Существование такого человека, как Никита Михалков

easytwo — 11.04.2011 Существование такого человека, как Никита Михалков, не на страницах, например, романа Достоевского, полного мракобесных персонажей, а в реальности, меня пугает всё больше. Это какой-то всадник апокалипсиса. Или его конь. Огнедышащий.
И не надо недооценивать. Матёрый же человечище, чёрт возьми - в смысле сильнейшего отрицательного обаяния, откровенного и беззастенчивого манипулирования и поразительного коктейля из цинизма и пафоса во всём, что он говорит и делает. Цинизм и пафос - это то, чему трудно противопоставить простые человеческие соображения о том, о сём. Ты ему об одном - а он в ответ со слезой "Ребятки, а вы родину-то любите?" Ты ему о другом - а он тебе "Ха-ха-ха, мужик ругался, а барин не знал ни хуя!". Актёром он остаётся всё-таки хорошим, органичным (в жизни, а не в кино), потому большинству кажется убедительным. Методы незамысловаты и даже туповаты - однако, подкреплённые харизмой (в его случае приходится признать существование этой мифической хрени), производят впечатление.
Народ не сказать что очень умён, он в этом смысле соответствует интеллигенции, - но очень чуток, и то, что люди называют Михалковабарином, вовсе не от зобы и зависти, а именно из-за его постоянного стремления обозначать своё превосходство, даже прикидываясь простачком. В самых мелких мелочах, в самых ничтожных подковырках, в самых ласковых словечках проявляется именно барство - широкое, доморощенное, отвратительное. Эту барскую интонацию можно условно обозначить как "а ты кто такой-то?" В "НТВшниках" он спрашивает Павла Лобкова - "Как, простите, ваше имя-отчество?" - именно с подтекстом "а ты кто такой-то?", - и полученная информация ("Павел Альбертович") Михалкову оказывается нужна не больше, чем собаке пятая нога. Ставить собеседника в положение ничтожного и малоизвестного козла - привычка человека у власти, и сколько бы Михалков не рассказывал, что он всего лишь "снимает кино", он ведёт себя именно как человек у власти, как чиновник, как, чёрт возьми, пресловутый Путин, спросивший у Шевчука, кто он такой; это специальная порода русских людей, которые никогда не знают, кто ты такой, хотя постоянно изображают интерес и лояльность.
Если же спрашивать человека, кто он такой, уже несколько неуместно (ибо он уже знает, что ты знаешь), можно ласково нагнуть его по-другому - как Быкова в программе у Соловьева: "Димитрий, можно я буду называть вас Димитрий?" - и всю дорогу называть его Димитрием, будто в какой-нибудь гимназии какой-нибудь учитель словесности, со смаком издевающийся над учеником перед тем как высечь его розгами: "Ну что, Димитрий, опять не выучили урока-с?" Называть собеседника симметрично, Дмитрием Львовичем то бишь, противно михалковской натуре - ведь наличие имени и отчества сделает Дмитрия Львовича где-то соизмеримым с ним, Никитой Сергеевичем. Осталось загадкой, с какого это перепугу Быков не ответил ему - а я, мол, буду называть тебя Никитосом, Никиткой, Никитушкой! - и вообще был странно корректен, хотя все в курсе его способностей: может и ведром свиного дерьма одарить, и вообще здорово испортить атмосферу. Пиетет, однако! Потому, видимо, что все мы выросли на фильмах Михалкова. Вопрос вопросов - почему сам Михалков на собственных фильмах вырос таким жирным троллем.

Не припомню случая (думаю, случаи такие бывали, но я их действительно не припомню), когда Михалков действительно ответил бы на вопрос, который ему задали. Когда Михалкова спрашивали о его дурацком манифесте - от всегда отвечал либо "а напишите свой! вы же любите родину?", либо "что вы копаетесь в мелочах? почему не видите в манифесте главного? вы же любите родину?", либо просто "вы любите же родину?" Дискуссия с ним невозможна в принципе - он всегда говорит несколько не о том предмете, который имеет в виду собеседник. Михалков, как правило, говорит о человечестве, о Родине и о боге. Поэтому и вышла у него такая фигня с Японией - начав с Японии, цунами и землетрясений, он быстро осознал мелкотемье и давай растекаться о человечестве, о господе, о каре божьей, а Япония - ну что Япония, забыли про Японию, она уже вроде как не при делах, как будто бы и не часть человечества - но мужики-то не знали! - в общем, опять вышел Михалков гнусно оболганный подлыми врагами, с нимбом вокруг мигалки.
Даже отвечая на вопрос, так ли здорово бить ногой в лицо человека, которого для этого держат двое, Михалков снова занимает позицию "я сверху" - видите ли, говорит, дуэли, к сожалению, запрещены (аргумент на уровне "дуэли запрещены, поэтому я нанял киллера"); во-вторых - ну захотелось, говорит, ввязаться в драку (это называется "дракой") и главное - всё та же широкая душа доброго барина: он, Михалков, оказывается, отмазал юного экстремиста от тюремного срока, хотя за кидание яйцами мог, конечно, по полной закатать. В итоге пацан, которому заехали ногой в лицо, остался по гроб жизни должен заехавшему ногой в лицо. Кто бы сомневался!
Абсолютно позорная история с Другим, которому Михалков любезным лисом предложил в теплой доверительной обстановке поговорить о том, почему не приняли его "Предстояние", - ведь в "Предстоянии", мол, как и в фильме, в котором вы, Другой, снимались, неизвестные факты о войне, так почему же? почему же не приняли? ведь неизвестные факты!.. Это потрясающая постановка вопроса. Однажды один придурок восхищался одним бездарным кинопродуктом, потому что кинопродукт был "о смерти" (типа это круто), и на моё замечание - "качество фильма определяется не темой" - выкатил потрясённо глаза: "А ЧЕМ?!" Ну с придурком-то, который в кино не понимает, дело ясное, но то, что, Михалков использует тот же подход - вот это было неожиданно. Интересная манера просто отодвигать в сторону, как что-то малозначительное, исторические несоответствия - да, говорит, я знаю, не могло быть там лагеря с политическими, да, не было ещё штрафных батальонов в сорок первом, - и продолжать, посверкивая с глубины души тайными слезами обиженного гения, толковать о "неизвестных фактах". Поведение сумасшедшего! Плюс потешнейшие речи, что это, дескать, первая часть, первая часть несчитово, надо смотреть с "Цитаделью", где развяжутся завязанные узлы и завяжутся развязанные. Ну, прекрасно: все поняли, что у извращения будет продолжение, Блевантино поднимает паруса. Хотя ни вторая часть, ни третья, ни двадцать пятая не изменят, например, того, что Меньшиков превратился в ожившего зомби, в обломок кораблекрушения, и его блестящий, талантливый, с дьявольской пластикой, лёгкий, злой и уязвлённый Митя из "Утомлённых солнцем" вдруг обернулся тупым куском пластмассы, который почему-то ходит и разговаривает, а очаровательная маленькая девочка Надя стала молодой невнятной клушей с двумя выражениями лица - первое никакое, второе называется "ревущая белуга". В "Противостоянии" отвратительно всё, от лживого титра "моему отцу-фронтовику посвящается" до пафосного нагромождения человеческого мяса. А мерзее всего лейтмотив "папа ищет Надю, Надя ищет папу" - даже не сам лейтмотив, а то, что бог почему-то оказался замешан в это дело: он постоянно делает намёки - я, мол, специальный бог, существую для того, чтобы "Надя папу нашла", я посылаю чудотворные мины и не препятствую тому, чтоб фашисты сжигали людей живьём, ибо Надя должна найти папу, найти папу, найти папу! Как вспомню, так вздрогну.
Что же касается Никиты Бесогона, история получилась совсем показательная. "Я иду к вам, люди, будемте разговаривать!" - говоритМихалков, и в итоге он вещает в своих видеороликах, как всё тот же барин с узорчатого высокого крыльца в темную массу крепостных. А народец потом ругается в комментариях. Сначала ругались от души, делились болью, так сказать, а теперь от бессилия: поняли, чтоМихалков-то комментов не читает. Михалков - он на любой площадке сверху. Он, видите ли, отвечает на выбранные неизвестным мальчиком вопросы, а лично изволит разговаривать с самым известным блогером, по ходу дела превращая последнего в побиваемого палками печального Пьеро. Мощный барин, крупный бес, - что тут ещё скажешь...

Сохранено