Теперь я могу сказать правду

julija_welboy — 29.08.2018 Никто на блок-постах не задерживает людей специально, не до того им. Ни со стороны Украины, ни со стороны ДНР военные не создают надуманных препятствий для проезда, разница между двумя сторонами совсем не в этом.

Помните фильмы о войне, те моменты, где показывают эвакуацию жителей при наступлении немцев? Это оно. Страх божий, что творится: тьмы и тьмы людей, машин – до горизонта. Только движение идет не в одну сторону, а сразу в обе, так что становится непонятно, это страшный суд или великое переселение народов? Дело происходит под испепеляющим солнцем. В конце августа оно беспощадно - представляю, что было в середине июля. Говорят, два водителя умерли прямо в очереди, и я верю. У слабого здоровьем человека вполне может не выдержать сердце или скакнуть давление. Медицинской помощи здесь никто не окажет, каждый сам спасается, как может.

По свободному пространству, раскидав по сторонам мелких пестрых рыбешек, движется кавалькада белоснежных айсбергов – на боках у них написано «ООН» и «ОБСЕ». Вот айсберги остановились, из них вышли люди в бронежилетах и принялись смотреть в бинокль. Взгляд их направлен куда-то в поля. Разглядывают, совещаются, потом опять разглядывают.


Смешались в кучу кони, люди. Мы движемся по однополосной дороге (не знаю, правильно ли я называю, это дорога без разделительной полосы) впятером: наша машина посередине, по бокам еще две, и еще. Думаете, такое невозможно? Между нами успевают проскакивать юркие пассажиры автобусов, которые переходят границу пешком. Они идут как навстречу нам, так и в обратном направлении. Наташа, мой перевозчик, психует, ей не хочется кого-нибудь случайно задавить или побить машину. Она, кажется, единственная женщина-водитель здесь. «Пешеходы… - шипит она, - для вас есть обочина, вот по обочине и идите». Но желающих идти по обочине не много – вдоль дороги по обеим сторонам стоят щиты с надписью, что кругом мины. На некоторых участках для безопасности людей и машин вкопаны столбики, между которыми натянута колючая проволока.

У Наташи все схвачено. Когда-то песня была модной:

Королева автострады
очень странною была и любила черную помаду,
Королева автострады
раз попутчика взяла, той же ночью он исчез куда-то.

Это про нее. Мы приехали на блок-пост в 5 утра, когда машин уже выстроилось с километр. Многие стоят здесь со вчерашнего вечера. Наташа проезжает мимо. Пареньки в камуфляже приветствуют ее, как добрую знакомую, и показывают место в очереди - №1. В 6 часов откроют дорогу, а пока можно поспать.

Сонные водители выползают из машин пить кофе и общаться, Наташа с ними. Рассвело. На середину дороги выходит человек с автоматом, и все разбегаются по коням – движение открыто. Нас проверяют первыми, за это надо платить. Встать в начало очереди стоит 1000 руб или 500 грн. Смотря, с какой стороны едешь. Деньги берут все. Торчать в этом аду за зарплату удовольствия мало. Военные страдают не меньше гражданских – они сидят в жестяных будочках, которые раскаляются на солнце, как сковорода. Они не хотят никого задерживать – они сами рады бы минуточку передохнуть и не видеть этих рож (нас).

На крыше украинского блок-поста закреплен жовто-блакитный флаг. Он не прямоугольный, а квадратный. Треть полотнища оборвана так неровно, как будто его мыши грызут по ночам. Или солдаты понемногу отрывают для своих нужд? Чтобы даром добру не пропадать, на флагштоке, под самым флагом, привязана телевизионная антенна.

Пограничники ДНР поставили на крышу своего вагончика большой бюст Ленина. Вождь повернут лицом в сторону Украины и пристально смотрит на флаг, на антенну и на своих детей, которым он подарил государственность и земли.

Так вот, в чем отличие блок-постов ДНР от Украины. ДНР-цам всё равно, куда ты едешь, зачем, какая символика на твоей машине и каковы твои политические предпочтения. Ты можешь быть обмотан жовто-блакитным полотенцем или обшит георгиевской ленточкой, в машине твоей, быть может, не продохнуть от трезубцев, хустинок и вышиванок – ДНР-цы смотрят только на твое лицо и в паспорт, сверяются с фотографией. Они не спрашивают цель визита, не давят идеологией. На блок-посту ДНР я увидела предупреждающий щит, написанный на украинском, что-то вроде: «Увага, водию..». Они спокойно смотрят на то, что кто-то говорит на отличном от них языке. А может, специально оставили этот щит для редкостного, существующего лишь в теории «водия», который не знает русского.

А украинцы вынуждают притворяться и врать. Надо состряпать годную легенду, зачем ты здесь, и годное для патриота выражение лица. Не дай бог в твоей машине обнаружится документ, связанный с ДНР, изображение орла, ленточка, или ты произведешь впечатление человека, безразличного к Родине. Когда мы выехали, я сказала Наташе, что еду в Россию. Она сначала промолчала. Потом спросила: «Ты же не собираешься говорить этого на блок-посте»? – «А что, нельзя»? – «Я тоже раньше такой наивной была. Ездила и говорила правду».

Наташа работает в Донецке. Я не буду писать кем, и вообще, я описываю ее здесь так, чтобы никто не узнал. Профессия у нее очень хорошая, благородная. И зарабатывает она хорошо. На блок-посту к ней стали придираться, что на сепаров работает. «Что тебе, в Украине работы нет»? Как объяснить, оставаясь в рамках патриотичности, что нет? Нет достойной работы для профессионала, который ценит свои знания и труд. Она выкручивалась, как могла, но ее «взяли за жабры». Не знаю, что Наташа подразумевала под этим выражением, только перед ней стал выбор – уходить с работы, или ею займется СБУ. Она уже почти смирилась с первым, но на ее счастье произошла ротация. Новые пареньки заново спрашивали цель визита, и тут уж она не сглупила. «Я, - говорит, - езжу старенькую бабушку проведывать. Никого у нее не осталось кроме меня. Все наши родственники верны Украине, уехали из ДНР, как только началось, а бабушка нет. Она советский человек, понимаете? Ну не бросать же ее беспомощную». Украинским пограничникам эта версия понравилась.

– Ты тоже себе что-нибудь такое придумай, - сказала она мне.
– У меня есть тетя и дядя в Донецке.
– Воот.
– Старенькие?
– Ну как бы…
– Может, больные?
– Да, здоровье у них уже не то.
– Так это же замечательно.
– Все, я поняла. Я скажу, что еду в Донецк проведать родственников и пожить там немного.
– Только не «пожить»!
– А как объяснить мой чемодан в багажнике? Зачем мне столько вещей?
– Ну… ты же не знаешь, насколько плоха твоя тётя. Ты не жить едешь, а ухаживать. Понятно? Ухаживать за тетей, если возникнет необходимость.
– Понятно.
– Только не подведи меня. Российских символов при себе нет? Орлы, ленточки, какие-то документы из ДНР?
– Нет.
– И боже тебя упаси их иметь.

Как я поняла впоследствии, здесь у всех почти версии про старушек-теть-дядь и других родственников. Не многие рискуют оригинальничать. Перед блок-постом Наташа мелко изорвала и съела какую-то платежку из ДНР. Знакомые с Украины попросили ее отвезти ДНР-вским знакомым детские игрушки. «Черт бы их побрал, - сокрушалась она, – скажут, что везу одаривать сепарских детей».

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив