Список книг, ноябрь 2019, часть вторая

maiorova — 28.12.2019 И вторые одиннадцать книг последнего осеннего месяца. Я как тот басист в анекдоте: уф, еле догнал.

Ольга Грудцова «Довольно, я больше не играю» – сначала была Ида Наппельбаум. Не «Угол отражения», который я куда-то задевала, но вспомню, непременно вспомню, а стихотворения, от которых произошёл плавный переход к второй сестре, Фредерике Наппельбаум. Что сказать? Тот случай, когда грешным делом думаешь: была бы не Фредерика Моисеевна, а Марья, скажем, Ивановна, была бы в школьной программе. Наппельбаум-третью, Лилю, она же Рахиль, изыскиваю. Что уже изыскала, то искренне нравится. Но существовала и Наппельбаум-четвёртая, Ольга. Единственная счастливо избежавшая поэтического искушения, она писала критику и эссе под мужниной фамилией Грудцова, на склоне же лет решилась на эти воспоминания: https://imwerden.de/pdf/minuvshee_19_1996__ocr.pdf. Люди, кто интересуется, не пройдите мимо. Я из этой небольшой книжечки больше узнала и о двадцатых, и о тридцатых, чем из всего школьного курса истории.

Иоганнес фон Гюнтер «Жизнь на восточном ветру» – люблю-уважаю мемуарную серию «Близкое прошлое», и конкретно за «Жизнью на восточном ветру» гонялась больше года. Нет, не то чтобы разочарована. Фон Гюнтер очаровательный рассказчик в характерном салонном духе, похороненном под двумя мировыми войнами. Другое дело, что в известный момент прелестной светской causerie становится много, и она, словно таинственный артефакт из «Волшебника Земноморья» обретает своё истинное имя: болтовня. Такого болтолога, как фон Гюнтер, поискать ещё. Ля-ля, тополя, одно за другое цепляется, третье виснет, как трудный подросток на «колбасе», а четвёртое мерещится. И только что ты думала, надо же, какой обаятельный собеседник, но в голову уже закрадывается предательская мыслишка: когда же кончится эта трепология? Впрочем, повторюсь: Гюнтер лёгок, грациозен, информативен, хоть и приврать любит. Так что готова рекомендовать.

Ольга Зартайская «Айасель» – https://fem-books.livejournal.com/1897048.html – чистой любительщины пост, обрисовывающий характерную ситуацию, когда хит сделали иллюстрации. Литературную основу тоже, впрочем, хулить не приходится, она как минимум неглупая, фольклор, хоть и в пересказе, уместный, не создаёт ощущения диссонанса, как бывает с современными перепевами сказок. Но картинки!.. Допускаю, что для тонкого изысканного вкуса это «постольку-поскольку», однако мне-то как раз! Напоминаю себе тирана Дионисия, которого, для того, чтобы он хоть что-то почувствовал, специальный служитель регулярно колол шпиговальной иглой... Мне именно так и надо. Чтобы как из пушки с салютом, под гром духового оркестра. Я никогда не бывала в Казахстане. Я понятия не имею, кто такая Ассоль Сас. И я соберу всё сколько-нибудь доступное печатно-полиграфическое, что с её рисунками.

Бетти Смит «А наутро радость» – от кого другого я эту нерадостную «Радость» поняла бы и приняла. А вот после «Дерево растёт в Бруклине» (см https://maiorova.livejournal.com/399036.html) едва-едва одолела, хотя роман некрупный, страниц триста. Извините, про то, как муженька-дорогушенька не любит с резинкой, или так меня хотел, так хотел в брачную ночь, что я лежу кверх тормашками в разорванном платье, с расшибленным затылком и отбитым копчиком, я лучше на форуме типа woman.ru почитаю. И в случае чего подскажу адресок шелтера. Ознакомилась с биографией писательницы в Википедии животворящей. Гм, не приходится удивляться, что с прототипом Карла она развелась. Дивно одно: что протянула с этим чучелом гороховым четырнадцать лет! В результате осталась с двумя дочерьми на руках и без высшего образования, потому что муженьке ведь нужно то, нужно сё. Общественно полезный труд ему нужен по приговору суда. Про устройство университета, про кампус, про роддом занимательно. И с собакой Смит угадала прямо-таки в яблочко. А цельного впечатления всё равно нет. Керосин с сахарином.

Евгения Некрасова «Сестромам» – https://fem-books.livejournal.com/1901462.html. После успеха одного произведения, в данном случае образовательного путешествия одинокого ребёнка в сопровождении кикиморы, часто бывает, что собирают под одну обложку всё, что автору удалось и не удалось издать. Получается сборная солянка. Как и её кулинарный аналог, литературная солянка бывает вкусная, а бывает и нет. С «Сестромамом» имеем первый случай. Обидно как человеку и гуманитарию, что в Некрасовой видят только модную тему – о! Объявилась постсоветская Кристен Рупеньян, хватай её! – тогда как за ней огромная, могучая, как Волга, традиция: Гаршин, Успенские, Эртель, хотя ладно, Эртель под вопросом. Иные скажут: ну, вы ещё Короленко со Златовратским вспомните. А я отвечу, а что мне их вспоминать, вон собрания сочинений в изголовье лежат. Особо хочу выделить даже не заглавную новеллу, её и без моей рекомендации возьмут в хрестоматии, а «Лакшми», «Молодильные яблоки» и с оговорками «Пиратку».

Клара Хенри «Да, у меня эти дни. А что?» – https://fem-books.livejournal.com/1902133.html. Поначалу мешало, что Хенри профессиональная юмористка. Недоумение своего рода: а чего она всё шутит? Не то, чтобы остроты ниже пояса шокировали, задевали в той или иной степени. Королева шведского стендапа умудряется неизменно удержаться на грани фола. Само слово "месяки", которым она предпочитает именовать предмет настоящего исследования (а уж никакие не жеманные "эти дни"! Издательство "Попурри", ставлю вам на вид!), выглядит горделиво и по-скандинавски основательно. Вот так на сегодняшний день и принято создавать научно-популярные пособия для подростков. Cмирись, бумерша. Я шо, я смиряюсь. В отличие от некоторых Пишут, что в обсуждениях взрослые угрожают издание сжечь, а дочку, если она набравшись духу, принесёт такую гадость домой, примерно покарать. Хотя, казалось бы, стоило Кларе Хенри сказать спасибо. Самим не придётся растолковывать на пальцах физиологические проблемы, коль скоро они вам так мерзостны, малоуважаемые блюстители морали. А в результате, вместо того, чтобы помочь своему же чаду, родители бросаются выяснять отношения с растленной Европой, загнивающим Западом и планом Даллеса.

Кейтлин Моран «Стать Джоанной Морриган» – https://fem-books.livejournal.com/1901899.html. Был у Веры Инбер рассказ «Время абрикосов», и начинался он следующим образом: «Так как наступило время абрикосов, то мне хотелось бы высказать несколько мыслей по поводу того, как не надо варить варенье. Ибо в жизни иногда очень важно знать, как не надо делать то или иное». Вот How to Build the Girl (дивно у нас всё-таки переводят заглавия) – это своего рода учебник, как не надо делать карьеру. С одной стороны, всё круто и не слабо, преуспевающая музыкальная журналистка в рокенролльной манере излагает, как ей солоно пришлось в молодые лета. Вдохновляет? Факт. Полезно? Без сомнения. Но отчего же, стоит хотя бы ненадолго задуматься, могла ли «Джоанна Морриган» быть хоть в малой степени автобиографической, начинает рвать? Не мутить, а простите за подробность, рвать? То ли я по-глупому отождествилась с героиней, то ли атмосферка родная-знакомая, но в целом ждала развлекательного чтива, а в итоге испортила себе настроение, и надолго.

Сильвия Бишоп «Девочка, которая не умела читать» – вот чем я настроение исправила. Приобретала вообще-то для Эмильцы, но пораскинули с нею вместе мозгами и решили, что пока рановато. Отложили на полгодика. А я пока хочу сказать: https://fem-books.livejournal.com/1902542.html и ещё отрывок, взгляд и нечто. Назвала бы я себя страстной библиофилкой? Вряд ли. Видывала я истинных библиофилов, фанатиков книги. Куда до них моей скромной персоне... И прецизионно точным представляется замечание М.Л. Гаспарова, что любители чтения и книголюбы различаются так же, как жизнелюбцы и человеколюбцы. По такой классификации скорее принадлежу к «чтениелюбкам». И тем не менее определяю и ищу в других ту специфическую жилку, которую принято называть хобби, любимым коньком, Sucht по-немецки будет правильнее. Больное место на душе, которое перестаёт дёргать и зудеть, только если приложить к нему фолиант соответствующей формы? Нет, нет, слишком громко сказано. Уже ни у кого ничего не болит, всё давно отгорело и отплакалось. Однако это не причина отказываться от фолианта.

Мария Федотова-Нулгынэт «Игра в камешки» – не поверите, тупо неудобно показалось уходить из букинистической лавки с пустыми руками. Схватила первое, что показалось знакомым. Уже постфактум вспомнила, где встречала фамилию Федотова-Нулгынэт: в пособии по изготовлению бисерных цветочков. Изумительные записки о детстве, эталонные. Правда, реагирую я на них наподобие волка из старого советского мультфильма «Волк и телёнок». Помните, как он, бедолага, «Муму» осилил и потом рыдал над горькой судьбинушкой спаниельки-утопленницы? Я не осушала глаз: то оленёнок недоношенный, то учиться тащат из родимого стойбища, то незнамо что ещё. Рассказчица гораздо более стойкая по натуре, чем читательница, с философским складом ума, эпиктетовским, без преувеличения. И, апропо, остро наблюдательная. https://fem-books.livejournal.com/1902790.html.

Софи Кинселла «Единорог на кухне» – со взрослым творчеством Кинселлы у меня отношения натянутые. Казалось бы, читаю всё, натурально всё, способна найти неземное очарование хоть в инструкции к воздухоочистителю. А ромкомы-чиклиты, шопоголики-секреты с поцелуями всегда были как-то мимо, где моя инструкция к воздухоочистителю? Но на обложке был изображён белый единорог, и у меня как у матери не осталось пути к отступлению. Знаете, как минимум недурно. И – феминистки, внимание! – наконец-то в роли рассеянной и беспомощной в быту интеллигентной особы, вокруг которой вертится весь дом, представлена женщина, то есть мама, а мужчина, то есть папа, ищет ей сумки и приносит кофе. Что характерно, анекдотическая беспомощность с неумелостью, пресловутые тургеневские «несчастные руки» не мешают мамочке быть волшебницей в прямом и переносном смысле термина. Планируем обзавестись первым и вторым томом серии, их можно читать в любом порядке.

Бьянка Питцорно «Дом на дереве» – здесь буквально пара строк о «Доме»: https://fem-books.livejournal.com/1340519.html. Между тем, «начинать» Питцорно с «Дома на дереве» есть смысл. Сардинская писательница не сторонница сиропа и сладкой диетической кашки. Подчас её работы кажутся чересчур смелыми, резкими, пересоленными, переперченными. Героини, сильные независимые подруги, одна взрослая, вторая школьных лет защищают свою территорию с пугающим рвением, не чураются скандалов и уголовщины, ругаются как извозчики, врут, увлекаются гипнозом и третируют ни в чём не повинную кошечку, страдающую метафизической интоксикацией и обжорством. В кошечке я себя узнала чётко. Поэтому мне её и жаль. Жаль, впрочем, и электрического ската, и крылатую сенбернаршу, и соседушку с его фанабериями, и дровосеков, хотя вот уж дровосеков жалеть а) грешно, б) глупо. Недостаток повести: после неё тянет построить дом на дереве.

Надежда Радченко и Анна Твердохлебова «Азбука Петербурга в стихах и в картинках» – после пятой или шестой суровой диатрибы не выдержала, пошла и купила. Я сама иногда раскритикую – самой потом неловко, но, дамы и господа, нельзя же так! Зачем быть хладными зоилами? И графика непетербургская, что бы это ни значило, и стихи качеством как в «Мурзилке» (прибавлю, с моей колокольни это скорее комплимент), и реклама мертворождённого проекта «Эрмиты». Только ещё в пропаганде чего-нибудь этакого не уличили. А чего, было бы вполне в духе эпохи. Прелестная маленькая книженька, пригодна для подарка или в качестве туристического сувенира. Мы с Милой её используем как виммельбух «Отыщи кота». Подсказка – там, где карта, хитроумный рыжик сидит на Армянском кладбище.

Сохранено