерны, преимущественно, только для
лесостепной линии развития. Кроме того, известные на сегодняшний
день погребения и металлические изделия ТКК крайне
малочисленны.
Сравнивая особенности керамических комплексов территориальных
проявлений ТКК от Одера до Днепра и Десны (Makarowicz 2010: rys.
1.2–1.6, 1.9–1.12), трудно избавиться от мысли, что речь идет о
совершенно различных культурных образованиях. Однако это только на
первый взгляд.
Наибольшее различие территориальные колонки керамики
показывают на ранних и поздних фазах. Это, видимо, связано с
различной подосновой локальных групп ТКК и их различными судьбами.
Однако все эти группы демонстрируют общий компонент, который
становится доминирующим в классической фазе, - это
тюльпановидный горшок различной степени профилирования (от
развитого
S-видного до практически баночного профиля), украшенный
горизонтальными углубленными линиями по шейке (желобки, бороздки),
а также нанесенными в подобной технике заштрихованными
треугольниками, группами отрезков и т. д. Керамическое тесто в
классический период, за редким исключением, имеет в примеси дресву
(в зависимости от сырьевой базы: кремень, гранит и т. д.).
Поверхность
сосудов ангобирована и тщательно заглажена, а во многих
случаях и подлощена. Венчик утолщен, либо просто уплощен в
различных плоскостях. На всех этапах развития керамики тшинецкого
типа встречается, а иногда доминирует, орнаментация в виде
оттянутого или налепного валика по плечику, а также всевозможных
наколов. Вторым значимым типом, наряду с тюльпановидными сосудами,
являются чаши, также имеющие различную степень профилировки (рис.
4).
Таким образом, основой выделения ТКК является керамический
комплекс классической фазы его развития. Особенности погребального
обряда и комплекса металлических изделий не охватывают весь
культурный круг и являются вторичными, характерными лишь для
отдельных линий развития, культур и локальных групп.
Остановимся более подробно на особенностях керамического
комплекса поздних и финальных проявлений ТКК. На территории,
занятой в период поздней бронзы ТКК, впоследствии формируется ряд
обособленных культурных массивов периода финальной бронзы и
раннего железного века. Наиболее значимые из них: лужицкая,
высоцкая, чернолесская и милоградская культуры.
Согласно радиоуглеродной датировке, формирование
раннелужицкого керамического комплекса на Куявах относится еще
к периоду 1500–1400 ВС
(Czebreszuk et al. 1997: 49–54, rys. 46; Ignaczak, Makarowicz
1998: rys. 3; Ignaczak 2002: rys. 62). Переход от поздней тшинецкой
культуры к раннелужицкой в Малопольше и междуречье Вислы
и Сяна был рассмотрен Я. Гурским. На основании изучения
переходных комплексов исследователь приходит к выводу, чт они
замыкают последний этап существования тшинецкой культуры и
одновременно являются началом развития лужицкой культуры. Важным
представляется вывод о том, что «комплексы со смешанными чертами
свидетельствуют об
эволюционном процессе замены одной культуры другой в рамках
одной общности» (Górski 1998: 361–378).
В Верхнем Поднестровье и Западной Волыни на смену комаровской
и волынской группам ТКК приходит высоцкая культура
(Бандрівський, Крушельницька 1998: мал. 1). Ранний период этой
культуры был отнесен к HaA и датирован 1200–1000 ВС. В
предшествующий период (1400–1200 ВС) Н. С. Бандривский выделяет
«переходный» горизонт памятников («позднекомаровские
ноанизированные комплексы» — Бандрівський 2002: рис. 44).
Керамический комплекс высоцкой культуры находит близкие параллели
как в лужицкой, так и в белогрудовской культурах.
Пережитки керамических традиций тшинецкой керамики наиболее
чувствительны на раннем этапе высоцкой культуры. Так, например, на
Петриковском могильнике среди многочисленных тюльпановидных сосудов
обнаружена также керамика, по форме и обработке поверхности
находящая непосредственные параллели в керамике
малополовецкого типа раннего периода ТКК в Среднем Поднепровье
(Бандрівський 2002: рис. 32: 1; 35: 1).
В последние годы Н. С. Бандривский расширил время бытования
высоцкой культуры до периода 1900–800 ВС за счет включения в
нее классических комплексов комаровской культуры, например, Иванье
(Бандрівський 2005: 241 сл.). Однако, на наш взгляд, это неудачная
попытка объяснить сходство элементов высоцкого и комаровского
культурных комплексов. Высоцкая культура, безусловно, в
значительной мере формируется на основе западных групп комаровской
культуры ТКК, но по многим признакам (погребальный обряд,
керамический комплекс, металл) — это культура уже совершенно
иного времени. А ранневысоцкие памятники, по нашему мнению,
отражают период перехода от ТКК к собственно высоцкой культуре.
Сравнивая по ряду признаков высоцкую культуру с
белогрудовской, Н. С. Бандривский приходит к выводу о существовании
в Правобережной лесостепи высоцко-белогрудовской
культурно-исторической общности (Бандрівський 2005: 241–252).
Формируясь в бассейне Южного Буга (Гордеевка, Печера) на
комаровской основе (Бар, Чеботарка), белогрудовская культура
в период HaA охватывает Среднее Поднестровье, лесостепное
Побужье, Восточную Волынь и лесостепное Среднеднепровское
Правобережье. Генетическая связь белогрудовской культуры с
комаровской неоднократно отмечалась исследователями (Тереножкин
1961: 237; Березанская 1956: 51, 1964: 72, 1985: 512; Лысенко
2002б: 128–130, 2002с: 92–93). С другой стороны, кухонная
керамика белогрудовского и чернолесского горизонтов идентична как в
Среднем Поднестровье (Непоротов — Крушельницька 1998:
147–168), так и в Среднем Поднепровье (Суботов —
Тереножкин 1961: 47–82), а хронологические различия накапливаются
за счет столовой керамики, металла и пр. Таким образом, на наш
взгляд, «белогрудовская культура» имеет двойственный характер. С
одной стороны, это финальный горизонт ТКК (отражающий его распад)
в Правобережной лесостепи, с другой — ранний горизонт
чернолесской культуры. Аналогичную двойственность наблюдаем и в
зоне смешанных лесов. В Киевском и Черниговском Полесье С. С.
Березанская выделяет лебедовскую культуру, относя ее к единой
культурно-этнической области с памятниками житомирского
Полесья (Гремячье, Народичи) (Березанская 1976). И. И. Артёменко
лебедовскую культуру отнес к позднему этапу сосницкой культуры
(Артёменко 1987: 106–113), т. е. непосредственно к ТКК. С
другой стороны, О. Н. Мельниковская с памятниками типа
Гремячье и Народичи связывала формирование милоградской
культуры (Мельниковская 1967: 165–166), а Л. И. Крушельницкая
лебедовскую культуру (по С. С. Березанской) считает «лебедовским
этапом милоградской культуры» (Крушельницька 1985: 29). В
последние десятилетия значительный материал, сопоставимый с
позднесосницкими памятниками Украины, накоплен белорусскими
археологами (Прыбар-I, Заспа-2, Азярное-1). Эти находки дали
возможность Н. Н. Крывальцевичу предположить, что «ранний этап
милоградской культуры имеет более раннюю дату, чем VII в. до н. э.
Не исключено также и то, что милоградская культура могла
возникнуть в догородищенский период, т. е. в поздний период эпохи
бронзы. В таком случае большое значение в ее генезисе должно было
принадлежать восточнотшинецким (тшинецко-сосницким) древностям
позднего периода бронзового века» (Крывальцэвiч 1998б: 35).
С. С. Березанская, рассматривая время и некоторые возможные
причины исчезновения тшинецкой культуры в Украине,
значительное внимание уделяет внешним факторам: давлению на
тшинецкое население срубной культуры с востока, приказанской
и поздняковской культур с северо-востока, а также
культур «фракийского гальштата» с юго-запада. При этом она
отмечает, что наиболее вероятной причиной культурных катаклизмов
стали климатические изменения и связанный с ними кризис хозяйства
(Березанская 2006: 111–122).