«Спасибо деду за победу!» 02

valafila — 17.08.2024

«...Мой дядя самых честных правил...»

Начало https://valafila.livejournal.com/19222.html

Я узнала, что у меня где-то есть дед (по отцу), когда мои родители переезжали из Сибири в южный город, где жили родственники деда — его брат и сестра со своими детьми, двоюродными братьями-сестрами моего отца. Мне рассказали, что мой дед воевал, стал героем многих орденов, и что сразу после войны он ушел к другой бабушке, молодой и грамотной.

У моего деда был еще один брат, но он погиб на войне и потому он тоже был героем, как мой дед, но посмертно.

В городе, куда мы переехали, мы совсем недолгое время, до покупки собственного жилья, жили у дедова брата. Он дал нам временное прибежище в своем доме, пока наша небольшая семья купит свой дом и обустроится. Мы переехали в теплые края не по причине климата. Решение приняла моя мама. Так она надеялась спасти семью от пьющей сибирской деревни и от отцовских сестер и матери, категорические не желающих принимать невестку.

Мне было в ту пору восемь лет. Я, как отец и мать, звала брата деда дядей. Этот дядя был каким-то худеньким, маленьким, тихим и неприметным, даже хворым на вид. Он не вмешивался в домашнее хозяйство, сидел в сторонке, курил самокрутку и не обращал внимания на постоянное ворчание своей чрезмерно хлопотливой жены, которую я называла баба Дуся. Баба Дуся была полной, громкой и очень подвижной, несмотря на свою больную ногу, лечение которой она тут же поручила моей маме - фельдшеру. И сколько мы жили в том южном городе, столько мама и занималась ее больной ногой, до самой смерти бабы Дуси. У бабы Дуси с дядей было два сына и дочь. Но с ними жил один, младший. Его я тоже звала дядей, как мне велели родители. Этот младший дядя был странным. Мне он совсем не нравился, я даже опасалась его, а он все время норовил схватить меня на руки и чмокать своими противными губами. Я, как могла, закрывала от него личико, и не понимала, почему взрослых веселила эта неприятная мне «игра».

Однажды я сидела в той комнатке, которую нам выделили на временное проживание, а все взрослые были в большой комнате за праздничным столом. Они чокались рюмками, громко смеялись, громко пели песни... Вдруг в дверях появился младший дядя. Он некоторое время молча смотрел на меня какими-то недобрыми глазами, потом резко схватил на руки... Я оцепенела от ужаса и холода, пронзившего все мое маленькое существо. Я не шевелясь прямо смотрела в его безумные глаза, его открытый мерзкий рот...

В этот момент появился мой отец и вырвал меня из рук своего двоюродного брата. Тут же вошла и моя мама.

Я не помню, что было потом. Только через пару дней мы со всем нашим скарбом оказались в доме сестры деда. Ее я звала, тетя, также как мама с папой. Тетин супруг погиб на войне и он тоже был героем. Его портрет с какими-то орденами и с подведенными яркими карандашами губами и глазами в рамке висел у нее над кроватью рядом с другими «фотокарточками», на которых уже ничего было не разобрать.

Тетя выделила нам комнатку в летнем домике, где была печка, и мы там могли пожить как бы отдельно. Туда постоянно заходила готовить еду невестка тети, жена ее то ли младшего, то ли среднего сына, очень приятная, молодая, веселая и добрая ко мне женщина. Она любила гладить меня по головке и приговаривала при этом: какая же ты красивая девочка! А какой будешь девушкой! .. сводить с ума всех парней... Я не знала, как относиться к этим ее словам. Она как-будто хвалила меня, но я еще была слишком маленькой, чтобы понимать их настоящий смысл. Ее муж, который был моим двоюродным дядей, всегда подшучивал надо мной. Он тоже норовил поднять на руки и подкинуть меня, но моя мама уже оказывалась рядом и требовала не лезть к ребенку.

До переезда в этот город я не знала никого из здешней родни моего отца. И потому все они для меня были чужими. Я не понимала и не принимала проявлений их родственных чувств и старалась куда-то убежать и спрятаться от их назойливости. Чаще я забиралась под стол с длинной скрывающей мое потайное место скатертью и тихонько сидела там в обнимку со своей верной куклой Наташей, укачивая ее, как дочку, и постепенно засыпала вместе с ней. И просыпаясь, всегда удивлялась, как же я оказывалась в кровати, не выходя из-под стола...

Когда наша семья, наконец, перебралась в свой дом, то на новоселье я увидела так много родни, почти как у нас в деревне. Я удивлялась, неужели бывает столько братьев и сестер и еще их жены и мужья... Вот у меня только несколько двоюродных, и все они остались в Сибири. А здешние, троюродные, какие-то другие, не такие родные. Я так и не смогла подружиться ни с кем из них, - очень мы были разные.

На наше новоселье столы поставили в ряд из одной комнаты в другую, между стульями положили доски, чтобы все могли разместиться. Мама с той тетей весь предыдущий день готовили много еды в больших кастрюлях и тазах, а я помогала с мытьем посуды и чисткой овощей. Моя мама приучала меня к домашнему хозяйству с пяти лет, и к девяти я уже самостоятельно делала уборку дома и могла приготовить нехитрый ужин.

Я не знаю, сколько пришло гостей на новоселье, но мне казалось, что наш маленький дом был переполнен до краев. А общий громкий смех еще более усиливал это впечатление. В этом городе оказалось так много дядей и тетей, что поначалу я их всех не запомнила. Позже я узнавала их по мере празднования дней рождений, новых годов, октябрьских, всенародных женских, мужских, пасхальных и других праздников... Все эти бесконечные дяди и тети мне казались одинаковыми. Они говорили одни и те же шутки, пели одни и те же песни, они даже двигались одинаково и одинаково проявляли ко мне свои родственные чувства. И все они любили приходить в наш гостеприимный дом, а моя мама, сердобольная хозяйка, всегда накрывала стол и вынимала из буфета что-нибудь из крепкого алкоголя. Мои родители были благодарны родне за помощь в нашем переезде из Сибири всю жизнь. И эта здешняя жизнь по сути ничем не отличалась от той деревенской, от которой они сюда уехали.

Меня за «взрослый стол» не сажали. Родители пытались оградить меня от взрослых шуток на грани приличия и от возможных проявлений родственных чувств моих подвыпивших дядей.

Мама кормила меня на кухне за разделочным столом, после чего я оставалась там в ожидании конца веселья, а потом, когда все, наконец, расходились, помогала убирать последствия праздника.

С тех пор я не люблю ни праздников, ни каких бы то ни было застолий. Как только стало возможно, я ушла в свою взрослую отдельную жизнь, и в моем доме не бывает никаких застолий, как не бывает ни дядей, ни тетей. Да и поумирали они все как-то быстро и тоже одинаково.

Vala Fila

Оставить комментарий

Популярные посты:

scribonianus

Почему стоит выбрать одноэтажный дом: проекты и планировки

pro100_mica

Десять Маршаков

peremogi

Пора устанавливать светофоры в небе над Вна

prilepin

Как это было у них

colonelcassad

Инвестировали в Кипр

rex_net

Удар в спину фронта России

morena_morana

Зарплату складывали на полочку в шкафу (с). Как отличается семейный бюджет в

antisemit_ru

Меня очень веселит #Абхазия.

taxfree

Газовый экспорт России в Европу заканчивает свои дни

• Ранее
• Архив