Сначала он просто рисовал одуванчики и писал по 20 эсэмэсок в день

psyteaman — 11.08.2018 Есть (немногочисленные) люди, которые совсем не чувствуют ту грань, отделяющую настойчивое ухаживание от навязчивого и даже преступного поведения. Их преследование своих возлюбленных доходит до маниакальности. А сами они этого не замечают и не понимают, какие неприятные эмоции вызывает такое поведение. Дело может привести к трагедии, уголовному делу или серьезному конфликту.

Пять лет назад я ехала на электричке к своему молодому человеку: мы договорились сходить в поход, он поехал на день раньше. Там ко мне подсел парень Андрей. Начался разговор из серии «прекрасная погода», «где учишься». Не могу сказать, что мы нашли общие темы и поняли, что родственные души. Он попросил мой номер телефона, и я почему-то дала — не думала, что он будет звонить.

Я сошла с электрички, и буквально через пять минут от него приходит эсэмэска, потом еще одна и еще. Я не ответила ни на одну, он просто продолжал их слать. Когда после похода снова включила телефон, от него было где-то 30 эсэмэсок и два пропущенных звонка.

Он писал какие-то вещи про свою жизнь типа «Доехал до Выборга, здесь солнце светит, видел чайку». Понимаю еще, если бы мне так писал какой-то близкий друг, и то это было бы странно. Я ничего не отвечала, а он продолжал писать и звонить. Один раз я не выдержала и спросила: зачем вы всё это пишете (мы общались с ним на «вы»)? Андрей сказал, что ему просто нравится со мной общаться.

Он нашел мой блог, хотя я не давала ссылок. Под каждым постом оставлял иллюстрацию — одуванчики, которые были нарисованы у него на футболке в день, когда мы познакомились.

Он работал в ИТМО, я училась в СПбГУ на философском — корпуса были совсем рядом. И он стал отпрашиваться с работы в обеденный перерыв и рисовал одуванчики возле моего факультета. Долгое время я ни о чем не знала, потом он написал: «Возможно, мои одуванчики не попались вам по дороге, но я продолжаю их рисовать в память о вас».

Я сказала об Андрее своему тогдашнему молодому человеку, но он ответил что-то вроде: «Это просто воздыхатель, он же ничего такого не делает». Я подумала, что в целом да, это, наверное, мои проблемы. Он же и правда не угрожал, ничего в таком духе, просто рисовал одуванчики и писал по 20 эсэмэсок в день.

Потом Андрей стал приходить на мой факультет, узнал мое расписание и стал караулить возле аудитории, начинал рассказывать, какой фильм посмотрел. То есть общался так, будто мы давно дружим и вот решили встретиться. Я пару раз от него убегала.

Мне тогда было 19 лет, ему лет 25–26. Я была ужасной мямлей, не могла прямо послать человека, казалось, что это невежливо. Потом всё-таки его послала. Сначала он обиделся, а через два дня сказал, что я всё равно хороший человек и он хочет со мной общаться. Один раз сказал, что спрыгнет с крыши, если не начну с ним общаться. Я не начала, но с крыш никто так и не прыгал.

Он пообещал не навязываться, но сказал, что каждый день с 17 до 19 часов будет сидеть возле здания Двенадцати коллегий, [на случай] если захочу пообщаться. Я ходила по другой стороне, но видела, что он действительно там сидит. Дождь или снег — он всегда сидел там, это длилось месяца четыре. А потом Андрей узнал мой адрес и стал приходить уже к дому, разрисовывал асфальт рядом. Когда я рассказывала об этом маме и подругам, они говорили: «Ой, такой хороший мальчик, так тебя любит, посвящает рисунки».

Он пропал, а потом снова начал писать — уже с психопатическими нотками, срываясь на фразы вроде «Ты всё равно будешь моей». В какой-то момент я познакомилась с полицейским, он сказал, что у них много «глухарей» (дело, вероятность раскрытия которого очень мала — прим. «Бумаги» ) и они могут их повесить на Андрея, даже позвонил ему. Тогда Андрей пропал на полгода. Но снова вернулся.

Много писал и звонил осенью и весной. У меня все его номера были заблокированы — он просто покупал новые симки. Последний раз позвонил в марте, я случайно взяла трубку. Когда он узнал, что у меня есть ребенок и я замужем, перестал мне звонить. Надеюсь, что навсегда.

Однажды он сказал мне: «Почему мне так не везет с девушками? Ты уже не первая, кто так со мной говорит. Чем я тебя расстроил?». Подозреваю, что он начал мне реже писать, потому что нашел другую жертву.

Для меня эта ситуация была когнитивным диссонансом. Может, мне это и должно нравиться: мальчик проявляет знаки внимания. С другой стороны, мне противно: ощущение, будто кто-то мерзкими липкими руками трогает оголенную кожу. Долгое время я боялась выходить на улицу, а когда выходила, оглядывалась. И до сих пор, если вижу людей, похожих на него, сердце уходит в пятки и начинает колотить.
источник

Есть вот такие вот патологические случаи, на основании которых люди делают поспешные выводы. И некоторые психологи выстраивают теорию на все случаи жизни. А наслушавшиеся таких теорий мужчины, например, будут бояться проявлять инициативу, чтобы не показаться навязчивым и липким.

Но делать поспешные выводы и манипулировать информацией будет неразумно. Примерно так же, как неразумно будет судить негативно о каком-то народе, если вы столкнулись с негодяями, относящимися к этому народу.

Впрочем, есть значительное количество людей, в душах которых негативные слова о каком-либо народе найдут самый искренний отклик.

А еще хочу сказать, что люди, склонные верить поспешным выводам, все равно найдут свою секту, гуру, фанклуб или радикальную идеологию. Им правда не так важна, как важна уйти от своей сильнейшей внутренней тревоги и самого себя. Так сложилось, что у некоторых людей путь к себе лежит через встречу с сильной тревогой.

Один из способов пытаться уйти от своей тревоги - это фанатичное следование за кем-то как у адептов любого гуру. Другой способ - это уйти во влюбленность, как у парня из письма - в крайнем проявлении. Есть третий и даже двадцать пятый способы.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив